– Ты не думала… просто остаться в Западном Берлине? – Инге перегнулась через стол. – Поехать в Мариенфельде и попросить политического убежища?
– А ты как считаешь? – с каменным лицом произнесла Лиза, и ее голос почти утонул в громкой музыке. – Если бы не родные, я бы уже завтра туда поехала.
Для Инге разрушенные отношения с близкими не представляли особой ценности, но, проникшись историей Лизы, она впервые поняла, перед какой дилеммой встает человек, выросший в любящей семье. Инге было легко принимать решения, поэтому она поступила в Свободный университет и теперь надеялась, что ее жизнь наполнится приключениями. Она могла ни на кого не оглядываться, а вот у Лизы были еще Рудольф и Пауль, и уж Инге как никто другой знала, каково прозябать в одиночестве вдали от близких. Пусть даже речь идет о том, чтобы воплотить свои мечты, разве Лиза сможет взять и отказаться от родных?
– Посмотри туда, – пробормотала подруга, выпрямив спину, и Инге обернулась: через танцпол к ним направлялись двое парней.
– Они тоже из нашего универа, – отметила Инге, наблюдая, как молодые люди подходят ближе и поправляют галстуки. – Я видела в кампусе того, что пониже.
– Ничего себе пониже. Ты глянь на него, он же метр восемьдесят, не меньше. – Лиза широко улыбнулась, когда к их столику приблизился тот, что пониже, – парень в очках в массивной черной оправе и с кривоватой улыбкой. – Привет.
– И вам привет, – отозвался он, а Инге покосилась на подругу и красноречиво закатила глаза: увы, незнакомец оказался немцем. – Мы заметили, как вы заходите, и Вольф решил, что мы все из одного универа. Меня зовут Ули. Можно присесть?
Лиза подвинулась, чтобы освободить побольше места, а Ули отправился еще за стульями, Инге же переключила внимание на его друга – высокого угловатого парня с резкими чертами лица и пронзительными глазами.
«Может, все и не так плохо», – подумала она, когда Вольф бросил на нее оценивающий взгляд.
– Я Инге, – с озорной улыбкой представилась она и, откинувшись на спинку стула, протянула Вольфу руку. – А мою подругу зовут Лиза. Она завтра уходит в монастырь, так что с вас выпивка.
Сентябрь 1963 года
Дорогой Ули!
Пишу сообщить, что я выхожу замуж. Его зовут Хорст Каммерер, он друг семьи. Я знаю его много лет, но в последние месяцы мы здорово сблизились. Хорст очень добр к Руди, и я надеюсь, что вместе мы будем счастливы.
Хочу, чтобы ты понимал: это решение далось мне очень нелегко, но я считаю, что нам с Руди оно пойдет на пользу. Мальчику нужен отец, а Хорста он и так видит достаточно часто, и они неплохо ладят.
Я уже говорила, что нам обоим надо постараться выстроить жизнь по отдельности, и теперь сама пытаюсь так и сделать.
Надеюсь, ты поймешь.
С любовью,
Лиза
Глава 44
Май 1961 года
Над дверью тренькнул колокольчик: в магазин из пелены дождя вплыла Инге. Она сунула мокрый зонтик в подставку рядом со входом и заморгала, привыкая к свету и прислушиваясь к приглушенным звукам зала; горстка покупателей негромко переговаривалась, разглядывая стеклянные витрины; лица продавцов в темных костюмах за прилавками почти терялись в полумраке, потому что все лампы были направлены на сам товар, сияющий и переливающийся в ярких искусственных огнях.
У витрины в дальнем углу Ули уловил шаги и вскинул голову, а когда заметил идущую к нему Инге, вздохнул с облегчением.
– Слава богу, – сказал он и чмокнул ее в щеку. – У меня уже голова не варит. Спасибо, что пришла.
Инге отступила на шаг и сунула руки в карманы, но тут же вынула их оттуда, справедливо опасаясь, что бдительный охранник, стоящий в углу, неверно истолкует ее жест и заподозрит в воровстве.
– Знаешь, – протянула она, – не каждый день случается помогать с выбором помолвочного кольца для подруги.
Лиза и Ули встречались уже больше года, и когда он попросил Инге подсобить с кольцом, та нисколько не удивилась такому повороту, а восприняла его как единственный логичный исход. За подругу она только порадовалась: Лиза души не чаяла в Ули, а тот относился к ней с нежностью и обожанием. Однако что-то продолжало царапать Инге. Лиза очень старалась стать лучшей студенткой в группе, и теперь Инге казалось, что подруга в каком-то смысле проиграла, пойдя именно на тот шаг, какого от них обеих ждали однокурсники: встретила в университете парня, собралась за него замуж.
Но Инге поостереглась высказывать свои соображения вслух.
– Ну как? Приглянулось что-нибудь?
Ули потер подбородок, рассматривая сияющие в витрине кольца. Парни вроде него Инге не слишком нравились: она предпочитала викингов, широкоплечих и мускулистых. Ули же был полной противоположностью ее идеала: темноволосый и долговязый, да еще сутулится, будто стесняется собственного высокого роста. Однако он обладал качеством, которое привлекало даже Инге: обаянием. Вот уж чего не отнять.
– Я хотел сначала спросить твое мнение, – пояснил он. – А то тут огранки всякие, формы, вставки… – Он поднял голову и поправил сползшие на кончик носа очки. – Ты же ее лучшая подруга. Вот эти кольца… хоть одно из них похоже на нее?
Ули коряво сформулировал свой вопрос, но Инге тронула нежность и внимание, которые за этим крылись. Свену, ее экс-жениху, было плевать на вкусы Инге. Он подарил ей не просто кольцо, а здоровенный фамильный перстень, тяжелый и уродливый. Сама она такой бы ни за что не выбрала, а огромный драгоценный камень грозил пригвоздить ее к месту намертво.
Для жениха ее мнение насчет кольца, насчет поместья, где им предстояло жить, насчет образа жизни, о котором она мечтала, не имело ни малейшего значения. А если и имело, то в списке приоритетов находилось гораздо ниже интересов семьи. Брак стал бы для Инге позорной капитуляцией, золотой клеткой, в которой она задыхалась бы рядом с совершенно чужим человеком.
А вот Ули с самого начала учитывал предпочтения Лизы.
– Она точно не захочет ничего вычурного, – сообщила Инге, склонившись над витриной с украшениями.
– Об этом не беспокойся. Ни на что вычурное у меня все равно денег не хватит, – скептически усмехнулся Ули, а Инге краем глаза заметила, что продавец вскочил с места и направился к ним. – Что ей понравится: золото или серебро?
– Золото. – Сама Инге предпочитала серебро, но Лизе благодаря теплому тону кожи больше шло золото. – Она почти каждый день носит мамины сережки. Наверняка ей захочется кольцо, которое будет с ними сочетаться.
– А камень, фройляйн? – Продавец отточенным движением открыл витрину.
– Она тебе ничего не говорила по этому поводу? – Инге глянула на друга.
– Нет, – качнул головой тот, – но, по-моему, она будет бесподобно смотреться в бриллиантах. Как думаешь, ей нравятся бриллианты?
– Ну это же лучшие друзья девушек, – улыбнулась Инге.
– Чудесно. – Продавец выбрал несколько колец и выложил их на обтянутый бархатом подносик. – Изделия выполнены в разном стиле, есть из чего выбрать. Что предпочитает ваша невеста? Кольцо с одним камнем или, может, с тремя? Или со вставками по ободку?
– Э… пожалуй, с одним, – промямлил Ули, переглянувшись с Инге и получив от нее молчаливое подтверждение.
– Чудесно. А огранка? Багет, кушон, изумрудная, грушевидная?..
– Покажите, что у вас есть.
– Разумеется. А какой размер?
– Семнадцать и три, – вклинилась Инге и повернулась к Ули: – Я недавно брала у Лизы колечко поносить, заодно и измерила.
Вскоре друзья выбрали изысканное кольцо из желтого золота с одним-единственным бриллиантом изумрудной огранки. Пока продавец заполнял квитанции и упаковывал изделие в маленькую коробочку, Инге слегка наклонилась к Ули:
– Вы уже решили, где будете жить?
– Как Лиза скажет, – отозвался он, глядя в спину уходящему продавцу. – Я купил квартиру в Веддинге недалеко от того дома, где они с отцом и братом живут. Но я полагаю, если Лизе по учебе понадобится переехать, мы найдем какое-нибудь другое место.
– Ты не собираешься заставлять ее бросить учебу? – опешила Инге.
– Конечно, нет, – улыбнулся он с таким недоверчивым видом, будто вопрос показался ему абсурдным. – Она потрясающая девушка и станет потрясающим врачом. Хороший же из меня вышел бы муж, если бы я велел ей отказаться от любимой работы.
Инге залилась предательским румянцем, отвернулась к витринам и уставилась на кольца. Она привыкла думать, что брак – это тюрьма, ловушка, где женщине не позволяют принимать важные жизненные решения.
Теперь же стало ясно, что супружество с правильным человеком – совсем другое дело.
И как здорово, что Лиза нашла именно такого жениха, взаимную любовь.
Продавец принес упакованное кольцо, и Ули вывел Инге из магазина.
– Даже не верится, что все взаправду. Спасибо большое за помощь, Инге.
– Мне было приятно. – Поначалу она сомневалась в успехе студенческого брака, но сейчас говорила совершенно искренне. – Ну, как ощущения?
Он покосился на пакет, в котором нес футляр с кольцом, и вцепился в ручки.
– Как будто жизнь начинается заново, – горячо признался Ули. – Я люблю Лизу, Инге. И собираюсь посвятить остаток своих дней тому, чтобы сделать ее счастливой.
Инге вспомнила день, когда вернула Свену его бесценный фамильный перстень, а потом собирала вещи и ехала на вокзал, по пути слушая родительские нотации.
Она предпочла собственное счастье браку, но сейчас по глазам Ули видела, какое счастье может принести такой союз.
Инге подошла к приятелю и чмокнула его в щеку.
– Обязательно сделаешь, и я обожаю тебя за это. Спасибо, что ты так любишь мою подругу.
Январь 1964 года
Дорогой Ули!
Я попросила Пауля о последнем одолжении: отправить это письмо. Я годами ждала от тебя ответа – хоть мне, хоть нашему сыну, – но твое молчание красноречивее всяких слов.
Понимаю, ты никогда не простишь меня за то, что я натворила. Только знай, что я и сама никогда себя не прощу. Пыталась, но сейчас уже чувствую, что не получится.