Необязательно ждать, пока с неба упадет звезда. Стоит только хорошенько подумать, чтобы желание сбылось. Ее слова оказались пророческими. С детства он мечтал привлечь внимание отца и услышать от него по-родительски теплые слова.
– Не посмотришь? – спросил Литвинов-старший, уставившись на подарочную коробку.
Коля вышел из оцепенения и, сбросив спортивную сумку с плеча, аккуратно снял ламинированную обертку с короба. Пальцы не слушались от волнения и предвкушения. Он ощущал смесь эмоций от обыденного праздничного жеста и счел это забавным. Сняв картонную крышку, Николай сглотнул. Глаза расширились, в них блеснула радость. Уголки губ дернулись в кроткой улыбке.
– Спасибо, – благодарно пропел Коля. – Это… Это действительно хороший подарок.
Александр Юрьевич, поджав губы от смущения, склонил голову, уставившись на мыски начищенных до блеска туфель. Он стушевался от благодарности сына и не знал, куда себя деть. Семнадцать лет Литвинов-старший прятал свои чувства и вел себя отчужденно по отношению к Коле. А сегодня лед между ними начал таять, отчего Александр Юрьевич терялся. Он мялся на месте не от совершенного поступка, а от осознания, что вовсе не знает своего сына. Между ними целая пропасть, заполнить которую – долгий труд. Но после откровенного разговора с Аней Литвинов-старший хотел трудиться над тем, что называется детско-родительскими отношениями.
Николай тоже терялся и не понимал, что в таких случаях делают. Обнимают? Он развел руки в стороны, чтобы так и поступить. Старческие отцовские ладони легли на его спину. В глазах стояли слезы, ком подкатывал к горлу. Слишком эмоциональным оказался момент примирения. Коля смотрел на сжатую в правой руке серебряную фигурку Валерия Харламова, легендарного нападающего ЦСКА и сборной СССР. Он восхищался легендой под номером 17 с самого детства, и именно его фигурки не хватало в коллекции великолепной тройки «Михайлов-Петров-Харламов».
Когда отец разорвал объятья и похлопал сына по плечу, Коля заметил, что и в его глазах стояли слезы. Но Александр Юрьевич держался, чтобы не дать слабину, и, пожелав сыну удачной тренировки, удалился в свой кабинет. Николай проговорил тихое «спасибо» и направился в гостиную, где на полках стояли награды и коллекционные фигурки. Коля поставил Харламова к Михайлову и Петрову.
– Теперь вы снова в сборе. И все так, как должно быть.
Тренировка прошла быстро. Перед ее началом «Снежные Барсы» торжественно собрались в круг, поставив в центр Литвинова и Звягинцева. По традиции, если у кого-то из игроков был день рождения, сокомандники поздравляли именинника на льду, громко постукивая крюком клюшки. Коля, который до сих пор был под впечатлением от отцовского жеста, улыбался и благодарил каждого. В момент поздравления он искал взглядом Аню, но она так и не появилась ни к середине тренировки, ни к ее концу. Более того, за прошедшую половину дня Костенко не отправила ни одного сообщения, что показалось ему довольно-таки странным: Аня любила поболтать.
Когда Николай вышел из душевой, обернутый в синее махровое полотенце, в раздевалке никого не было. Он изумился оперативности «Барсов», с которой они сбежали с ледовой площадки, но не придал этому значения. Завтра вылет во Владивосток, а вечернюю тренировку Сергей Петрович отменил, потому Коля подумал, что сокомандники решили отдохнуть перед предстоящей дорогой. Все-таки путь к «Викингам» растягивался на двенадцать часов.
Телефон разразился коротким писком: пришло сообщение от Ани:
«Была на фотосъемке за городом. Здесь плохо ловит связь. Сможешь меня забрать? Я отправлю тебе геолокацию».
Уже через пять минут молодой человек завел мотор «мазерати» и вырулил с припорошенной снегом парковки.
В дороге Николай думал, что же за фотосъемка в сосновом лесу, на берегу заледеневшего озера, о которой вчера Аня не обмолвилась ни словом. В зимнюю пору девушки любили устраивать фотосессии, это неоспоримый факт, но чтобы ехать так далеко?
Пункт назначения находился примерно в 19–20 километрах от города или в получасе езды, при том, что дорожные и погодные условия приемлемы. Конец января выдался морозным и чересчур снежным. Снегопад не прекращался сутками, заваливая проезжую часть, пешеходные зоны, крыши многоэтажных домов и бизнес-центров. Даже сейчас, в послеобеденное время, уборочная техника продолжала разгребать снег. Дворники хаотично метались по стеклу, чтобы открыть обзор на дорогу, но уже не справлялись со своей задачей. Спасало только то, что рабочее время еще не закончилось и автомобилисты не перегружали дорогу.
По МКАД Николай уже ехал расслабленно: не было ни уборочной техники, ни светофоров, ни застрявшего общественного транспорта. Внутри теплилось пережитое чувство, когда Александр Юрьевич по-отцовски обнял его. До этого он считал, что между ним и отцом нельзя ничего исправить, даже уверял в этом свою девушку. Но ошибался. В нем зародилось желание простить Александра Юрьевича. И ему хотелось быстрее доехать до места назначения, чтобы поблагодарить Аню за то, что она сделала.
Свернув с трассы в хвойный лес, Коля замедлился, чтобы не наткнуться на опавшие и обломанные ветви высоких сосен. После углубления в лес его взгляду открылся большой черный дом из бруса с черепичной крышей. Из трубы валил дым: в доме затопили камин.
У крыльца стояла маленькая ель, а по другую сторону от нее лежала аккуратно сложенная стопка дров.
Николай притормозил и вышел из машины. Рядом никого не было, потому, насторожившись и оглядевшись по сторонам, Коля направился к домику. Стеклянная входная дверь была тонированной, поэтому, из любопытства заглянув внутрь, он ничего не увидел. Сперва Коля постучал (должен же там кто-то быть, раз в морозном воздухе вился серый дым), а затем опустил ручку. Дверь оказалась незапертой. Он переступил порог, повернул налево и оцепенел.
Ноги одеревенели и вросли в пол. На лице застыло непонимание, сменившееся удивлением. Второй раз за день он испытал море эмоций. Перед ним стояла вся команда, тренер и Аня. «Снежные Барсы» держали в руках нарисованные цветной краской плакаты с поздравлениями. Леша выстрелил из хлопушки. Блестящее радужное конфетти осело на деревянный пол, покрытый лаком. Вслед громыхнуло: «С днем рождения!», а затем и радостный гул сотряс стены.
Ошарашенный таким жестом, Николай улыбнулся. Он не знал, куда деваться от избытка внимания в его сторону. Когда он обвел команду взглядом, пазл в его голове сложился. Стало понятно, почему «Барсы» скоропалительно ретировались из раздевалки, почему Сергей Петрович задержал его на льду после тренировки и почему Аня не выходила до обеда на связь. Они готовили для него сюрприз. Первую настоящую вечеринку в честь дня рождения.
Дом был украшен цветными лампочками и светодиодными лентами, которые пока не мерцали из-за дневного света. В углу, под лестницей, ведущей на чердак, на заваленном декоративными подушками мини-подиуме, были расставлены подарки. Комнату оснастили звуковой аппаратурой, а продолговатый стол сервировали на девятнадцать человек.
– Я говорила тебе, что этот день станет особенным? – приблизившись к Коле, проговорила Аня. Встав на носочки, она обвила его шею руками. – Вчера ты сказал, что никогда не праздновал этот день. Я решила исправить это упущение. Надеюсь, ты не злишься.
Вдали от городской суеты, в сосновом лесу, его окружали люди, играющие важную роль в его жизни: команда, ставшая семьей, тренер, заменивший отца, и девушка, подарившая ему целую Вселенную. В этот миг он ощущал себя самым счастливым человеком на свете.
– Ты не представляешь, что ты для меня сделала, – только и смог проговорить Коля, окидывая комнату взглядом.
– Это еще не все. – Костенко опустилась на пятки и повернулась к «Барсам». – Впереди командная фотосессия. Вы же взяли форму?
Парни кивнули и удалились переодеваться.
– Командная фотосессия? – удивился Николай. – Что еще ты задумала?
– Просто подумала, что здорово будет сделать кадры в неформальной обстановке. Посмотри, в каком прекрасном месте мы находимся. – Она ткнула пальцем в панорамное окно. – Впереди у вас сложная игра, поэтому я хочу, чтобы вы отдохнули и позабыли на миг о том, что такое ответственность. Нести это бремя тяжело. Нужно иногда уметь притормозить и разрешить себе расслабиться. К тому же Сергей Петрович одобрил.
Коля притянул Аню к себе и коснулся ее губ, погружаясь в опьяняющий поцелуй. Он не мог не согласиться с ней. Не мог не поблагодарить ее за то, что так внимательна к нему, к его словам, к его увлечениям. Ко всему.
– Сергей Петрович тоже будет в форме, – отстранившись, сообщила Аня.
– Ты шутишь?
– Нисколько.
Костенко и в самом деле не шутила, потому что в дверях появился Сергей Петрович в форме и поторопил Литвинова. Коля побежал за сумкой в машину. Кое-кто из команды уже вышел на улицу и пинал коньками снег, потому он решил ускориться. Сбегая по лестнице с чердака, он уже не обнаружил в гостиной Костенко и махнул рукой. Эмоции нескончаемым потоком обдавали его. Этот день рождения он действительно запомнит.
Фотосессия выдалась очень веселой. Парни во главе с тренером были охвачены задором. Они корчили гримасы, дурачились со снегом, ставили друг другу рожки, громко хохотали и трепали близстоящих игроков по волосам. В такие моменты Аня забывала, что они профессиональные хоккеисты КХЛ. Парни, которые шли в нападение на льду, сохраняя суровое выражение лиц и максимальную концентрацию, теперь скорее походили на беззаботных подростков. Костенко управляла парнями в кадре и едва успевала нажимать на кнопку. Аня даже умудрилась пострадать, когда Федя осыпал ее снегом.
– Эй, только не трогайте фотоаппарат и меня, – скомандовала Аня. – Еще успеем заняться ребячеством!
Но было уже поздно: «Барсы» подхватили идею Любимова и стали валить друг друга в снег. Костенко даже удивилась, как можно бегать на коньках, но потом сообразила, что на лезвии стоит защита. Она пыталась ретироваться в дом, но снежный ком полетел в ее сторону. Аня попробовала было увернуться, спрятав фотоаппарат под теплую жилетку, как поскользнулась и упала на спину. Тот, кто отважился прикрыть ее от удара, тоже полетел вниз.