— Сюр, что за дела? Почему ты меня вызвал? Я что, не свободная женщина?
— Нет, не свободная, — спокойно ответил Сюр. — Ты невеста Гумара и притом беременная и…
— Что еще за и? Договаривай.
— И, возможно, от меня.
— Чушь! — отрезала Руди. — Я не хотела от тебя ребенка.
— Ты уверена на сто процентов? — пряча хитринку в глазах, с прищуром спросил Сюр.
— Нет. На девяносто девять.
— Вот полной уверенности у тебя нет и быть не может. И я, как возможный отец своего ребенка, не хочу, чтобы ты пачкала его спермой другого мужчины. Это понятно?
Руди стояла с открытым ртом. Она не знала, что ответить, и вытаращившись, не моргая смотрела на Сюра. А Сюр ее добил следующими словами:
— На корабле есть приказ. Я не пью, а ты не трахаешься с чужими мужиками и бабами…
— Нет такого приказа, — ответила Руди и, заглянув в правила внутреннего распорядка, прикусила губу. — Но он издан только сегодня…
— Да, сегодня. Вот я тебя сегодня и позвал. Ты имеешь возражения?
— Имею, но это роли не играет. И там нет статьи про женщин. Ты просто хам и диктатор, Сюр. Ты меня ревнуешь?
— К Муру не ревную. Я его презираю. Он ограниченный человек. А ты лезешь к нему в постель ради его большого члена.
— И вовсе нет… то есть это не твое дело, Сюр.
— Мое. Твоя связь с ним вредит коммуне.
— Чем это?
— Тем, что он отказался перестраивать наш корабль.
Руди хотела сказать что-то резкое, но промолчала.
— А раз он, — продолжил Сюр, — встал на сторону конфронтации, то и членство в коммуне не получит, пока он кандидат.
— Какой еще кандидат? Не было такого…
— Не было до сей минуты. Теперь есть. Я ввел новое правило приема в коммуну с испытательным сроком. Потом, если человек не подходит по критериям, ему дадут определенную сумму космо на дальнейшую жизнь и отпустят на все четыре стороны, Руди. Скажешь, я не прав?
— Нет, не скажу, мысль дельная, — неохотно отозвалась Руди.
— Вот и хорошо. Иди к профессору и полежи в капсуле. Ты напряжена, а это плохо сказывается на нашем ребенке.
— Каком нашем, Сюр?..
— Мы с Гумаром братья, и ты не можешь сказать точно, чей это ребенок. Так что возможно, у ребенка будет два отца. Иди, — прогнал женщину Сюр.
Ошеломленная таким открытием, Руди машинально кивнула и пошла на выход.
— Два отца! — прошептала она. — Это же… — и не договорив свою мысль до конца, вышла.
На следующий день проектный отдел завода предоставил всю необходимую документацию по крейсеру. На общей схеме все выглядело футуристически и даже фантастически красиво. Дизайнеры постарались. Каюты шикарно отделаны, как у круизного лайнера. Бассейн, спортзал, сауна, большая офицерская кают-компания, клуб для членов экипажа и даже караоке. Технический сектор отделен от жилого дополнительной бронезащитой. Бо́льшая часть систем переведена в автономный режим со своим индивидуальным искином.
В техническом секторе расположили орудийные платформы большой и малой мощности для пуска противокорабельных и зенитных ракет. Из имеющихся на заводе рудодобытчиков спроектировали штурмовики. Их должны были разместить в нишах внизу корпуса. Всего десять штурмовиков. На корпус выведены системы ПРО, укрытые в бронебашнях. Экипаж крейсера сокращен до тридцати человек. Выводы специалистов были самые восторженные.
Сюр не стал изучать проектную документацию, а просто забрал проект на отдельном носителе и объявил, что он его просмотрит у себя на корабле. Присутствующий на совещании Мур смотрел на него, не скрывая усмешки. И хотя лицо его осталось нейтрально невозмутимым, его выдавали глаза, а Сюр понимал такие взгляды.
«Да, профессор прав. Этот Мур подстроил нам какую-то пакость, и если не сам, то через кого-то. Ишь, как блестят его глазки…» — подумал он.
— Шол, — спросил он у директора завода, — кто принимал участие в проектировании?
— Проектный отдел, согласно вашему плану, Сюр.
— И все?
— Думаю, да. Но сам ваш план был выложен у технологов, дизайнеров и энергетиков. Так что работа коллективная.
— Значит, любой специалист завода мог видеть проект и внести свои изменения? — уточнил Сюр.
— Нет, не любой. Только тот, кто над ним работал. Списки всех, кто участвовал в работе над проектом и какую часть он делал, утверждают заранее и издают приказ.
— А постороннее вмешательство в проект возможно?
— Нет, — решительно отмел вопросы Мак Кензи. — Каждый этап проектирования отслеживается. Таковы требования по безопасности «Ирбис», и мы их придерживаемся.
— Ясно. Спасибо за разъяснения. Значит, если мы обнаружим скрытую диверсию, можно будет найти виновного? — Сюр краем глаза заметил, как изменился взгляд Мура. Его глаза забегали по сторонам.
— Диверсию? Какую диверсию? — удивленно переспросил Шол.
— Шол, мы уже сталкивались с наездами, атаками и вредительством. Поэтому очень внимательно отслеживаем ситуацию. Это просто перестраховка, которая не однажды спасала наши жизни, — пояснил с вежливой улыбкой Сюр. — Вы все получили документ, дающий право сотрудникам завода стать кандидатами в члены коммуны. Те, кто проявит себя хорошо и лояльно, станут гражданами, а те, кто будет вредить или устраивать саботаж, получат определенную сумму космо и будут выдворены из коммуны. Говорю это, чтобы все знали, что их ждет в будущем. Всем спасибо, мы просмотрим более детально проект и завтра в это же время соберем новое совещание. Мы проект или одобрим, или отдадим на доработку.
Сюр встал, и вместе с ним встала и Руди. Они молча покинули кабинет директора.
После их ухода царило недолгое молчание, и первым его прервал Мур.
— Смешно, — произнес он.
— Что вызывает у вас смех? — поинтересовался Шол.
— Смешно сказал Сюр. «Мы просмотрим проект». Чтобы просчитать все заложенные параметры, потребуется не меньше двух недель.
— Ну, Сюр и его команда имеют опыт перестройки кораблей, — ответил Шол, — их ОДК впечатляет.
— Вы находите? — с долей иронии спросил Мур.
— Да, Мур. Я смотрел их проект и был на корабле. Они совершили невозможное, они гении.
Мур от злости покраснел. Все хвалят их корыто, а он так и не посмотрел на спецификацию ОДК.
«Да и смотреть не буду», — мысленно решил он и опустил взгляд.
Уже сидя в боте, Руди не выдержала и спросила:
— Сюр, что за странные слова ты говорил о саботаже и диверсиях? С чего бы им портить проект. Какой смысл?
— Смысл простой, детка. Гордость и предубеждение, замешанное на зависти. Они просидели тут почти семь десятков лет изолированно, не встречались с открытым миром, не знают его проблемы. Поэтому некоторые хотят показать себя крутыми, они же из «Ирбис». А туда набирали самых лучших. А тут мы такие из себя дилетанты, которым несказанно повезло, и мы диктуем им правила. Некоторые не могут с этим смириться. Некоторые захотят наказать нас за успех, которого они не имеют.
— Ты опять намекаешь на Мура, Сюр? Брось. Это простая мужская ревность. Не надо мериться членами. Просто смирись. Мур не такой.
— А какой он, Руди? — Сюр повернул к ней голову и включил двигатель. Поставил его на прогрев.
— Он простой и способный. Опытный. Рассказал много интересного по кораблям. Да, не очень разносторонний, зато профи в своем деле.
— Я не только о нем, — уклончиво ответил Сюр, — я о всем коллективе.
— Ты в самом деле хочешь проверить проект, Сюр?
— Да.
— Это смешно.
— Нет, Руди. Отнюдь. Это правильно. От этого зависит твоя жизнь, моя и нашего ребенка.
— Какого нашего, это мой и Гумара ребенок, Сюр!
— Вот и хорошо, что ты это помнишь. Поэтому отстань от Мура.
— Я отстала, давай двигайся уже, зануда, — буркнула Руди и, отвернувшись, замкнулась в себе.
«Достал уже со своей ревностью, „альфа самец“. Как все надоело, — подумала она. — Впервые ощутила вкус к жизни, и опять мешают…»
На корабле они разошлись молча по своим каютам. Сюра встретил Никто и кивком головы позвал за собой. А Руди бухнулась на кровать и стала шмыгать носом. После того, как она прошла курс реабилитации в капсуле, ей стало легче. Гормональный всплеск прошел, и ее больше не тянуло к бородатому здоровяку. Но ее самолюбие женщины было задето бесконечными замечаниями Сюра.
— Руди, ты где? — пришел запрос от Мура.
— Я на ОДК.
— Не придешь?
— Нет. Запретили.
— Чего он хочет?
— Он хочет, чтобы мы не спали.
— А ты?
— Я? Не знаю, Мур. У меня есть жених, и я от него беременна. Мне надо подумать.
— Хорошо, Руди, это правильно, подумай. А что там придумал Сюр, у него есть возможности проверить проект?
— Да прям. Просто ревнует и злится. Вот и выделывается.
— Ты плачешь?
— Немного. Устала и все задрали своими поучениями. То нельзя, это нельзя.
— Строго у вас там.
— Нет, но эта ревность, знаешь, она уже напрягает.
— Ладно, я тоже не буду тебя напрягать. Спокойной ночи, крошка. Я скучаю.
— Я тоже, — шмыгнула носом Руди. — Спокойной ночи.
От нежных слов Мура ей захотелось плакать. И сравнивая обходительного Мура и заносчивого Сюра, она начинала последнего ненавидеть.
— Вот проект перестройки крейсера, — Сюр протянул Никто носитель с информацией. — Здесь наш план и их проект. Сравните и посмотрите, где они напортачили.
— Что сделали? — уточнил Никто. — Смысл я понимаю, но хотелось бы убедиться в правильности догадки.
— Где они нам подложили свинью, профессор.
— М-да, — Никто сложил руки на груди. — И где вы набрались таких слов, вей капитан? Можете говорить незавуалированно. Тут только мы с вами.
— Я хотел сказать, найдите, где они нам испортили проект.
— Вот это уже понятно. И задача поставлена кратко и правильно. Идите отдыхать. Утром или ближе к обеду следующего дня будет результат.
— Так быстро?
— Да. Мы хорошо с Гумаром поработали, и у нас есть малыш технадзор. Хотите посмотреть?
— Сегодня не очень. Давайте завтра. Я в сауну, потом ужинать и спать.