Тракторист. Я же вчера выходной был.
Бригадир. Допустим. А твой трактор?
Тракторист. Так он же…
Бригадир. Скажешь, тоже выходной?
Тракторист. Что вы…
Бригадир. Так. Ты сам вчера где был?
Тракторист. Я это… Я во многих местах.
Бригадир. To-тo! Даже чересчур во многих. Тебя, например, в райцентре видели.
Тракторист (после паузы, желая оттянуть ответ). Разве?..
Бригадир. А ты не помнишь?
Тракторист. Разве?.. Хотя — да. Был.
Бригадир. А чего тебя туда понесло?
Тракторист. Так мы же это… мы…
Бригадир. Ну?
Тракторист. Мы это… мы же регистрироваться хотим… Ну, с Настей…
Бригадир. Наконец-то! Давно пора: захороводил девку, а сам в кусты!
Тракторист (хмыкает смущенно и утирает рукавом лицо, отчего пятна грязи покрывают все щеки). Где же — захороводил, когда мы подали заявление?
Бригадир. Так. А еще куда ездил?
Тракторист. Больше никуда.
Бригадир. А почему тебя видели в Семеновке?
Тракторист. Так это ж рядом. Надо было винца купить по такому случаю. А у нас в сельмаге Фроська на бюллетене: не продает. Бабка Лукониха — ну у которой всегда самогоном можно разжиться, — вчерашний день уехала внучку навестить в Павлодар. Как же быть? Ясно, пришлось кинуться в Семеновку. Она рядом.
Бригадир. Хорошее «рядом»! Почитай сорок километров.
Тракторист. Ну уж и сорок! От силы — тридцать пять.
Бригадир. Конечно, тебе все равно: бензин казенный.
Тракторист. При чем тут бензин?
Бригадир. При тракторе.
Тракторист. При каком тракторе?
Бригадир. А-а… Ты и не знаешь! (Пристально смотрит на тракториста.)
Тракторист (опустив голову). Нет, правда…
Бригадир. Ты чего сейчас тут колдуешь?
Тракторист. Подремонтировать кое-что надо: вроде мост сел… Опять-таки пальцы барахлят… Передача — тоже…
Бригадир. Еще бы! Более ста километров вчера проехал твой агрегат!
Тракторист. При чем тут «сто километров»?
Бригадир. А ты на чем вчера сновал по району? А?
Тракторист снова опустил голову.
Молчишь?
Тракторист. При чем тут «молчишь»? Разве ж я?..
Пауза.
Бригадир. Ну, ну, ну? Что ж ты не продолжаешь? Люди же видели: ты весь день по личным делам гонял колхозный трактор!
Тракторист. Ну уж и весь день…
Бригадир. А нет? Сам же сказал: и туда катался, и туда…
Тракторист. Так выходной же я был…
Бригадир. А трактор?
Тракторист. Трактор, он тово…
Бригадир. Чего «тово»?
Тракторист. Трактор, он выходных не имеет.
Бригадир. Вот он и сел у тебя!
Тракторист. Разве?.. Хотя — да.
Бригадир. А как не сесть? Сколько ты на нем отмахал? Только честно!
Тракторист. Я на тракторе не ездил.
Бригадир (передразнивая). Разве? А чего ты отвернулся? Погляди на меня!
Тракторист (с трудом взглянул на бригадира). Я сейчас…
Бригадир. Бедный твой трактор! Долго еще будешь его штопать?
Тракторист. Где же — долго? Сейчас кончу…
Бригадир. Тогда… тогда вот что… (Оглянулся.) Давай помоги мне отвезти тещу…
Тракторист. Куда отвезти?
Бригадир. Тише ты! (Огляделся.) Значит, как будет готово… ну, трактор твой, как он будет в порядке… Тихонько двинешься на Семеновку. Ясно?
Тракторист. А зачем?
Бригадир. Тсссс! (Огляделся.) А затем на повороте к тебе подсядет теща.
Тракторист. Ваша?
Бригадир. Моя. А чья же? Так? Подсядет, и ты ее доставишь в Семеновку, а сам — обратно. Ясно?
Тракторист. Ясно. Только вы же меня сейчас критиковали за то, что я…
Бригадир. Тссс! Тихо ты! Ну критиковал. И что? Дальше это никуда не пойдет, если ты мою тещу…
Тракторист. Туда же сорок киломе…
Бригадир. Откуда?! Еле-еле двадцать пять.
Тракторист. Как меня упрекать, так сорок, а как для вас…
Бригадир. Не хочешь — не надо. Придется дать служебную записку правлению, что, мол, тракторист такой-то…
Тракторист. Ладно. Съезжу, так и быть. Только надо же закончить ремонт.
Бригадир. А кто говорит, что не надо? Я, значит, сейчас пойду, а ты, как управишься, выезжай потихоньку к шоссе… Да! Смотри, чтобы мимо председателя не проехать! Слышишь?!
Тракторист. Неужто я сам не понимаю?
Бригадир. Ну, вот. А уже на шоссе посигналишь мне. Я буду дожидаться вместе с тещей, там у перелеска. Слышишь?
Тракторист. Безусловно.
Бригадир. Тогда я пошел. Значит, так, примерно через часик, да?
Тракторист. Ага.
Бригадир (было отправился). Только помни: чтобы мимо председателя — ни-ни!
Тракторист. Разве?.. То есть, я извиняюсь: ну безусловно!
Бригадир уходит.
(Долго смотрит вслед бригадиру.) Бедный наш трактор! Иэх! (Почесал в затылке, направился в мастерскую.)
Занавес
1973 г.
ИЗ ЗАПИСОК САТИРИКА
Девочка четырех лет вернулась домой из детсада, стала играть в куклы. Положила куклу на игрушечную кроватку, подрыла ее лоскутом и сказала: «Спи, проклятая, это тебе не дома!»
Плакат гласил: «Алкоголизм — медленная смерть!» Надпись карандашом поперек плаката: «А мы не торопимся!»
В писчебумажном магазине.
— Тетради есть?
— Нет.
— Карандаши?
— Нет.
— Перья?
— Нет.
— Дайте жалобную книгу!
— Двадцать восемь копеек, платите в кассу.
— А он с детства всегда был унытик.
— Внучек у меня хороший. Два года ему, а возьмется за комодик, аж дрожит весь: «Дедушка, это — мое!..»
Это был дурак философского склада.
Лучше не обладать даром слова, чем тратить слова даром.
Этому художественному чтецу можно дать телефонную книгу, и он ее будет читать, как эпос: значительно и медленно, повышая и понижая голос, даже со слезами в голосе.
В зоопарк пришли мама с ребенком.
— Мама, это уже обезьяна?
— Нет, сыночек, это еще кассирша.
— Такой из себя толстый: щеки со спины видать.
— Я на него посмотрел, вижу — он такой здоровый: если ударит меня, я кувыркаться устану…
Ребенок сообщает доверительно: «У нас в саду живет баба-яга и бабияжата!»
Чтобы иметь врагов, нужно мужество.
— Чтобы лечиться как следует, нужно иметь железное здоровье!
— Представляете себе? Такой типичный русский богатырь в пенсне…
Напряженный носик на этом лице выдавал тайную работу нехитрой мысли.
Московский артист бреется у парикмахера в Одессе. Парикмахер спрашивает:
— Вы из Москвы?
— Да. Как вы догадались?
— Акцент!..
— Я ему поиграю на нервах!
— Вася, наш поезд уйдет сейчас!
— Как это он уйдет, когда билеты у нас в кармане?!
— А учет там ведется исключительно морской.
— Какой это такой «морской» учет?
— А по всем статьям — концы в воду.
Из-за перестраховки он писал такие научные статьи, по прочтении которых вы ощущали, что теперь знаете и понимаете в этом вопросе меньше, чем до прочтения статьи.
Человекоруина (в социальном смысле): ему еще нет пятидесяти лет, но все рухнуло — надежд никаких, самолюбие убито; он даже никому не завидует уже; последнее и есть заключительная стадия аварии личности.
ЛАЗЕЙКА
Он был очень любезен с посетителями. Тянулся к ним через стол и барьер. Первым начинал беседу…
— Прошу вас, товарищ… Что у вас? Угу… Так… Угу… Документы при вас? Позвольте их… Присядьте. Угу… Так… Все ясно. Только — простите за маленький бездушный формализм — эту копию надо было заверить… Одну минутку!..
Гражданка, вы к кому?.. Так… Угу… Вот что: вам, гражданка, надо в Упрпрпр… Я говорю: Упрпрпр… Вы уж извините наш чудовищный канцелярский язык. Упрпрпр — это Управление производственных предприятий. Поднимитесь на третий этаж, налево по коридору будет стеклянная дверь с надписью: «Хода нет». Войдите в эту дверь и спросите товарища Хрунтяева. Не стоит благодарности…
Да… Так вот, простите, что задерживаю: что поделать, надо было направить гражданку. Нас просто обязывают быть вежливыми с посетителями. Так что вот: вы хлопочите, чтобы заверили вашу копию, а я тем временем наведу справки и постараюсь провернуть… Виноват, разрешите, я возьму трубку…
И, аккуратно выждав, пока отзвонит телефон, он поднял трубку. Лицо сразу стало суровым, и он сказал:
— Да… Допустим, что бюро… Кого?.. Не слышу!.. Гласова?.. Власова?.. Классова?.. Гаслова?.. Маслова?.. Товарищ, надо говорить яснее. Нету у нас никакого Маслова… А если он работает в экономическо-статистическом, тогда и звоните в статистическо-экономический! Товарищ, у нас ходить за ним некому!.. Все равно, хоть один шаг! Некому, некому, некому!
И он сердито бросил трубку на рычаг.
— Ого! — сказал посетитель, — по телефону вы суровый…
— Да… К счастью, насчет телефона к нам еще не пристают. Можно быть самим собой… — На лице его вновь заиграла любезная улыбка, и он продолжал: — Да… Так на чем мы остановились? Вы, стало быть, оформляете вашу копию, а дня через два позвоните мне по телефону…
— Чего уж там, — быстро подхватил посетитель. — Я лучше сам зайду. Я уж выберу время…
ПРИВЫЧКА
В колхозе участница артистической бригады, приехавшей из столицы, повредила руку. Вызвали единственного представителя здравоохранения, какой был тут, — ветеринарного врача. Скромный сельский эскулап (да еще такого профиля — специалист по животным!) безумно стеснялся. Он долго отказывался идти, а придя, долго. пояснял, что его пациенты — не люди, а… Но ветеринара заставили провести осмотр поврежденного органа. С тысячами извинений он дотронулся до руки артистки.