— Давно, ещё в детстве, — ответил Ярик уклончиво, но девушка от него не отставала.
— Расскажешь? — попросила она. — Всё равно делать нечего, так хоть время быстрее пролетит.
Ярик подумал и согласился. Скрывать что-то от Ателины не имело смысла. Она уже здесь, перед храмом. Так почему бы не предостеречь Её высочество от посещения святыни змеелюдов?
— Впервые я очутился в храме Великого Змея около восьми лет назад, — начал он свой рассказ и невесело усмехнулся, вспоминая события минувших дней. — Не по своей воле, разумеется. Правда, в том, что со мной случилось, имелась изрядная доля моей вины. Я был слишком глуп и доверился не тем людям. В результате чего едва не стал жертвой голодного змея.
Невзирая на жаркий день, Ярик ощутил, что его пробирает дрожь от одного только воспоминания о том, как он стоял на жертвенном камне и с ужасом в сердце ожидал своей смерти. А она неуклонно приближалась в виде гигантской змеи с оскаленной пастью. И не было от неё спасения.
— И как же тебе удалось выжить? — Ателина нетерпеливо дёрнула за рукав притихшего парня.
— Меня спасла Эфа, — просто ответил он.
Но принцессу такой короткий ответ не удовлетворил. И всё то время, что они провели в ожидании спасения, Ярик в подробностях рассказывал о своём знакомстве с Эфой, об их побеге из храма и невероятно трудном пути домой.
— С тех пор мы с Эфой точно брат с сестрой. Если кто и знает, где меня искать, так только она.
— Хотелось бы верить в то, что ты говоришь. Боюсь, мои охранники скорее сами потеряются в песках, чем смогут кого-то здесь отыскать.
— Это верно, — хмыкнул Ярик, вспомнив, как королевские гвардейцы впервые увидели верблюдов. Сразу стало ясно, что без посторонней помощи таким как они в пустыне не выжить. Но с ними Эфа, а значит, у этих воинов имеется шанс и немалый.
Пожалуй, единственное, чем мне не нравятся верблюды, так это своей медлительностью. Разумеется, их можно было бы заставить двигаться быстрее, но удовольствия в этом мало. По такой жаре сильная тряска покажется пыткой. К тому же долго верблюжий бег не продлится, так что не стоит и начинать. Уж лучше медленно, но верно продвигаться вперёд, вместо того, чтобы беспрерывно останавливаться, давая животным отдохнуть.
А ещё следовало учитывать неопытность наездников, особенно девушек, которым приходилось труднее всего. На самом деле управлять верблюдом легко, если учиться этому с детства. К сожалению, за несколько дней можно лишь кое-как приноровиться удерживать своё тело в непривычном седле, подавляя в себе страх и отвращение к невиданному ранее животному. На что-то большее лучше не рассчитывать.
Мужчинам до сих пор приходилось помогать юным наездницам не вывалиться из седла при посадке и зорко следить за тем, чтобы они не переломали ноги при попытке слезть на землю. Подобное участие с их стороны было вызвано насущной необходимостью, а не женским капризом. Определённый риск действительно имелся. Дело в том, что в момент остановки передние ноги верблюда буквально подламываются, при этом тело ездока резко бросает вперёд, затем животное плюхается на задние ноги, и тело наездника по инерции откидывается назад, но всё это при условии, что он всё ещё остаётся в седле, а не вылетел из него на первом этапе.
Посадка же происходит ещё веселее: лежащий на земле верблюд рывком встаёт на передние ноги, и наезднику стоит немалых усилий удержаться на месте. Однако порадоваться за себя он не успевает, потому что животное практически сразу поднимается на задние ноги, заставляя тело наездника подпрыгивать вверх, опять таки увеличивая шансы несчастного свалиться на землю.
Смотреть на это со стороны очень весело, а вот участникам сего действа явно не до смеха.
И всё же, несмотря ни на что, двигались мы значительно быстрее пешего путника.
Вскоре впереди показались стены Змеиного храма. Я впервые видела его днём и поразилась тому, насколько он огромный. На его фоне две человеческие фигурки смотрелись довольно жалко. Ярик и Ателина — вряд ли это мог быть кто-то другой, сидели на песке, прижавшись друг к другу. У меня отлегло от сердца. Мы прибыли вовремя и эти двое не успели попасть в беду. Осталось увести их от опасного места подальше и заставить дать клятву навеки забыть дорогу к этому храму.
План был хорош, только я не учла наличие ещё шести десятков человек за моей спиной, да Руди с Шарком, много лет уговаривающих меня провести их к Змеиному храму. А ведь я предупреждала друзей, что с мечтами нужно быть осторожнее — могут ведь и исполниться. Что называется, накаркала.
За моей спиной послышались возгласы удивления и восторга. Чего-то подобного я и ожидала, сама искренне восхищалась дикой красотой храма и его величием. Омываемый потоками солнечного света он переливался многоцветием драгоценных камней. Даже странно, что любители лёгкой наживы их не тронули. То ли страх оказался сильнее алчности, то ли охрана храма не дремлет ни днём, ни ночью.
По мере нашего приближения тревога во мне нарастала. Внутри будто скручивалась тугая пружина. Неосознанно подгоняя свою верблюдицу, я двигалась всё быстрее, думая лишь об одном — меня там ждут.
От необдуманного шага меня удержал Ярик. Вернее, он удержал мою верблюдицу, подскочив к ней сбоку и изо всех сил дёрнув несчастное животноё за уздечку.
— Эфа, — заорал он на меня так, что заложило уши, — ты что творишь, дурная девка? Куда несёшься, будто оглашенная? Раскрой глаза шире, да посмотри, кто ожидает тебя у порога.
От подобной наглости я быстро пришла в себя. Наваждение схлынуло, хотя грудь всё ещё сдавливала тревога. Ещё немного и быть бы нам всем трупами. Уверена, остальные без раздумий последовали бы за мной, на радость Сайясхари. А уж эта змеюка слопала бы дорогих гостей за милую душу и не подавилась. Меня, разумеется, в отличие от остальных, ожидала другая участь, та, что, по моему мнению, хуже смерти. И спасибо Ярику за то, что он вовремя вмешался в происходящее, но всё же не стоило ему называть меня дурой, особенно при всех.
На храм я смотреть не стала и без того знала, кого там увижу. А вот брату подобной дерзости спустить не могла.
— Это я что творю? — заорала в ответ, выплёскивая на Ярика весь свой страх за него, за Ателину, за себя, наконец. — Лучше скажи, о чём ты думал, когда попёрся в это проклятое место, да ещё принцессу с собой прихватил, недоумок?
Пристыжённый и растерянный Ярик не знал, что ответить на мой выпад. По нему было видно, что он и сам не понимает, как такое могло с ним случиться. Я же решила сменить гнев на милость, но лишь потому, что мысленно признавала, что во всём произошедшем, имелась изрядная доля моей вины..
Я ведь знала, что такое может случиться, но расслабилась под опекой сильных мужчин, не досмотрела за братом, не уследила за Ателиной. Не проверила перед сном следилки, как делала это всегда, и в результате время было потрачено на бесплодные поиски. Нам просто сказочно повезло, что исчезновение Ярика обнаружилось почти сразу, а могли ведь и не успеть.
Соскользнув со спины верблюдицы на землю, я в два шага преодолела разделяющее нас с братом расстояние и уткнулась в его плечо, шепча покаянное:
— Прости, прости, прости.
— Эфа, ты чего? — растерялся Ярик, поглаживая ладонью меня по голове, как маленькую. — Это ты меня прости за то, что накричал на тебя. Я просто очень испугался, что могу тебя потерять.
— Я тоже испугалась, сильно, — призналась я брату. — Не стоило брать тебя с собой.
Вокруг нас толпились люди. О храме на время забыли, но очень скоро интерес к нему вернётся и тогда…
Отстранившись от Ярика, я вытерла невесть откуда взявшиеся слёзы, и громко прокричала, чтобы слышали все:
— К храму не приближаться. Любого, кто переступит его порог, ожидает неминуемая погибель.
В подтверждение своих слов я указала рукой на Сайясхари, застывшую в широком проёме каменным изваянием и не подающую признаков жизни. Сама бы купилась на её обман, если бы не провела рядом с этой змеюкой, боги знают, сколько дней и ночей.
Ожидаемо, люди мне не поверили. Что для них — таких умных и сильных, предупреждение какой-то девчонки?
Мужчины глухо роптали, выказывая своё недовольство. Не хватало лишь слабого толчка, чтобы все сорвались с места, стремясь завладеть несметными сокровищами, которыми изобиловал храм Великого Змея. Я могла их понять. Королевские гвардейцы хоть и получали достойное жалование за свою службу, но всё равно мечтали о большем. И вот так запросто отказаться от свалившегося на голову богатства, было выше их сил. Даже если впереди их ждала смерть, они готовы были рискнуть.
Сингер поднял вверх руку, призывая всех замолчать, затем обратился ко мне с вопросом:
— Тебе что-то известно об этом месте?
— Известно ли мне? — ответила я вопросом на вопрос, откидывая с головы капюшон.
Уверена, в свете солнечных лучей чешуя на моём лице вспыхнула рубиновым светом. Красиво, наверное. Вот бы самой посмотреть, но ситуация не располагала к самолюбованию. Напряжение нарастало. И нужно было что-то срочно придумать, чтобы удержать людей от безумства. Да вот хотя бы заставить Сайясхари пошевелиться. Ведь до сих пор все думают, что она одна из тех каменных изваяний, которые имеются в каждом храме.
Расчёт мой был прост. Сайясхари не раз упоминала о том, что является дочерью короля, а значит, получила соответствующее воспитание. На этом я и собиралась её подловить.
— Ваше высочество, — обратилась я к Ателине, о которой, казалось, все позабыли. Да она и сама не обращала ни на кого внимания, не сводя глаз с застывшей Сайясхари. В глазах девушки читался ужас. Мне пришлось коснуться её плеча, чтобы обратить на себя внимание и повторить ещё раз, на этот раз громко, чтобы слышали все: — Ваше Высочество, позвольте представить вам принцессу Сайясхари, прекрасную воительницу, мудрую женщину и хранительницу врат между мирами.
Лесть далась мне легко, ведь во многом мои слова были правдой. И Сайясхари не устояла, на глазах у всех меняя ипостась. Она плавно перетекала из одной формы в другую, обретая пусть и немного странные, но всё же человеческие черты лица. И только хвост никуда не делся, служа напоминанием об её истинной сущности.