Омеру, однако, не стал торопиться.
— Я приеду к вам завтра с утра и во всём разберусь, — пообещал он. — А сегодня у меня ещё много другой работы.
Фарина приехал домой и, дождавшись ночи, спустился в подвал. Но Беатрисы там не нашёл! И не увидел узкого лаза, сквозь который отчаявшаяся Беатриса попыталась выбраться наружу, однако силы оставили её на полпути к тому люку, который Зекинью принял за колодец.
Фарина же подумал, что Беатрису кто— то вывел из подвала, воспользовавшись запасным ключом, о котором ему, Фарине, было неизвестно. Схватив ружьё Маурисиу, он помчался в домик Риты, но никого там не обнаружил.
— Куда же они все подевались? Ночью! Даже проклятая старуха исчезла! Сволочи! Они всей компанией отправились в полицию, но я их догоню, — неистовствовал Фарина, размахивая ружьём. — Догоню и всех положу на месте! А потом вернусь за сокровищами и до утра ещё успею скрыться в таком месте, где никто меня не найдёт!
Он быстро сел в машину и помчался по дороге, ведущей к полицейскому участку, но никого не настиг и не увидел света в здании полиции. Несколько часов он искал беглецов, колеся по окрестностям, пока не понял, что пора возвращаться за сокровищами.
А тем временем мужчины уже извлекли Беатрису из туннеля и принесли её в домик Риты, где она вскоре пришла в сознание.
Находясь там, у входа в туннель, они видели, как мимо них промчался на автомобиле Фарина, и подумали, что он решил сбежать, не обнаружив в подвале Беатрисы. Поэтому и вернулись в дом Риты, не опасаясь преследования Фарины.
А он, приехав за сокровищами, увидел, наконец, тех, кого искал полночи, и ворвался в домик старухи, держа ружьё на изготовку.
Застигнутые врасплох, все замерли, и лишь Зангон успел схватить ружьё Винченцо и тоже взял под прицел Фарину. А тот, мгновенно сориентировавшись, встал за спину Жулии, притянул её к себе и направил ствол ружья теперь уже на неё.
— Стоит тебе только пошевелиться, и я выстрелю в неё! — пригрозил он Зангону и тут же стал отдавать при— казы остальным: — Маурисиу, Форро, возьмите у меня в кармане ключ от подвала, сложите в мешок всё, что осталось от сокровищ, и несите его сюда. Только не вздумайте меня обмануть! Иначе я сначала прикончу Жулию, а потом Беатрису!
Маурисиу и Форро были вынуждены повиноваться. А Фарина потребовал у оставшихся папку с документами и получил её.
— Теперь отпустите Жулию, — сказал ему Зангон. — А меня можете взять в заложники.
— Нет, я предпочитаю Жулию, — самодовольно засмеялся Фарина. — Она поедет со мной и родит мне сына, а то Франсиска смогла родить только дочку!
В этот момент он услышал у себя за спиной неистовый возглас Франсиски:
— Зангон, стреляй! Что же ты медлишь?
Ошеломлённый Фарина невольно обернулся на звук её голоса, воскликнув:
— Ты же должна была спать!..
Зангон, воспользовавшись этой заминкой, тотчас же произвёл прицельный выстрел.
Фарина упал замертво.
А Франсиска бросилась к Беатрисе с отчаянным возгласом: «Доченька, прости меня!»
Лишь спустя несколько дней она рассказала, как ей удалось обмануть Фарину:
— Он заставил меня проглотить две таблетки снотворного, и я сделала вид, будто сразу же уснула. А когда он уехал, я вызвала у себя рвоту и пошла в домик Риты, но там никого не было. Мне оставалось только ждать вашего возвращения, и я дождалась...
Глава 32
Комиссар Омеру прибыл на фазенду Франсиски даже раньше, чем обещал Фарине. Он приехал туда на рассвете, потому что ночью посыльный привёз ему срочную депешу, в которой комиссару предписывалось задержать опасного преступника Фарину.
Получив приказ, бедняга некоторое время пребывал в шоке.
Арестовать Фарину, который выхлопотал для него повышение по службе?! И тем самым поставить крест на своей карьере? Или, наоборот, таким образом отмежеваться от Фарины и спасти хотя бы не карьеру, а собственную репутацию?..
После трудных раздумий Омеру всё же отправился на фазенду Франсиски, взяв с собой небольшую группу вооруженных полицейских. Он не представлял, как будет арестовывать своего друга и благодетеля, но сразу успокоился, обнаружив, что Зангон весьма облегчил его задачу, и принялся деловито расследовать убийство Фарины.
Все, кто в ту ночь был на фазенде Франсиски, стали наперебой рассказывать о злодеяниях Фарины и о том, что Зангон спас им жизнь. Самого Зангона среди них не было — Рита посоветовала ему спрятаться в кустах, издали завидев машину комиссара.
— Он далеко не уйдёт, я прикажу перекрыть все дороги, — сказал Омеру.
— Почему вы так же ревностно не стали ловить сеньора Фарину? — вскинулась на него Жулия. — Он опасный преступник! У нас есть папка с документами, полностью изобличающими его!
— Я не преследовал сеньора Фарину, потому что считал его честным человеком. Так же, как и все вы.
— За исключением Маурисиу! — вставил Марселло.
— Но сегодня я получил из Сан— Паулу досье этого сеньора, — продолжил комиссар, и Марселло опять прервал его своим эмоциональным комментарием:
— Значит, адвокат Андре не сидел сложа руки! Молодец!
— Какой адвокат? — не понял Омеру.
Ему рассказали все и про адвоката, и про Фиореллу Буцатти, пытавшуюся шантажировать Фарину.
Омеру был потрясён такой осведомленностью.
— Значит, вам было известно, что сеньор Фарина убил эту женщину в поезде, и вы не заявили мне об этом? — возмутился он.
— Нет, кто убил ту женщину, мы не знали, — ответил за всех Маурисиу. — А в полицию не стали обращаться только потому, что вы покрывали Фарину и действовали с ним заодно. Я испытал это на себе!
— Я никогда не пачкал свои руки кровью и всегда действовал в рамках закона! — ответил Омеру, горделиво подняв голову. — Кстати, вы, сеньор Маурисиу, совершили побег из— под стражи, и вам придётся вернуться обратно в психиатрическую клинику!
Марселло тотчас же загородил собой Маурисиу, бросив в лицо комиссару:
— Прежде чем вы возьмёте Маурисиу, вам придётся убить меня!
Франсиска тоже встала на защиту сына:
— Сеньор комиссар, когда— то меня тут прозвали Железной Рукой. Это было давно, с тех пор многое переменилось, но у меня ещё остались силы, и я буду защищать свою семью. Если вы посмеете арестовать моего сына — о карьере можете забыть, вас просто разжалуют. Я переверну землю и небеса, но докажу, что вы содействовали сеньору Фарине в его преступлениях! Я вас растопчу!
— Вы хотите сказать, что стоите выше закона? — поддел её Омеру.
— Нет, это вы считаете, что встали выше закона! — парировала Франсиска.
— Но ваш сын находится под следствием, он был помещён в психиатрическую больницу, и судья ещё не вынес окончательного решения по этому поводу.
— Мой сын ответит на вопросы следствия, — сказала Франсиска. — Завтра же я найму адвоката. У меня есть на это деньги, комиссар. Но отвечать на ваши дурацкие вопросы мой сын будет не под стражей, а на свободе!
Комиссару больше нечего было ей сказать, и он покинул фазенду.
Маурисиу же обнял мать с благодарностью.
— Мамочка, ты опять стала такой же, как была раньше!
— В моей жизни было много потерь, — сказала ему Франсиска. — Мы все вынесли чудовищные страдания. Но теперь ты, слава Богу, здоров, и я спасу тебя, сынок!
Спустя несколько дней Маркус, вернувшийся в Сан— Паулу из поездки на фазенду, передал благодарность Андре и Марии за их помощь в разоблачении Фарины.
— Там всё потихоньку налаживается, — сообщил он. — Сеньор Винченцо и дона Констанция вернулись на свою прежнюю фазенду. Марселло и Беатриса переехали жить к ним, а Катэрина воссоединилась с Маурисиу. Мне пришлось близко познакомиться с этой большой семьёй, потому что меня, как юриста, попросили защищать Зангона, и я сумел доказать его невиновность. К сожалению, старушка Рита скоропостижно умерла, и, согласно её завещанию, Зангон и Жулия уехали на новые земли. Вместе с ними туда отправились также Форро и Зекинью... — Он умолк, потом после небольшой паузы добавил: — Да, ещё забыл сказать, что Маурисиу и Беатриса вновь открыли свою школу...
— А почему ты ничего не рассказываешь о Жустини? — спросила Мария.
— Потому что я не хочу о ней говорить, — ответил Маркус. — Жустини меня бросила. Проститутка всегда остаётся проституткой!
— И где же она теперь? — спросила Мариуза. — Опять вернулась в гнездо порока?
— Нет, вряд ли, — покачал головой Маркус. — Бордель в последнее время принадлежал Фарине, а его имущество сейчас находится под арестом и, вероятнее всего, перейдёт в собственность государства. Так что, к вашему удовольствию, дона Мариуза, гнездо порока закрывается.
— Бог услышал мои молитвы! — удовлетворённо заметила Мариуза и тут же переменила тон: — А всё— таки мне жаль тебя и твою француженку. Вы же так любили друг друга! Ты не пытался найти её и выяснить, почему она так поступила? Может, ей стало совсем плохо, и она не захотела умирать у тебя на глазах?
Маркус молча махнул рукой, не в силах что— либо ответить. Он уже объехал все адреса, по которым могла находиться Жустини, и не нашёл её.
— Может, она вернулась во Францию? — предположила Мария, для которой идея возвращения на родину тоже была актуальна.
— У неё было так мало сил, что она не рискнула бы уехать туда одна, — сказал Маркус. — Но я не могу исключить, что за ней приехал какой— нибудь давний поклонник, который и увёз её во Францию.
Это была единственная правдоподобная версия исчезновения Жустини, которой и придерживался Маркус до тех пор, пока однажды к нему не пришла Малу и не рассказала, как всё было на самом деле.
— Я сделала это без ведома Жустини, — сказала Малу. — Но она умирает! Дай Бог, чтобы ты ещё застал её в живых!
Маркус тотчас же помчался к Жустини, надеясь спасти её, вырвать из цепких лап смерти, но это оказалось ему не по силам. Жустини умерла у него на руках.