— Да что же это такое! — подскочил Гесслер. — Они собираются запереть их в фургоне!
Бросившись к двери склада, он закричал по-немецки:
— Остановитесь! Я не хочу! Не хочу!
Столкнувшись лицом к лицу с Франком, он замолчал. От мертвенно-бледного света Франс заморгал. На нем был потертый, но еще достаточно элегантный костюм. Волосы Франка были коротко подстрижены, он был бледен и спокоен. Наручники, сковывавшие его запястья, казалось, совсем не мешали ему. Остановившись, он пристально посмотрел на Гесслера. Впервые Франк выглядел удивленным.
— Браво, — сказал он. — Вот уж не ожидал увидеть вас здесь.
Гесслер промолчал, даже не пошевелился, с холодным спокойствием выдержав взгляд Франка. Затем он поспешно вышел из дверей и закричал:
— Освободите охранников! Немедленно освободите охранников!
Лиза подошла к Франку и прижалась к нему так сильно, как только могла. Все сирены на верфях внезапно завыли, и это было похоже на приветствие, отдаваемое в порту кораблю-победителю. Скованными руками Франк слабо приласкал Лизу. Снизу донеслись шум мотора и яростные крики Гесслера.
— Что происходит? — спросил Франк.
Лиза не ответила, спросив себя, не изменился ли его голос. Нет, в голосе Франка по-прежнему звучали металлические, немного язвительные нотки.
Лиза с любовью посмотрела на него.
— Полиция не должна обнаружить здесь фургон. Поэтому они сбросят его в воду, чтобы затруднить поиски.
Он одобрительно кивнул.
— Вместе с охранниками?
— С этим-то и не согласен Гесслер.
— А ты? — спросил Франк, прикрывая глаза.
— Ты здесь, — только и ответила она.
Они прислушались. До них доносилась яростная перепалка, усиленная эхом просторного складского помещения. Разговор шел по-немецки. Гесслер приказывал, чтобы охранников вывели из фургона, а Баум метал громы и молнии:
— Вы, адвокат, заткните пасть хоть раз в жизни.
— Они и знать ничего не желают, — вздохнула Лиза, а Франк с удивлением взглянул на нее.
— Ты понимаешь по-немецки?!
— Да ведь я тоже живу здесь уже пять лет, — ответила женщина.
Франк отошел от нее и рухнул на скамейку. Из-за мешавших ему наручников он держал руки вытянутыми на коленях.
— Все правильно, Лиза, — сказал Франк.
Подойдя к нему, она погладила его по затылку, пьянея от этого прикосновения. Кожа Франка была нежной и теплой.
— И все же все это время мы жили под одним и тем же небом, — прошептала она, — ты думал об этом?
— Да, я думал об этом.
С опущенной головой вернулся Гесслер, вид у него был крайне удрученный.
— Они уехали вместе с охранниками? — грустно спросила Лиза.
Адвокат кивнул. Он показался ей очень старым. Лиза вспомнила, как увидела его впервые за массивным столом черного дерева. Сидевший среди своих книг с яркими надписями, выполненными готическим шрифтом, Гесслер немного напугал ее. В его рабочем кабинете царила какая-то похоронная атмосфера. Ей не понравились ни духота его комнаты, ни разноцветный свет, проникавший через высокие окна с витражами. Ей не понравился и сам Гесслер, его бледное и внимательное лицо было ей неприятно.
— У вас будут угрызения совести, мэтр, — сказал Франк.
Гесслер взял себя в руки.
— Лучше иметь угрызения совести, чем сожаления, — сказал он.
— Вы не предполагали такого конца для моих охранников?
— Нет.
— И все же это — самый логичный выход, — с уверенностью сказал Франк.
— Да, конечно.
На лестнице послышались шаги. В комнату вошли Паоло и Варнер.
— Славная работенка! — возбужденно бросил Паоло.
— Мэтру Гесслеру она не кажется такой уж славной, — возразил Франк.
— Почему уже? — обиженно спросил Паоло.
Наконец он понял:
— А! Из-за охранников? Знаете ли, — добавил он, оборачиваясь к адвокату, — свидетели хороши только на свадьбе!
И, пожав плечами, повернулся к Франку и положил руку на его плечо.
— Я даже не успел поздороваться с тобой, Франки. Ты не очень-то изменился, — уверял Паоло. — Хотя все же немного изменился… В общем, ты возмужал, черт побери!
— Знаешь ли, я мог бы возмужать и в другом месте, — возразил Франк.
Что-то в его голосе заставило Паоло прищуриться. Что-то, похожее на раздражение. Не так представлял он себе эту встречу и чуть было не сказал об этом Франку.
Франк поднял свои скованные руки.
— Раз уж вы здесь, парни…
Паоло скорчил гримасу.
— Черт побери! — проворчал он. — Мы так торопились, что позабыли об этом.
Он локтем подтолкнул Варнера.
— Эй, у тебя ключ от браслетов, толсторожий?
Варнер был высоким светловолосым парнем с глупым и смешливым лицом. Ему было не больше двадцати лет. Так как он не понимал по-французски, то повернулся к Гесслеру и попросил его перевести. Адвокат повторил вопрос Паоло. Варнер покачал головой.
— Наверное, ключ остался в кармане конвоира, — вздохнул Паоло. — Не можем же мы нанять водолаза, чтобы вытащить его из воды. К счастью, Фредди у нас мастер на все руки, нужно только подождать…
Фургон подпрыгивал по шпалам. Баум медленно вел его по заброшенной верфи, заросшей сорняками. Верфь замыкали развалины разбомбленного бункера для подводных лодок. С противоположного берега нельзя было ничего увидеть.
Здесь еще сохранилась часть фарватера, заполненная коричневой грязной водой, на поверхности которой плавали муаровые пятна мазута Немец подрулил к самому краю фарватера. Там он направил колеса в сторону воды и отжал ручной тормоз. Затем он соскочил со своего сиденья, тем же путем проследовал и Фредди: со своего места он не мог вылезти, потому что там фургон нависал над фарватером.
Внутри фургона шофер и охранник бились в двери и кричали как безумные.
— Сейчас дадим им успокаивающее, — хихикнул Фредди.
Он осмотрелся. Ночь уже почти наступила; они находились в просторной тенистой зоне, ощетинившейся цементными блоками, из которых, как кости, торчали куски арматуры.
— Давай! — бросил Фредди своему напарнику.
Баум кивнул. Уперевшись в зад громадного автомобиля, они принялись толкать его. За стенками фургона два человека выбивались из сил. Их удары ногами отдавались в руках Фредди. Ощущение было неприятным, и Фредди торопился покончить с этим делом. Несмотря на все их усилия, фургон не продвинулся ни на сантиметр. Фредди вернулся в кабину и увидел, что машина стоит на скорости. Чертыхнувшись, он поставил рычаг переключения скоростей в нейтральное положение.
— Ну и болван же ты! — сказал он Бауму.
Они снова принялись толкать автомобиль. На этот раз без всякого сопротивления фургон медленно подался вперед. Правое переднее колесо зависло над пустотой, и машина закачалась. Сидевшие внутри люди поняли, что означает эта неустойчивость, и замолчали.
— Ну, еще разок! — решился Баум. — Айн, цвай, драй!
Фургон упал в воду с громким звуком, похожим на оплеуху. Черная машина не сразу пошла ко дну. Какое-то время она лежала на боку, напоминая выброшенного на берег кита. Бурлящая вода стала проникать в нее через все отверстия. Охранники, бывшие внутри фургона, принялись вопить, но на этот раз в их криках уже не слышалось ярости. Это был крик ужаса. Они поняли, что происходит, и ими овладела какая-то истерия.
Встревоженный Баум оглядел окрестности, Фредди успокоил его кивком головы.
— Не бойся, — сказал он, — в пятидесяти метрах отсюда ничего не слышно. Да и потом, это ненадолго.
Фургон скрылся в темной воде.
— Здесь здорово глубоко, — восхищенно сказал Фредди, — да ведь и не пустишь же подлодки плавать в тазике. — Он нагнулся над фарватером и выругался. Под водой блестел странный свет.
— М…к! — рявкнул он, хватая Баума за руку. — Смотри, ты забыл выключить фары!
Баум нагнулся в свою очередь. Зрелище показалось ему красивым, и он засмеялся.
— Гореть будет недолго, — успокоил он Фредди.
Они прислушались, и им показалось, что до них доносятся крики. Как будто они шли из потустороннего мира.
— Коридорчик в фургоне не сразу заполнится водой, — объяснил Баум, — значит, наши дружки успеют помолиться.
Потянувшись, он глубоко вдохнул влажный воздух. На стройке пахло гнилым деревом.
— Хочешь сигарету, Франк? — спросила Лиза.
Утвердительно кивнув, он вытянул ноги под столом.
— Куда они сбросят машину? — спросил он.
— Не беспокойся, — поспешил ответить Паоло, — мы специально нашли для этого одно местечко. Еще восемь дней тому назад. Пока фургон выловят, много воды утечет под мостом!
Он засмеялся, но его радость была наигранной, и никто в ответ не улыбнулся. Лиза зажгла сигарету и протянула ее Франку. Гесслер чувствовал в каждом жесте Лизы ее любовь к беглецу.
— Как они действовали? — продолжал Франк. — В машине я так ничего и не понял.
Гесслер взял на себя труд дать ему необходимые объяснения. Ему надо было выйти из трусливого оцепенения. Он должен был действовать, бороться…
— Тюремный фургон должен был поехать по Эльбтуннелю. Там лифт спускает автомобили.
— Действительно, я почувствовал это.
— Два наших человека, переодетые полицейскими, вошли в лифт вместе с фургоном.
— Один из них — Фредди, — с гордостью уточнил Паоло, как будто подвиг его друга бросал отблеск славы и на него.
— Во время подъема, — продолжал Гесслер, — они нейтрализовали шофера и сопровождающего охранника.
— Не пойман — не вор, — обрадовался Паоло. — Если что и обнаружится, пройдет несколько часов, прежде чем поднимут тревогу.
Франк оценил простоту и эффективность плана. Это была хорошая работа.
— А что дальше в программе? — спросил он.
Вопрос был обращен к Гесслеру.
— В половине восьмого одно грузовое судно поднимется вверх по реке, держа курс на Данию. Вы все отправитесь на нем.
Лиза открыла чемодан.