Он словно не замечал, что русские лодки практически не приспособлены к нормальной рейдерской работе!
А крейсерам вновь отводилась роль первых помощников минных заградителей…
«Рюрик» снова водил отряд, ставил мины сам, выгонял на постановки минные заградители. Осенью в линейной бригаде наконец появились первые вошедшие в строй русские дредноуты. Но Государь, опасаясь новой Цусимы, строжайше запретил и Канину, и адмиралу Керберу использовать их в бою. И вообще не разрешил новым линкорам удаляться дальше чем на 100 миль от Гельсингфорса.
В результате огромные монстры, несущие по двенадцать 305-миллиметровых пушек каждый, коптили небо на стоянках, проедали паек и тихо копили злобу… на царя, поступающего, с их точки зрения, совершенно по-дурацки! В этих условиях достаточно талантливого агитатора с республиканскими взглядами, чтобы популярно объяснил матросам, кто тут в силу трусости своей пытается проиграть вторую за 10 лет войну!
«Рюрику» было не до агитаторов. Он дольше двух недель кряду в городе не стоял – даже зимой. Вся тяжесть обороны легла на крейсерский отряд – немногочисленный, укомплектованный в основном или пожилыми ветеранами прошлой войны, или конструктивно несовершенными для изменившейся эпохи кораблями, часто делающими к тому же совершенно несвойственную крейсерам боевую работу. Он, самый сильный и молодой в этом отряде, жизнью своей отвечал за товарищей.
25 ноября на минах, выставленных русскими крейсерами, подорвался легкий крейсер «Данциг». Не насмерть, правда, но достаточно серьезно, чтобы надолго выйти из строя.
1 января 1916 года нашел свою мину и неустрашимый «Любек». Ремонта оказалось месяца на три, и его решили совместить с модернизацией по артиллерийской части. Чтоб уж, если кидаешься на любого встречного противника, не взирая на его размеры, хоть вреда побольше нанести мог!…
Весной из агентурных источников в Швеции, действующих через английских дипломатов, русскому командованию стало известно о готовящейся в ближайшее время отправке из Стокгольма и Оклезунда в Германию более 80 тысяч тонн железной руды. Транспортный конвой, дату выхода и маршрут которого удалось выяснить достаточно точно, охранялся лишь эсминцами и вспомогательными крейсерами.
Вице-адмирал В. А. Канин приступил к разработке рейдерского набега…
Любопытный факт: крейсера, которые, вообще-то, своим происхождением предназначены в том числе и для операций по перехвату и уничтожению транспортных конвоев, занимались у него минными постановками и обороной проливов. А в рейдерские походы на вражеских коммуникациях ходили, например, эсминцы или подводные лодки.
На этот раз дело все же решили поручить «профессионалам». В состав группы перехвата вошли «Рюрик», «Олег» и «Богатырь». Правда, в качестве сопровождения к ним был прикомандирован дивизион эсминцев во главе с «Новиком» – с Колчаком в качестве начальника соединения. В оперативном резерве остались «Макаров» и «Баян».
Развертывание всех сил, задействованных в операции, началось 27 мая. В 2 часа пополудни бригада крейсеров снялась с якорей в Ревеле и вышла в море, держа курс на Лапвик. Шли малым ходом, соблюдая незаметность, и до Лапвика добрались только к 21:00. Потом отряд отправился к Гангэ. «Адмирал Макаров» и «Баян» перешли в Люм – на резервную позицию, где им предписывалось ожидать известий о походе.
«Рюрик» повел остальных искать конвой. В условиях почти полного отсутствия видимости! Дело в том, что на подходах к рейду Бокула отряд вошел в полосу такого плотного тумана, что в мутной белизне из кильватера едва не потерялся «Олег». С его-то опытом штурманской группы!!!
Некоторое время крейсера простояли на якорях, ожидая, что утренний ветер развеет белесую завесу. Но к полудню с мостика «Олега» все еще не было видно кормового флагштока соседа – «Богатыря», стоявшего всего в полукабельтове… Скрепя сердце, адмирал отменил операцию.
У исследователей бытует мнение, что последней каплей, переполнившей чашу терпения нового начальника бригады Трухачева, стал доклад Колчака о том, что эсминцы фактически не смогли развернуться. И теперь возвращаются домой в Рогекюль, сопровождая угодившего в аварийную ситуацию «Орфея»…
Продолжить поиск конвоя решено было двое суток спустя. В самом деле, крейсера в тумане не смогли прокладывать точный курс по счислению! Но наверняка и транспортные пароходы, чьи экипажи по войне укомплектованы в основном нестроевыми резервистами, тоже где-нибудь пережидали это отсутствие видимости…
31 мая, в 1 час 35 минут пополудни отряд покинул Люм вместе с эсминцами. К шести вечера корабли были уже у шведских берегов. Вернее, между этими самыми берегами и отмелью Копперстенарне. Здесь три крейсера – «Рюрик», «Олег» и «Богатырь» – разошлись во фронт для поиска транспортов.
Единственным транспортным судном, встреченным в тот вечер, была небольшая парусно-моторная шхунка под шведским флагом, крысой шмыгнувшая в какую-то прибрежную щель…
Подумаешь – испугали кого-то из местного населения! Но вскоре в эфире послышался тонкий писк морзянки. Шхуна была еще и радиофицирована! И теперь с ее антенны передали радиограмму сначала на шведском, а затем и на немецком языке. Предупреждение о встреченном крейсерском отряде.
Около 22:00 «Рюрик» отпустил эсминцы. А через полтора часа в той стороне, куда они ушли, послышались звуки артиллерийской канонады и вспыхнули частые отблески залпов легких орудий. Стрельба продолжалась минут двадцать. Немного позже «Рюрик» перехватил германскую радиограмму…
…Еще в 1914 году на подходах к Оденсхольму германский легкий крейсер «Магдебург» ошибся в ночи при движении по счислению и плотно угодил на мель, страшно при этом искалечившись. Его еще хватило на попытку самоподрыва, когда поутру следующего дня к месту аварии подошли русские крейсера. Но на то, чтобы уничтожить свои радиошифровальные книги, – уже нет…
«Богатырь» доставил отнятые у немцев шифры и радио-документы офицеру оперативного отдела штаба Ренгартену. Потом русские щедро поделились секретами врага с союзниками по Антанте.
С тех пор шифр у немцев, конечно, несколько раз менялся. Но если уж ты понимаешь саму математику способа шифрования, расколоть очередную версию можно достаточно быстро…
В депеше, которую перехватил «Рюрик», немцы сообщали о появлении в районе Норчепинга русских миноносцев. При этом «Новик» на запрос, не требуется ли ему содействие крейсеров, ответил, что его дивизион справится и сам!
За ночь крейсера поймали и досмотрели четыре шведских каботажника. Небольшие пароходы – типичное мирное население фьордов – вели себя при задержании настолько спокойно и уверенно, что не дали ни малейшего повода заподозрить себя в работе на немцев. Пришлось их отпустить.
Через час прибежали эсминцы. Колчак доложил о «предположительном потоплении в бухте одного вспомогательного крейсера и двух миноносцев». Впоследствии агентура подтвердила лишь часть этого доклада. Можно было бы сделать и больше! Дело в том, что пока Колчак добросовестно уничтожал слабую охранную группу, искомый конвой разбежался и попрятался в шхерах.
Отряд счел свою миссию выполненной и отправился в Утэ. В течение дня наблюдательные вахты крейсеров трижды докладывали о том, что видят в волнах перископы. Каждый раз отряд дружно закладывал противолодочный зигзаг. Но ни одной атаки замечено так и не было.
Как показывает опыт предыдущих войн, если рейдер ловит один транспорт, с десяток других транспортов попросту задерживает выход в рейс. А если рейдеры ходят целой стаей, транспортная навигация на какое-то время прекращается совсем. Даже если никого поймать вообще не удалось! Достаточно, чтобы первый же мимохожий рыбак или тихий каботажник, случайно их увидевший, рассказал в ближайшем порту о том, что видел в море крейсера…
Рейд балтийских крейсеров заставил немцев на полмесяца приостановить поставки металла из Швеции. Это значит, на полмесяца, а то и больше притормозились ремонтные работы на верфях Киля и Данцига, на две недели были перенесены даты ввода в строй заканчивающих достройку кораблей.
После рейда командование дало «Рюрику» несколько недель отдыха, сопряженного, впрочем, с мелкими ремонтными работами и очередной модернизацией. Крейсер ушел в Свеаборг.
Первым делом решено было привести систему подачи 10-дюймовых снарядов в соответствие с фактической скорострельностью артиллерии. А то что толку в хорошей пушке, если в бою снаряды поступают из погреба реже, чем можно стрелять! Рельсы для новой подачи заказали… мостостроительному заводу в Гельсингфорсе. Расширили подачный канал. Установили шкивы для более удобного подъема боезапаса к орудиям.
То же самое сделали и для второго тяжелого калибра – в 8-дюймовых башнях. Кстати, заодно поменяли и боезапас – на новые полубронебойные снаряды с наконечником и трубкой Семиля.
Ревизия артиллерии выявила, что у 120-миллиметровых пушек износились нарезы. Часть противоминной батареи была полностью заменена.
Торчащее казенной частью прямо в адмиральскую каюту орудие № 18 было снято. Поначалу планировали его не ставить, но потом все-таки заказали новое. Семь пушек для замены батареи на левом борту привезли из резервного арсенала в Кронштадте.
До войны аэропланы показывали в авиационных цирках – на потеху почтенной публике. Теперь выяснилось, что трескучие многокрылые «кофемолки» годятся не только для показательных полетов. Они ведут разведку и даже бомбят! А еще из числа воюющих держав разве что только Россия не делает серийно боевых бомбовозов-дирижаблей…
Как раз в шестнадцатом году начинается массовое оснащение боевых кораблей легкой зенитной артиллерией. Правда, «массовое» здесь не вполне точное слово. Русские зенитки делались по индивидуальному штучному заказу. Так «Рюрик» при этой модернизации должен был получить… всего одну 2,5-дюймовую пушку, для которой подготовили площадку на баке.