— Это не значит, что я — русалка! — закричала я. Абсурдность этого заявления захлестнула меня, как волны, вздымающиеся внизу. И мне пришлось переключить свои мысли, прежде чем я поддалась им.
Взгляд Майло смягчился, и его плечи опустились. Не говоря ни слова, он наблюдал, как я снимаю рубашку, обнажая купальный костюм. Я закрепила баллон с воздухом на спине и проверила давление, которое, насколько я могла судить, все еще было в норме. Но это не имело значения. Я знала, что это ужасная идея, настолько безответственная и безрассудная, насколько это вообще возможно. Я не знала, что ждало меня там, внизу, но я знала, что я была единственной из нас, у кого был шанс на это хлипкое старое снаряжение. Я направилась к трапу лодки, но твердая рука схватила меня за локоть как раз в тот момент, когда я начала переступать через него.
— Катрина, я не могу позволить тебе сделать это. Ты представляешь, насколько там может быть глубоко? Ты можешь умереть от давления, если не утонешь сначала.
Я знала, что он прав. Я была в ужасе. Но больше всего я боялась Корделии.
— Я должна попытаться, Майло. Я знаю, что это опасно. Но мы должны найти это ожерелье раньше, чем это сделает она. — Я посмотрела на него, и меня охватило тепло, когда я сосредоточилась на его карих глазах, в которых отражались медовые и бирюзовые блики морской воды и восходящего солнца.
— Тогда позволь мне сделать это. Я погружусь.
— Нет. Нет, это должна быть я.
— Почему? — В его голосе слышалось отчаяние, которое я узнала. Это напомнило мне о том, как он сказал мне, что любит меня, на корабле, когда я пришла попрощаться с ним.
— Потому что… — Я глубоко вздохнула и потерла лоб. — Потому что я знаю, что этого древнего баллона с воздухом недостаточно, чтобы сделать это. Так что, если там, внизу, что-то пойдет не так…это должна быть я.
Вот. Я сказала это.
Майло отпустил мою руку.
— Итак, ты признаешь это.
— Я… — я искала слова, но они были так же потеряны в море, как и чешуя. В глубине души я знала, что произошло, когда несколько месяцев назад я очнулась на дне моря, прыгнув за борт. Я знала, что видела. Но это не означало, что я этого хотела. Я никогда не рассказывала Майло, как я выжила. А он никогда не спрашивал. Что-то невысказанное в нашей связи подсказывало мне, что он знает. Вот почему он предложил заняться дайвингом вместо меня. Он знал, что это был единственный способ заставить меня подтвердить то, что он уже подозревал.
Пока мы молча сидели на краю лодки, откуда-то сзади нас донесся слабый звук мотора. Мы оба посмотрели на открытое море, где яхта средних размеров разрезала воду, как нож, поднимая волны в нашу сторону и раскачивая мою маленькую рыбацкую лодку.
Я оглядела палубу и увидела, что несколько дайверов собирают свое снаряжение, их гидрокостюмы все еще блестели от воды. У меня кровь застыла в жилах, когда лодка приблизилась настолько, что я смогла разглядеть одинокую фигуру, стоявшую на корме и смотревшую на воду так, словно это была ее команда. В ярко-синей юбке и блейзере Корделия стояла, как королева. Даже расстояние в несколько метров между нами не помешало мне поймать ее убийственный взгляд. Она пристально посмотрела на Майло, прищурилась, затем снова посмотрела на меня, и ее хмурый взгляд сменился насмешливой улыбкой. Она подняла сжатую в кулак руку со свисающей с нее серебряной цепочкой.
Нет. Невозможно.
Когда ее яхта проплыла мимо нас на опасно близком расстоянии, она раскрыла ладонь, чтобы показать чешую, все еще закрепленную на подвеске того проклятого ожерелья, от которого я так упорно пыталась избавиться.
— Оно у нее! — Я нагнулась и чуть не упала вперед, если бы в последний момент не ухватилась за поручень трапа. Лодка исчезла вдали, когда я успела разглядеть надпись на задней стенке. «Белладонна» — гласила надпись.
Майло протянул руку, чтобы поддержать меня, когда волна накатывающейся воды вывела меня из равновесия. Гнев поднялся во мне, как огромная волна, я позволила себе упасть в его объятия и издала стон поражения.
— Она наняла команду дайверов. Она победила. — Я плакала, уткнувшись в его гладкую ветровку, когда он обнял меня.
— Ш-ш-ш, — тихо сказал он, — это не значит, что она победила.
— Нам не следовало ждать, — сказала я. — Нам следовало прийти сюда прошлой ночью. Немедленно. Мы были бы первыми.
Майло мягко отстранился и посмотрел мне в лицо, заставив меня замолчать, когда я сосредоточилась на пряди медовых волос, падающей на его левую бровь со шрамом, как всегда.
— Мы бы никогда не смогли найти его в темноте. У Корделии явно больше ресурсов, чем мы можем себе представить, и ты не должна винить себя в том, что она ведет игру нечестно.
Я кивнула, пытаясь разобраться в своих бурлящих мыслях.
— Ты прав. Но это не меняет того факта, что если я не смогу остановить ее, последствия будут намного хуже, чем просто проигрыш в игре.
— Мы. — Я подняла глаза на внезапно поправившего меня Майло. — Мы можем остановить ее. Ты не одинока. Ты должна перестать взваливать все на свои плечи. Я тоже здесь.
Я потерла виски холодными ладонями.
— Тогда что нам теперь делать?
Я не ожидала ответа, но молчание Майло резануло меня, как нож. Я знала, что ответ может быть только один. Прохладный морской воздух наполнил мои легкие, и я глубоко вздохнула, прежде чем ответить на свой вопрос.
— Мы найдем трезубец.
7. Грязный пират
Майло
— Если мы собираемся плыть к Дьявольскому треугольнику, нам бы пригодилась лодка побольше. — Я указал на маленькое суденышко, на котором мы стояли.
— Ну, я совершала великие подвиги гораздо меньшими затратами. — То, как Катрина говорила, было похоже на иностранный язык. В ее словах проскальзывала холодность, которую я не узнавал. Она так сосредоточилась на своих мыслях, что мне казалось, будто она находится за миллион миль отсюда. — И у нас нет времени.
Она поспешно завела лодку и направилась обратно к дому. Я наблюдал, как она стояла у штурвала. Ее взгляд ни на секунду не отрывался от устремленного прямо перед собой морского простора, расстилавшегося перед нами. В последний раз я видел на ее лице такую решимость, как перед тем, как она прыгнула за борт с корабля Вальдеса. И я втайне опасался, что на этот раз нам придется нырять с головой.
— Ты поможешь мне раздобыть припасы? Я хочу уехать сегодня вечером. — Она повернулась ко мне, перешагивая через корпус и ступая на причал после того, как мы подвели лодку к левому борту.
— Сегодня вечером? — Конечно, я понимал, что время не терпит отлагательств, но тот факт, что у нас все еще не было подходящего судна, заставлял меня колебаться.
— Ты же эксперт. Как думаешь, сколько времени у нас это займет?
— На этой посудине, — вздохнул я. — Думаю, самое меньшее шесть дней. На чем-нибудь с более мощным двигателем, может быть, вдвое меньше.
— Что ж, если мы не сможем найти лодку побольше за несколько часов, похоже, нам придется обойтись парой дополнительных дней.
— Тогда частью моих приготовлений будет молитва о хорошей погоде. Если мы попадем в шторм на таком расстоянии, сомневаюсь, что у нее все получится. — Я похлопал по веревке, туго затягивая узел.
Катрина прошлась по причалу, а затем внезапно остановилась.
— Я собираюсь собрать еду и другие припасы. Ты можешь достать топливо и все остальное, что нам понадобится?
— Я собираюсь купить топливо и кое-какие запчасти в магазине.
— Хорошо, — кивнула она и шагнула ко мне, чтобы чмокнуть в щеку, но почувствовала холодок.
Я и не подозревал, что Ной был в магазине так рано, пока меня не разбудил звук роллеров, когда он выскользнул из-под машины. Должно быть, он услышал, как я вошел, хотя я приложил все усилия, чтобы войти тихо.
— Доброе утро, Песочный человек, — произнес он, и его голос холодным эхом разнесся по гаражу. Мне никогда не нравилось прозвище, которое он выбрал для меня. — Я, должно быть, скучал по тебе, когда ты уходил сегодня утром. Ранняя пташка сегодня, да?
Я покачал головой. С ним было бы трудно получить то, за чем я сюда пришел.
— Просто пришел кое за чем.
— О, да? — Он встал, вытирая руки о перепачканное черным полотенце, висевшее у него в переднем кармане. — Над чем работаешь?
— Это вроде как личное. — Я подошел к одному из ящиков с инструментами и принялся рыться в ящике с запчастями в поисках свечей зажигания, отверток, розеток и всего остального, что, по моему мнению, могло бы нам понадобиться, если бы что-то пошло не так с этим древним двигателем.
— Ну, ты не можешь просто прийти сюда и забрать все это, если не собираешься мне рассказывать. Как я должен объяснить своему дяде, почему все это барахло пропало, когда он вернется из отпуска? — Он наклонился надо мной, опершись локтем на ящик с инструментами.
— Скажи ему, что это было что-то вроде чрезвычайной ситуации. Двигатель для лодки.
— Тсссс, что за чрезвычайная ситуация на лодке у тебя, Песочный человек? — Он хитро усмехнулся.
— Ты бы мне не поверил, даже если бы я тебе рассказал.
— Братан, я знал, что ты странный, но перестань. Это совершенно новый уровень, даже для тебя.
— Нам с Катриной нужно кое-что найти. Кое-что, что находится далеко отсюда. — Я сложил инструменты и запчасти, которые собрал, в сумку для инструментов. Затем направился к полкам с маслами, чтобы найти то, что мне было нужно, несмотря на то, что мне становилось все труднее сосредоточиться из-за Ноя, который тявкал мне в ухо.
— О чем мы говорим? Ты же не собираешься взять старую лодку моего дедушки, не так ли?
— Твоего дедушки? — Я замер, занеся руку над квартой масла, которое мне было нужно.
— Да, мой дедушка продал ей эту лодку. Она рассказала тебе о Расселе, верно?
— Да, но… — Я нахмурил брови, уловив связь. — Внук Рассела?
— Да, это я. Так что я знаю, какая это старая развалюха — лодка. Я не знаю, как далеко вы, ребята, собираетесь зайти, но я бы не стал этого делать, если слово «далеко» означает то, что я думаю.