Тут же, на аэродроме, был проведен митинг, который на всю жизнь остался в нашей памяти. К гвардейскому Знамени подходили наши товарищи и говорили волнующие всех слова.
— Сегодня над фашистской столицей мы сполна рассчитаемся с Гитлером! — говорит наш мужественный летчик Герой Советского Союза А. В. Иванов. — Как хочется отомстить за тебя, наша прекрасная советская земля, за истоптанные поля и луга, за сожженные города и села, за сирот и вдов наших Смерть и проклятье фашистам!
Затем вышел штурман Г. И. Антонов. В словах его гнев и ненависть к врагу. Он произнес только одну фразу:
— Через несколько часов мы всей мощью ударим по центру фашистского логова, отомстим за тебя, город Ленина, за твои муки и раны!
Слово взял лучший командир эскадрильи гвардии майор В. В. Уромов. Он сказал:
— Отомстим за всех наших боевых товарищей, погибших в борьбе с фашизмом!
С коротким напутствием выступил Герой Советского Союза В. И. Щелкунов. Три года, будучи заместителем командира дивизии, он личным примером воспитывал молодых летчиков, вместе с нами летал на боевые задания. Сегодня, как и в памятное лето 1941 года, гвардии полковник Щелкунов поведет свой краснозвездный бомбардировщик на Берлин...
По окончании митинга последовала команда «По самолетам!». В считанные минуты летчики, штурманы, воздушные стрелки заняли места в кабинах своих кораблей.
Я отправляюсь в полет в экипаже Анатолия Иванова. Еще до начала митинга нам удалось в деталях продумать выполнение задания, сделать необходимые расчеты, подготовить карту. Сейчас перед посадкой в кабины есть минута-другая свободного времени. Анатолий подошел ко мне и спросил:
— Как настроение, майор?
— Самое боевое! Ой как хочется отомстить за тебя, наша прекрасная Родина!.. Анатолий засмеялся:
— Люблю летать с единомышленниками. После взлета бомбардировщики легли на маршрут. Иванов быстро установил заданный курс и старался как можно точнее выдержать его. У него сегодня превосходное настроение, да и у меня не хуже. Вот летчик сигналит лампочкой. Словно отгадав мои мысли, он весело говорит:
— А помнишь, Алексей, наши многочасовые полеты в глубокий тыл врага? Будапешт, Варшава, Данциг, Штеттин... Прожекторы, зенитки, ночные истребители... Теперь у фашистов нет никакого тыла.
— Конечно, помню, очень хорошо помню, — отвечаю ему.
Да, путь до Берлина был труден. Очень труден! Зато сегодня над Германией нас встретила хорошая весенняя ночь. Уже позади осталась Польша. Наши самолеты стремительно летят над германской территорией. Серая, тусклая лента Одера отходит влево к горизонту.
— Впереди Берлин! — информирую я экипаж. Тут же Иванов вызвал начальника связи эскадрильи стрелка-радиста Дегтярева и сказал ему:
— Иван, передай радиограмму: «Мы над Берлином. Идут бои на восточных окраинах города, все в огне!»
— Передаю! — четко ответил Дегтярев.
Вскоре над городом была сброшена первая серия осветительных бомб, за ней вторая, третья... И как только хорошо обозначились контуры городских кварталов, площадей, промышленных объектов, с самолетов посыпались десятки фугасных и зажигательных бомб. Началась стрельба вражеских зениток, беспорядочная, нервная и неуверенная. Огненные шапки снарядов вспыхивали то намного выше эшелона бомбардировщиков, то где-то далеко в стороне от них. Пальбу зенитчиков, казалось, и не замечали. Сейчас весь свой боевой опыт, накопленный за годы войны, хотелось максимально использовать каждому воздушному бойцу. Увидев на земле первые взрывы и пожары, Иванов громко крикнул:
— Поддать фашистам покрепче!
А когда я подал команду «Боевой!», командир так ухватился за штурвал, что самолет, не шелохнувшись, пошел на цель. Где-то совсем рядом лопнул снаряд. Правое крыло обдало мелкой шрапнелью, машину с силой бросило в сторону.
Навожу бомбардировщик на цель. До боли в глазах слежу за ее движением в прицеле. Кажется, что она сопротивляется, не хочет идти к перекрестию курсовой черты. И все же цель вползла в нужную точку. От чрезмерного волнения замерло сердце, перехватило дыхание. Нащупал боевую кнопку.
— Сброс!
Бомбы понеслись вниз. Ожидание... Это самое томительное. Ждет командир, ждут радист, стрелок... »А вдруг мимо?» — думаю.
И как бы в ответ в гуще построек рвутся наши фугаски. Вверх поднимаются столбы огня и дыма.
— Цель накрыта! — доложили стрелки.
— Командир, многие экипажи не соблюдают радиомаскировку, работают открытым текстом, — спустя минуту сказал Дегтярев.
— Правильно делают, Иван... Пусть слышит весь мир, как наши воины выкуривают из берлоги фашистского зверя! Молодцы ребята!
А бомбардировщики волна за волной все идут и идут на Берлин. То тут, то там вспыхивают все новые и новые взрывы. Огромные языки пламени взлетают над Берлином. Дым пожаров стал застилать город. В центральной части его четыре квартала домов охвачены сплошными пожарами. Особенно много их было в местах, где размещались казармы, штабы гестапо, военного округа и группы инспекции германских войск.
Фашистское командование было не в состоянии помешать налету такой огромной массы тяжелых бомбардировщиков. Зенитки оказывали слабое сопротивление. Борьбу с нашей авиацией штаб обороны Берлина возложил на ночные истребители. Но из этого ничего не вышло. Бомбардировщики успешно отбивали атаки стервятников, и из воздушных схваток экипажи выходили победителями.
Мощные удары с воздуха по Берлину последовали в ночь на 25 и 26 апреля. В этих двух налетах участвовало около 700 тяжелых самолетов 18-й воздушной армии. Особенно активно действовала в эти дни 16-я воздушная армия, в составе которой было свыше 1480 самолетов[11]. Стало очевидным: участь Берлина решена...
Трудно передать словами радость, которая охватила нас, когда мы узнали о полной и безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии. Звучат восторженные возгласы, слышатся поздравления... Победа!.. Сколько огненных воздушных трасс, сколько невзгод пришлось преодолеть, прежде чем мы смогли услышать и произнести это гордое слово! Радостно сознавать, что в завоеванную победу внес немалый вклад и личный состав нашего авиационного соединения.
Тридцать лет спустя
Дописана последняя глава книги. В ней я использовал небольшую частицу своего фронтового архива, своих блокнотных записей, устных и письменных пожеланий друзей-однополчан. Мне удалось показать далеко не все героические дела летчиков, штурманов, стрелков-радистов и воздушных стрелков, смог только частично рассказать об огромной деятельности политработников, офицеров штабов и работников авиационного тыла. И пусть простят меня товарищи, о которых я не упомянул или сказал всего несколько теплых слов. Я писал лишь о том, что видел и пережил сам, о тех, с кем делил радости и горести боевой жизни.
Со времени окончания Великой Отечественной войны прошло более тридцати лет. Многое изменилось за это время: залечила раны, преобразилась и неузнаваемо похорошела наша любимая Родина, еще более окрепло ее детище — наша родная армия. За этот срок в жизни нашей страны было много знаменательных событий.
25 апреля 1975 года состоялась третья послевоенная встреча ветеранов авиации дальнего действия. Краснознаменный зал Центрального Дома Советской Армии, где проходил сбор, был украшен кумачом гвардейских знамен, наполнен блеском боевых орденов.
На торжества прибыли Герои Советского Союза, маршалы авиации, прославленные генералы и офицеры. Среди них были С. И. Руденко, В. А. Судец, Н. С. Скрипко, Ф. А. Агальцов, С. Ф. Ушаков, Г. Г. Гурьянов, И. Д. Туркель, Г. С. Счетчиков.
Все мы искренне сожалели, что на эту встречу не смог прибыть бывший командующий АДД главный маршал авиации А. Е. Голованов.
Александр Евгеньевич был в курсе всех дел, связанных с моей работой над книгой воспоминаний. Он много помогал мне, давал ценные советы. А когда рукопись была закончена, он прочитал и написал предисловие, шутливо назвав его первой рецензией на книгу об АДД. 22 сентября 1975 года главный маршал авиации А. Е. Голованов умер.
...На Праздник Победы приехали многие герои этой книги — Герои Советского Союза генералы В. Г. Тихонов, С. К. Бирюков, И. Г. Федоров, полковники В. Д. Иконников, В. И. Малыгин, Н. В. Новожилов, Ф. Я. Брысев, Н. С. Ижутов, генералы В. К. Юспин, А. С. Кротов, А. Д. Бабенко, офицеры Н. И. Белоусов, Б. П. Кочнев, Ю. М. Цетлин, М. Г. Лобачев, Г. И. Мотов, М. В. Богуславский, С. А. Карымов, Г. Ф. Логинов, А. Е. Леонтьев, А. В. Мартемьянов, П. П. Альхименко и другие.
С докладом выступил командующий дальней авиацией Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Василий Васильевич Решетников. В прошлом он летчик авиации дальнего действия, активный участник боев. Слушая его, мы испытывали гордость за наш великий народ в чувство исполненного долга перед Родиной.
Тысячи летчиков, штурманов, техников, стрелков-радистов, воздушных стрелков, механиков и специалистов авиационного тыла в годы войны проявили непоколебимую стойкость, массовый героизм, мужество и отвагу. Наши боевые дела получили всеобщее признание народа и высокую оценку Советского правительства. Более двадцати пяти тысяч воинов дальней авиации награждены боевыми орденами и медалями. Двести пятьдесят наших лучших воздушных бойцов стали Героями Советского Союза, а шесть из них — летчики А. И. Молодчий, П. А. Таран, В. Н. Осипов, Е. П. Федоров, С. И. Кретов и штурман В. В. Сенько — удостоены этого высокого звания дважды.
За послевоенные годы многое изменилось в нашей жизни, изменились люди, качественно изменилась и наша дальняя авиация. На смену поршневому самолету уже давно пришел реактивный самолет-ракетоносец, в результате чего наша авиация стала сверхзвуковой, всепогодной, ракетоносной. Современным дальним бомбардировщикам подвластны теперь огромные высоты и расстояния, они способны нести различные заряды, обладающие колоссальной мощностью. Все это неизмеримо повысило боевые возможности авиации. Но главная сила авиации — люди. Высокое летное и боевое мастерство, беспредельная преданность социалистической Родине, верность интернациональному долгу — вот что всегда отличат советского летчика. Традиции, рожденные в огне войны, и сегодня свято чтут наследники боевой славы, завоеванной в жарких сражениях Великой Отечественной войны,