– Так-так-так. Что тут у нас? Несовершеннолетняя? Взлом с вторжением? Шантаж?
– Мне восемнадцать, – проговорила суховатым голосом. Из сумки волшебным образом вынырнула папка с документами. Паспорт, свидетельство о рождении.
– Соколова Оксана Алексеевна. Год рождения: март 2042 года. Мать – Самохина Людмила Игоревна, отец – Соколов Алексей…
Глянул на меня, мне разве что оставалось пожать плечами, не припоминал за собой детей. Да и откуда?
– Что скажешь?
– А что я скажу? Любой принтер таких бумажек знаешь сколько напечатает? С современными-то технологиями… – ответил на его сомнения. Сашка кивнул, снял с пояса цилиндр верификатора. Ультрафилетовый луч прошёлся по подписям, после по всему треугольнику печати.
– Печать настоящая. Ладно, допустим. Оксана, правильно? С чего вы взяли, что Алексей Владимирович ваш отец? Однофамилец, одноимёнец, сколько по всей стране с такой же фамилией и инициалами?
– У меня… мне мама фотографию показывала. Вот, – словно порождающий бедствия ящик Пандоры, папка изрыгнула из своего чрева цветную фотографию. Почуял, как волосы на голове зашевелились, решили встать дыбом. Море, улыбчивая ребятня, некто очень похожий на меня в далёком юношестве, прижавшийся к симпатичной девчонке.
Подпись: Кипр, 41 год…
– Лёх, ты на Кипре был?
– У меня отец алкаш. И денег было впроголодь, какой Кипр?
Он посмотрел на меня испытующим взглядом, а меня злило: под грузом незначительных доказательств, он почему-то верил ей, а не мне.
– Ладно. А что-нибудь ещё есть? Ключ-то у вас, Оксана Алексеевна, откуда?
– Бабушка Тоня.
– Знаешь такую? – у Сашки были пластмассовые ничего не выражающие глаза. Словно думал, что я шутки ради вызвал его среди ночи.
– Тётку так звали.
– Телефон её есть? Тогда звони.
– Время сколько видел?
– Я тебе тот же вопрос задавал. И ничего.
Я закусил губу, ругнулся сквозь зубы. Вернулся через минуту со смартфоном. Номер отыскал не сразу, по закону подлости, тот затаился в самом конце списка. Напоминалка стыдила красной галкой. Собирался же позвонить когда-то, но то забыл, то некогда, то нет настроения.
Трубку сняли на пятом гудке, а я уже отчаялся. Сонный заспанный голос звучал укором.
– Тёть Тонь. Это я. Мне тут… вы ко мне никого не отправляли?
– Ой, Лёшка, ты? А я тебе звонила-звонила, ты трубку не брал. Недели три пыталась, всё бестолку. Посылала…
Сашка готов был меня удавить, прекрасно слышал весь разговор. Оксана натянула на лицо маску оскорблённой гордости.
– Спасибо, тёть Тонь. Я… пойду, пора. Спокойной ночи. Созвонимся… – неловкость затопила тело до самой макушки. Это ненадолго, на смену ей придёт сначала злость, потом обида.
Сразу же вспомнилось, что как только вернулся, поставил входящие на автоответчик, да так и забыл с него снять. Вызовы уходили в память смартфона. Включил недавний наугад, узнал недавно слышанный голос тёть Тони.
– Лёша, к тебе дочка приедет. Перезвони, как сможешь! Очень ждём…
– Так… – Сашка встал, натянул на голову фуражку, зашагал к выходу. Шёл за ним следом на ватных ногах.
– Лёх, я всё понимаю, но давай ты свои семейные проблемы не на плечи полиции скидывать будешь, хорошо?
– Я…
– У меня три нераскрытых убийства и квартальный отчёт горит. Не до жиру. Привет!
Он захлопнул за собой дверь, не дав договорить. В его голосе слышалась неподдельная детская обида.
Я выдохнул. Что ж, хор-рошо…
Сел. Молчали, боясь смотреть друг дружке в глаза.
– Рассказывай. Только по делу, без лишних сантиментов. Какой Кипр, почему я о тебе раньше не слышал? Зачем приехала?
– Кипр? А, фотография… пап, я не знаю.
Как же непривычно было слышать подобное из уст совершенно незнакомой девчонки…
– Я сама про тебя от мамы узнала недавно. Она про тебя и знать не желала. А я вот… искала по спискам. Восемнадцать, собралась поступать, ну и доступ к архиву получила. Через него тебя начала искать…
Как же складно лепит, хоть обслушайся. Вот только информации обо мне в архиве быть не может, «контрактные» из подобных списков вычёркиваются. А в запаснике в ближайшем лесу лежало немного денег на чёрный день, ствол и «чистенькие» документы.
– Дальше, – запросил, как только пауза затянулась. – Давай-давай, выкладывай как есть.
– Тебя там не нашла. Как будто тебя и вовсе не было. А вот бабу Тоню отыскать смогла.
Поговорить бы мне с тем безопасником, что подчищал за мной последние хвосты. Точно его недочёт.
– Ну, я сопоставила, к ней приехала. Поговорили. Пожила у неё с полгода.
– С полгода? Ты же говорила, поступать собиралась?
Она покраснела, как маковый цвет, закинула мешающую прядь за ухо.
– Да, поступать. Ещё в прошлом году пыталась, но провалилась. Мать сказала, из дома выставит. Восемнадцать есть, а там не её забота.
Слезливая история, хоть записывай. Почему-то ждал, что вот-вот явятся братцы с телекамерами. Брякнут, что нас снимает скрытая камера…
– Ну, потому я и пыталась тебя найти. Ни на что особо не надеялась…
– Значит, подсела старушке на уши, а она тебе ключ от моей квартиры? Езжай, мол, внучка, папка все жданки съел?
– Не думала, что ты и правда такой злой, как мать говорила, – она обиженно отвернулась. Хорошо же их там натаскивают, знают где надавить, что сказать. Совесть кольнула в самое кокоро.
– Переночевать-то хоть дашь? Пап, мне пойти некуда. Деньги есть, но только на билет обратно. А потом не знаю. Мне недолго, недельку. А там сдам экзамены, поступлю, определят в общежитие…
Мог быть Сашка в сговоре с вымогателями? Я выдохнул, почуяв, как усталость загоняет меня в тиски паранойи. А завтра мне покажется, что и дядя Юра в доле…
За окном подвывала пурга, будто вторя словам девчонки: – Неужто выставишь зимой ребёнка на мороз? Хотя восемнадцать, какой из неё ребёнок?
– Ладно, оставайся. Но до утра, а там решим что делать…
Максим изучал меня, словно таракана.
– И вы оставили её? Одну? У себя?
– Написал записку. Закрыл на замок, он только снаружи открывается.
– А вы наивны. Видели, на что способны современные домушники? Впрочем, неважно. Я понял суть вашей проблемы и сделаю исключение. Идите, работайте, а мы тем временем соберём на «вашу» девочку всю известную информацию. Правда, если она действительно ваша дочь – мы умываем руки. Родственные неурядицы наши сотрудники должны уметь решать сами. Но в любом случае спасибо, что проинформировали. Наши конкуренты редко прибегают к столь «грязным» приёмам, но всё бывает в первый раз. И, Алексей…
Он окликнул меня, когда был уже в дверном проёме.
– Да?
– Лучше избавьтесь от привычки держать дома оружие с чёрного рынка. Сотруднику «Майнд-тек» подобное и не к лицу, и не с руки. Идите…
Я вышел, прищурился. Я что, правда проговорился про неофициальный ствол? Видать, старею и надо кончать баловаться «мутной» с дядей Юрой, иначе и со мной в разведку никто не пойдёт.
На глаза попался знакомый, тот парень, что провожал меня к этому кабинету. Ещё вчера поймал его на том, что подслушивал у двери.
Он дёрнулся, но я был быстрее, в два гигантских шага оказался рядом с ним, взял за лацкан пиджака.
– Скажи-ка, друг, этот вот кабинет, он чей? – указал большим пальцем за спину.
– Ну… начальника.
– И вы его так прямо зовёте? Ну-Начальник? Фамилия, отчество?
– Ну… я, наверное, не могу об этом говорить…
Подавил в себе желание его хорошенько встряхнуть, старые привычки не давали покоя. Головой в переносицу, кулаком под дых, потом чувствительным апперкотом в челюсть. Дашь почуять боль – и расколется. Но лучше не искать врагов во второй день работы. И корпоративный кодекс может не понять, внимательный глаз камеры пырился на нас объективом.
– Ладно. Не можешь, так не можешь. Бывай. Но запасные трусы всё же лучше носи.
У гибернационных камер столпотворение. Мои коллеги упаковывались в капсулы. Вот и остальные, и вправду не один работаю.
– Что-то случилось? – Маша помогала облачиться в костюм. Я забирался в капсулу. – На вас лица нет.
– Ничего особого. Маша, по поводу сегодняшнего ужина… Давайте перенесём на выходные?
– Какие-то проблемы? – она погрустнела, кажется, у неё не впервой срывались свидания.
– Есть немного. Потом расскажу. Ну, погнали?
Тонированное стекло капсулы опустилось, моргнула «теневая» плёнка, имитируя ночную мглу. По кислородной маске побежал усыпляющий газ. В сон провалился едва ли не раньше, чем успел закрыть глаза…
Глава 5
Игровой мир существует вне зависимости от игрока, как и его персонажи. Не забывайте об этом! Вам дана возможность влиять на судьбы тех, кого вы встретите, но они могут #заболеть# или попасть в #катастрофу# без вашего участия! Держите тех, кто пришёлся вам по вкусу близко, а врагов ещё ближе!
Моргнул, дав возможность игровому совету испариться. Буквы, только что маячившие перед глазами, растаяли, обратились пылью. Вновь увидел перед собой Юшку.
– У вас есть немного времени перед тем, как продолжится предыдущая сессия. Предупреждение: пул сохранения обновлён! Предупреждение: пул возможностей умереть обновлён! Предупреждение…
– Зачем?
– Что зачем, Алексей?
– Зачем мне время перед сессией? Вчера загрузка произошла сразу же после того, как я выбрал класс.
– Главные инженеры и дизайнеры корпорации постановили, что после сессий «игровых снов» у испытуемых могут накопиться вопросы, которые некогда задать во время самой сессии. Информация может помочь вам в разрешении некоторых непонятных ситуаций. Впрочем, вчера вы обновили свои показатели. Руководство, просмотрев вчерашний материал, пришло к выводу премировать вас за проявленную сообразительность и смекалку. Продолжайте в том же духе, и ваш банковский счёт станет толще.
Это что, шутка? А мне-то думалось, она на языке сплошного официоза разговаривает. Но Максим при утренней встрече ни о чём подобном не рассказал. Не посчитал нужным, забыл, а может постановление вот-вот спустили программе?