Страх и ужас — странные ощущения. Да, они могут парализовать тело, но часто они также парализуют разум. Я знала людей, которые были намного умнее меня и которые превращались в болтливых дураков, когда их охватывал страх. Я много раз использовала этот трюк в своих интересах. Может, я и не эмпатомант, но в наши дни я знаю, как вселить в людей страх.
Я закрыла глаза и проглотила комок в горле, отчаянно пытаясь не обращать внимания на ледяные мурашки по коже. У меня возникло неприятное ощущение, что могила разверзлась, чтобы поглотить меня целиком. И тут до меня дошло, в какой заднице я оказалась.
Я — оружие. Эта мысль, эта мантра, вбитая в меня преподавателями в академии, зажгла во мне искру гнева. Гнева из-за того, что я оказалась в ситуации, настолько неподвластной моему контролю, что могла сделать только одно — ждать смерти. Злости, но не на придурка-монстра, пытающегося съесть меня живьем, а на себя за то, что у меня не хватило сил дать отпор. «ХВАТИТ!» Это слово вырвалось у меня прерывистым криком. Я была очень удивлена, когда потоки льда перестали двигаться. На несколько мгновений воцарилась тишина. Затем я услышала, как что-то движется позади меня. Звук был довольно громким.
— Кто ты? — спросила я темноту. Тогда я считала себя достаточно знающей. Я думала, что знаю большинство секретов, которые хранит Другой Мир. Теперь я понимаю, какой чертовой дурой была. Я ничего не знала.
Ответа не последовало, только звук, похожий на стук металла о камень. «Ты не призрак», — сказала я. Теперь ледяные потоки исчезли с моей кожи, и я чувствовала, как горячая, влажная кровь сочится из маленьких порезов. Мои руки, грудь и ноги болели от ран. Призрак не мог бы так поступить со мной; эти ужасы не имеют физической формы.
У большинства созданий из Другого Мира нет других названий, кроме тех, что даем им мы. Некоторые, однако, совсем другие. Некоторые из них старше других. Они такие же древние, как и мир, из которого они пришли.
— Сссеракис. — Слово прошелестело по земле передо мной, как змея, подползая ближе, прежде чем, наконец, с шипением выползти прямо перед моим лицом. Я почувствовала, как ледяные когти сомкнулись на моем подбородке, и холод обжег мои щеки. Я снова открыла глаза, но вокруг по-прежнему была только темнота. Я спросила себя, так ли живут слепые люди? Чувствуют прикосновение чужого тела к своей коже и не могут разглядеть, кто это или что это. Мысль об этом пугает меня больше, чем я готова признать.
Я стряхнула с лица его руку, и она исчезла, как дым на ветру. Это было странно, но, зная, что ужас может говорить, слыша его голос, подобный звону бьющегося стекла, я освободилась от паралича. Я повернула голову в сторону выхода из пещеры.
Ужас рассмеялся — каркающий звук, похожий на предсмертный хрип старика.
— Они тебя не слышат. Не видят. Теперь тебе никто не сможет помочь.
— Хорошо. — Я постаралась придать своему голосу как можно больше твердости и смотрела прямо перед собой. Я знала, что это существо может убить меня, как и рабочих, лежащих у моих ног, но я не собиралась скулить от страха и молить о пощаде, как те бедолаги. — Ты не такой, как другие. Ты не какой-то безмозглый зверь, которым может управлять демономант. Ты…
— Старше, — прошептал голос. — В мире кошмаров я то, чего боится тьма. — Я почувствовала порыв ветра и поняла, что монстр движется вокруг меня, изучая меня с разных сторон. Я заинтриговала его, разорвав его ментальную хватку. Это, и еще, мне кажется, ему наскучило убивать землян. Мы были слишком легкой добычей для него.
Это была моя первая встреча с одним из древних ужасов, и я была неопытна. Сейчас мне кажется, что я плясала под дудку Сссеракиса, как марионетка, которую дергают за ниточки.
— У тебя есть тело? — спросила я и в ответ почувствовала, как по мне пронесся ледяной ветерок. Не вокруг меня, а сквозь меня. Должна сказать, это было чертовски неприятное ощущение, от которого меня пробрало до глубины души.
У большинства ужасов есть тела. Благодаря телам их легко убить, тела дают нам возможность избавиться от них с помощью магии или стали. Некоторые из них больше похожи на иллюзии, призраков, блуждающих по миру. Некоторые еще более странные. Сссеракис — один из последних.
— Как ты сюда попал? — спросила я. — Кто тебя вызвал?
— Вопросы. Вопросы. Вопросы. — Я услышала, как позади меня что-то жирное и мокрое заскользило по земле. Мне потребовалось огромное усилие воли, чтобы не обернуться и не уставиться в темноту на звук. Но именно так работает Сссеракис. Отвлечения и страх, убийство своей жертвы дюйм за дюймом, секунда за секундой. Тысячи неглубоких порезов, и все это для того, чтобы заставить нас описаться от ужаса. — Возможно, я всегда был здесь. Возможно, меня вызвала ты.
И снова я почувствовала, как ледяная бритва оставляет след на моей коже, на этот раз он начинался на шее, огибал челюсть и поднимался к уху. Я почувствовала, как кровь стекает за воротник моих лохмотьев.
— Прекрасно. — Я стиснула зубы от жгучей боли. Я все еще был напугана, но ужас покинул меня, оставив после себя пылающую решимость. — Ты можешь отвечать на свои гребаные загадки сколько угодно. Или ты можешь сказать мне, чего ты хочешь.
Ледяной след снова оборвался, и я почувствовала, как Сссеракис отдаляется от меня. Пока ужас обдумывал мои слова, я подняла фонарь и почувствовала исходящее от него тепло. Пламя все еще горело, но свет исчез.
— Домой. — Голос был шепотом, полным тоски и отчаяния. — Туда, где не горит свет. Где мне не нужно прятаться под землей. Домой. Где я был силен.
— Я могу помочь, — быстро сказала я. Думаю, я хотела произнести эти слова до того, как осознала, что говорю. — Если я найду Источник демономантии, я могу отправить тебя обратно. — Мой голос прозвучал очень уверенно. Но я даже не знала, возможно ли такое. Демономанты могли отправлять обратно тех ужасов, которых сами вызвали, при условии, что Источник все еще находился внутри них и контроль не был нарушен. Я никогда не слышала о том, чтобы Хранитель Источников отправлял обратно существо, призванное кем-то другим.
Долгое время я слышала только, как вокруг меня клубится тьма. Я почувствовала, что дрожу, холод от присутствия Сссеракиса проникал глубоко в кости.
— Почему? — раздался голос сзади, так близко, что это был всего лишь шепот, хотя и прозвучал как удар грома.
Я решила, что правда, вероятно, самый мудрый из вариантов. «Потому что мне нужно, чтобы ты покинул это место, — сказала я. — Либо ты убьешь меня здесь, либо другие убьют меня там, когда я не смогу от тебя избавиться. В любом случае, мне крышка». Я знала, что это правда. Деко либо убьет меня сам, либо передаст Пригу, как только я перестану быть полезной, и это была моя первая возможность доказать, что от меня вообще есть хоть какая-то польза. Это о том, чтобы задирать планку. Когда тебе говорят пойти поймать рыбу, а ты ловишь кита. Отсюда некуда было бы идти, кроме как вниз.
— Ты видела мой мир? — спросил Сссеракис. Я почувствовала, как ледяные руки обхватили мою голову, высасывая из меня тепло, пронзая мой разум ледяными иглами боли.
— Да, — сказала я, стуча зубами. Я не могла унять дрожь. Я не могла остановить холод, проникающий в мои конечности. Честно говоря, я думала, что умираю, что сказала что-то не то, и что древний ужас разрывает мою душу на части.
— Ты отнесешь меня туда? — Я услышала голод в его голосе. Тоска была такой глубокой, что у меня самой защемило сердце.
— Да. — Честно говоря, я не раз пожалела об этом соглашении. И все же я бы повторила да еще сотню раз.
Я снова почувствовала, как холод проникает в меня, но на этот раз он не прошел насквозь. Он окутал мое сердце и разум и остался там. Неестественная темнота мгновенно рассеялась, и я снова увидела пещеру, в которой было светлее, чем раньше. На каменном полу были разбросаны три тела, и еще одно лежало на высеченном в скале троне. Мой фонарь отбрасывал неясный луч света вперед, я осталась в пещере одна. Сссеракис исчез. Даже когда я подумала об этом, я знала, что это неправда, но мы, земляне, умеем убедить себя в удобной лжи, когда правда слишком жестока.
— Эй. Ты закончила, девочка? — В голосе Деко прозвучало нетерпение.
Я повернулась и посветила фонарем обратно ко входу, где ждали Деко и Хорралейн. По-видимому, темнота окутала меня, как одеяло, как только я вошла в пещеру. Теперь, когда она исчезла, они снова могли меня видеть. Я медленно приближалась, чувствуя, как от холода немеют конечности.
— Скользкое дерьмо, — выругался Деко, когда я подошла к нему, и его глаза расширились. — Что с тобой случилось?
Я была покрыта сотнями крошечных порезов, каждый из которых кровоточил тонкой струйкой. Это был способ Сссеракиса, и это была первая из стольких травм, которые причинил мне этот ужас.
— Я решила твою проблему. — Мой голос вышел изо рта, спотыкаясь, и я чуть не упала в обморок. Я была невероятно слаба и измотана. Но хуже, чем боль или истощение, было то, что я чувствовала что-то чуждое и ужасное внутри себя. Что-то жило внутри меня, питаясь мной, ожидая шанса сбежать домой.
— Неужели? — спросил Деко, забирая фонарь из моих дрожащих рук. — Что это было?
Я только покачала головой, глядя на этого человека. Может быть, из-за выражения моих глаз, или из-за крови, сочащейся из множества порезов, или ему просто было все равно, но Деко больше никогда не спрашивал, а я никому не рассказывала о древнем ужасе, который хранила внутри себя.
Глава 18
На втором году обучения в академии мы придумали игру, в которой каждый из нас устраивал неприятности с наставниками. По большей части это были безобидные маленькие шалости. Это было глупо, да, но дети могут быть и глупыми, и мудрыми в равной мере. Я всегда склонялась к первому варианту.
Однажды, когда я учила буквы, я создала небольшой портал за головой Джозефа, просунул руку внутрь и щелкнула его по уху так сильно, что он взвизгнул. Наставник Эйн был в ярости из-за того, что его прервали, и поставил Джозефа в угол лицом к стене до конца урока.