«Не смей!», – в очередной раз взвыла волчица.
«Заткнись!», – осадила ее. – «Проболтаешься волку Влада, шкуру с тебя спущу. Вот клянусь, приму эту сыворотку!»
Замолчала. Неужели угроза подействовала? Естественно, никаких сывороток я вводить себе не собиралась. Я себе нравилась такой, как есть и компанию матери в желтом доме составлять не желала.
Мы стояли в небольшом помещении. Кроме множества мониторов здесь ничего не было. Совсем ничего. Даже стульев.
– Влад! – тихо выдохнула и приложила руку ко рту, чтобы не заорать. Мужчина выглядел скверно. Очень. Весь в крови. В цепях. В цепях, которые даже я бы с легкостью разорвала. – Ему настолько плохо?
– С чего ты взяла? – не понял брат. – С его регенерацией на нем еще пару часов назад все зажило, хотя рана была серьезная. Я потом поковыряюсь, если не против, пулю все-таки надо извлечь, – у него опять горели глаза. Нет, точно фанатик.
– Пулю? – с ужасом уточнила я. Это куда же Лариса попала, если она не прошла на вылет? Правда, я весьма плохо представляла себе последствия использования огнестрельного оружия.
– Застряла в ребрах. Вытащить не успел, ты пришла в себя, – поделился брат. Луна, как ему, должно быть, больно. А я опыты над ним ставить собралась. Стало стыдно.
– Может не надо? – неуверенно предложила я. – Ему плохо. Он даже от цепей избавиться не может.
– Ему хорошо, – оскалился брат. – А цепи… короче, Настька, долго объяснять. Металл обработан специальным составом. Мое изобретение. Удержит самого сильного из нас. – Готова?
– Ладно, – сдалась я.
– Ты, – проговорил Лео куда-то в микрофон. На мониторе было видно, как Влад встрепенулся. – Да, ты. Твоя девка у нас, – толкнула брата в бок, чтобы аккуратнее выбирал выражения. Все-таки я находилась рядом. – Узнаешь?
В этот момент к мужчине подъехала машинка, с закрепленным небольшим подносом вместо багажника. На ней что-то лежало. Брат нажал какую-то кнопку, изображение увеличилось. Икнула. Женский палец с моим помолвочным кольцом. Посмотрела на собственную руку. Когда умудрился снять, зараза?
Глаза Соболева загорелись золотом, он рыкнул, дернулся. Без результата.
– Ожидаемо, – усмехнулся Леонид, отключая микрофон и поворачиваясь ко мне.
– Чего ты хочешь? – зарычал Соболев. – Денег? Если ты знаешь, кто я, предполагаю, что знаешь, можешь оценить размер выкупа, какой я способен заплатить.
– Благодарю. Деньги мне несильно требуются, но не откажусь, – любимый зарычал снова, затем дернулся. А я заревела. Зачем я это творю? Лучше бы просто ушла от него, чем мучать дорогого мне оборотня.
– Так что ты хочешь? – обессиленно спросил Влад. К нему подъехала аналогичная машинка, но с другим содержимым. На подносе лежала небольшая коробочка. Соболеву даже двигаться не надо было, лишь протянуть руку, но он не спешил.
– Что это?
– Это, – усмехнулся брат, – сыворотка, которую ты добровольно вколешь себе, если хочешь, чтобы девка несильно пострадала. Понимаешь же, что без одного пальца можно жить. И жить относительно счастливо. А вот без руки или ноги, – философски заметил Леонид, оставляя мою пару домысливать остальное самостоятельно.
– Что за сыворотка? – я была в ужасе. Соболев был так спокоен. Протянул руку, подхватил коробочку, открыл. Вынул пистолет и ампулу.
– Уничтожает одну из разделенных сущностей. Мне все равно какую. Можешь выбрать сам. Человек или волк. Главное, что ты перестанешь быть альфой, – довольно произнес Леонид. – Помни, что согласие должно быть добровольным и надо четко представлять, от какой сущности желаешь избавиться.
– А моя девка? – видела, как Соболев поморщился.
– Отпущу, – он даже думать не стал. Я собственным глазам поверить не могла. Стоило лишь увидеть, как он рванул рукав окровавленной рубахи и приставил пистолет к предплечью, метнулась к двери. Лео удержал, что-то всунув в руку. Ключи.
– Направо и прямо.
Казалось, истекла целая вечность. Но я не уверена, что прошло даже четверть минуты.
– Влад, – сразу угодила в его объятия.
– Цела? – спросил Соболев. Кивнула. А дальше мир для меня перестал существовать. Остались только сумасшедшие поцелуи и крепкие объятия. Насколько крепкие и сильные, что я, кажется, слышала хруст собственных ребер. Но в тот момент мне было абсолютно все равно. Главное, он был рядом. Он выбрал даже не мою жизнь… мою сохранность. Без пререканий, без торгов, без раздумий.
– Зачем? – тихо спросил мужчина, оторвавшись от меня. Так тихо. Так холодно. Уткнулась в его плечо. Стало страшно.
«Я рассказала», – поделилась волчица.
«Когда?»
«Только что».
– Прости меня, – произнесла совсем тихо. Была не уверена, что Влад услышал.
– Я одного понять не могу. Зачем, Ана? – повторил свой вопрос мужчина. На этот раз в голосе чувствовалась какая-то усталость. А я ведь даже не подумала, что буду делать и как оправдываться, если эксперимент завершится в мою пользу. Была так уверена, что Соболев никогда на такое не пойдет.
– Мне надо было знать, – призналась я.
– Что?
– Что ты ко мне чувствуешь? – набралась храбрости и смогла взглянуть ему в лицо.
– Люблю тебя. С ума схожу. Жить без тебя не могу, глупая моя, – Влад больно сжал затылок и снова поцеловал. Но на этот раз поцелуй вышел очень нежным.
– Что я себе вколол? – поинтересовался он.
– Витаминчики, – призналась. Во всяком случае я была в этом уверена. Брат так назвал это зелье. Кто же знал, что надо было обращать внимание на алчный блеск в его глазах. Леонид решил проверить на оборотне, на альфе свое новое изобретение… усовершенствованное слабительное. Но это выяснилось несколько позднее, когда в течении ближайших трех дней Соболев каждый час грозился сжить со свету моего родственничка. Не помогало ничего. Брат счел эксперимент успешным.
Теперь уже я потянулась к губам любимого.
– Ты его еще на полу разложи, – раздался знакомый голос. – Настька, хватит миловаться. Освобождай его и поднимайтесь наверх. Будем знакомиться. Что-то я опять проголодался.
Эпилог
Прошло несколько месяцев после тех событий в моей родной стае. За это время много чего изменилось.
Мой брат оказался просто помешанным ученым, в хорошем смысле этого слова. Его не интересовало ничего, кроме науки. Ни женщины, ни власть, ни деньги, тем более не интересовала месть. Теперь он работал на Влада в навороченной и современной лаборатории, расположенной где-то на территории стаи Соболева. Можно сказать, жили рядом, но почти не виделись. Иногда общались по телефону, но о своих опытах рассказывать мне Лео больше не пытался. Знала, что Влад ведет с ним какие-то дела, но меня любимый не посвящал в подробности их совместных разработок. То есть разработки были Лео, но какие-то идеи подбрасывал Влада. Единственное, о чем дорогой обмолвился, так это о сумасшедшей прибыли, которая нас всех скоро ожидает.
В очередное полнолуние Влад собрал стаю и при всех признался в любви, встав на одно колено. Я поверить не могла в происходящее, как и вся стая. Надолго наступила тишина, кою прорезали слова оборотня:
– Теперь ты обязана выйти за меня замуж.
Улыбнулась. Прекрасно помнила собственный ультиматум. В этом был весь Соболев. Он не спрашивал, он констатировал факт. Я не стала соглашаться. Глупо ведь отвечать согласием на незаданный вопрос. Просто поцеловала мужчину. Где-то на грани сознания раздался облегченный вздох. Комментировать происходящее моя девочка не стала. Она, вообще, последнее время была невероятно молчаливой. Не оскорбляла и не спорила со мной. Можно сказать, стала какой-то очень покладистой. Я предпочитала не задумываться о причинах, произошедших с ней перемен. А зря…
В сентябре мы побывали на свадьбе моего брата. Не родного. Дмитрия. Было весело и немного грустно. Слишком много воспоминаний о том, как мы изображали для всех жениха и невесту. Отчего-то я очень грустила по тем временам. Но стоило Владу обнять и позвать танцевать, мгновенно забыла о выдуманных печалях. Прав он был, когда говорил, что я слишком молода и много себе надумываю.
Я была о себе слишком хорошего мнения, как об управленце. Оказалось, что мне стоило хотя бы получить высшее образование, прежде чем пытаться создать собственный бизнес. Нет, мой салон красоты не разорился, но и прибыли почти не приносил. Влад только смеялся, когда я начинала жаловаться на неудачи в бизнесе и говорил, чтобы не расстраивалась. Прошло ведь совсем немного времени. А я и не расстраивалась. Рядом со мной находился любимый мужчина и его миллиарды. Миллиарды, которые были в моем полном распоряжении. Но в данный момент мне требовалось значительно меньше… Мы с Галиной Сергеевной посовещались и решили открыть сеть пекарен… Пекарни, кондитерские и булочные были сейчас весьма популярны и плодились, словно грибы после дождя.
В один из пасмурных осенних дней в стаю неожиданно вернулся Глеб. Не один. Он привез с собой симпатичную девчонку. Милую и стеснительную. Ей не было даже семнадцати. Заявил, что она его пара и уехал, оставив ее на попечение Влада. Альфа злился, но ничего предпринимать не стал. А я не поняла, зачем было вырывать девушку из семьи. Мари сходила с ума от ревности, но это помогало мало. Тогда она… хотя, это уже другая история.
В первый день зимы я, как обычно делала перед выходными, отправилась в больницу навестить мать. Какого же было мое удивление, когда ее не оказалось в палате. Тут же позвонила Владу. Мужчина посоветовал отправиться к главврачу и обещал подъехать, чтобы разобраться на месте. Я была зла. Очень. Опять эта тетка что-то натворила. Соболев ее так и не уволил, даже зарплату не понизил. Помню, мы тогда сильно поругались. Он утверждал, что она слишком ценный специалист. Я же заявила, что рожать под ее присмотром не буду. И, вообще, если он когда-нибудь хочет детей, этой мымре пора искать себе новую работу. Прошло уже несколько месяцев, а она до сих пор возглавляла больницу. Пожалуй, это единственный раз, когда Влад встал в позу и не пошел на поводу у моих желаний.