Джозеф тяжело дышал и стряхивал с себя гусиный пух.
– Знаешь, – продолжила я, – мне вот интересно, а почему в нашем номере? Почему не в ее? Неужели она не заметила женских вещей в комнате? – Я уставилась на мужа в ожидании нелепых оправданий, даже мольбы.
– Поверь, совсем не входило в мои планы спать с ней. Как только я вернулся в номер, не мог совершенно ни на чем сосредоточиться. Развесил одежду в шкафу, убрал чемоданы. В этот момент в дверь постучалась Сара, она выступает раньше меня, к тому же входит в группу организаторов, как раз возвращалась с площадки. Спросила, как у меня дела, как идет подготовка к докладу. – Джо в своей привычной манере протяжно вздохнул. – Предложила помочь. Я не увидел в этом никакого подвоха, поэтому впустил ее, сделал нам чай, – муж запнулся.
– А потом она резко сорвала с себя одежду и набросилась на тебя, да? – сквозь слезы зло прошипела я. Подонок. Джозеф поджал губы и с некоторым сожалением воззрился на меня:
– Всегда легко осуждать, Эл. В какой-то мере ты сама виновата, я ведь тебе говорил, что не могу спать с тобой, все мысли сводятся к нашей, прости, – он выставил вперед ладони, – твоей матери. Никак не могу выкинуть из головы. Эта нелепая попытка начать все сначала была ошибкой.
Я почти задыхалась от обиды, боли и несправедливости.
– Моя вина?! Кто умолял меня не разводиться? Кто кричал, что брак – это нерушимый союз?! Что мы поклялись перед лицом Господа быть в горе и в радости?! Кто?! – Мой голос сорвался на крик. – Ну скажи мне, кто?!
Джозеф лишь рассерженно сопел и молчал. Ну а что тут скажешь?
– Знаешь, это просто смешно. Удачи тебе и твоей Саре. – Я уверенным шагом подошла к платяному белому шкафу, вытащила свой чемодан и с остервенением стала бросать в него вещи. Джо скрылся в ванной. Может, утопиться решил. Закончив с вещами, я опустошила свою прикроватную тумбочку. И только подумала о забытых принадлежностях в ванной комнате, как из нее выплыл муж с уже упакованными в плотную черную косметичку средствами гигиены.
– Держи, – протянул он мне мои вещи. Какая забота. Даже собраться помог.
– Где ты планируешь остановиться? – продолжил светскую беседу как ни в чем не бывало неверный супруг. Я забрала протянутую косметичку и спокойно спросила:
– А слова Сары про развод? Ты подлец, сказал ей, что мы развелись? – Я почувствовала, как мои глаза вновь наполняются предательскими слезами.
– Еще до поездки обмолвился, что мы подали на развод, у нас один начальник, она должна была меня заменить на приеме, когда у нас с тобой намечалась встреча с адвокатами. О том, что мы снова вместе, сообщить ей не успел, – мрачно поведал мне Джо. Я проглотила все рвущиеся наружу колкости и молча убрала косметичку в чемодан.
Оставив Джозефа стоять в руинах нашего разрушенного брака, я вылетела прочь вместе с вещами, преодолевая порыв прислониться к захлопнувшейся двери и сползти по ней на пол, застланный ковром с жестким ворсом. Стремительным шагом я добралась до лифта, чтобы вновь посетить вестибюль. Джазовая композиция, тихо звучавшая фоном в кабине, нисколько меня не воодушевляла, а лишь усиливала и без того нарастающее раздражение. Едва распахнулись стальные двери, я резко выбежала из лифта, сильно дернув ручку чемодана за собой. С жалобным скрипом мой дорожный друг проследовал за мной. В гневном порыве я его едва не впечатала в стойку ресепшен. Из-за стекла выглянула кудрявая, чуть растрепанная голова молодого администратора.
– Чем могу помочь, мисс? – Серые глаза в растерянности уставились в зеленые мои, а его тонкие губы растянулись в вежливой профессиональной улыбке. Золотые буквы на металлическом бейдже гласили: «Арон».
– Арон, помогите мне, пожалуйста, мне нужно срочно выехать из номера пять два три, у вас есть в отеле свободные комнаты? – с надеждой спросила я юношу. Мне и правда хотелось остаться в этой гостинице, а после изматывающего и утомительного дня у меня не было и крупицы сил на поиск нового жилья. Все с той же официальной улыбкой служащий защелкал мышкой компьютера. Он немного нахмурил широкие брови и удрученно изрек:
– К сожалению, мисс, свободных номеров сейчас нет… Хотя погодите, через час должен освободиться улучшенный номер на пятом этаже, вы согласны подождать? – Я немного опешила, подождать-то можно, но вот с чемоданом куда-то отправляться в дождь или сидеть на диване в фойе решительно не хотелось. Да и выселение могло затянуться, пока уедут постояльцы, горничная уберет номер… Часа два минимум. Но я вернула такую же вежливую улыбку юноше:
– Да, хорошо, давайте оформлять, – я протянула ему свой паспорт и ключ от злополучной комнаты номер 523. После оплаты пребывания в моей обители, которая будет моим домом вплоть до первого января нового года, мне пришла в голову, возможно, несколько глупая, но пока единственная идея, как скоротать время. Я вернулась к лифту, который вскоре доставил меня обратно на пятый этаж.
Остановившись у белой двери с золотыми цифрами 521, я хотела было негромко постучать, но тут заметила, что дверь номера моей новой знакомой не заперта. Оставив чемодан в коридоре, я осмелилась войти. Поскольку Марте так же, как и мне ранее, принадлежал улучшенный вариант, помещение оказалось довольно просторным, и спальня начиналась не сразу у входа, ее отделял небольшой коридорчик, из которого можно было попасть в ванную комнату и, собственно, в спальню. Может, Марта вышла? Пройдя в коридор номера, я тихо постучала костяшками пальцев по ближайшей двери, так ничего и не услышав в ответ, медленно отворила ее и очутилась в ванной комнате. Белый кафель, большая акриловая ванна, зеркало с подсветкой. Все стандартно. Вот только тело молодой женщины, лежащее в одежде в этой самой ванне без воды, явно не было предусмотрено сотрудниками отеля. Я подавила рвущийся наружу крик ужаса. Тело издало стон. Жива. Марта едва дернула свисающей с края ванны рукой и мотнула головой в сторону. Лицо почти полностью было закрыто непослушными темными волосами. Я, справившись с оцепенением, бросилась к ней. Опустившись на колени, осторожно отвела волосы девушки в сторону. Лицо белое, с сероватым оттенком. Мертвецы лучше выглядят.
– Эй, Марта, ты слышишь меня? – Я легонько похлопала ее по мертвенно-бледным щекам. – Эй? – Ответом послужил все тот же невнятный полустон-полувздох. И почему мне так везет? Я дала себе время осмотреться. На полу лежала не замеченная ранее почти пустая бутылка водки и открытая оранжевая баночка хорошо знакомых мне таблеток. Часть из них просыпалась на пол. Как вообще такое совпадение возможно? Я взяла в руки пузырек. Не так много она выпила по сравнению с моим случаем. Можно обыграть неграмотной дозировкой и употреблением алкоголя. Неизвестно, как медики этой страны отреагируют на попытку суицида. В том, что это был суицид, я нисколько не сомневалась. Предсмертной записки рядом я не увидела, но чувствовала, что это не ошибка и точно не отчаянный способ уйти в беспамятство. Пообещав себе позже заняться поисками доказательств моей гипотезы, я вытащила мобильный и набрала 112. Хорошо, что в Испании такой же номер скорой, как и в России. Благо оператор поняла иностранную речь и пообещала скорое прибытие бригады. При взгляде на Марту у меня защемило сердце. И что, я так и буду сидеть на холодном кафеле до приезда «скорой»? Нет уж. Моих навыков действий в экстренных ситуациях не хватало, да и вытащить из ванны в одиночку знакомую ростом выше меня не представлялось возможным. Тихо охнув, я поднялась с колен и поспешила за помощью. Не помню, как я оказалась барабанящей что есть мочи в дверь опостылевшего номера с цифрами пять два три:
– Джо! Открой сейчас же! Нужна помощь, срочно! – Не успела я закончить отбивать руки о дерево, как дверь распахнулась, и я чудом устояла на ногах, что стали ватными. Джозеф вышел ко мне несколько взъерошенным. Короткие волосы ему не особо шли, а от недолгого сна, как я полагала, они стали топорщиться во все стороны.
– Что случилось? – немного осипшим голосом спросил меня муж. Точно, спал. И совесть не мучила.
– Ты как врач нужен мне в соседнем номере, моя знакомая… – Я сделала паузу и не знала, как мягче сказать Джозефу, что Марта находилась в том же положении сейчас, что и я несколькими месяцами ранее. – Она умирает, Джо, бегом, – и, развернувшись, я вернулась. «Скорой помощи» пока не было слышно. Стоило ли сообщить о произошедшем администратору отеля?
Муж зашел в комнату следом за мной.
– Где она? – собравшись в мгновение ока, деловито спросил Джозеф. Я указала на первую дверь:
– Там, в ванной, – а сама прошествовала в спальню. В ней царил полнейший хаос. Настольная лампа была опрокинута, стеклянный столик разбит, повсюду разбросаны вещи. Что здесь, черт возьми, произошло? Какую силу надо приложить, чтобы сотворить такое? Последний час этаж пронизывала тишина, если не считать нашей ругани с мужем. Получается, Марта разнесла номер, а потом отправилась пить кофе? Или ей помогли разгромить помещение? И никто не задал лишних вопросов? Я взяла сумку Марты, с которой она была днем, предварительно проверив наличие в ней документов и заодно вложив в нее смартфон. Внутри ридикюля оказалась визитка:
«Марта Сэлотто
Психолог. Семейный консультант.
Психологический центр Сан-Диего»
Какая ирония. А семейные пары после ее терапии еще живы, интересно? Абсолютно ничего смешного в этом не было. Я втиснула картонную карточку в задний карман джинсов. Уже на выходе из комнаты заметила мерцание экрана ноутбука, оставленного включенным на широкой незаправленной кровати. На рабочем столе светился белым документ с небольшим обращением к нашедшему:
«Позвоните Джулии Сэлотто +154889…, передайте, пожалуйста, что мне очень жаль. Джулия, ты все равно остаешься моей сестрой. Люблю».
Сухо и скупо. Ну, не всем же размазывать сопли по бумаге, как мне. Номер я вбила себе в контакты сотового, документ удалила и захлопнула крышку ноута. Джулии я позвоню.
Заглянула к Джо. Он уже успел переместить бессознательную Марту на пол. На тонких предплечьях, запястьях и кистях изящных рук женщины виднелись царапины, возможно, от осколков разбитого вдребезги стола.