— Ну я же позвонил. И скинь мне свой новый адрес.
— Хорошо. Буду ждать.
— К шести вечера буду у тебя, — и я положил трубку.
Глава 18
Юля
Я помню, как очнулась и увидела перед собой белый потолок. Хотела пошевелиться, но не смогла. Тело меня не слушалось. Изо всех сил пыталась хотя бы пальцем пошевелить, но ничего. Всё тело ломило, и было так странно и страшно. Я не чувствую своё тело, не управляю им, но оно у меня болит. Как такое может быть?
Когда была в темноте, слышала разные голоса, которые говорили обо мне. Слышала голос Вовы, от него становилось спокойнее, а когда голоса пропадали, я погружалась во мрак. Там бродила по чёрному лесу, полному сухих деревьев, и было так холодно и страшно, что не передать словами.
В один из этих дней хождения среди деревьев, встретила маму и отца. Они были счастливы, на их лицах сверкали улыбки. Родители держали друг друга за руки, и от них исходило сияние. Я помню, как хотела взять мамину ладонь, но она не дала её. Сказала, что нам ещё рано встречаться и я должна идти к своему сыну.
И вот сейчас сижу в этом кресле и смотрю, как Пашка играет в машинки. Их у него отбирает Пломбир, прося для себя хоть чуточку внимания. Я улыбаюсь. Мой мальчик счастлив и здоров, а что будет со мной, это не важно. Главное, что у него всё в порядке.
Было страшно находиться в этом доме после покушения. Не знаю, кто это делает и зачем, но явно не просто так. А ещё Вова ушёл, не сказав ни слова. И я виню себя за это. В гневе и беспомощности мы говорим много всего, о чём потом жалеем. К сожалению, эти слова не вернёшь, и теперь мне приходится сидеть здесь одной и наблюдать, как играет мой сын.
Первое время я боялась, что Вова бросит меня, нас. Зачем здоровому мужчине нужна жена-калека? Но он не бросил, он вместе со мной борется, переживает. Вижу вопрос в его глазах, почему не принимаю от него помощь. Почему выбираю для этого чужих людей. Ответ простой, но я не могу его ему озвучить. Мне просто стыдно. Стыдно, что он будет мыть меня везде, кормить с ложки, как ребёнка, расчёсывать волосы, одевать. Он и так уже не смотрит на меня как на женщину, в его глазах я калека, с которой нужно обращаться осторожно, как с фарфоровой куклой. А иначе при любых неправильных движениях я могу треснуть по шву.
В уме я осознаю, что Вове нужны здоровые отношения с женщиной, с которой он построит семью. И с каждым днём я всё больше и больше думаю о том, чтобы найти пансионат, где за мной будут ухаживать и где я останусь до конца своих дней. Если не сделаю этого, испорчу существование не только Вове, но и Пашке. Ни один нормальный человек не захочет всю жизнь ухаживать за лежачим больным человеком.
А если они захотят, то будут ко мне приезжать, навещать меня. И кажется, именно сейчас настало время поговорить об этом с мужем. Как только Вовка придёт, у нас с ним будет серьёзный разговор. Надеюсь, он учтёт моё мнение хоть раз в жизни.
***
Владимир
Галя жила в дорогом районе города. Я почему-то думал, что без моего содержания она выберет что-то более дешёвое, но она любила шик и дороговизну. И скорее всего, не она себе позволила этот район, а её новый кавалер.
Я поднялся на нужный этаж огромной высотки и позвонил в дверь, которую мне быстро открыли.
— Привет. Проходи, — проговорила девушка. Как всегда, Галя выглядела идеально. Красивое платье цвета спелой вишни с открытыми плечами сидело на ней как вторая кожа. Всегда идеальные причёска, маникюр и макияж были её визитной карточкой.
— Хорошо выглядишь, — проговорил я и шагнул за порог. — Держи, твоё любимое.
— Спасибо, — произнесла девушка и потянулась ко мне, чтобы поцеловать. Я не отпрянул и дал ей продолжить начатое.
Пока она закрывала за мной дверь, прошёл на просторную кухню, с которой открывался шикарный вид на город.
— Хорошая квартира.
— Спасибо. Присаживайся. Вот, заказала твои любимые отбивные, — я посмотрел на стол. И правда, там стояла вся еда, которую любил.
— Спасибо, — улыбнулся ей и сел за стол.
— Я старалась. Откроешь вино?
— Конечно, — она протянула штопор, и я быстро справился с поставленной задачей. Было как-то странно видеть её. Мне даже показалось, что она изменилась, что ли.
Галя первая начала разговор и прервала минутное молчание.
— М-м-м… Обожаю это вино, — проговорила девушка, отпивая из фужера.
— Знаю. Поэтому и приехал с ним, — показал ей свою ослепительную улыбку.
— Так о чём ты хотел поговорить?
— О нас, — от моих слов она чуть не поперхнулась.
— О нас?
— Да. В прошлый раз как-то всё нехорошо вышло, и я был груб и глуп. Ты же знаешь, что я не умею просить прощения, — она смущённо улыбнулась мне. — Может, попробуем снова?
— А как же Юля?
— У нас не получилось, не срослось. В общем, всё это трудно объяснить.
— А твой сын?
— Он останется жить со мной, и я хочу, чтобы ты стала его матерью.
— Но Юля…— я не дал договорить.
— А что Юля, отправлю её в какой-нибудь пансионат. Пашка будет навещать, если захочет, ну а мы будем семьёй.
— Ты это серьёзно, Вов?
— А ты как думаешь? Если хочешь, можем сразу же завтра поехать в загс и не ждать там несколько месяцев. А потом уедем на Мальдивы или на любой другой конец света. Всё будет так, как ты скажешь.
— Мне кажется всё это каким-то нереальным.
— Галь, наша жизнь, она вообще загадочная штука.
— Ты прав. А о ЗАГСе это ты серьёзно?
— Если ты согласна, я сейчас же позвоню и договорюсь обо всём. Одно твоё слово…
— Ты шутишь? Конечно, я согласна, — без промедления произнесла девушка и снова отпила из фужера.
— Отлично. Ты только выбери, какое имя впишешь, когда будешь менять паспорт.
— В смысле? Какое имя?
— Ну как какое, Галя или Анастасия.
— Вов, ты о чём?
— Как там звали твою мать? Анастасия Станиславовна Шмуль? Я прав? — Девушка смотрела на меня испуганными глазами. Её розовая кожа начала менять цвет и становиться белой, а руки стали подрагивать.
— Так что, я прав?
— А при чём тут моя мать?
— Ты же взяла её фамилию для поддельного паспорта?
— Вов, я…— не договорила она.
— Не нужно лишних слов. Я всё понимаю. А как это умно. Ты же никогда и никому не рассказывала о матери, кроме одного-единственного раза. Помнишь тот День студента? Я всё думал, где слышал это имя, оно не выходило у меня из головы, пока на глаза случайно не попалась та наша фотография. У меня только один вопрос. Зачем?
— Зачем? Ты смеёшься? — девушка, оправившись от испуга, перешла в наступление. — Да потому что я ненавидела Юлю.
— Вы были лучшими подругами.
— А знаешь почему? Всё очень просто. Ты всегда был рядом с ней, а я хотела, чтобы ты был со мной. Главная победа над врагом, это быть его другом. Я хотела забрать тебя себе. В первый раз получилось, но она опять приехала в город, и ты стал сам не свой. И тогда я решила от неё избавиться снова и подстроила ту аварию. И в больнице своего доктора подослала, и растяжку по моей просьбе сделали, — она резко замолчала и перевела взгляд на город.
— Первый раз не получилось? Ты что имеешь в виду? — она засмеялась мне в лицо.
— Что бы ты никогда не смог простить любимой женщине?
— Измену.
— Да, в этом весь ты. Мы всегда с ней были не разлей вода, даже после института. У нас не только телосложение похоже. Мы даже к одному мастеру маникюра ходили. А помнишь, как ты её не отпустил со мной в Испанию? И мы тогда назло тебе на бедре сделали одинаковые татуировки?
— Да, помню.
— Ты знаешь, нетрудно найти парик такого цвета, как волосы у Юли.
— Значит…- я не мог говорить, просто онемел от слов Гали.
— Да, это я на видео. Тот охранник был моим любовником, и он подсыпал Юле снотворное, чтобы она поспала покрепче. А мы в это время поразвлекались с ним на вашей кухне. Удобные, кстати, столешницы, — улыбнулась она своим словам и продолжила разговор. — Я тогда думала, ты эту дрянь отправишь вслед за ним. Но у неё хватило мозгов сбежать.
— Вот почему мои люди не нашли склеек на записи, это всё было в онлайн-режиме. Но ты же вроде куда-то летала?
— Да, в Турцию, но вернулась на пару дней раньше.
После такого поучительного, интересного рассказа я рассмеялся. Видимо, весь мой стресс, а также пережитый шок трансформировались в иное обличье. Я давно уже так не смеялся, из глаз от хохота потекли слёзы. Это было очень смешно, если не было бы так трагично.
— Галь, да тебе Оскар нужно выдать. Ты гений этого века.
— И что теперь? — девушка в одно мгновение стала серьёзной. — Убьёшь меня?
— Нет, — спокойным голосом произнёс я.
— Нет? — видимо, для неё было удивительно услышать такой ответ.
— Это сделаю не я, а яд, который находится в этом вине.
— Что? — теперь её удивление сменилось страхом.
— В вино, что ты пила и к которому я не прикоснулся, влит яд. Он действует так. Через, — я посмотрел на часы, — минут двадцать, максимум тридцать, тебе начнёт не хватать воздуха и ты задохнёшься. К тому времени, когда тебя найдут, яд уже рассосётся и в крови, и в этом вине. Экспертиза выявит остановку сердца. А вино и правда хорошее, жалко было его портить. Сейчас оставлю тебя, чтобы напоследок подумала о своих поступках.
Я встал из-за стола и пошёл в сторону двери. Перед выходом услышал, как Галя закричала мне вслед:
— Тварь, какая же ты тварь, Романов! Ненавижу тебя! Гори в аду! — после этих слов я захлопнул дверь.
В этот вечер я не поехал домой. Отправился в свою квартиру. Нужно было побыть одному и всё обдумать. Решить, как жить дальше, как на ноги поставить Юльку и сделать её счастливой. Она была права, в какой-то степени я виноват в этой трагедии.
Я сидел в лоджии и смотрел на закат с бокалом виски в руках. Мне не было жаль Галю, она заслужила это. Хотя я и сам не попаду в рай. В конце жизни меня ждёт ад с горящей сковородкой, где буду жариться жопой и кричать от боли.