– Вы знаете, что Энтони арестован?
Вспышка ужаса – именно маленькая, едва заметная вспышка – осветила ее глаза.
– Разумеется, это ошибка. Он в жизни не делал ничего противозаконного!
– А заказное убийство? Связи с преступниками? – Ричард многозначительно поднял бровь. – Плата за «железное» алиби, подкуп свидетелей? Мне кажется, это достаточно серь езные обвинения, чтобы гарантировать длительное пребывание за решеткой.
– Но он еще совсем мальчик и не…
– Он – совершеннолетний. И будет отвечать за свои преступления по всей строгости. – Ричард взглянул на Домье: – Мы с Клодом как раз только что обсуждали это. Попасть в заключение в столь юном возрасте! Сколько ему будет, когда он выйдет на свободу, Клод? Лет пятьдесят, как ты думаешь?
– Я бы сказал, что ближе к шестидесяти, – ответил Клод.
– Итак, шестьдесят… – Ричард покачал головой и вздохнул. – Так и пройдет вся его жизнь. Ни жены, ни детей.
Он с сочувствием заглянул Нине в глаза:
– Ни внуков…
Лицо миссис Сазерленд приобрело пепельный оттенок.
– Чего вы от меня хотите? – шепотом произнесла она.
– Сотрудничества.
– И что я за это получу?
– Мы можем быть более снисходительными, – заметил Домье. – В конце концов, он ведь совсем юнец.
С усилием глотнув, Нина отвела взгляд:
– Это не его ошибка. Он не заслужил…
– Но на нем лежит ответственность за смерть двоих французских агентов. За покушение на жизнь Мари Сен-Пьер и Джордана.
– Он ничего не делал!
– Но это ведь он нанял Амьеля Фоша, чтобы сделать всю эту грязную работу! Что за чудовище вы вырастили, Нина?
– Он просто пытался защитить меня!
– От чего же?
Голова Нины беспомощно упала.
– От прошлого, – прошептала она. – От того, что никогда меня не оставит. Все остальное меняется, но прошлое…
«Прошлое… – думал Ричард, вспоминая слова Генриха Ляйтнера. – Мы все находимся в его тени».
– Вы были Делфи, – утвердительно произнес он. – Ведь так?
Нина ничего не ответила.
Ричард наклонился вперед, и его голос понизился до тихого, почти неслышного шепота.
– Возможно, все это началось как невинная шутка, – предположил он. – Забавная игра в шпионов и контрразведчиков. Наверное, вам пришлись по душе острые ощущения. Или вас соблазнили деньги? Так или иначе, но вы передали парочку-другую тайн нашим противникам. Потом в ход пошли секретные документы. И однажды вы вдруг осознали, что оказались в полной их власти.
– Я сотрудничала с ними совсем недолго!
– Но к тому моменту было уже слишком поздно. Разведка НАТО напала на ваш след. И те, на кого вы работали, нашли способ вывести вас из игры. Вы сделали все, чтобы свалить свою вину на других. Каким-то образом вы заманили Бернарда и Мэдлин в ваше маленькое любовное гнездышко на улицу Мира. Там вы застрелили их обоих.
– Нет!
– И вы подложили секретные документы к телу Бернарда.
– Нет!
Ричард схватил Нину за плечи, заставив ее посмотреть себе прямо в глаза:
– А потом вы преспокойненько удалились, продолжив свою веселую жизнь. Разве не так все было?
Из груди Нины вырвались жалкие рыдания:
– Я их не убивала!
– Неужели?
– Клянусь, что не убивала их! Они уже были мертвы!
Ричард отпустил Нину, и она опустилась на стул. Все ее тело содрогалось от рыданий.
– Тогда кто их убил? – настаивал Ричард. – Амьель Фош?
– Нет, я никогда не просила его об этом.
– Филипп?
Она резко вскинула голову:
– Нет! Именно Филипп и обнаружил два трупа. И пришел в ужас, сразу бросился мне звонить. Он боялся, что его обвинят в этом. Тогда-то я и связалась с Фошем. Попросила его уладить дело с Ридо, хозяином дома. Заплатить ему неплохую сумму в наличных, чтобы он изменил свои показания.
– А документы? Кто подбросил их?
– Это сделал Фош. К тому моменту полицию уже вызвали. Ему пришлось незаметно проскользнуть в мансарду и оставить там портфель.
В разговор вмешался присутствовавший здесь же Джордан:
– Итак, она призналась, что была Делфи. Теперь, выходит, в этом деле появляется еще один таинственный преступник, совершивший два убийства? И мы должны поверить в эти сказки?
– Это правда! – твердо стояла на своем Нина.
– Ну конечно! – презрительно усмехнулся Джордан. – И убийца совершенно случайно выбрал ту самую квартиру, в которой вы и Филипп встречались каждую неделю?
Нина в недоумении покачала головой:
– Я не знаю, почему он выбрал именно эту квартиру.
– Это все-таки были вы. Или Филипп, – не унимался Джордан.
– Я бы никогда… он бы никогда…
– Кто еще знал о мансарде? – спросил Ричард.
– Никто.
– Мари Сен-Пьер?
Нина на мгновение замолчала, потом прошептала:
– Да, возможно…
– Выходит, жена Филиппа знала.
Нина печально кивнула:
– Но кроме нее – никто.
– Подождите-ка, – вдруг снова встрял Джордан. – Кто-то еще знал об этой квартире, это точно.
Взгляды всех присутствующих обратились к нему.
– Что? – спросил Ричард.
– Я слышал об этом от Реджи. И Хелена знала об этом романе – ей сказала Мари. А если Мари было известно о мансарде на улице Мира, то…
– …то об этом знала и Хелена. – Ричард уставился на Джордана. В этих встревоженных взглядах оба ясно прочитали, о ком сейчас думали. О Берил.
В ту же секунду Ричард и Джордан бросились к двери.
– Пришли нам подкрепление, – на ходу бросил Ричард Домье. – Сделай так, чтобы они встретили нас там.
– В резиденции Вэйнов?
Но Ричард уже не ответил: он буквально вылетел наружу.
– Полезай в машину, – приказала Хелена.
Но Берил замерла как вкопанная, ее рука будто оцепенела, крепко сжав ручку двери «мерседеса».
– Будет много вопросов, Хелена.
– А у меня будут на них ответы. Я спала, ты же знаешь. Я спала всю ночь. Когда я проснулась, ты уже ушла. Покинула огороженную территорию резиденции и никогда больше не вернулась.
– Но Реджи вспомнит…
– Реджи не вспомнит вообще ничего. Он был пьян в стельку. К тому же он знает, что я никогда не поднимаюсь с постели ночью.
– Но вас будут подозревать…
– Прошло целых двадцать лет, Берил. И никто еще ни разу меня не заподозрил. – Хелена подняла пистолет. – Садись. На водительское место. Или мне придется изменить свои показания? Сказать полиции, что я думала, будто стреляю во взломщика?
Берил посмотрела на дуло пистолета, направленное прямо на ее грудь. Иного выбора не было. Хелена действительно в любую минуту могла выстрелить.
Она покорно села в машину. Хелена скользнула рядом и бросила ключи на колени Берил:
– Заводи двигатель.
Берил повернула ключ в замке зажигания, и «мерседес» ожил, замурлыкав, будто довольный кот.
– Моя мать никогда не хотела причинить вам зла, – мягко заметила Берил. – Реджи никогда ее не интересовал. Она никогда его не хотела.
– Но он, он всегда хотел ее. О, я видела, как он смотрел на нее! Да будет тебе известно, что он даже бормотал ее имя во сне! Представь, каково мне было: лежать рядом с ним, когда он думал только о Мэдлин! Я никогда не знала, никогда не знала, были ли они… – Хелена резко прервалась и приказала: – Трогайся с места.
– Куда мы едем?
– Тебе нужно просто выехать из ворот. Ну же, вперед!
Берил осторожно вывела «мерседес» из гаража и проехала по выложенному камнем внутреннему дворику. Хелена нажала на пульт дистанционного управления, и железные ворота автоматически распахнулись. Они выехали, и ворота снова тяжело сомкнулись.
Берил ехала вперед по дороге, усаженной по обе стороны деревьями, – ни других машин, ни свидетелей. Руль, который она держала вспотевшими ладонями, отчаянно скользил. Берил вцепилась в него как можно сильнее, чтобы унять дрожь в руках.
– Мой отец никогда не причинял вам зла, – прошептала она. – Почему вы убили и его?
– Кого-то должны были в этом обвинить. Почему бы не сделать виновным мертвеца? И тот факт, что это произошло в тайной квартире Нины, только сыграл мне на руку. – Хелена рассмеялась. – Я с таким наслаждением наблюдала за тем, как Нина и Филипп суетятся, заметая следы.
– А Делфи?
Хелена в недоумении тряхнула головой:
– А что насчет Делфи?
«Выходит, ей ничего об этом не известно, – пронеслось в голове Берил. – Все это время мы блуждали неверными дорожками. Ричард никогда не узнает – собственно, он даже не будет подозревать, – что на самом деле произошло».
Дорога начала изгибаться, теперь ее повороты неясно проступали сквозь деревья. Они направлялись в глубь Булонского леса. «Здесь меня и найдут? – в отчаянии гадала Берил. – Под сенью этих прелестных деревьев? На дне болотистого пруда?»
Она напряженно вглядывалась в лежавший впереди участок дороги, до которого не мог дотянуться свет фар. «Мерседес» приближался к следующему повороту.
«Возможно, это мой единственный шанс, – решилась Берил. – Я могу позволить ей застрелить себя. Или пойду ко дну, сознавая, что до последнего боролась за свою жизнь».
Она направила машину прямо и резко ударила по педали газа. Двигатель взревел, покрышки взвизгнули. Машина дернулась вперед, и Берил с силой ударилась спиной о сиденье.
– Нет! – вскричала Хелена и схватилась за руль, пытаясь выправить движение машины.
За мгновение до того, как они врезались в деревья, Хелена сумела немного отклониться от прямого столкновения. Машина пошла боком, и вскоре они уже кувыркались в салоне, потеряв контроль, будто беспомощные наездники, которые взобрались на симулятор родео. «Мерседес» переворачивался снова и снова, пока наконец не вылетели все стекла и находящиеся внутри женщины не рухнули прямо на приборную панель. Машина в последний раз перевернулась на крышу и замерла.
Оглушительный рев автомобильного гудка вернул Берил сознание. Первое, что она ощутила, – была боль. Мучительная боль, буквально разрывавшая на части ногу. Она попробовала двинуться и поняла, что грудь втиснута в узкое пространство у руля, а голова застряла между лобовым стеклом и перевернутой приборной панелью.