В магазине за прилавком стоял хмурый паренек, который не счел нужным поприветствовать посетителей. Стоило отъехать от Лондона каких-то пятнадцать миль[40]. Кола была куплена, бензин оплачен, машина заправлена. Впрочем, мы уже находились в Колсдоне. Оставалось только добраться до того, что осталось от бывшей психиатрической лечебницы.
– Скоро будем на месте, – оповестила меня Картер. Я одарила гадалку мрачным взглядом и не удержалась от иронии:
– Сгораю от нетерпения.
Чалис ничего не ответила, только повернула ключ зажигания. Магнитола сразу же включилась, и из динамиков полилась песня группы Ace of Base. Уж лучше так. Поближе к современности.
Ехали мы, не проронив ни слова. За окном мелькали серые из-за зимы пейзажи. Однообразные домики, расчищенные от снега дорожки да голые деревья. Сердце жаждало весны.
– Унылое зрелище, правда? Не люблю выезжать за пределы Лондона, – будто прочитав мои мысли, высказалась Картер.
– В теплое время года здесь, должно быть, красиво… – откликнулась я, хотя и не особо в это верила. Красочней, бесспорно. Но красоты в таких городках я отыскать не могла. Возможно, тому виной горькие воспоминания о поездке в родной город Джулии. Как же я по ней скучала.
– Вот мы и на месте, – объявила гадалка, притормозив у башни. Кто-то из смельчаков на нее взбирался, подобно скалолазам. Зимой. Это законно? Но вслух я лишь произнесла:
– Ты шутишь?
Чалис покачала головой:
– Вовсе нет. Выходи, – она кивнула на дверь с моей стороны. Нет уж.
– Да что происходит? Почему мы должны выходить именно здесь? – взвилась я, практически подпрыгивая на сиденье, как резиновый мячик, отскочивший от пола.
– Не мы, а ты, – поправила меня Чалис. – Водонапорная башня, – она указала пальцем на квадратное строение из серо-коричневого кирпича, – то немногое, что осталось от больницы на Тростниковом холме. Поэтому тебе нужно прогуляться возле нее. Но можешь выбрать и другое направление, – милостиво «разрешила» мне Картер. Я молчала, поджав губы. Выждав пару секунд, я недовольно цыкнула. Решив не сдаваться без боя, все же уточнила:
– То, что башня уцелела после пожара, не объясняет, почему мне нужно гулять вокруг нее.
Чалис откинулась в кресле, выдохнула и повторила:
– Иди. Просто доверься мне. Я скоро за тобой приеду.
Ничего не ответив, я вышла из машины. Да к черту. Прогуляюсь, хоть снега пока нет. Никогда не любила февраль. Он словно нарочно оттягивал приход весны, не давая перейти из затяжной зимней хандры в весеннюю депрессию.
Я хмыкнула, подивившись собственным мыслям, лишенным всякого оптимизма. Погода сегодня стояла облачная, но лучи солнца мало-помалу пробивались сквозь тучи, падая как раз на башню. Знак свыше, не иначе. Именно так бы и трактовала подобное знамение гадалка. Я прошла по широкой дорожке к местной достопримечательности.
И что я здесь делаю? Чем ближе я подходила к водонапорной башне, тем дальше мне хотелось от нее быть. Я остановилась, наверное, в ярдах одиннадцати[41] от пункта назначения и запрокинула голову, глядя наверх. Башня, словно недружелюбный великан, возвышалась надо мной, грозясь вот-вот обрушиться и похоронить меня в своих разломанных стенах. Несмотря на солнце, я чувствовала себя неуютно. Как в гробу. Откуда в голове появлялись столь безрадостные ассоциации, осознать не смогла. Меня попеременно бросало то в жар, то в холод. Нервно сглотнув, я огляделась. Ни на дорожке, ни около самой башни, ни на улочках никого не было. Даже «скалолазы» исчезли. Солнечные лучи тускнели на глазах. Тени сгущались. Отличная прогулка, спасибо, Чалис. Я развернулась и направилась прочь от башни, перейдя вскоре на бег. Ноги работали подобно поршням.
Я слышала участившееся биение сердца, слышала, с какой силой подошвы моих ботинок ударяются о землю. В боку закололо, а дорожка, которая должна была вернуть к круговому движению, где меня и высадила гадалка, все не заканчивалась. В глазах начало темнеть, я была вынуждена остановиться. Стараясь отдышаться, оглянулась. Треклятая водонапорная башня, казалось, находилась на том же расстоянии, что и пять минут назад. Ни на йоту я от нее не отдалилась. Не выдержав, я издала раздосадованный рык. Моей шеи коснулось легкое дуновение ветра, скользнувшего по разгоряченной от бега коже. Я медленно обернулась, словно опасалась обнаружить за спиной чудовище. Позади меня в зеленой униформе стоял Майк.
– Это и в самом деле ты?.. – едва слышно произнесла я, касаясь ладонью его груди. Зимняя куртка с надписью Ambulance[42] была распахнута. Не веря своим глазам, я осмелилась встретиться с парамедиком взглядом. Его светлые волосы были взъерошены, красиво очерченные губы изогнуты в улыбке.
– Кейн Хилл тоже больница, я почувствовал тебя и сразу пришел, – прошептал Майк и провел костяшками пальцев по моей щеке. – Я и сам думал, что не свидимся больше. Что ты здесь делаешь? – спросил меня парамедик, взгляд его посуровел. Мою невеселую улыбку и молчание Майк не счел за ответ.
– Элис?..
– Джозеф когда-то учинил здесь пожар. Как он умудрился пробраться в подвал больницы, не попасться никому на глаза и не оставить следов поджога – загадка. Психиатрическое отделение, где я не так давно находилась по его инициативе, тоже сгорело, как раз после появления мужа. – При слове «муж» лицо парамедика потемнело. Не став обращать внимание на его реакцию, я продолжила: – А сюда меня отправила подруга, заверив, что прогуляться здесь просто необходимо. Может, я должна была увидеться с тобой? – наивно предположила я. Майк внимательно выслушал, а когда я закончила говорить, просто обнял меня. Так крепко, сильно и в то же время нежно. Мне хотелось навсегда остаться в этих объятиях, вдыхая аромат свежести, исходивший от его выстиранной формы. Раствориться, соединиться на молекулярном уровне и слиться каждым атомом. Как жаль, что ты мертв. Черт побери всю эту жизнь, как же жаль.
– Поверь, я бы очень хотел, чтобы так и было, но весьма сомневаюсь. Ты уверена, что у тебя нет догадок?
Я покачала головой, все же разомкнув кольцо рук парамедика и отступив. Украдкой я вытерла выступившие слезы, отвернулась к ненавистной башне. Когда я заметила белый силуэт, мелькнувший у подножия здания, мое сердце сделало кульбит.
– Майк… Смотри, – некрасиво указала я дрожащим пальцем на фигуру, что скрылась за углом водонапорной башни.
– Видел. А это не может быть твоей причиной? – спокойно, даже слишком спокойно предположил парамедик. Я вновь повернулась к нему:
– Тебя это не удивляет?
– Что именно? Женщина? Иногда люди сопротивляются переходу, предпочитая остаться на месте своей гибели. Странный выбор, как мне кажется. Вроде мы нестрашные, – со слабой улыбкой вымолвил парамедик, намекая на себя и других проводников.
– Ты сказал, женщина? О… Теперь я, похоже, начинаю понимать, почему я здесь. И не ты, мой милый, увы, тому виной.
Неосознанно сделав пару шагов навстречу уже не такой грозной башне, я, не оглядываясь на Майка, начала рассказывать ему о последних событиях. Я поведала ему о том, как покинула лечебницу, о визите адвоката, о перипетиях жизни, подведших меня к алтарю с Джозефом, который, по сути, повторил судьбу своего отца. Парамедик слушал меня не перебивая. Отчего-то я боялась его осуждения, страшилась разочаровать Майка. Закончив повествование, мы остались в неестественной тишине. Ни ветра, ни снега, ни чьих-то шагов. Только дыхание в унисон. Синхронные вдохи и выдохи успокаивали, но все же мне хотелось услышать ответ, каков бы он ни был.
– Та женщина… Жасмин? Она могла почувствовать наше присутствие? Как ты ощутил мое? – тихо спросила я и, обернувшись к парамедику, посмотрела ему прямо в глаза. Я не нашла в них ожидаемого презрения, отвращения или даже жалости. Взгляд его был серьезен, и в нем угадывалось беспокойство. Он неопределенно пожал плечами и запустил пальцы в соломенные волосы.
– Вероятно, почему нет. Это объясняет и ее испуг. Столь стремительно скрылась, – Майк хмыкнул. Обилие букв «с» в последних словах навевало мысли о змеях. Тут я заметила в нем некоторые перемены. Взгляд холодных глаз стал хищным, а его ухмылка заставила подняться волоски на моем теле.
– Ма-а-йк?.. – заикаясь, осторожно позвала его я. Он отвлекся от созерцания точки, где ранее мелькнул силуэт Жасмин, и снова посмотрел на меня. Его лицо утратило те незнакомые недобрые черты. Парамедик вновь тепло улыбался и потянулся рукой к моим волосам. Я невольно отпрянула, не дав ему убрать с моего лба непослушную прядь волос. Он приподнял брови.
– Все нормально? – Майк задал простой вопрос, на который у меня был такой же простой ответ. «Нет», – хотела было я произнести, но в последний миг прикусила язык и выдала ложь.
– Да, но обычно мои визиты не такие долгие, так что, думаю, мне стоит поторопиться, – заверила я обманчивыми речами парамедика и устремилась к башне, стараясь выкинуть тревожные мысли о Майке. Но тот проворно схватил меня за левый локоть.
– Элис, погоди.
Я не стала вырываться и, храня молчание, дожидалась, что будет дальше.
– Не стоит бояться тьмы, самое темное время – перед рассветом. Иногда, чтобы найти путь к свету, нужно полностью погрузиться во мрак. Даю подсказку, – шепнул мне на ухо парамедик, скользя свободной рукой по моему правому предплечью. Его прохладные пальцы обернули мою кисть, направив ее в сторону темного пространства, сочившегося из-за угла, за которым скрылась Жасмин. – Прыгай прямо в кроличью нору, Элис.
Я задрожала и мягко высвободила свои руки. Не удостоив Майка и словом, кивнула, больше самой себе. Пора прыгать, в погоне за «белой» Жасмин.