Почему же Оксане, которая знакома с Магдой несколько лет, это вдруг показалось необычным?
Вернувшись домой, Магда первым делом принялась рассматривать свадебные фотографии, которые украшали полку в гостиной. Их было несколько, и в том числе – та, на которой Магду запечатлели, когда она ставила подпись. Перо она держала в правой руке.
– Это ничего не меняет! – проговорила Магда.
Она перебрала все распечатанные фотографии, потом взялась за электронные, что хранились в компьютере и телефоне. Снимков было море, но тех, на которых она что-то писала или, скажем, ела, оказалось ничтожно мало. Рабочая рука была везде правая.
Что это должно означать, Магда понять не могла. Но, скорее всего, объяснялось просто: в тот конкретный момент ей было удобнее задействовать правую руку. А в кафе сегодня – левую. Что тут особенного?
Ничего.
Когда Макс вернулся с работы, то застал ее как раз за разглядыванием фотографий.
– Как с Ксюшей пообщались?
– Макс, я правша или левша? – вместо ответа спросила Магда.
На лице мужа появилось неуверенное выражение, как будто она пошутила, а он не понял смысла шутки.
– Что ты хочешь…
«Господи, неужели нельзя просто ответить? Без лишних слов?» – чувствуя, что закипает, подумала Магда.
– Я всего лишь спросила, помнишь ли ты, в какой руке я обычно держу ложку. Ты можешь сказать?
– В правой, разумеется, – без запинки ответил Максим.
– Вообще-то я могу все делать и левой рукой! – выпалила Магда.
– Это что, тест какой-то? Насколько хорошо вы знаете свою жену, да? – усмехнулся Максим. – Какие цветы ей нравятся? Какой у нее любимый цвет? Предпочитает она чай или кофе… – Он запнулся. – Кстати, раньше ты никогда не пила кофе, а теперь только его и пьешь.
– Это не тест, – холодно проговорила она. – Мне не до этих глупостей, уж поверь. А спросила потому, что Оксана прямо-таки выпала в осадок, когда я расписалась левой рукой. Ну, может, она не знала, что я могу делать все обеими руками. Но уж ты-то должен знать!
– Знаешь что? – возмутился Макс. – Ты правша и всегда была правшой! Можешь спросить своего отца!
«Неплохая мысль», – мелькнуло в голове.
Боевое настроение улетучилось так же быстро, как и появилось. Чего она так раскричалась – правша, левша… Это вдруг перестало казаться важным.
– Прости, – покаянно сказала она. – Я сглупила.
Макс качнул головой – «ничего страшного, забудь»; улыбнулся и спросил, видимо, не найдя иного способа сменить тему:
– Что у нас на ужин?
Спросил вполне миролюбиво, но Магде почудилась подколка. Или, скорее, упрек. Мол, нормальная жена должна встречать мужа поцелуями и горячим ужином, а не бессмысленными расспросами.
Дурное настроение вернулось, и она с трудом подавила готовые сорваться с губ резкие слова, сухо попросила мужа подождать минут двадцать и на скорую руку приготовила спагетти с подливой и сосисками.
Сегодня была суббота, Макс не пошел на работу (хотя время от времени работал и по выходным), но все равно сидел в комнате, которую они называли кабинетом (и которая когда-то должна будет стать детской), шуршал бумагами.
Что ж, как говорится, богу богово, кесарю – кесарево. Кому бизнес, цифры и документы, а кому – возиться с порченой картошкой.
– Ай! – вскрикнула Магда, полоснув себя по пальцу. Этого только не хватало! Она в сердцах швырнула нож на кучу очистков.
Макс прибежал в кухню, на ходу снимая очки, в которых обычно работал.
– Порезалась?
Он отправил жену мыть руки, промыл ей ранку перекисью и заклеил пластырем, а потом дочистил картошку, поставил кастрюлю на плиту и занялся отбивными.
Все это время Магда сидела на кухонном диванчике.
– Ты лучший муж на свете, – сказала она. – Не дал пропасть.
– Я эгоист. Знаю, что ты мне еще пригодишься, – отозвался он, глянув на нее через плечо. – Так, мясо я нарезал, где у нас молоток для отбивания?
Магда выдвинула один из ящиков.
– Спасибо.
– Макс, нам надо поговорить.
– Мы вроде и не молчим.
– Я серьезно. Со мной что-то происходит.
– Что ж, давай поговорим, – не отвлекаясь от приготовления мяса, проговорил он.
Предложив обсудить происходящее, Магда поддалась импульсу, но сразу же поняла: она не знает, что и как сказать. Встала, включила газ, достала сковороду и масло. Простые, привычные действия должны были помочь сосредоточиться, успокоиться, но почему-то не вышло.
В итоге Магда начала неудачно, с места в карьер:
– Мне надоело оправдываться и пытаться скрыть от тебя… Оксана говорит, ты зря отмахиваешься от того, что я… Что у меня… – Она забуксовала, запуталась в словах. – У меня есть дар, хочется тебе этого или нет!
– Если честно, не могу сказать, что мне этого так уж хочется, – спокойно сказал Макс, выкладывая мясо на сковороду. – Но, похоже, выбора нет.
– Да оставь ты в покое это мясо! – воскликнула Магда. – Удели мне хоть минуту своего драгоценного времени! – Она и сама понимала, что ведет себя неправильно: истерично, агрессивно, но ничего не могла поделать. – Это невыносимо! Я переживаю такой ужас, а ты… Ты стал таким равнодушным, таким…
Максим с силой отодвинул от себя сковороду, так что она проехала через весь стол и чудом не свалилась на пол.
– Чего ты хочешь от меня? – заорал он. – Чтобы я часами обсуждал твои видения? Начал молиться на тебя? Организовал клуб твоих фанатов? Тебе этого надо?!
Они стояли друг напротив друга, красные и взбешенные.
– Ты очень изменилась! – в сердцах проговорил он. – И сама этого не замечаешь. Стала резкая, раздражительная. Все принимаешь в штыки, бесишься по любому поводу.
– Вот как? Я же еще и виновата!
– Ясное дело, куда лучше сделать виноватыми всех остальных!
Магда вылетела из кухни, хлопнув дверью, и бросилась в спальню. Упала на кровать, давясь слезами.
Где-то далеко, на заднем фоне, заглушаемая всеми этими выкриками, маячила мысль о том, что она сама спровоцировала скандал и реакцию Макса. Вместо того чтобы объяснить, рассказать, как она рассказала Оксане, Магда взялась обвинять и требовать жалости к себе. Разве что-то может быть хуже, если хочешь добиться взаимопонимания?
Спустя какое-то время она услышала скрип открываемой двери и шаги.
– Прости меня. Давай мириться, – сказал Макс, присев на кровать. Голос его звучал так ласково, что Магда возненавидела себя и зарыдала еще горше. – Хватит, ну пожалуйста. Я не должен был так себя вести.
Он прилег с ней рядом, и Магда, измученная, несчастная, повернулась к нему, прижалась всем телом, икая и всхлипывая. Макс гладил ее по волосам, шептал что-то, целовал.
«Я просто тварь неблагодарная!» – окончательно уверилась Магда, и признание этого факта, как ни странно, принесло облегчение.
– Мне нужно, чтобы ты мне верил, – осипшим от слез голосом сказала она, уткнувшись носом ему в шею.
– Я верю.
– Чтобы не считал меня чокнутой.
– Я не считаю.
Она отстранилась и подозрительно посмотрела на мужа – не издевается ли?
– Магда, ты моя жена. Я верю тебе. Перестань уже защищаться и всюду искать врагов. Прежде ты прекрасно обходилась без этого.
Им все же удалось поговорить, и Магда с грехом пополам рассказала обо всем, о чем хотела. Макс отреагировал лучше, чем она могла надеяться. Но ощущение, которое она про себя стала называть «что-то не то», осталось, никуда не делось.
Внешне все снова выглядело благополучно. Но где-то глубоко внутри Магда чувствовала отчуждение Макса, легкий, почти незаметный холодок.
А может, это был страх?
Максим смирялся с неизбежным: обещал не смеяться над женой, не упрекать, не обвинять. Но вместе с тем как будто бы ждал возможности избавиться от этой чертовщины и вернуться к нормальной жизни. Он сопротивлялся, на самом-то деле отказываясь признать, что в Магде произошли перемены – возможно, необратимые, а следовательно, отказывался и от самой Магды. И она подспудно ощущала это.
Ночью ей снова приснился старый сон. Она опять неслась по темному коридору, не могла остановиться. Видела вдалеке черные пугающие силуэты, к которым ни в коем случае нельзя было приближаться, но встречи с ними было не избежать.
Только теперь кое-что изменилось, добавились новые детали. Оказавшись близ загадочных незнакомцев, Магда услышала голоса и поняла, что фигуры в плащах безлики, но не безмолвны. Они что-то говорили, и если бы Магда осталась возле них подольше, то смогла бы услышать, что именно. Однако закончился сон так же, как обычно, – падением в пропасть.
Проснувшись, Магда села в кровати и попыталась проанализировать увиденное. В последнее время сон снился редко и уже не пугал так сильно, как раньше. Можно сказать, совсем не пугал, вызывая скорее беспокойство, чем страх.
Но сейчас Магда поняла еще кое-что. Сон был ключом. Подсказкой. Загадкой, которую требовалось разгадать.
Те двое у края пропасти – они не только говорили о чем-то важном. Они еще и были знакомы ей! Магда была уверена, что прежде видела этих людей.
«Мне нужно понять, кто это. И узнать, о чем они говорят». Теперь ей уже хотелось, чтобы сон приснился снова и она сумела приглядеться к тем людям, понять, где все происходит.
Утром Макс ушел в фитнес-центр. Дважды в неделю, по вторникам и четвергам, он занимался в спортзале, но с некоторых пор к двум дням прибавилось еще и воскресенье.
Магде, конечно, хотелось бы, чтобы хоть по выходным они могли больше времени проводить вместе, но удерживать его дома, насильно привязывая к себе, однозначно не стоило.
К тому же сегодня утром ей было на руку, что его нет. Сделав себе кофе («Неужели я и в самом деле когда-то не любила этот напиток?»), она устроилась за столом в кабинете Макса. Отыскала на полке блокнот, взяла авторучку («Писать левой мне точно удобнее!») и принялась подробно записывать то, что происходило с нею во сне.
Пока пишешь, вспоминаются даже те вещи, которые казались забытыми. Магда очень старалась вытащить из памяти все что можно, стараясь при этом не фантазировать и не выдавать желаемое за действительное.