– И что ты такого натворил в юности? – весело спросила я. Говорить о смерти родителей не хотелось. Хотелось спокойно закончить трапезу.
– Я виноват в смерти родителей, – тихо и мрачно произнес оборотень.
Дальше обедали в тишине. Разговор не клеился. Я больше вопросов не задавала. Влад тоже молчал.
– Могу я тебя поцеловать? – спросил он и добавил, усмехаясь:
– Без последствий для себя.
В тот момент поняла, что мне нравится чувства юмора Влада. Нравится наша разница в возрасте, ведь оборотень далеко не мальчишка и не делает скоропалительных выводов, не принимает опрометчивых решений. Нравилась эта его рассудительность. То, что он привык приказывать и ждет беспрекословного подчинения, я приняла. Приняла и решила его перевоспитывать.
– Наверное, можешь.
То, что меня физически тянуло к мужчине, было не ново и с этим я уже смирилась. Но и сейчас оголтело ненавидеть его тоже не получалось. Кажется, именно тот момент, когда альфа оказался на коленях, стал переломный. Я не простила смерти отца, принуждения и грубого к себе отношения, но…
Влад отодвинул кресло вместе со мной, а потом поднял на руки, перемещая нас на диван. Я больше не сопротивлялась, так как сама дала разрешение. Более того, наслаждалась нежным дразнящим поцелуем, морально готовясь к подробностям давней истории. Теперь понятна была причина, по которой альфа убил моего отца. Месть.
Сама обняла оборотня, позволяя Владу опрокинуть меня на диван и подмять под себя. Но когда невинные ласки стали больше походить на прелюдию к сексу, услышала свой сиплый голос:
– Нет!
Мужчина тотчас прекратил, утыкаясь лбом куда-то в область груди. Обнаженной груди. И когда только успел расстегнуть пуговички на платье? Я ведь даже не заметила.
– Я безумно хочу тебя, – простонал оборотень, чуть поерзав на мне, видимо, доказывая силу своего желания. Что-то весьма твердое упиралось мне в колено. Правда, не была уверена, что это именно то, чем доказывают.
Сама также сгорала от страстного желания соединиться с этим мужчиной, но упрямство и что-то еще заставило повторить более уверенно:
– Нет!
Влад спорить не стал, сам застегнул на мне пуговички, а затем перевернулся вместе с моим бренным телом на спину. Оказавшись на груди Влада, уперлась в нее руками и чуть приподнялась, заглядывая в его зеленые глаза:
– Умное решение! – произнесла и сама удивилась. У меня, конечно, характер не самый легкий, но никогда не замечала за собой сарказма.
– Знаю, – усмехнулся он в ответ. – Следующий раз буду держаться за тебя крепче.
До меня не сразу дошел смысл сказанного. А когда дошел… я ударила мужчину по груди своим маленьким кулачком.
– Ай, – альфа сделал вид, что ему больно. – А, если серьезно, Ана, что ты хотела спросить? Уже довольно поздно, – я не удержалась и, изогнув под немыслимым углом правую руку Влада, посмотрела на часы: 18.10. С ума сойти, как быстро пробежало время в компании оборотня. Вспомнила, как всего несколько часов назад маялась от безделья. – Хотел предложить тебе еще поужинать в городе.
– Зачем? – произнесла быстрее, чем подумала. Не самый умный вопрос.
– Свидание, малышка. Ухаживание и все прочее. Ты ведь именно этого добиваешься, отказывая мне? – вопрос был задан довольно шутливым тоном, но вот даже намека на веселье во взгляде мужчины не было.
Еще бы знать самой, чего я добиваюсь своими отказами? Понимала, что поступаю правильно. Только бы кто мне самой сказал, в чем эта правильность заключается? И посоветоваться было не с кем. Ни с Владом же. Мельком подумала про вторую сущность. Но этот вариант еще хуже первого.
– А мама? Я хотела с ней увидеться.
– Конечно, – задумчиво произнес мужчина. – Как хочешь. Решать тебе.
– Тогда объясни для начала, почему Глеб накинулся на меня сегодня, как только ты назвал имя моего родного отца? И кто он для тебя?
– Глеб – мой племянник. Сын сестры, которая вырастила меня. А я вырастил его, когда она умерла.
– Он живет в этом доме? – логично было предположить, что живет. И живет именно в той уродливой комнате. Я как-то сразу помрачнела, жить в одном доме с не приходящей в восторг от меня поварихой еще куда не шло. Но жить с парнем, который меня готов разорвать при первой удобной возможности – другое. Не сказать, что я сильно волновалась за свою безопасность. Это новая, необъяснимая способность дарила уверенность, что я могу ни о чем не волноваться. Но вот моральный фактор еще никто не отменял.
– Да, – подтвердил Влад. – Иногда. У него квартира в городе. Не волнуйся, девочка моя, он к тебе близко не подойдет.
Ну да, Ирине он тоже вроде как запретил. Интересно, а что с ней? Это я собиралась выяснить позднее.
– Так из-за чего он так агрессивно настроен ко мне? – повторила уже в который раз интересующий меня вопрос. Ответ я уже знала, благодаря волчице, но мне нужны были подробности.
– Давай сначала, чтобы у тебя не возникало вопросов, – я кивнула. – Твой отец, маленькая моя, занимался странными экспериментами. Я не знаю подробностей, его лаборатория и все записи сгорели. Но точно известно, что он изобрел сыворотку, убивающую нашу звериную суть.
– Как это? – не поняла я, чуть пошевелившись и устраиваясь удобнее.
– А вот так. Оборотень, вколовший ее себе, стал обычным человеком.
Я потрясенно молчала.
– Это твоя мать, – я прекрасно помнила, что она сошла с ума вместо того, чтобы уйти вслед за отцом. Но это еще ни о чем не говорило. В тот момент была отчего-то уверена, что отец и мать были истинной парой. Ведь только они уходят вслед друг за другом.
– Но откуда ты знаешь, что ее животная сущность умерла, а не спит, как у меня до встречи с тобой?
– Ее регенерация стала сродни человеческой. Это единственное, что я смог достоверно проверить.
– Ты ставил эксперименты над моей матерью? – возмущенно завопила я, соскакивая с него и нервно бегая по комнате. Экспериментатор хренов! Мне не нужен был его ответ, я его итак прекрасно знала.
– Да, – неужели я в его голосе расслышала смущение? – Ана, давай ты успокоишься.
– Ладно, – я подтащила кресло к дивану и села в него. Близости Влада больше не хотелось. Извращенец чертов! Вспомнила, как он спокойно и легко поранил вчера меня, чтобы посмотреть на результат. Бедная мама! – Давай дальше. За что ты убил отца? Он что экспериментировал на оборотнях?
– Не буду тебе врать. Не знаю, – мужчина развел руками. – У меня нет доказательств ни его вины, ни его невиновности.
Стоп! Моя волчица сказала, что отец убил отца Глеба. Пока логическая цепочка как-то не выстраивалась.
– Так за что ты его убил?
– Твой отец убил отца Глеба. Моя сестра не смогла пережить потерю пары. Я пришел мстить. Я тебе уже говорил, что раньше я был слишком импульсивным, как любой молодой оборотень, – в словах Влада сквозило легкое сожаление и… раскаяние? – Я наделал много ошибок, Ана.
– За что мой отец убил отца Глеба? Почему мне все приходится вытаскивать из тебя? – я начинала нервничать.
– Неправильно называть это убийством, – все-таки произнес оборотень. – Это был честный бой, твой отец победил.
С каждым ответом Влад тянул все больше. С каждым его ответом я мрачнела все сильней. Мне катастрофически не нравилась вся эта ситуация. Казалось, я вроде как уже смогла оправдать в своих глазах Соболева, а он действительно убийца?
– Влад! – я почти потеряла терпение. – Не молчи!
Оборотень сел и запустил руки в волосы.
– Видишь ли, твои родители не были истинной парой, как я понимаю. Ты ведь знаешь, как создаются пары у альф? – я быстро кивнула. – Вожак выбирает самую сильную самку. Вот и он, видимо, выбрал. Выбрал, а потом встретил мою сестру и почувствовал в ней истинную.
– Но, – я перебила Влада, – ты ведь сказал, что твоя сестра ушла вслед за мужем. А это происходит только между истинными.
– А кто тебе сказал, милая, что истинная может быть только одна? – я открыла рот от изумления. Никогда не слышала, чтобы у оборотня было несколько истинных пар. Влад печально усмехнулся. – Если бы это было так, то тогда свою половинку встречали бы лишь единицы.
Что верно, то верно. Оборотней не так много. Как-то с этой точки зрения я об этом никогда не думала. Пусть я выросла в семье альфы, а получается не знала ничего. Ни о разделении сущностей, ни о том, что истинная пара бывает не в единственном экземпляре. Стоп! Это получается, что у меня и у Соболева могут ходить еще где-то истинные пары! Какое счастье! Стоп! А как же метки? Я запуталась окончательно.
– Он вызвал отца Глеба на бой и победил, – продолжил альфа.
– Влад, я не понимаю. Но ведь не принято разрушать созданные пары. И метки? Как быть с ними?
– Ана, детка, кем не принято? Да, есть закон, хотя скорее правило. Но сильный альфа – сам себе закон. А твой отец, должен признать, был очень сильным альфой. Мне весьма непросто далась та победа, – я услышала в голосе мужчины самодовольные нотки и сорвалась.
– Мне очень жаль, что ты оказался сильней! Лучше бы сдох вместо него, слышишь? – я вся в слезах выбежала из кабинета. Оборотень догнал меня почти сразу и попытался обнять. Попытался и мгновенно отлетел куда-то в сторону. Услышала стон, но не обратила внимания, выбегая на улицу.
Вот и поговорили. Иногда лучше ничего не знать, чем столько. А, впрочем, что я узнала? Вопросов только больше появилось.
Я несколько часов слонялась по поселку, который оказался на удивление очень большим, шарахаясь от встречных оборотней. А когда окончательно стемнело, забилась в какой-то угол. Я уже почти успокоилась. Выходила странная картина. Мой отец выбрал себе в пару мать, наверняка, они даже обменялись метками. У них родилось двое детей. Я и Леонид. О судьбе брата так ничего и не знаю. Влад его убил? Или ему удалось выжить? Получается, что потом папа каким-то образом встретил мать Глеба и собрался забрать себе. А как же мама? Как же парные метки? Неужели, это ничего не значит? Ни разу не слышала, чтобы оборотни устраивали гаремы. Хотя, получается, о жизни оборотней, о их настоящей жизни знаю ничтожно мало. Такое ощущение, что росла и жила в каком-то вакууме. А Влад пришел и разрушил его. Кстати, о последнем…