– Нам нужно отсюда уехать.
Аня оторопела и от обрушившейся на нее неясности покачала головой.
– Почему? – спросила она.
– Не могу находиться под одной крышей с этим человеком.
Тогда Аня узнала о том, что же все-таки случилось в кабинете Александра Юрьевича, и еще глубже прониклась к нему ненавистью и презрением. Его слова отозвались болью и в ее груди, и она поджала губы, искренне сожалея о произошедшем. Из бирюзовых глаз девушки лился свет, которым она жаждала одарить Николая, потому, сжав его ладонь, произнесла:
– Если это поможет тебе обрести душевный покой, то я поддержу тебя. Но куда мы пойдем?
Николай заключил Аню в объятья и поцеловал ее в висок. Желание уехать из таунхауса было импульсивным решением, которое нужно хорошо обдумать. Прежде всего он хотел, чтобы это место оказалось безопасным для обоих: с закрытой территорией, системой видеонаблюдения и охраной. Удаленность от дома тоже стала главным атрибутом при выборе.
– Не знаю. Мои мысли сейчас спутаны, и здраво рассуждать я не могу, – он устало потер переносицу. – Но на свежую голову мы точно что-нибудь решим.
– Может, поедем ко мне? – предложила Аня и тут же мысленно стукнула себя ладонью по лбу за это. Какую же глупость она выдала.
– Шутишь? – издав нервный смешок, спросил Коля. – Предлагаешь мне и Феде жить под одной крышей? Мы убьем друг друга в первый же день. Нет, он, несомненно, будет рад видеть тебя, но меня он уничтожит в первую же секунду, не успею я переступить порог вашей квартиры.
Аня усмехнулась и легонько толкнула Николая в бок.
– Лучше уж мы снимем квартиру недалеко от ледовой арены. Возможно, даже станем соседями Леши. Будешь видеть Миронова каждое утро и слушать его глупые шутки. Незадолго до начала выездной серии Леша с матерью переехал на съемную квартиру. В их семье произошел разлад, и продолжать жить с отцом он не захотел, – поведал Коля, не вдаваясь в подробности. Поступком друга он несомненно гордился. – Его квартира находится на охраняемой территории, рядом с Биологическим заказником и водохранилищем. Леша говорил, что на лестничной клетке пустует еще одна квартира.
– Значит, завтра?
– Завтра мы проведем день, абстрагировавшись от всех проблем. Только ты, я и наше первое свидание, – тепло прошептал Николай. – А в понедельник утром позвоним в агентство и попросим показать апартаменты.
– А хоккей? – вспомнив о тренировках, уточнила Аня.
– Хоккей по расписанию, – улыбнувшись, ответил Коля и прижал Аню еще ближе к себе.
Вечером, когда две хоккейные тренировки были позади, Николай ожидал Аню в гостиной, поглядывая на часы. Он дал себе обещание не думать об отце и предстоящем переезде, чтобы не омрачать первое свидание. С самого утра, при сборе на тренировку, в его голове зрел план, а к обеду в сознании выстроилась целая вечерняя программа. Даже выглядел он по такому поводу иначе: черные брюки, темная водолазка в крупный рубчик и длинное итальянское пальто. Светлые волосы были уложены муссом.
Николай расхаживал по гостиной в начищенных кожаных туфлях, как вдруг услышал цокот женских каблучков, обернулся и замер. Дыхание на короткий миг перехватило. Аня, облаченная в серый кашемировый свитер под горло и шоколадные брюки-палаццо, медленно ступала в казаках по ступеням, словно боялась споткнуться на ровном месте. Ее талию подчеркивал коричневый ремешок с золотой пряжкой, а на плечи было накинуто пальто вместе с небольшой сумочкой.
– Я уже говорил, что ты невероятно красива? – сказал Николай, заправив прядь накрученных волос за ухо.
Он инстинктивно подался вперед, зарывшись кончиком носа в ее волосах, и вдохнул до боли знакомый запах. Лаванда. Как всегда.
– Говорил, но я не против слышать такие комплименты каждый день, – ответила Аня. – Скажешь, куда мы все-таки поедем?
Николай отпрянул и, закусив губу, промычал. А затем, коснувшись указательным пальцем ее носа, выдал:
– Какой же тогда это будет сюрприз? Потерпи немного, и все узнаешь.
– Но это какое-то необычное место, да? – допытывалась Аня, когда за ними захлопнулась входная дверь. – Я ведь по незнанию могла неправильно подобрать одежду. Вдруг там я буду выглядеть нелепо.
На это Николай лишь усмехнулся. Эта девушка определенно сводила его с ума. Не только ароматом духов, но и мыслями о том, что может выглядеть смешно и безобразно, ведь для него она была эталоном красоты и целой Вселенной.
– В моих глазах ты всегда будешь блистать. – Коля поцеловал ее в висок и галантно открыл дверцу «мазерати». – А что подумают остальные – это их личные проблемы.
– Но… – возразила Аня.
– Ты выглядишь шикарно и впишешься в концепцию нашей вечерней программы. Не переживай.
Автомобиль, приведенный в движение, выехал с зауженной улицы на проспект. До таинственного места назначения было от силы двадцать минут езды. Это время превратилось в уютное безмолвие. Николай внимательно следил за дорогой, лишь изредка поглядывая на Аню. Она, подперев подбородок рукой, рассматривала светящуюся огнями «Минск-Арену», торговые центры и мелкие магазины. Мимо них мельком пролетели Парк Победы – место, ставшее началом истории, старый сквер, Троицкое предместье, Дом-музей 1-го съезда РСДРП, пока они не остановились у Парка Горького.
– Мы будем гулять по парку? – Ее спина выгнулась, принимая ровное положение. На лице сверкнула улыбка.
– Не совсем.
Николай вышел из автомобиля первым, а затем, открыв пассажирскую дверцу, галантно подал Ане руку. Их пальцы переплелись, и он ощутил приятное покалывание, будто держал ее за руку впервые. Как бы странно это ни звучало, но с Аней Николай проживал каждую эмоцию, как в первый раз, будь то обычное прикосновение или поцелуй. – Помнишь нашу поездку за город, когда Сергей Петрович решил нас сплотить? – поинтересовался Коля, когда они ступали по каменистой дорожке парка.
От этого далекого воспоминания Аня зарделась и, смущенно улыбнувшись, кивнула.
– Тогда меня захватила бессонница, и я сидел у догорающего костра. Ты выскочила из своей палатки, как ошпаренная, и побежала ко мне. В тот момент я посчитал тебя странной, но потом ты раскрылась для меня с другой стороны. Ты была такой настоящей, что на моей душе стало неожиданно спокойно. Ты начала рассказывать астрономические легенды, так искренне веря в любовь, что меня очень тронуло. Поэтому мы здесь.
Перед ними выросли Минский планетарий и высотная смотровая площадка с крутой лестницей. У входа толпились люди в ожидании сеанса, и их громкий говор резал слух. По вечерам крутили фильм молодого кинематографиста о пути небесных открытий под саундтрек норвежского композитора, и заядлые романтики часто приводили сюда своих дам. Сегодня же здесь был аншлаг не только из пар, но и больших семей, решивших просветить детей-подростков теориями древнегреческих астрономов.
Когда Аня осмотрелась, ее глаза засияли, и она крепко обняла Николая. Она любила космос, но никто никогда не разделял ее невероятную тягу к Солнечной системе, Млечному Пути и темной материи. И оттого, что Коля так внимателен к ее увлечениям и к любым деталям, в ее душе разлилось приятное тепло.
– Я не могу достать тебе звезду с неба или подарить Вселенную, но хотя бы на пару часов хочу сделать тебя счастливой, – произнес Николай.
– У нас с тобой уже есть Вселенная: наша собственная, она бесконечна. – Аня задрала рукав пальто и посмотре-ла на черную татуировку. – Так давай сделаем так, чтобы она никогда не начала коллапсировать[17].
– Если, в конце концов, наша Вселенная схлопнется в сингулярность[18], то я перестану верить в любовь.
– Ни за что, – подцепив пальцами его подбородок, Аня оставила влажный след на его приоткрытых губах.
Двери в сферический зал распахнулись, и женщина в возрасте поочередно начала проверять билеты и пропускать зрителей на предстоящий сеанс. Очередь постепенно растворялась в рядах. Вскоре зрители заполонили весь зал. Николай с Аней заняли место в центральном ряду, чуть дальше от лестницы, и, опершись на мягкие спинки кресел, подняли головы вверх в ожидании.
Полчаса они наслаждались великолепием Солнечной системы, Млечного Пути и местами гибели звезд. В фильме рассказали об истории астрономии, создании Вселенной и изобретении первого в мире телескопа. Неистовая ярость Солнца, звездные колыбели и безбрежность мириадов галактик поразили Аню до глубины души. Она крепко сжимала руку Николая, будто бы этим жестом благодарила его за чуткость. Еще больше ее впечатлило, когда под куполом образовалась космическая пыль, а затем разветвилась звездная карта. Она знала все о созвездиях наизусть, однако из уст экскурсовода истории звучали иначе.
– Спасибо тебе за эмоции, – прошептала на ухо Костенко, когда в людском потоке они покидали зал планетария.
– Это еще не все… – Николай, лавирующий мимо детей, выдернул Аню из толпы и, поместив одну руку на талию, а другой, сжав ее пальцы, притянул к себе. Он ощутил ее испытующий взгляд, потому сказал:
– До этого мы смотрели только на искусственно созданное небо или мерцающие вдалеке звезды. Но все это атмосферное искажение. Поэтому мы пойдем в обсерваторию и визуально коснемся неба.
Эти слова вызвали улыбку на девичьем лице.
– Но разве смотровая площадка не закрылась в октябре?
– А разве я похож на человека, которому можно отказать? – вопросом на вопрос ответил Литвинов. – Специально для нас обсерваторию откроют на час.
Аня обрадовалась возможности мельком заглянуть в космос, ведь это было ее давней мечтой, но тут же огорчилась, произнеся:
– Только вот я не умею настраивать телескоп.
– Я научу. – Николай поцеловал ее в макушку, а затем они вышли за пределы Минского планетария.
Обсерватория находилась в шаговой доступности от планетария, поэтому буквально через несколько минут они оказались у винтовой лестницы, ведущей на смотровую площадку. Аккуратно держась за черные металлические поручни, Аня поднималась по ступеням, а Николай медленно следовал за ней. Там, наверху, их ждал мужчина, крутивший на указательном пальце связку ключей. Он поздоровался, шепнул что-то Литвинову на ухо, а затем, открыв смотровую площадку, ретировался.