Глава 4
4.
Дальше все было достаточно просто. Как оказалось, я сообразил вовремя. Именно сейчас, любой Кубинец, стоило ему предоставить, минимальные доказательства тому, что он действительно прибыл с острова, как без особенных проблем, ему присваивался статус беженца, или какой-то иной и вручался вид на жительство. То есть как его еще называют «Грин карта». Правда она оказалась далеко не зеленой, но зато предполагала возможность находиться на территории страны, и трудоустраиваться, или открывать свой бизнес.
Свой бизнес, мне открывать было не на что, но зато у меня теперь имелись хоть какие-то документы. Кстати, морская вода таки добралась до метрик украденных у какого-то кубинца, и начисто стерла, точнее, размазала, фамилию, оставив вполне читаемое имя Санчес и единственною букву фамилии «С». Поэтому, когда у меня спросили, как именно она звучит, на всякий пожарный назвался Гарсия. Во всяком случае, теперь меня не соотнесут с Гонсалесом, который живет где-то здесь в Майами. На выдаче вида на жительство впрочем, все и завершилось. Никаких подъемных, или материальной помощи не предполагалось. Впрочем, я и не ожидал ничего подобного. Дали карточку вида на жительства, добавили справку социального страхования, похлопали по плечу, пожелали удачи и распрощались. Дальше крутись, как хочешь. С другой стороны, может и к лучшему. Кстати, хотя первые полицейские которых я обнаружил на берегу и были кубинцами, все документы оформляли коренные янки, хоть и довольно свободно говорящие на испанском, но тем не менее далеко не латиноамериканцы. Хотя один вопрос о том откуда я сам все же был задан. Ответил, что с островов залива Гуаканаябо. Больше ни единого вопроса не последовало. По сути в этом заливе порядка пятидесяти островов, многие из которых даже не имеют названия. И на которых живут по одной две семьи, занимающиеся рыболовством, и выращиванием ямса и маниоки, на крохотных участках земли, больше напоминающих огороды, чем поля. Да и как я понял из разговоров, здесь не пытаются найти общих знакомых оставшихся на острове. Уходя с острова ты обрываешь с ним все связи, это во-первых, а, во-вторых, о знакомых и родных, оставшихся на Кубе, стараются не рассказывать, по причине опасения, того, что эти разговоры могут дойти до острова и тогда родные могут пострадать, если кто-то узнает, что их представитель оказался в США. Поэтому ограничиваются общими словами, и на этом вопросы завершаются.
Первым делом, после того, как у меня на руках оказалась «Грин карта», отправился в знакомый скверик, где извлек свою заначку в сотню долларов. На первое время, чтобы куда-то устроиться денег хватит, а дальше, что-то придумаю. Оставаться здесь во Флориде, не хотелось, хотя бы потому, что именно здесь находится самая большая Кубинская община. Обязательно найдется кто-то, кто должен был бы знать, что либо Санчес Гарсия выглядит несколько иначе, либо, что такого человека, в тех краях, никогда не водилось. И в том и в другом случае, будет плохо. Пусть меня и не станут выводить на чистую воду, но доверия в делах тоже не будет. Поэтому забрав свои деньги, я сел на поезд и поехал в Нью-Йорк.
Почему именно туда? Честно говоря, мне было все равно куда ехать, а Нью-Йорк, не хуже любого другого места в этой стране. К тому же большой город и соответственно возможностей найти приличное место гораздо больше. Да и ближайший поезд отправлялся именно туда.
С работой все оказалось достаточно сложно. Средняя зарплата по стране, для квалифицированного рабочего начиналась от 435 долларов в месяц, или от 2 — 2,5 долларов в час. Но это при наличии специальности, и опыта работы. В моем случае, максимум, на что я мог рассчитывать половину того. И это в основном за счет того, что у меня имелся вид на жительство. Если бы его не было бы еще меньше. Цена за самую плохонькую квартиру в жилом, подчас аварийном доме, начиналась от сотни долларов в месяц. Причем эта сотня касалась в основном черных районов, где находиться даже днем было опасно для жизни. В относительно безопасных районах, цена взлетала чуть ли не вдвое. Правда, можно было относительно недорого устроить свой быт в трейлер-парках. Средний жилой вагончик, где из удобств только мягкая кровать, газовая плита запитанная от пятидесятилитрового баллона с СПГ, встроенный холодильник, и электричество. Водоснабжение уличное, так же как и туалет. Зато цена, вполне приемлемая от семидесяти до ста двадцати долларов, в зависимости от места расположения парка, самого вагончика. То есть те, что поновее — дороже. Но в принципе жить можно везде.
С работой хуже. Как я уже говорил мне светила от силы половина оклада рабочего. Ну, за исключением вредных производств. Там зарплата несколько выше, но никаких социальных гарантий. Я уже начал было задумываться о том, чтобы встать на криминальную дорожку, но тут мне попалось объявление о том, что требуются газорезчики, на разборку металлических конструкций со сдельной оплатой труда. К тому же, судя по адресу, это был хоть и Нью-Йорк, но самая благоустроенная его часть, как мне тогда казалось, — остров Статен-Айленд. Вот уж не знал, что здесь имеется нечто подобное. Мне всегда представлялся этот остров, как нечто зеленое, уютное, и хорошее место для спокойной тихой жизни. Оказалось, все как бы, не наоборот. Как минимум четыре свалки старых судов, которые режут на металл, плюс завод по переработке мусора, почти в центре острова. Причем на эту свалку ежедневно доставляли горы мусора, не только с большей части Нью-Йорка, но и из соседнего штата с Нью.Джерси. Может позже к новому веку, часть этого и исчезнет, но пока все так как было сказано. Завод по переработке мусора, дымил день и ночь, отравляя всю округу, ароматами помоек, перемещенных из основной части обоих городов на остров, а по его берегам резали старые остовы кораблей и судов. Лишь на юге острова имелось около десятка фермерских хозяйств, а на востоке, только только начиналось жилищное строительство, не самой обеспеченой прослойки общества. Что было в общем-то и не мудрено, учитывая огромную свалку по соседству.
На одну такую свалку я и устроился резчиком металла. Постоянным работникам платили достаточно неплохо. Работа считалась опасной, ведь резали корпуса, не обращая внимания на какие-то там схемы, которых зачастую просто не было в наличии. И порой случалось так, что казалось бы деталь судна должна еще быть надежно закреплена, а она вдруг с грохотом отделялась от корпуса и низвергалась вниз. Несчастных случаев, вроде бы пока не было, но все шло к тому, что рано или поздно что-то произойдет.
Бригаде из десяти человек, платили за разделку одного, достаточно большого судна, порядка двенадцати тысяч долларов. Правда, резать его приходилось почти три месяца, но в итоге, получалось даже чуть больше среднего заработка по стране. Я пока находился вне бригады и стоял на резке мелких судёнышек, типа катеров, небольших толкачей, или портовых разъездных корабликов. У всех них метала было с гулькин нос, а разбирать приходилось довольно долго, в итоге работая по десять часов, каждый день кроме воскресенья, в принципе выходило триста-триста пятьдесят долларов в месяц. В сравнении с любым другим местом работы, это получалось довольно много. Но и уставал я так, что после работы, меня хватало только на то, чтобы перекусить в близлежащем кафе, добраться до дома, и завалиться спать. Ни о каких прогулках не было и речи. Хотелось просто упасть и уснуть, какие уж тут гулянки и тем более женщины.
С другой стороны, этих трех с небольшим сотен, хватало, чтобы оплатить трейлер, который я снимал под жилье, еду в течении месяца и даже отложить почти сотню, а иногда и больше на свой счет в банке. Питался в близлежащем кафе, где довольно вкусно и сытно кормили. Еда здесь в стране, считается недорогой, но тем не менее четыре-пять долларов в день, вынь да положь. Конечно все то, что со мною сейчас происходило совсем не то, к чему я стремился всю свою прошлую, да и эту жизнь. Но пока другого выбора у меня не было. Поэтому я решил остановиться пока на этом, чтобы заработать денег, а затем постараться получить права на грузовики, и перейти работать туда. Устроиться на них, при наличии соответствующей лицензии было нетрудно, да и оплата труда там значительно выше. Просто не каждому интересно постоянно колесить по стране. Хотя, пока не обзавелся семьей это даже в чем-то тполезно. После посмотреть страну, в которой живешь, будет значительно труднее.
Проблема в том, если обычные водительские права здесь можно получить просто сдав экзамен по вождению и пройдя тесты на знание правил дорожного движения, то лицензию на грузовой транспорт только после прохождения определенных курсов. А цена обучения на них начиналась от пяти сотен долларов. В зависимости от школы, где все это происходит. Но дело в том, что устроившись на подобные курсы, придется большую часть дневного времени проводить там, следовательно, совмещать это с работой сложно, если не сказать большего. Вот и нужны накопления, чтобы оплатить курсы, которые длятся три месяца и чем-то компенсировать затраты на жилье, питание и одежду, пока будешь учиться. Да и после окончания учебы,тоже нужно где-то жить и чем-то питаться, пока не найдешь работу. Ведь доходов на это время не ожидается.
День не задался. С самого утра, меня ударило током, едва я залил чайник водой, и попытался подключить его к разболтанной розетке. Было очень неприятно, что я и высказал чайнику и розетке, которую обещал изо дня в день отремонтировать, и до которой все не доходили руки, все, что я о них думаю. Мне даже показалось, что чайник покраснел не от того, что нагрелся, а услышав меня, да и розетка узнала много новых слов, и теперь будет бить меня с удвоенной силой. Выпив кружку утреннего кофе, со вчерашней сдобной булочкой, я закрыл свой трейлер и отправился на работу.
По пути на работу, до меня докопался, какой-то местный хиппи, который долго пытался повесить мне на запястье какую-то «фенечку» и доказать что: «Мир начинается с тебя», «Счастье — это здесь и сейчас» и «Не надо ходить по чужой дороге — иди по своей!». Последнее высказывание мне понравилось больше всего, и я парой доходчивых «слов» убрал его со своей дороги, чтобы он не мешал мне по ней идти. Учитывая, что рядом с дорогой начинается местное уникальное болото, где гнездятся какое-то очень редкие птицы, о чем свидетельствует плакат, выставленный на всеобщее обозрение, он наверняка найдет для себя прекрасную дорогу и новое гнездо, когда выберется из грязи.