Алексей Иванович КрыловПо приказу Ставки
Слово об авторе и его книге
На долю автора книги «По приказу Ставки» Алексея Ивановича Крылова выпала нелегкая солдатская участь — все четыре года Великой Отечественной войны против гитлеровских захватчиков он находился в боевом строю летчиков авиации дальнего действия. Ему довелось служить в 40, 36, 48-й бомбардировочных дивизиях на различных штурманских должностях — от штурмана отряда до штурмана полка, — участвовать в боевых действиях в небе Прибалтики, Москвы, Ленинграда, Сталинграда и Курска, в невероятно трудных полетах на бомбардировку политических и военно-промышленных объектов фашистской Германии и ее сателлитов.
За время войны А. И. Крылов совершил около двухсот успешных боевых вылетов в глубокий тыл врага. На его счету несколько уничтоженных железнодорожных составов, разрушенных цехов военных заводов, складов боеприпасов, топлива и других объектов. В составе эскадрильи и полка он наносил удары по аэродромам и морским кораблям противника. Будучи штурманом части, он обучил десятки молодых экипажей искусству самолетовождения и бомбометания в сложных погодных условиях. За мужество и отвагу, проявленные в боях, Крылов награжден шестью орденами и многими медалями. Первый орден Красного Знамени он получил за успешные боевые действия во время войны с белофиннами.
В своих мемуарах полковник в отставке Крылов с исключительной теплотой рассказывает о подвигах однополчан, о своих командирах, боевых друзьях и товарищах, об их дерзких налетах на различные объекты противника. Читается книга с интересом. Она волнует и в то же время многому учит, заставляет человека, будь то бывалый фронтовик или воин нынешнего поколения, взглянуть по-новому на события, казалось бы, давно известные и пережитые.
Нельзя без волнения читать такие главы, как «В начале войны» и «На подступах к Москве». Здесь что ни полет, то подвиг, что ни летчик, то герой. Взять хотя бы Владимира Иконникова, этот замечательный боец проявил стойкость и мужество в первые же дни войны. В неравном воздушном бою над Вильно (ныне Вильнюс) погибли его штурман и стрелок-радист. Объятый пламенем самолет взорвался в воздухе. Раненому летчику чудом удалось спастись на парашюте. Он очутился на территории, оккупированной немцами. Советские патриоты оказали ему первую медицинскую помощь: вынули из ноги пулю, но осколок, застрявший в локте, извлечь не удалось. Больше двух месяцев младший лейтенант пробирался в расположение наших войск. Тяжелобольного, с гангреной руки, его положили во фронтовой госпиталь: врачи спасли ему жизнь, вернули в строй. До конца войны Иконников не покидал кабины бомбардировщика. В 1943 году ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
В июле 1941 года комсомольский экипаж лейтенанта Булыгина повторил подвиг Николая Гастелло. В районе переправы через реку Березина фашисты подожгли бомбардировщик лейтенанта Н. А. Булыгина. Экипаж мог бы воспользоваться парашютами. Но комсомольцы не сделали этого. Герои направили свой объятый пламенем самолет на переправу противника и взорвали ее, уничтожив при этом несколько танков и надолго задержав продвижение фашистских войск.
Запоминается и другой эпизод, когда экипаж лейтенанта А. Д. Маркина, действуя под Малоярославцем, таранным ударом преградил фашистским танкам путь к Москве.
Автор довольно скупо говорит о себе, но зато увлекательно рассказывает о своих однополчанах. Все они на первый взгляд обыкновенные люди, но как раскрываются их характеры в критические минуты — в минуты смертельных схваток с ненавистным врагом. Из числа запомнившихся боевых эпизодов автор выбирает такие, которые наводят на глубокие раздумья, показывая все многообразие и сложность обстановки, в которой довелось действовать экипажам в дальних полетах.
В самом трудном военном году — сорок первом — авиаторам приходилось вести жаркие бои с гитлеровскими захватчиками, рвавшимися к Москве и в Ленинград, когда были оккупированы Прибалтика, Белоруссия, Украина. Чтобы сбросить бомбы на фашистское логово — Берлин, экипажи дальних бомбардировщиков по приказу Ставки поднимались с островного аэродрома Эзель и под покровом ночи летели по восемь — десять часов над территорией, занятой противником, без каких-либо данных о погоде и сведений о средствах противовоздушной обороны гитлеровцев.
Каждый такой полет был настоящим испытанием на боевую зрелость, и совершить его могли только воздушные бойцы, обладающие исключительным мужеством и высоким летным мастерством. Именно о таких людях — о летчиках Е. Н. Преображенском, В. И. Щелкунове, Н. В. Крюкове, штурманах П. И. Хохлове и В. И. Малыгине, ставших Героями Советского Союза, — рассказывается в книге.
А. И. Крылов горячо любит своих боевых друзей и товарищей по оружию, искренне восхищается боевой деятельностью каждого из них. Автор показывает, с какой настойчивостью осваивают новый для них самолет прибывшие с пополнением молодые летчики. Он прослеживает боевой путь Ивана Симакова, Анатолия Иванова, Антона Шевелева, которые за сравнительно короткий срок успешно вошли в боевой строй и стали впоследствии Героями Советского Союза.
Много теплых слов сказано об авиационных техниках и механиках, об их самоотверженном труде во имя нашей Победы.
Правда, автор не ограничивается показом только положительных фактов, он анализирует и имевшиеся у нас в то время недостатки, раскрывает причины их появления и пути устранения. Ценность книги состоит в том, что действия соединений АДД рассматриваются в тесной связи с событиями на фронтах Великой Отечественной войны. Достоинством книги является и то, что А. И. Крылов впервые сделал попытку показать более широко боевую работу соединений дальнебомбардировочной авиации и их весомый вклад в нашу победу над гитлеровской Германией.
Искренне желаю книге А. И. Крылова добрых встреч с читателями. Ее с интересом прочтут не только ветераны минувшей войны, но и воины нынешнего поколения, юноши, готовившиеся стать в ряды защитников Советской Родины.
Главный маршал авиации А. Е. Голованов
29 марта 1975 года
В начале войны
Над Вильно
Июньская ночь сорок первого года. Тревожна и настороженна предутренняя тишина на аэродроме. Каждый звук в прохладном воздухе как-то особенно резко врывается в покой природы и сразу же замирает, не успев прокатиться эхом. Еще туманны очертания предметов, а заместитель командира полка майор Виталий Кириллович Юспин, недавно назначенный на эту должность, уже идет на командный пункт, чтобы своевременно подготовить эскадрильи к очередному боевому полету. Привычно всматриваясь в чуть посеревшее небо, он вдруг услышал знакомый шум По-2. «Кто бы мог пожаловать в такую рань?» — подумал майор и стал наблюдать за посадкой самолета. По-2 мягко приземлился и быстро подрулил к командному пункту.
Из кабины показался командир дивизии полковник В. Е. Батурин. Сняв шлем, он торопливо вылез из кабины. Привычным движением руки провел по мокрым седым волосам, оттенявшим высокий, в мелких морщинках лоб, разгладил нависшие брови. Надел фуражку. И сразу его простое, добродушное лицо стало другим — строгим, жестким. Поправив висевший через плечо планшет, он размашистой походкой пошел к бегущему навстречу Юспину.
— Не ожидали так рано? — выслушав рапорт, тихо, словно боясь преждевременно нарушить аэродромную тишину, спросил Батурин.
Юспин молча пожал плечами.
— А я, как видите, заявился, — так же тихо продолжал командир. — За ночь все точки облетел, к вам вот в последнюю очередь пожаловал.
— С хорошими вестями? — поинтересовался Юспин.
— Пока с плохими. Фашисты, словно саранча, прут на нашу землю, — сказал полковник. И тут же, переменив тон, резко спросил: — Помимо воздушной разведки в Восточной Пруссии какие еще задачи выполняет полк двадцать пятого июня?
— Летим на Тильзит.
— Отставить Тильзит! — Батурин быстро вынул из планшета карту, развернул ее и, тыча пальцем, продолжал: — Всеми эскадрильями нужно нанести удар по скоплению танков и самоходок вот здесь, западнее Вильнюса. А сейчас объявите боевую тревогу. Вылет в шесть ноль-ноль!
Командир поспешил на КП. При входе Батурин, словно оступившись, ухватился за косяк двери. Его лицо как-то сразу почернело.
— Что с вами, товарищ полковник? — поддерживая командира за локоть, испуганно спросил Юспин.
— Так, пустяк, несколько бессонных ночей, видимо, дали о себе знать, — с трудом выдавливая слова, ответил командир.
— Значит, надо отдохнуть, — настоятельно предложил майор. — У нас на КП есть комната отдыха.
— Пожалуй, так и сделаем, Виталий Кириллович, — согласился Батурин и добавил: — Перед вылетом соберите летные экипажи, кое-что им сказать надо...
В комнате отдыха, где стояли две аккуратно застланные койки, никого не оказалось. Батурин с трудом снял сапоги, реглан и прилег у небольшого окна. Несколько минут он лежал молча с закрытыми глазами, и боль, сдавливавшая сердце, стала утихать. Комдив повернулся к окну и увидел озаренные огнем краешки перистых облаков, угасающую одинокую звезду и светлую полоску у горизонта. Все это вдруг высветило в памяти что-то знакомое и крепко запавшее в душу. Василий Ефимович задумался, припоминая, когда и где он видел такой вот рассвет. Может быть, это было в Англии, куда в двенадцатом году он был послан учиться летному делу? А может, в России, когда летчик Батурин вместе со своими товарищами перешел на сторону Советской власти?.. Да, именно тогда, под Петроградом, Батурин наблюдал такое небо, озаренное, казалось, самой революцией.
Летая на воздушных кораблях «Илья Муромец» — это были первенцы русской бомбардировочной авиации, — красный военлет Батурин наносил удары по кайзеровским войскам под Псковом и Ригой, бомбил скопища деникинской конницы под Тулой, бил белополяков под Минском. Тогда ему здорово везло: экипаж обрушивал меткие бомбовые залпы на голову врага и всегда возвр