Почти все мысли Анны сводились к Биллу, к размышлению о правильности ее решения. Может, и не случится ничего? Уильям для Анны был единственным человеком за исключением сестры, благодаря которому жизнь казалась чуть менее невыносимой. Она открыла одну из школьных тетрадей и вырвала оттуда листок.
„Мой дорогой Уильям. Прости меня за то, что так отдалилась от тебя. Я не могу назвать причин или дать разумных объяснений моему поведению, но, как ни банально это прозвучит – дело не в тебе. В мире так много странного и необъяснимого, я не хочу, чтобы ты счел меня сумасшедшей. Прошу, поверь мне, наш с тобой маленький мир – самое важное для меня сейчас. Я осознала, пусть и недавно, что я тоже тебя люблю. Приходи ночью, когда все уснут. Анна“.
На следующий день, после занятий, Анна передала записку Биллу, приложив при этом указательный палец к своим губам в знак молчания. Недоумевающий Пресли посмотрел на сложенный листок, вложенный ему в руку, а когда захотел что-то спросить, одноклассница уже устремилась к выходу из школы.
Сидя у себя в спальне, Анна отсчитывала минуты до прихода Билла, хоть и не до конца была уверена, что он примет ее приглашение. Мать и сестра уже давно спали. Спустя полчаса ожидания она начала терять надежду на его появление. Но знакомый звук удара камешков о стекло заставил сердце биться быстрей. Выглянув в окно, девушка с облегчением увидела Уильяма, правда, без мотоцикла.
– Поднимешься?
– Конечно. – Билла не нужно было просить дважды.
– Где твой мотоцикл? – полюбопытствовала Анна, приблизившись к Пресли и убрав с его лба непослушную прядку.
– Спрятал, подальше от глаз миссис Сэлотто. – Билл с улыбкой поймал ладонь одноклассницы и прижался к ней щекой.
– Прости меня, – прошептала Анна, несмело касаясь губ Уильяма своими губами.
– Разве я могу на тебя обижаться, – отстранившись после короткого поцелуя, так же тихо ответил Уильям.
Та ночь стала для них прекрасным началом нового, светлого будущего, что ждало их двоих. И никакая сила не смогла бы их разлучить».
На глаза навернулись слезы. От меня нужно спасать людей. Джулия действительно любила Билла. А я не смогла предотвратить ее смерть. Зайдя напоследок в ванную и умывшись, я убрала ноутбук обратно в рюкзак. Подхватив свою сумку, поспешила покинуть отель. Пожарные собирались уезжать, а Пресли все еще стоял неподалеку от входа в отель. На его впалых щеках виднелись дорожки от еще не высохших слез.
– Эй, – я осторожно тронула Уильяма за руку, – мне кажется, это должно быть у тебя, – едва слышно проговорила я, вручая ему рюкзак Джулии. Он машинально забрал его.
– Что мне с ним делать? – От звучавшей в его голосе скорби хотелось бежать, закрывая уши руками.
– Отдай матери, оставь себе, как хочешь. – Я пожала плечами. Очень хотелось покинуть и это место, и самого Билла.
– А что мне сказать Хелен?
– Можешь передать лично от меня, что о детях нужно заботиться лучше.
Оставив ошарашенного Пресли наедине со своим горем и вещами Джулии, я пошла прочь.
Квартира Джулии вызывала смешанные чувства тоски, пустоты и отчаяния. В ней царил тот же беспорядок, что и перед нашим с ней скорым отъездом в Техас. Спонтанная поездка обернулась очередным кошмаром. Не зная зачем, я принялась наводить порядок. Касаясь одежды Сэлотто, я ощущала вину, и вскоре сдерживать слезы стало невозможно. Я просто осела на пол и, уткнувшись носом в пахнувший горьковатыми духами свитер Джулии, зарыдала. Звонок, наверное, и правда был сломан, в дверь кто-то стучал. У меня не было сил подняться и отпереть дверь.
– Это Джакомо. – Голос итальянца проник в сознание, отрезвляя и приводя в себя. Я вытерла лицо свитером и, поднявшись с ламината, направилась открыть соседу дверь.
– Привет, извини, сейчас не лучшее время.
– Что случилось? Где Джулия? Ее маленький поросенок совсем истосковался по хозяйке. – Из-за влаги на моих глазах лицо Сарто выглядело расплывчато. Утерев руками уже начавшие болеть глаза, я взглянула на обеспокоенного соседа. Моджо, о боже. Похоже, настоящая владелица решила его не забирать.
– Ты не мог бы пока придержать поросенка у себя? Мне нужно тебе кое-что сообщить. Проходи. – Я впустила Джакомо в хаос квартиры. Мои попытки справиться с гейзерной кофеваркой нельзя было назвать успешными. Руки дрожали, казалось, я ничего не видела перед собой. Джакомо приблизился ко мне. Мягко отодвинув меня в сторону, он предложил:
– Давай помогу, присядь пока.
Определенно, с приготовлением кофе сосед справлялся лучше. Поставив на стол две белые кружки с ароматным напитком, он тоже сел за стол.
– Итак, что ты хотела мне рассказать? – Его терпению могла бы позавидовать сама королева.
– В холодильнике молоко, передай, если несложно.
Джакомо выполнил мою просьбу. А я чувствовала, что не должна радовать себя кофе с молоком, когда Джулия мертва.
– Прости. Были тяжелые выходные. Мы с Джулией решили навестить ее мать в Техасе…
Рассказ вышел сумбурным, я опустила детали, касающиеся отчима Сэлотто и событий в лифте отеля. Для Джакомо смерть соседки оказалась ударом.
– Но как? Просто сгорела в пожаре? Джулия? Я не могу в это поверить. – Он отвернулся от меня, спрятав лицо за волосами. Не хотел, чтобы я видела его слезы. Звонок моего мобильного почти заставил меня подскочить на месте.
– Извини, я сейчас. – Торопливо принялась искать телефон. – Да? – Вновь не взглянула на номер входящего.
– Элис, привет, прости, но я не могу больше напоминать, что ты должна приехать в Лондон. – Только мужа мне сейчас не хватало.
– Так не напоминай. – Усталость не позволяла вступить в новую перепалку с Джо.
– Придется тебе сообщать подобное по телефону, иначе ты так и не вернешься. Дорогая, тебе нужно успеть попрощаться с Элизабет.
– Она что, умирает? – Я хмыкнула.
– К сожалению, да, Элис. Постарайся успеть. – Из динамика раздались короткие гудки.
– Элис? – Сарто подошел ко мне. – Ты в порядке? Кто звонил? На тебе лица нет.
Я истерично расхохоталась:
– В порядке? В порядке?! Мне муж только что сообщил о том, что моя мать при смерти, а ты говоришь, в порядке. – Вцепившись руками в свои волосы, я плюхнулась на стул.
– Ты замужем? – удивился Джакомо. Я сообщила ему о смерти Джулии, о том, что моя мать умирает. А его волнует мое семейное положение?
– Поверь, это сейчас наименьшая проблема.
Нужно было собираться в Лондон.
Часть VIIIПрощение
Глава 1Багровая стена
Я лежала в постели Джулии и тупо пялилась в стену. Трещина, возникшая не так давно, струилась вниз от потолка и простиралась, по всей видимости, до самого пола. Из-за придвинутой вплотную к стене кровати судить было сложно. Я чуть поддела острым ногтем кусок краски, отходящий от стены. Как скорлупка вареного яйца, она легко отвалилась и осела на простыню. На этом я не остановилась. Мне показалось, что под краской стена влажная на ощупь. Наверное, дом сыреет, начались дожди. Зажгла свет. Всю трещину заполняла жидкость вишневого цвета, стекавшая в свободный от штукатурки участок стены. Взглянула на свою руку – под ногтями обозначился бордовый ободок, а подушечки пальцев окрасились в красный. «Это кровь Джулии», – пронеслась в голове мысль, и я проснулась.
Остатки кошмара слетели с меня за пять минут до сигнала будильника. Сегодня я возвращалась в Лондон. Вещи были собраны, квартира убрана. Вчера состоялась встреча с владельцем апартаментов. Мои последние средства ушли на переоформление контракта – студию я решила оставить за собой. У меня на удивление наконец-то была работа, на которую, к слову, я должна была скоро отправиться. Не знаю, захотят ли меня сохранить в штате. Мой неизбежный отъезд, да еще и на неопределенный срок, вряд ли сыграет мне на руку. Может, получится работать удаленно? В любом случае возвращение в Англию неотвратимо. Благодаря нагревателю, не желавшему функционировать должным образом, холодный душ быстро помог мне окончательно проснуться. Обтерев пушистым полотенцем свое тело, что успело продрогнуть, я с наслаждением нырнула в любимый голубой свитер, неплохо сочетавшийся со светлыми джинсами. Свитер был немного великоват, но я чувствовала себя в нем настолько уютно и защищенно, словно его кашемировое тепло могло спрятать меня от всего мира, который стал так немилостив в последнее время.
Когда я спускалась по лестнице, мое внимание привлекла газета, оставленная кем-то на подоконнике. Взяв издание в руки, я с ужасом обнаружила, что для первой полосы выбрали новость о пожаре в далласском отеле.
В статье не было ни слова о погибшей в огне журналистке. Только упомянули о жертвах и сокрушались по поводу зря потраченных денег на недавний ремонт гостиницы. Лицемеры. Вернув газету на место, я быстрым шагом направилась к ожидавшему меня такси. Не думала, что сегодняшнее утро может стать еще хуже.
Ливень застиг меня врасплох. На неделе случались небольшие кратковременные дожди, а тут лило как из ведра. Свитер вымок в одно мгновение.
– Ну и погодка, – я вымученно улыбнулась водителю в зеркало заднего вида. Он угрюмо что-то пробурчал, и до самой редакции мы ехали в полном молчании.
Роксана стояла с мрачным видом у входа в здание. Пропуск принадлежал Джулии, но найти белый прямоугольник в вещах погибшей подруги я не смогла. Рокси пришлось спуститься, чтобы лично встретить меня. Теперь мы предстали перед стеклянными дверьми с табличкой Medicine: Beyond Tradition, и я, переминаясь с ноги на ногу, ждала, когда Роксана наконец позволит мне войти.
– Вам нужно сделать свою карту, – недовольно пробурчала секретарь, прикладывая белый магнитный ключ к считывателю.
– Спасибо, что встретили. Займусь этим в первую очередь. – Я умолчала о том, что в ближайшее время ключ мне вряд ли понадобится. Новость о смерти Сэлотто я сообщила Роксане еще в день прибытия из Далласа. Она приняла это спокойно. Даже слишком.