Через пару дней, не получая никаких известий от Гардинера, который, видимо, собирал доказательства, какими бы они ни были, Гарри вызвал Кейт в свои покои, намереваясь испытать ее самостоятельно.
– Я прежде был не готов слушать вас, дорогая, а теперь прошу, выскажите свое мнение относительно религии, – предложил король.
Они были одни. Даже Уилл куда-то подевался.
Кейт заговорила сразу, не задумываясь:
– Вы сотворили чудеса, Гарри, но есть люди, которые считают, что вы станете папистом без папы. Вы как будто приостановили реформы, и начались преследования. Люди должны приходить к Христу через любовь, а не из страха.
– Но если они впадут в ересь, то не придут к Нему вовсе, – мягко возразил Гарри.
– И все же где грань между реформой и ересью? – спросила Кейт. – Как нам узнать, кто прав?
– Через чтение Писания, молитву и прочно опираясь на теологию, – сказал король.
– Но так могут сказать и католики, и протестанты.
– Кейт, мы говорим о спасении. Ответьте мне, вы верите, что оно предопределено?
– Нет, – достаточно решительно ответила она. – Я верю, что мы можем достичь его нашей верой в Христа.
– И все? – Гарри пристально вгляделся в нее. – Мы не должны вершить добрые дела в этом мире, чтобы обрести спасение?
– Конечно должны.
Король кивнул, не вполне удовлетворенный, но на этот раз он твердо решил спасти женщину, которую любил, даже если она была виновна.
В тот вечер, просидев в грустных раздумьях не один час, Гарри послал за доктором Венди, который был одним из его врачей последние пять лет и умел общаться с больными так, что вызывал доверие и желание открыться ему.
– Мне нужно облегчить душу, – признался Гарри. – Меня беспокоит, не впадает ли королева в ересь. Она стала такой ученой, все время указывает, что мне делать. Я не могу больше мириться с этим для ее же блага, так как знаю, что враги работают против нее. Венди, под страхом смерти приказываю вам не говорить об этом ни одной живой душе, но я не уступлю их требованиям. Ее милость арестуют, но я хочу, чтобы королеву только допросили, так как надеюсь, что она оправдает себя. Если нет, я вмешаюсь и остановлю расследование, и никто не причинит ей вред. Мне нужно только, чтобы она поняла, какой опасности подвергает себя.
Венди задумался.
– Ваша милость, а вы не можете просто предостеречь врагов королевы от козней против нее?
– Я должен быть уверен в своей королеве. А когда обрету эту уверенность, готовящие ей погибель ощутят на себе мой гнев.
Гарри дремал в кресле, как вдруг ужасные крики, доносившиеся из открытого окна, заставили его очнуться. Вой не умолкал. Какая-то женщина пребывала в отчаянии. Протерев глаза, король с трудом поднялся на ноги, доковылял до окна и выглянул наружу. Тут он понял, что кричали в покоях Кейт. Честное слово, да это же сама Кейт рыдает! Гарри не сомневался.
Гардинер прислал стражу арестовать ее? Нет, он предупредил бы об этом. Так что же случилось? Произошла какая-то катастрофа?
Гарри едва мог стоять, не то что ходить, нога у него в тот день сильно болела, поэтому он послал доктора Чамбера и доктора Баттса узнать, что стряслось.
Наконец шум стих. Гарри недоумевал: в чем же дело? Теперь с Кейт все в порядке? Затем крики возобновились. Можно было подумать, что ее убивают.
Невыносимо. Вызвав двоих джентльменов-пенсионеров, король с их помощью дошел до покоев королевы.
– Кейт! Кейт! – запыхавшись, воскликнул он. – Помогите мне сесть в кресло.
Двое мужчин водрузили его на сиденье.
Королева стояла на коленях на ковре, рядом с ней присел на корточки доктор Венди, остальные врачи беспомощно глядели на нее. Она посмотрела на Гарри полными слез глазами, лицо у нее было опухшее, капор съехал набок.
– Кейт, что вас тревожит? – спросил король. – Я слышал ваши крики в своих покоях. Меня это обеспокоило.
– О сир! – Она выпрямила спину и сцепила перед грудью руки, будто хваталась за ускользающую жизнь. – Я боюсь, что ваше величество недовольны мной и совершенно отвернулись от меня. – Слезы покатились по ее щекам.
– И почему вы так решили? – Гарри старался говорить спокойно.
Руки у Кейт дрожали, она подняла с пола какой-то документ и подала ему. Ордер на ее арест! Гарри уставился на него:
– Откуда у вас это?
– Я нашел свиток в галерее, ваша милость, – ответил доктор Венди, – и решил, что кто-то из слуг ее милости обронил его.
– Болваны! – не подумав, выругался Гарри. – Я не хотел, чтобы дошло до этого. Мне нужно было только разрешить свои сомнения. Кейт, скажите честно: вы еретичка?
Она в ужасе взглянула на него и твердо ответила:
– Нет, сир.
Король испытующе посмотрел ей в лицо: не лжет ли она? И ничего не увидел.
– Дорогая, успокойтесь. С вами ничего плохого не случится. Не переживайте. Помогите мне встать, господа!
Двое джентльменов-пенсионеров поспешили исполнить приказ.
– Доброй ночи, дорогая, – сказал Гарри и заковылял к двери, грузно опираясь на своих помощников. – Успокойтесь. Мы поговорим с вами завтра.
– Доброй ночи, сир. – Кейт всхлипнула, так и стоя на коленях.
На следующее утро она без предупреждения явилась в покои короля. Он разговаривал со своими джентльменами.
– Мадам! – приветствовал супругу Гарри. – Какой приятный сюрприз! Садитесь.
Денни поспешно освободил для королевы одно из двух стоявших у камина кресел, и Кейт заняла его. Она оделась продуманно, чтобы подчеркнуть свою красоту, и глаза Гарри задержались на низком вырезе ее платья и ложбинке между грудей. Он был не настолько стар и слабосилен, чтобы не оценить женского очарования.
Но это подождет.
– Итак, мадам, вы пришли снова обсудить вопросы религии? – строго спросил король. – Вы намерены разрешить мои сомнения? Я слышал от вас слова, которые можно истолковать двояко.
– Сир, я не думала, что вы воспримете мои невежественные высказывания таким образом! – воскликнула Кейт. – Вашему величеству известно, как и мне самой, каким великим несовершенством и слабостью наделил Господь нас, женщин, и что нам положено подчиняться мужчинам, которые по праву должны направлять нас своим разумом, ведь Господь, создав мужчину по своему образу и подобию, более совершенным, отдал ему женщину, чтобы он руководил ею, распоряжался ею и наставлял ее. Женскую слабость и природное несовершенство нужно терпеть, и женщине следует помогать таким образом, чтобы благодаря мужской мудрости восполнялись ее недостатки.
Гарри кивнул, пораженный столь уместно и умно выраженным смирением своей супруги.
Кейт улыбнулась ему:
– Раз Господь создал такую разницу в естестве мужчин и женщин и ваше величество наделены столь превосходными дарами и украшениями мудрости, а я всего лишь неразумная женщина, безмерно уступающая вам во всех отношениях, неужели вашему величеству интересно мое скромное мнение по вопросам религии? Я всегда буду подчиняться вашим мудрым установлениям и почитать вас как своего наставника, верховного главу и повелителя здесь, на земле, вслед за Богом.
Гарри нахмурился: она не заморочит ему голову лестью.
– Клянусь святой Марией, вы хорошо понимаете, что спорили со мной! Вы стали доктором теологии, Кейт, и поучали меня, вместо того чтобы слушать и принимать мои наставления.
Кейт кинулась возражать:
– Вы неправильно поняли меня, сир, я всегда считала весьма некрасивым и нелепым, если жена берется поучать своего мужа. Ее роль – слушаться своего супруга и учиться у него. И если я осмелилась спорить с вашим величеством, то сделала это не столько ради выражения своего мнения, сколько желая увлечь вас дискуссией, чтобы вы позабыли о своей боли и вам стало немного легче. И еще я рассчитывала, выслушав ученое мнение вашего величества, получить от этого пользу для себя.
Вдруг все встало на свои места, мир обрел прежние очертания, и Гарри понял, что его опасения не имели под собой никаких оснований. Чертов Гардинер! Как он смел бросать тень на Кейт!
– Это действительно так, дорогая? – отозвался Гарри. – И ваши возражения не имели под собой ничего дурного? Тогда мы с вами снова лучшие друзья! Идите сюда.
Кейт подошла, король обнял и поцеловал ее, не заботясь о том, что на них, улыбаясь, смотрят его джентльмены.
– Услышать из ваших уст эти слова мне было приятнее, чем получить сто тысяч фунтов. Никогда больше я не подумаю о вас плохо ни в каком отношении. – Король поцеловал руку Кейт.
На следующий день, а он выдался ясный, Гарри пригласил Кейт посидеть с ним в его личном саду. Они устроились в маленьком банкетном доме и болтали за бутылью вина. Кейт рассказала ему, как у нее продвигается дело со вторым сборником молитв, и поинтересовалась его мнением насчет сделанного ею выбора текстов.
Вдруг послышался топот марширующих ног. Король и королева вскинули взгляды. Кейт испуганно ахнула, а Гарри, охваченный яростью, встал.
Железные ворота, находившиеся у них перед глазами, вдруг распахнулись, и в сад, потрясая в руке каким-то документом, вошел лорд-канцлер Ризли во главе большого отряда королевской стражи. Забыв о боли в ноге, разгневанный Гарри сделал несколько шагов ему навстречу:
– Что вы делаете, милорд канцлер?
Ризли пал на колени, явно испугавшись.
– Я пришел арестовать королеву, сир, – пропищал он в ответ.
Гарри выхватил у него из рук бумагу. Это был ордер на арест Кейт, внизу стоял штамп с подписью короля.
– Негодяй! Гнусный мерзавец! Скотина! Болван! – заорал Гарри. – Вон с глаз моих!
Ризли поспешил убраться, стражники кинулись вслед за ним. Гарри, хромая, вернулся к Кейт. Он продолжал кипеть от злости, хотя и попытался выдавить из себя улыбку.
– Вы, кажется, недовольны милордом канцлером, – дрожащим голосом произнесла королева. – Не могу представить, какой повод он вам дал для справедливого гнева, но, может быть, он действовал по незнанию. Смиренно прошу вас проявить к нему снисхождение.