Гостиная у него длинная и узкая, в дальнем конце — камин. Направо от камина дверь в кухню.
Неожиданно Питер как споткнулся.
В кухне горел свет. Питер его не включал. Когда уходил утром, было уже светло.
В центре дверпого проема болталась пара ног. Башмаки высоко над полом.
Пересилив себя, Питер вошел в кухню. Ноги пришлось отодвинуть.
— Господи! — вырвалось у него.
На веревке, привязанной к трубе отопления, висел Джордж Уилсон: нелепо вывернута на сторону голова, сизый язык высунут, глаза навыкате. Кидаться обрезать веревку ни к чему: Джордж уже давно умер.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
По квартире Питера сновали полицейские — уголовный розыск. Чуть опомнившись, он позвонил Максвилу. Питер ни на секунду не усомнился: Джорджа убили. Но уверенность держалась на интуиции, и только сейчас Максвил подтвердил: да, убийство.
— Ни на стул, ни на табуретку он не вставал, — рассуждал Максвил, сейчас собранный и деловитый, — их тут просто нет. А если, предположим, он забрался на кухонный стол и прыгнул оттуда, то разбил бы вдребезги дверцу буфета. С пола же до трубы не достать. Да и с кухонного стола туда, где привязана веревка, не дотянуться… Веревка? Бельевая? Ты что, Питер, устраиваешь постирушки дома?
— Нет. И бельевых веревок у меня нет. Ее принес Джордж. Или кто‑то еще.
Они устроились в гостиной. В кухне полицейский снимал отпечатки пальцев. Питер набрал номер Деверн. Звонил ли Джордж из Филадельфии? А Элли? Есть ли известия от нее? Девери, расстроенный, ответил: нет, не звонил никто. Сам он уже едет к Питеру. Но почему же Джордж вернулся в Нью — Йорк? Зачем, вернувшись, вдруг явился к Питеру? Питер проверил в справочной телефонной службе. Нет, ему никто не звонил. Дозвониться до него Джордж не пытался.
Медицинский эксперт не сумел точно установить при26 Зарубежный детектив 401
чину смерти. Смерть Джорджа последовала от удушения, здесь сомнений нет. Но причины удушения? Результат повешения? Или, может, Джордж — предположение Максвила — уже был мертвый, когда его повесили? До вскрытия сказать наверняка нельзя.
Тело Джорджа Уилсона увезли к патологоанатомам.
Один из людей Максвила доложил, что в саду обнаружены следы ног, сравнительно недавние, может, Питера или его друзей, заходивших к нему сегодня, вчера? Позавчера шел дождь.
— Больше месяца я провел в Европе, — возразил Питер. — Вернулся только вчера. И в сад не выходил. Гостей у меня тоже не было. Если там свежие следы…
Максвил приказал сфотографировать следы и снять слепки, где возможно. В квартиру могли проникнуть только через сад: вторых ключей от квартиры нет ни у кого, а парадная дверь в целости. Питер не помнил, запирал ли французские окна, выходящие в сад.
— Предположим, Уилсон вернулся из Филадельфии, сам, добровольно, — Максвил щелчком отправил окурок в камин. — Тогда одно из двух: — либо он бросил поиски жены, либо отыскал какую‑то ниточку, что‑то новенькое, и ему потребовалась помощь.
— Но он же мог позвонить, — недоумевал Питер… — Зачем ехать в такую даль, терять время?
— Не смог поймать тебя. И не дозвонился до Девери.
— Если что срочное, Девери непременно разыщут. Он как врач. В редакции всегда известно, где он.
— И все‑таки Уилсон приехал. Или его привезли, — Максвил закурил новую сигарету. — Вот — вот явится по молодости прыткий помощник прокурора. Он только II надеется, что тут самоубийство. На его уголовном отделе и так висит с избытком. Он выдвигает свою версию: жену Джорджа изнасиловали и похитили. Джордж надломился и кидается за утешением к другу. Но не застает дома. Тогда, совсем ошалев, он повесился.
— А бельевую веревку прихватил с собой? Так, па всякий случай. Неужели ты сам этому веришь?
— Нет. Но не забудь, мы не можем раскрыть помощнику прокурора все, что известно нам. Это погубит и Элли и Корал. Мне кажется, пусть юнец считает это самоубийством. Пока. Пусть те, кто приволок сюда Джорджа п повесил, успокоятся немножко.
— Зачем им Джорджа‑то потребовалось убивать?
— Очевидно, он вышел на след жены, а оттуда недалеко и до них, — Максвил угрюмо улыбнулся. — А если Джордж сумел разыскать что‑то, так сильно их напугавшее, стало быть, и мы сумеем.
— Что ж, встать посреди Филадельфии и ждать, пока осенит? — съязвил Питер.
Максвил сердито прищурился.
— В Филадельфии мне помогут. Попробуем установить, что предпринимал там Уилсон. Но смерть произошла на моем участке. Убийство Уилсона — это уж моя загадка, Я мог ничего и не знать ни про миссис Уилсон, пи про Корал Трейн, ни про Стронга. Тут уже не дело Клингера, тут убийство и розыск преступников — мой прямой долг. Делай как знаешь, можешь отвязаться, но подлецов, которые совершили убийство, я разыщу. Непременно.
— А тебе не показалось, Грэг, что Джорджа привезли сюда и повесили у меня на кухне с определенной целью? Новое предостережение?
— Показалось. Его свободно могли прикончить и в Филадельфии, и по дороге в Нью — Йорк. Запихнуть тело в канаву пли в подворотню — и с концами. Однако его везут сюда. Подкрепляют свой приказ отвязаться. Но в игру вступили ребята из уголовного розыска. В «агентстве» знали, что этим кончится. Самый последний тупица полицейский не купится на такую симуляцию самоубийства, поразмыслив хоть минуту.
— А почему, как считаешь? Если Джордж наткнулся на что‑то, ему могли заткнуть рот, и не разыгрывая столь замысловатый спектакль.
— Ну это задачка для детского сада, — ответил Максвил, все еще сердитый и злой. — Полиция кинется искать: убили журналиста. Искать убийцу ринутся все. И ваш журнал, и другие. Некрасиво убивать, журналистов. Поднимутся крики о возмездии, но «агентство» уверено в своей неуловимости. А тебя уже дважды предостерегли: отвяжись от Клингера, если дорожишь Элли и Корал. Тебе наглядно показали, что, если придется, они не остановятся ни перед чем.
К ним шел, расталкивая полицейских, Девери. Бледный и разъяренный.
— Его убили здесь, в квартире Питера? — спросил он.
— Проверим следы в саду, тогда станет ясно. Может, он вошел сам. А может, затащили силком, — сказал Максвил.
— Зачем вообще понадобилось волочить его сюда от самой Филадельфии? — недоумевал Девери.
— Это по — вашему, — возразил Максвил. — Но разве мы знаем, как все произошло?
— Он помчался в Филадельфию, едва узнав, что Элли пропала, — объяснил Девери.
— Опять же вы не знаете наверняка, уехал он или нет, — резко возразил Максвил.
Брови Девери взлетели.
— Но он же побежал на трехчасовой!
— Неизвестно, успел на него или нет. Точно неизвестно, уезжал ли он из Нью — Йорка.
— Наш человек сообщил из Филадельфии: Элли исчезла, — сказал Девери. — Джордж пулей вылетел из комнаты, обещал позвонить нашему сотруднику, как только приедет.
— И что же, звонил?
— Я как‑то и не сомневался. Позвонить можно?
— Пожалуйста. Телефон уже проверили на отпечатки.
Девери набрал номер. Филадельфийский филиал «Ньюсвью», догадался Питер. Вечером редакция, конечно, закрыта. В отличие от нью — йоркской: та работает сут-* ки напролет. Но служба справок там, похоже, есть, и Девери узнал телефон нужного сотрудника — Янсена. Еще поворот диска, Янсен оказался дома. Нет, Джордж ему не звонил, и вообще не звонил в редакцию, насколько Янсену известно. Новостей от Элли нет.
— Он обязательно позвонил бы в редакцию. — Девери положил трубку.
— А я так спорить готов, что он и не уезжал никуда, — заметил Максвил. — За вами за всеми следили. За вами в Вашингтоне. За Питером после звонка Элли. За Элли с момента насилия и до той минуты, как она исчезла. Конечно, и Стронги под присмотром. Вас всех накрыли одной сетью. Возможно, Джорджа схватили, едва успел он из редакции выйти. Вряд ли ему удалось добраться до Пенсильванского вокзала, а уж тем более до Филадельфии. Его схватили, убили и втащили сюда. Или втащили и тут прикончили. Это уж мне разбираться.
— Значит, приметесь ловить их, а как же Элли и Корал? — спросил Девери.
— Не расследование, а погоня за призраками, — ска зал Максвил. — Но судьба женщин зависит от действий «Ньюсвью».
— Оставь мы Клингера в покое, их все равно убьют. Только позже, — угрюмо заметил Девери. — Пойдем в атаку, и их убьют сейчас.
— У нас нет выбора, — сказал вполголоса Питер. — Мы атакуем. Это наш единственный шанс.
— Для меня они всего лишь имена, — заметил Максвил. — Для вас — друзья.
— Мы не знаем, где Элли, как ей помочь, — сказал Дбвери. — Предположим, выкрадем мы Корал Трейн и запрем в редакционном сейфе. В отместку убьют Элли. И Стронга могут убить. Любой наш шаг — и кому‑то не миновать смерти.
Челюсти Питера словно окаменели, даже слова и те выговаривались с трудом.
— Выход должен быть, — произнес он. — Нас обскакали, но неужели они хитрее нас?
— А что, у тебя есть план? — поинтересовался Максвил.
— Выспаться надо, а там посмотрим.
Наконец Питер остался один. Максвил ушел, забот ему предстояло без счета: изучить протокол медицинской экспертизы, результаты снятия отпечатков пальцев, следов в саду. Девери собрался в редакцию, проверить еще раз все связанное с делом Клингера — его друзей, семью, деловых партнеров, хобби, связи с Бракстоном Клаудом. Все это, конечно, собрано служащими Стронга, но быстро их сведения не раздобыть: надо пускать в ход хитрости и уловки, обходить препоны и заслоны. Ладно, информация Джейка и журнальные вырезки о Клингере тоже сгодятся.
— Ключ ко всему — Клингер! — заявил Питер. — Это его так рьяно защищают, значит, их слабое звено он.
— Ты поспи, — посоветовал Девери. — Часов в девять позвонишь.
Но попробуй засни. Питер знал, что ему не сомкнуть глаз, пока он не выстроит хоть вчерне план действий. Он намешал себе коктейль и устроился в любимом мягком кресле в гостиной. Негнущимися от напряжения пальцами Питер набил черную вересковую трубку. Коктейль, раскуривание трубки, успокаивающий аромат терпкого сирийского табака расслабили нервы. Ну‑ка поднатужься, приятель.