Молодые люди вышли из полицейского участка, и Стеша рассказала Матвею, что случилось этой ночью в гостинице.
— Где же ты ночевала?
— У своего друга, с которым я приезжала к тебе в гостиницу.
— Этот обаятельный блондин?
— Именно он.
— Зачем обременять старых друзей, перебирайтесь с Аллой ко мне, — предложил Матвей.
— Спасибо, я поживу у Юры, он и Алле не откажет, они давно знакомы.
— У вас любовь? — спросил Матвей.
— Это тебя не касается никоим образом.
Матвей промолчал, а Стеше понравилось, что он не попрекнул ее деньгами, мол, любовь с Юрой, а деньги у меня просишь. Она позвонила Алле и «порадовала» подругу выселением из номера.
— Вот козел! Ну, погоди, он еще у меня попляшет! Я остановилась у Саши, это в тех частных владениях на пляже, куда мы с тобой случайно забрели в первый день.
— О, вы уже вместе… с Сашей, — улыбнулась Степанида.
— Конечно! Холостяк, молодой, богатый, зачем я буду его упускать?
— Когда он был просто лодочником, он тебя мало интересовал.
— Да, я такая, — подтвердила Алла и пригласила: — Приезжайте к нам.
— Хорошо, мы заедем, поговорим об обнаруженном вами трупе, а так я остановилась у Юры.
— У Вихрова?
— У него самого.
— Вот чертяга… в Турции обосновался! Жду тебя, подруга, поговорим обо всем.
Степанида отключила связь и посмотрела на своего мрачного спутника.
— Алла с Сашей ждут меня у него в доме, поехали со мной.
— А зачем я тебе?
— Не дуйся, ну, что с тобой? Если бы мы были влюбленной парой, я бы подумала, что ты ревнуешь.
— Ревность — незнакомое для меня чувство, — ответил Матвей, — но я хочу заехать по дороге в больницу проведать Максима.
— Я с тобой… ох и разоримся мы на такси.
Остановить кого-нибудь из медперсонала в турецкой больнице было нешуточным делом. Когда наконец Матвею крепко удалось ухватить за рукав какого-то доктора и спросить его о русском пациенте с черепно-мозговой травмой, их направили на третий этаж в отделение нейрохирургии. Там Матвей долго объяснял на смеси из трех языков, что им надо, медсестре со строгим взглядом из-под густой челки.
Она так ничего и не поняла и привела им из отделения доктора, говорящего на русском языке.
— Вы по поводу парня в коме? Максима? — уточнил он, глядя на часы и всем своим видом показывая, что ему некогда.
— Да.
— Так вот, сообщаю вам неприятное известие. Ваш знакомый исчез.
— Как исчез? — переспросила Степанида.
— Очень просто. К нему в реабилитационную палату пришел доктор, а его нет. Все провода выдернуты, мониторы отключены, а пациента нет.
— Как нет? — снова спросила Степанида, бросая удивленные взгляды на словно окаменевшего Матвея.
— Ни следа, — подтвердил доктор.
— Он же был в коме, по вашим словам, или я ошибаюсь? — подал голос Матвей.
— Вот и мне интересно, как этот ваш русский в коматозном состоянии сбежал из больницы, — почесал затылок медик, — но факт остается фактом.
Доктор стрельнул глазами на выпирающий бюст Степаниды и побежал дальше по коридору.
— Вот черт! Мне что, его надо было к себе наручниками приковать?! Куда он снова делся? Как я мог предвидеть, что он даже лежа в больнице, в тяжелом состоянии может исчезнуть? — вспылил Матвей, вытирая рукой потный лоб.
— Успокойся, мы не могли этого предугадать, — потащила его Степанида из больницы, — может быть, мы зря не сообщили в полицию о нападении на Максима?
— Чем бы нам эта полиция помогла? Они ведь не поверили, что ты и твой друг видели угрожающую надпись на столе?
— Все равно, если бы полиция зафиксировала нападение и увидела травмированного парня, то поверила бы в подлинность угрозы для его жизни и, возможно, поставила бы у его палаты охрану, — настаивала Стеша.
— Я во всем виноват, я сам должен был все время находиться у него в больнице, — достал сигарету из пачки Матвей, выходя на улицу.
— Ничего ты ему не должен, Максим тебе не родственник даже, — успокоила она его и тут же спросила: — А ты думаешь, что его снова похитили те же люди, что покушались на него?
— Откуда я знаю? Если это так, то парню конец, второй раз они не ошибутся.
— Думаешь, его опять запихнут в каменный столб? — поинтересовалась Стеша.
— Если мы его там нашли, второй шанс они нам вряд ли дадут, — сказал Матвей.
— Может быть, Максима все-таки не похитили, а он сам ушел? — предположила Степанида.
— В таком тяжелом состоянии?
— Возможно, он очнулся и ушел, — размышляла Степанида.
— Ну и где мы его будем искать? За что мне такая напасть?
— Поехали к Алле, подумаем, что нам делать дальше, — предложила Стеша.
— Ловим такси? — обернулся к ней Матвей.
— Мы уже умеем это делать, — ответила ему Степанида.
Алла развлекалась после выхода из тюрьмы тем, что сидела в шезлонге на частном пляже Александра в соломенной шляпе и очках и потягивала дорогое шампанское. Александр сидел напротив нее и задумчиво курил.
— Оставайся здесь со мной, Алла.
— Не могу, — ответила она.
— Почему?
— Не смогу без сумасшедшей Москвы.
— Хотя бы поживи у меня, — предложил Саша.
— Поживу, так и быть, тем более что турецкая полиция пока не отпускает меня, — вздохнула Алла.
— Саша, к тебе гости! — прервала их милую беседу вышедшая на веранду дома домоправительница Александра, русская женщина Таисия.
— Пусть идут сюда! — крикнул Александр.
— Наверное, это Степанида, — произнесла Алла и поежилась, посмотрев на то место, где раньше на пляже лежала лодка. — Как вспомню, так вздрогну, никогда не забуду то лицо со стеклянным взглядом.
— Со временем станет легче, — успокоил ее Александр.
— Вряд ли… — недоверчиво протянула она.
К ним по песку, увязая в нем по щиколотку, приближались Матвей и Степанида. Подруги обнялись, а мужчины обменялись рукопожатием. Хозяин распорядился принести еще шампанского и фруктов. Мужчины притащили еще шезлонги, и все сели в ряд, лицом к морю. Они поделились новостями друг с другом.
— Неизвестно, кто эта девушка? — спросила Стеша, имея в виду труп, обнаруженный под лодкой.
— Мне она знакома, — вздохнул Саша и пояснил: — Это одна из девушек, которых насильственно вывезли из России из сауны «Фея и гном». Я, избитый охранниками, с этими девушками провел несколько часов в подвале ночного клуба. Но я клянусь, что у меня с ней ничего не было, и к себе домой я не приглашал ее, где якобы, вдоволь наиздевавшись над ней, задушил и временно спрятал под лодку на своем пляже.
— Да, такая версия у полиции, — кивнула головой Алла и отпила большой глоток шампанского, — просто бред какой-то…
«Почему она так уверена в нем, ведь знает его совсем ничего… Тем более, как оказалось, он действительно знал эту несчастную», — почему-то подумала Степанида.
— А ваш племянничек, значит, все-таки пропал? — спросила Алла.
— Да, паренька мы не уберегли, это факт, — согласился Матвей.
— Будете его искать? — спросил Саша.
— Знать бы, где? — вопросом на вопрос ответил Матвей. — Я устал с этим парнем, вечно он попадает в неприятности.
— Меня озадачивает другой вопрос, — протянула Стеша, — почему его хотели убить? Я не думаю, что просто так. Должна быть какая-то причина, из-за чего его хотят убить?
— Он говорил, что ничего не знает, — ответил Матвей.
— Ты сам предупреждал меня, что ему верить нельзя, — напомнила Степанида.
— Заметьте, что ваш Максим был знаком с девушками из сауны, — подала голос Алла.
— Да, и одна из похищенных убита, — добавил Александр, и в душном воздухе пляжа повисло тяжелое молчание.
Глава 20
Галина Петровна Фадеева считала себя женщиной очень несчастливой. Не иначе как черт послал ей красавца-мужа, к тому же моложе ее на семь лет. И вот Галина мужественно несла свой крест уже двадцать пять лет. Сейчас ей было пятьдесят пять, а ее супругу, соответственно, сорок восемь лет, и, как назло, он выглядел моложаво, моложе своих лет, а она, наоборот, казалась старше своего возраста. Это обстоятельство еще больше усиливало патологическую ревность Галины Петровны. Такие матроны обычно держат своих супругов рядом, «на коротком поводке», бросая на окружающих женщин, особенно молодых и красивых, уничтожающие взгляды и зорко следя за мужем. Мужчине в такой ситуации остается только молча сносить несносный характер своей ненаглядной.
— Лелик, ты разложил вещи? — спросила Галина Петровна, заходя в номер отеля.
— Да, дорогая.
— Брюки и пиджак повесил в шкаф?
— Да, дорогая.
Галина Петровна грузно плюхнулась в кресло, покрытое накидкой с восточным орнаментом и кисточками.
— Ой, что-то мне нехорошо…
— Что случилось, дорогая? — худая двухметровая фигура Игоря Викторовича согнулась вопросительным знаком.
— Лелик, ну что у меня может быть, кроме моего недуга, который мучает меня давно? Давление, конечно! Ты же знаешь, как я плохо переношу дорогу.
— Что тебе принести, дорогая? — Рыжеватые брови Игоря Викторовича сложились в два домика над светлыми глазами.
— Воды, — прошептала его супруга, прикладывая руку ко лбу.
Муж поспешил исполнить просьбу Галины.
— Лелик, дай мне мои лекарства, они в сумке.
— Сейчас, Галочка! — Исполнительный Лелик метнулся к сумке жены.
Вскоре три таблетки с половинкой благополучно исчезли во внутренностях Галины Петровны.
— Что еще, дорогая?
— Выключи кондиционер, мой сладкий, мне что-то холодно.
Игорь Викторович с готовностью щелкнул кнопкой на кондиционере, хотя сам изнывал от жары, и виновато сказал:
— Я схожу, дорогая, в ресторан при отеле, посмотрю, чем можно поживиться, очень есть хочется.
— Еще чего! Возьми бутерброды у меня в сумке, а в ресторан успеем сходить вдвоем, когда мне станет легче!
— Дорогая, можно я выйду на пляж, посмотрю на море? — спросил супруг.
— Что у тебя за мания — уходить, когда твоей жене плохо? Не любишь меня?