Джо влетит позже, ведь мы недавно пришли к решению попытаться начать все сначала и притормозили бракоразводный процесс. Нет ведь, этой дряни обязательно нужно было заявиться и облить все дерьмом. Браво, подруга. Я лишь цокнула языком и, развернувшись, направилась во внутренний двор. Пусть Ева сама встречает семейку Адамс, с меня хватит драм.
Я цапнула бокал шампанского с подноса официанта, что проходил мимо, и узнала в юноше того напуганного мальчишку из ресторана, в котором ему довелось облить Джозефа коктейлем. Интересно, они уже встретились? Ухмыльнувшись, я сама едва не врезалась в тощую фигуру Виктории. Золовка, слава богам, не считала Элизабет своей мамочкой. После смерти отца она стала относиться к моей матери даже с некоторым презрением, и все реже ее лошадиное лицо мелькало в особняке.
– Прости, Вики, – обезоруживающе сверкнула я не совсем искренней улыбкой. Та лишь гневно раздула ноздри и, молча кивнув, повернула голову с невероятно гладким пучком к своему мужу, который уже сально подмигивал мне, пока жена отвлеклась. Их сын Ричи носился по усадьбе, иногда снося все на своем пути. В этот момент я увидела в образовавшейся толпе Джо. Муж лавировал между гостями, пока моя мать раздавала указания прислуге где-то в стенах дома. От запаха лилий, расставленных на каждом столике, кружилась голова. Я вдохнула успокаивающий аромат лаванды, который все еще хранила бабушкина шаль.
– Мама совсем обезумела, ну куда столько закусок? Еще не все даже разнесли. А впереди смена блюд и десерты. – Супруг удрученно помотал головой. Меня коробило, когда он называл Элизабет, или Елизавету Андреевну, если угодно, матерью. Можно и потерпеть ради отношений, хоть ситуация абсурдная. Мы держали пока новость о кровных узах в тайне, но после слов заклятой подруженьки у меня сложилось впечатление, что с этой задачей мы справляемся плохо. Очень плохо. Я отпила из бокала.
– Главное, пережить этот день, а потом махнем с тобой во Францию, как и собирались, – я постаралась успокоить мужа, легонько проведя ладонью по тыльной стороне его руки. Он удивленно приподнял брови:
– Ты к этому готова? То есть… Мы хотели с тобой не торопиться, ты не подумай, я только рад, – и в подтверждение своих слов он улыбнулся. Давно я не видела, чтобы он так широко улыбался. Уголки моих губ тоже приподнялись.
– Думаю, да. Нам нужен отдых, а от врачей я уже устала. Лучшее лекарство – это ты, вино и выпечка в Париже. – Я мягко поцеловала Джозефа в губы, почти невесомо. Больше не могу страдать. Второй бокал шампанского меня одолел, и возникло желание посетить дамскую комнату. Немедленно.
– Извини, я отлучусь ненадолго.
Оставив супруга на растерзание гостям, я отправилась в особняк. От стен веяло стылым холодом, на улице было теплее, чем в доме. Ежась от сквозняка и все еще сжимая опустевший бокал в руке, я зашла в гостевой туалет на первом этаже, рассчитанный как раз на такие приемы и похожий на уборную в дорогом ресторане. Столешница из черного камня, две серебряные раковины, корзинка с пушистыми белыми полотенцами. В дверь постучались, как раз в тот момент, когда я, уже вымыв руки душистым мылом, разглядывала свое отражение в огромном зеркале. Вздохнув, подошла к двери и отперла замок. На пороге ванной комнаты стояла Ева.
– Извини, я искала тебя. Мы можем поговорить? – Губы некогда лучшей подруги дрожали. Я нахмурилась. С какой стати нам беседы вести? Я отошла немного назад и сделала приглашающий жест пройти в уборную. Если уж и общаться с этой предательницей, то явно подальше от чужих глаз и тем более вдали от моего мужа.
Захлопнув за собой тяжелую дверь и прислонившись к ней, бывшая подруга вздохнула и уставилась на меня в полной тишине, прерываемой лишь монотонным капанием воды из крана. Кап-кап. Меня передернуло.
– Итак, – начала неуверенно я, – ты хотела о чем-то со мной поговорить? – Мне очень не нравилось выражение лица госпожи Блум. Глаза ее лихорадочно блестели в полумраке, на лбу выступила испарина. Мое сердце бешено заколотилось в нехорошем предчувствии. Вот только в предчувствии чего?
Ева наконец отлипла от двери и неспешно двинулась в мою сторону. Слова, что выдавила из себя Ева, казались шипением рассерженной змеи:
– Ты, – она обвинительно выставила указательный палец с алым маникюром вперед, – маленькая неудачница. Сидела бы в своем Петербурге. Мы с Джо почти были вместе. Почему, ну почему ты не сдохла?
Оторопев, я сделала шаг назад. Затем еще. То, что исторгала из себя некогда лучшая подруга, повергло меня в шок. Бред сумасшедшего или стереотипная фраза кинозлодея из глупого триллера. А может, она из мести хочет меня жестоко разыграть? На мгновение я успокоилась. Это всего лишь шутка. Да. Я нервно рассмеялась:
– Ну ты даешь, подруга. Чуть не поверила, – я натянуто улыбнулась. – Знаешь, имей хоть каплю самоуважения и отпусти эту ситуацию. Ты проиграла. Все кончено. – И с этими словами я быстро прошла мимо нее, слегка, абсолютно случайно задев рыжеволосую иуду плечом. На миг меня ослепила острая вспышка боли. Снова боль. Я сгорбилась и прижала руки к ее источнику – животу. С трудом разлепила веки, мой взор еще оставался затуманенным, красные пятна мелькнули перед глазами. Постаралась сфокусироваться и увидела, что мои руки окрасились в сочный алый цвет, как маникюр Евы. Я медленно легла на пол, завалившись набок. Передо мной блеснули пайетки. Посмотрев вверх, я увидела Еву, сжимающую рукоятку серебряного ножа из семейного сервиза, с лезвия капала кровь. Моя кровь. Мне хватило пары секунд на осознание того, что я умру от кровотечения минут через двадцать, если сейчас же не прибудет «скорая». В общем, я труп. Моя убийца присела на корточки рядом со мной, нож она держала расслабленными пальцами, приблизив острие к моему лицу.
– Ну что, вечно ноющая Элис? Сбылось твое желание? Наконец-то закончишь то, что ты называешь жизнью. Жаль, в тот раз тебя спасли, хотя я рассчитала все верно, оставила таблетки на видном месте, позаботилась, чтобы ты застала меня с Джо. Судьба была ко мне благосклонна. Даже не пришлось доводить тебя до самоубийства. Такая драма. Ах, – Ева картинно закатила глаза и мерзко ухмыльнулась. Она что, все-таки сошла с ума? Так сильно хотела замуж за врача, что тронулась умом? Я лишь хрипло булькнула, не в силах закричать или что-то сказать.
– Но, правда, каюсь, сегодня пришлось импровизировать, я думала угостить тебя кофе со снотворным, он бы вряд ли тебя взбодрил, какой каламбур, да? – Рыжая стерва безумно рассмеялась своей же дурацкой шутке. – Придется подождать, пока ты зальешь кровью этот чудесный белоснежный пол, а затем вымыть нож и вложить его в твою остывшую руку. Как думаешь, мне сразу со слезами броситься в объятия Джо? Или сначала обрадовать твою мамочку, что все-таки ты довела дело до конца? Хоть какое-то достижение в твоей никчемной жизни. – На этом она закончила свой пафосный монолог психа и поднялась. Я проследила за ней взглядом и заметила пустой бокал, оставленный на столешнице рядом с корзиной. Пусть я умру, но не позволю никому считать меня самоубийцей. Жаль, слишком поздно я осознала свои ошибки.
Пока Ева, как настоящая маньячка, поправляла кудри у зеркала и напевала себе под нос, я очень аккуратно, по миллиметру стала ползти в сторону бокала. Еще немного, чуть-чуть. Подняла руку, и из глаз брызнули слезы – боль усилилась во сто крат, но мне удалось нащупать стеклянную ножку фужера. Громкое «дзынь» наполнило ванную комнату. Змея по имени Ева обернулась, разбрызгивая свой яд во все стороны:
– Что ты делаешь? Дрянь! – Замахнувшись острыми когтями, она наотмашь ударила меня по лицу. Плевать. Бокал разбился о каменный пол. В руках осталась та самая ножка. Я вонзила осколки в так удобно стоящую передо мной ступню. Дикий визг, издаваемый Евой, послужил музыкой для моих ушей.
– Я уничтожу тебя! Ты все равно сдохнешь, тварь! – Разъяренная Блум впилась ногтями в мое лицо, а я попыталась закрыться руками, превозмогая боль от полученного ножевого ранения. За дверью послышался шум, кто-то заколотил в дверь. Черт, спасите! До меня донесся громогласный возглас Джозефа:
– Элис, Элис! Ты там? – Судя по звукам, муж отчаянно дергал ручку двери туалета. Неясные крики раздавались из коридора. Сомневаюсь, что меня спасут. Внезапно дверь с треском открылась, кто-то отшвырнул от меня горе-убийцу.
– Скорую, быстро! Лед! – Невероятно напуганный голос любимого раздался над ухом. Теплые ладони сжали мое лицо. Я собрала в кулак остатки воли и распахнула глаза. Озера глаз Джо начали меня затягивать.
– Я люблю тебя, люблю… – прошептала я ему в губы. Зрение меня подводило, черты лица мужа стали размытыми, точно я глядела сквозь мокрое от дождя стекло.
– Элис, все будет… – Окончания фразы я не услышала, мир погрузился во мрак.
– Алиса? Алиса? – эхом раздавался низкий мужской голос у меня в голове. Знакомый голос. Кто же это?
– Алиса! – Голос прозвучал требовательней.
– Ммм… – только и смогла промычать я, хватаясь руками за голову и не открывая глаз. Я лежала на чем-то твердом и холодном.
– Алиса, – незнакомец потряс меня за плечо. Ну зачем меня трясти, неужели непонятно, что людей с кровотечением нельзя тормошить! Тут я с удивлением обнаружила, что не чувствую боли. Открыла глаза. Царила темнота, я валялась на влажной траве, и надо мной возвышались деревья. Только не это. Опять. Сдавленно охнув, я приподнялась и слегка повернула голову на голос. Рядом сидел Майк.
– Что? Ты?! Какого?.. – Преисполненная негодованием, я резво вскочила на ноги и продолжила обвинительную тираду: – Из-за тебя я думала, что окончательно свихнулась! Ждала два часа в ресторане воображаемого парня! Издеваешься, это шутки у тебя такие тупые? – Мне хотелось наброситься на него с кулаками. Он лишь посмеялся и тоже поднялся с сырой земли.
– О, моя красавица, ты разве не узнаешь меня? – Улыбка была несколько нетипичной для Майка. Лицо его, голос тоже, но вот выражение этого самого лица и манера речи… Меня осенила ужасная догадка.