– Ладно, решим завтрашним днём. Пока квартира и разведка…
В этот раз действовали умнее: француженка мониторила местные новости и соцсети. На Каринтийскую улицу лучше было не соваться, там собирался очередной митинг против повышения цен на предметы первой необходимости. После войны Европу трясло в лихорадке, кидая то в жар, то в холод, здесь не без любви вспоминали спокойные сытые годы. А сейчас словно оказались на самой невзрачной улочке Нью-Йорка.
Бездомные, пылающий в мусорных баках хлам, недобрые взгляды. И всё же в разы лучше, чем во Фраколии.
– Высади меня у «Мон-Шато» – изящный палец с хорошо подстриженным ногтем указал в сторону ювелирного магазина.
– Хочешь брелок с бриллиантом на винтовку? – я удивлённо вскинул бровь. – Золотой или серебряный?
– Будет глупо, если мы припаркуемся у самого склада. Как минимум вызовет подозрения, явно не то, что нам нужно.
Кивнул, здравая мысль, и ударил по тормозам. Жаклин вынырнула, окунувшись в царство украшений.
– Думаешь, она правда не бирюльки порассматривать решила? – нахмурившись, поинтересовался Джон, едва отъехали. Пожал плечами, ответа у меня для него не было.
Нужный нам дом представлял из себя почти что советский минималистичный жилой короб. И всё же перед самым входом была разбита симпатичная лужайка. Лавочки, какой-то бестолковый монумент смотрел шпилем ввысь, журчал фонтан неподалёку. Дети, счастливые от предвечерней прогулки, брызгались из водяных пистолетов, заливая окружающих весёлым, задорным смехом.
На шестой этаж поднялись шустро, а вот найти нужную квартиру оказалось нелегко, внутри оказался самый настоящий лабиринт из коридоров с дверями. Словно в фильме ужасов.
Шли уверенно, не обращая внимания на чужие взгляды. Жители дома при виде нас успевали заинтересоваться нашей спешкой и тут же потерять к ней интерес. Мы походили на правительственных агентов. После всех треволнений, от которых трясло Австрию, последнее, чего хотелось обывателю – оказаться в поле зрения спецслужб.
– Ja? – послышалось по ту сторону двери через минуту с того момента, как клацнул замок. Хозяин открывать не спешил, я слышал, как он возится, заглядывая в линзу глазка. Кивнул Джону, требуя повторять за мной, раскрыв документы на случайной странице. Надежды были на пугливость хозяина.
Надежды оправдались…
Глава 21
Хозяин квартиры оказался пузат и добродушен. Пухлощёкий и безобидный, часто хлопал глазами, неуверенно глядя на нас с Джоном.
Крошка его как минимум приводил в ужас.
– Ja-a? – спросил он, выглядывая из-за двери, пытаясь вчитаться в наши бесполезные корочки документов. Было как-то даже жаль его бить.
Крошка вставил ботинок меж дверным проёмом, не давая закрыть квартиру, настойчиво, словно танк шагнул внутрь. Хозяин попятился, всё ещё не понимая, что происходит.
Надеюсь, живёт он один, не хотелось бы иметь дело с его детьми и женой. Я протиснулся внутрь до того, как здоровяк пустил в ход свои пудовые кулаки, помнил их тяжесть по себе. Ребром ладони размашисто засадил толстяку в затылок, тот рухнул, словно подкошенный.
Оттащили его на диван, защёлкнули наручники, рот завязали тряпкой, ноги обмотали куском верёвки. Крошка предлагал приковать его к батарее, но моментально сообразил, что у бедолаги будет возможность стучать по ней.
Лишний шум нам точно ни к чему.
Двухкомнатная старенькая квартира. Ремонт здесь был два десятилетия тому назад. Жухлые, пожелтевшие обои, обветшалые края, не знавшие стирки занавески, хозяин был неряшлив. Зато до блеска отполированные полы, как минимум с генеральной уборкой толстяк был на ты.
Проверили соседние комнаты – чисто. Никаких следов иных жильцов. Сорвали джекпот!
Джонни затащил наши сумки внутрь, негромко захлопнул дверь. Хозяин замычал, приходя в себя, принялся бешено вращать глазами.
– Немецкий знаешь хорошо? – спросил у Крошки. Тот скорчил гримасу, кажется, единственным полиглотом среди нас была Жаклин. Что поделать, мы со здоровяком всего лишь солдаты… – Поговори с ним. Объясни, чтоб не дрыгался, не рыпался и не кричал и будет жить.
На толстяке была целая уйма статусов от паники до страха. Что ж, понять его было несложно, не каждый день в твой дом вламываются вооруженные люди и вяжут, словно новогодний подарок.
Мысленно позвал Юшку, системная фея была тут как тут.
– Что они болтают, перевести сможешь?
– Данная функция предусмотрена исключительно в отладочных целях. Проверяю наличие доступа у вас. Поздравляю, доступ получен! – растворилась в воздухе столь же быстро, как и появилась. Я вслушался в ломаную болтовню Джона.
– Ты не кричать, мы не стрелять. Understand?
Австрийский бюргер часто закачал головой.
– Сними ему кляп.
– Это зачем?
– Пару вопросов задам. Через тебя.
– А на них что, нельзя ответить да или нет? – американец удивлённо заморгал.
– Справедливо. Ладно, давай переводи. Спроси, он один живёт?
Австриец замычал в ответ, отрицательно покачал головой. Час от часу не легче.
– Жена, дети? Скоро вернутся, где сейчас? – пришлось всё-таки кляп вытащить. Толстяк вздохнул, словно собрался кричать, но оказался слишком напуган. Заговорил хрипло, я дал ему пару глотков воды из фляги. Крошка переводил дальше.
– Говорит, любовница, если правильно понял. Детей нет, встреча через три дня.
– Врёт, паскудник. А так? – «Людвиг» вынырнул из кобуры, оказался прямо у его уха, несчастный зарыдал. Стрелять бы я всё равно не стал, предусмотрительно поставил на предохранитель.
Джон развёл руками.
– Клянётся, что не лжёт.
– Ладно, бедолага и так натерпелся. Скажи, что мы его не тронем, если будет вести себя тихо.
– Я уже.
– Молодец. Тогда скажи, чтоб отдыхал. За попытку к бегству расстреляем на месте. Кто мы такие не говори.
– Я же всё-таки не дурак, – Джон насупился не хуже француженки. И с чего это вдруг они такие обидчивые?
Вышел на балкон, склад и в самом деле видно. У американца голова работала как надо. Будь он здесь с пулемётом, устроил бы самую настоящую бойню. Место выбрал самое подходящее. Балкон был застеклён, но нам не помеха.
Видел внизу Жаклин, признал не сразу. Разведчица дело своё знала, усердно притворялась ветошью. Успела попасть в вездесущий глаз наружных камер, они проводили её взглядом до того момента, как она остановилась у пешеходного перехода.
Австрийским водителям было не занимать галантности: притормозили, пропуская даму. Лучезарно улыбнувшись и кивнув, она перешла дорогу, скрылась в магазине напротив. Оттуда, что ли, будет анализировать обстановку? Впрочем, уверен, она знает, что делает. Достал мобилу, отбил на ней сообщение, что всё готово, квартира за нами.
Джон не отходил от толстяка ни на шаг, смотрел на него, как лев на законную добычу. Австриец разве что чудом не наложил в штаны. Сначала беззвучно плакал, теперь сидел, крепко зажмурившись, наверняка повторял киношную мантру про сон.
Я принялся собирать винтовку, дура получилась знатная. Не застрелишь, так как дубиной зашибёшь. Приклад с валиудовой подушечкой подкладки должен был сберечь плечо от перелома. Два резьбовых захвата под разные виды стволов, кажется, можно было зарядить калибром и побольше.
Юшка через системные сообщения заявила, что винтовка в идеальном состоянии, а вот уровень моей привычки равен нулю. Я, почти не слушая её болтовни, огладил большой, едва ли не с подзорную трубу размером, прицельный короб. Тонкая электроника, кристаллические хрустали оптики. Будь с ним в комплекте миниатюрный дрон, можно было бы активировать «магнитного помощника», особую настройку прицеливания подвижной дульной частью.
Почуял, что как минимум недоплатил Ленке тысяч сто. И в моё-то время за такую игрушку голову с руками оторвут, а здесь едва ли не опытный образец! Где только достать смогла?
Позвонили в дверь.
– Ждёшь гостей? – спросил у вздрогнувшего толстяка. Тот побагровел, покрылся холодной испариной. Джон ругнулся, вскинул в руке оглушающую дубинку.
Но это была всего лишь Жаклин. Бумажный пакет с продуктами оказался кстати. Американец глянул на двухлитровую бутылку колы, скривился. А вот французский багет пришёлся ему по душе…
– Узнала что-нибудь?
Я ополоснул руки над раковиной. Где-то глубоко внутри ухмыльнулся здравый смысл, вместо того, чтобы бежать со штурмовкой наперевес, играю в какой-то симулятор повара. Но в животе предательски урчало, а состояние голода решило снизить мою силу ровно на единичку. Джону повезло меньше, у него ещё пострадала и ловкость. А вот Жаклин, несмотря на эффект, никаких штрафов не получала.
– Юшка, это что за хурма?
Явившаяся на зов помощница задумалась, по зрачкам побежали строки, не иначе, ищет что-то в своей базе данных.
– Согласно руководству классы имеют незадокументированные особенности. Как и половая принадлежность. Проявляется в разных аспектах, в том числе в штрафных и положительных эффектах состояния. А также в используемых предметах. Могу посоветовать чаще читать то, что пишется в подсказках перед загрузкой, и как можно чаще смотреть в руководство.
Ощутил себя на месте Джона с Жаклин. Нашёлся совет, который мне самому оказался не по вкусу. Прогнал парящую ассистентку, на миг показалось, что она самодовольно ухмыляется
Толстяку ужина не полагалась, хотя его на кухню и притащили. Он с завистью и глотая слюну, смотрел на целую сковородку жареного картофеля. Оно и понятно, судить по содержимому мусорки, так он до возвращения любовницы питался лишь полуфабрикатами.
– Приглядите за ним, хорошо?
– А ты куда?
– Пудра с носа слезла, хочу поправить.
Заглянул в комнату рядом с туалетом. Не иначе как личный храм пузана: стопка новомодных для тридцатых годов планшетных журналов на столе, игровая приставка, джойстик на зарядке. Книжная полка под завязку забита книгами. Старыми, с пожелтевшими страницами.
И всё же люди в своей массе одинаковы. Что в Австрии, что в России. Искомое нашлось быстро: фотоальбом с цветастой, нежно-розовой обложкой. Хозяин квартиры в обнимку с пухловатой, мало чем примечательной девушкой. Оба улыбчивы, оба счастливы.