– Что за машина?!
– «Мерс».
Вспомнив скользкого водителя «Мерседеса», который во время разговора с Егоровым буквально раздевал ее глазами, Анна покачала головой. Оказывается, Павел Мухин любитель не только стройных женских ног, но еще и занимательных историй. Интересно, что из рассказанного им правда, а что ложь? И что думает обо всем этом Егоров? Но когда Анна взглянула на Егорова, он вновь удивил ее: усмехнулся и сказал:
– По-моему, самое время выпить кофе.
– Ой! А я уж думала, вы не вернетесь, – обрадовалась подлетевшая к столику официантка.
Хотя ее слова адресовались обоим, смотрела она только на Егорова. Анна презрительно хмыкнула. Ее так и подмывало спросить у девицы, строит ли она глазки всем мужчинам или только старшим офицерам госбезопасности. На этот раз официантка старалась напрасно. Егоров был так занят своими мыслями, что попросту не заметил, а может, сделал вид, что не заметил ее призывного взгляда. Не притронулся он и к кофе, который она поставила перед ним. Официантка покрутилась еще немного возле столика и ушла. Скатертью дорога. Наконец-то стало можно откровенно поговорить.
Анна придвинулась к Егорову.
– Андрей Геннадьевич, получается – Мухин врет. Но зачем ему скрывать, что он привез своих пассажиров сюда?
– Чтобы никто не узнал, куда он отвез их отсюда.
Егоров вынул сигареты, хотел закурить, но спохватился и виновато взглянул на Анну.
– Курите, курите, – великодушно разрешила она и улыбнулась. Так трогательно выглядела его молчаливая просьба.
Егоров с наслаждением затянулся сигаретой и продолжал:
– Непонятно другое: зачем весь этот спектакль с фальшивым опьянением понадобился самому… Пиночету.
Последнее слово он произнес, глядя куда-то Анне за спину. Она поспешно обернулась. На пятачке, перед украшенной пушками эстрадой, нескладно танцевал, а точнее, кривлялся молодой, но уже располневший мужчина со съехавшим набок галстуком и выпроставшейся из брюк рубашкой. Вместе с ним выгибалась ярко накрашенная девица древнейшей профессии. Но не эта кривляющаяся пара привлекла внимание Егорова, а столик, который они только что покинули. Вернее, то, что в данный момент там происходило. Оставшаяся за столиком вторая девица, коллега первой по ремеслу, потрошила мужской бумажник, очевидно, принадлежавший снявшему их кавалеру. Вынув оттуда солидную пачку купюр, она сунула их куда-то под подол своего платья, не иначе как под резинку трусов, а похудевший бумажник вложила во внутренний карман висящего на стуле мужского пиджака. Анна сочувствующе взглянула на беспечно танцующего простофилю, получившего очевидный урок того, как опасно напиваться в незнакомой компании. Но что так заинтересовало в этом, в общем-то, заурядном происшествии Егорова? Анна повернулась, чтобы задать ему этот вопрос, но не успела. Егоров вынул сотовый телефон и, соединившись, тихо, но отчетливо сказал в микрофон:
– Полковник Егоров… Пришлите оперативно-следственную группу к плавучему ресторану на Бережковской набережной.
Отдав распоряжение, он залпом допил кофе, оставил на столе деньги и, поднявшись, протянул Анне руку:
– Пойдем. Подождем наших на улице.
Конечно, жалко было оставлять целое блюдо с фруктами, но не пропускать же самое интересное.
По дороге к выходу Егоров остановился возле метрдотеля.
– Сейчас сюда приедет оперативная группа. Вам нужно будет рассказать следователю то, что вы рассказали мне…
Метрдотель обреченно кивнул. Даже под слоем грима стало заметно, как побледнело его лицо.
– И еще, – продолжал Егоров. – Скажите девушкам за вторым слева от эстрады столиком, чтобы они вернули своему спутнику деньги, которые вытащили у него из бумажника.
Метрдотель кивнул во второй раз.
Больше Егоров ни с кем говорить не стал. И слава богу! Анна уже не могла дождаться, когда можно будет задать ему свои вопросы, и как только они ступили с трапа на твердую землю, спросила:
– Андрей Геннадьевич, что вы поняли?!
– Снотворное.
– Что?
– Снотворное, – повторил Егоров. – Пиночет не прикидывался пьяным. Его элементарно отравили. Собственная подружка сыпанула ему в бокал клофелин или еще какое-нибудь снотворное. А когда он «захмелел», вывела его на улицу, где их поджидал ее напарник Паша Мухин.
– Отравила? – недоверчиво переспросила Анна. Не хватало воображения представить Пиночета отравленным. – Но зачем?
Егоров усмехнулся:
– Все за тем же! Чтобы завладеть содержимым его бумажника, где, как я полагаю, денег было гораздо больше, чем в портмоне сегодняшнего толстяка из ресторана… А это у тебя что?
Вслед за Егоровым Анна взглянула на свой локоть.
– Да это я о штурвал ударилась, когда мы внутрь заходили. Неужели блузку порвала?! – испугалась она.
– Да нет.
Лицо у Егорова было такое, словно он увидел нечто гораздо более постыдное или страшное. Анна подняла руку. На локте, чуть ниже того места, которым она ударилась, темнело небольшое бурое пятно. Но главное – блузка оказалась цела. Анна облегченно вздохнула. Зато Егоров повел себя совсем странно: лизнул палец и зачем-то потер пятно. Анне стало любопытно.
– Что это?
– Кровь. – Он показал ей испачканные пальцы.
– Откуда?
– А ты вспомни.
Анна задумалась. Если исключить ресторан, остается…
– В машине Мухина! Но это значит… – Что это значит, она и сама не знала.
– Это значит, что мы с тобой совершили большую ошибку, отпустив Павла Мухина, – закончил за нее Егоров.
Ничего себе! Анна даже опешила. Оказывается, это она виновата в том, что этот неприятный тип с бегающими похотливыми глазками оказался на свободе! Анна исподтишка взглянула на Егорова, который передавал новые распоряжения по сотовому телефону. Что ни говори, а все мужчины одинаковы. Даже если мужчина настоящий полковник.
С реки дул прохладный ветерок, и Анна в своей полупрозрачной блузочке постепенно начала замерзать. Можно было бы согреться, вернувшись обратно в ресторан, но Егоров о возвращении и не помышлял. Напротив, он вышагивал по набережной, с нетерпением вглядываясь в даль и провожая пристальным взглядом каждую проносящуюся мимо машину. Но вот движущаяся со стороны центра «Волга» с синим маячком на крыше изменила направление, наискось пересекла сплошную линию дорожной разметки и затормозила напротив перекинутого на борт баржи-ресторана трапа. Егоров сейчас же поспешил к машине, на которой, судя по всему, и приехала следственная бригада.
Анна облегченно вздохнула: ну, наконец-то можно будет согреться. Однако, вопреки ее ожиданию, Егоров только переговорил со следователем и двумя его помощниками, но в ресторан за ними не пошел – остался на улице.
– Мы разве не с ними? – удивилась Анна.
– Справятся без нас. У нас есть дела поважнее, – ответил Егоров, по-прежнему глядя вдаль. Потом все-таки обратил на нее внимание. – Анюта, да ты совсем замерзла! На вот, накинь.
Он снял пиджак, оставшись в рубашке, перепоясанной ремнями наплечной кобуры. В таком виде Егоров, пожалуй, выглядел даже еще импозантней и уж точно мужественнее. Зато она в его пиджаке, который оказался одной длины с юбкой, смотрелась просто нелепо. К счастью, долго торчать таким пугалом не пришлось. Не прошло и двух минут, как, повторив маневр оперативной «Волги», рядом затормозил зализанный микроавтобус с наглухо затонированными стеклами. Но еще до того, как он остановился, в борту микроавтобуса открылась дверь и оттуда выглянул уже знакомый Анне офицер спецназа. Александр… Ватутин – вспомнила она.
– Что за спешка, Андрей Геннадьевич? – спросил он, обращаясь к Егорову. – Я своих в отеле оставил и к вам…
– Потом, – отмахнулся Егоров. – Анюта, едем!
Анна не заставила его повторять дважды и проворно забралась в микроавтобус. Очень интересно было узнать, что задумал Егоров. Но не расспрашивать же его на глазах у командира альфовцев – тот непременно подумает, что она ничего не смыслит в оперативной работе, а он и так невысокого мнения о ее персоне. Но Ватутин и сам ровным счетом ничего не знал.
– Мы куда сейчас, Андрей Геннадьевич? – первым делом спросил он у Егорова, как только тот забрался в салон.
– В модельное агентство. – Повернувшись к водителю, Егоров назвал адрес.
Ватутин усмехнулся:
– Так мы с вами вроде не модели, Андрей Геннадьевич. Разве что Аня.
Анна хмыкнула. По части комплиментов альфовец был явно не силен. Егоров тоже не оценил его шутку.
– Модельное агентство – это прикрытие, – пояснил он Ватутину. – На самом деле фирма эскорт-услуг. Девица, которая была с Пиночетом, как раз оттуда.
– Понятно, – заулыбался Ватутин. Что-то он был слишком весел для командира «Альфы». – Только там сейчас, наверное, никого нет. Да и контора закрыта.
– Девиц, возможно, и нет. А вот диспетчер должен быть обязательно! – возразил Егоров. – Надо же кому-то принимать звонки озабоченных клиентов.
Анна победно взглянула на Ватутина. Что, съел?! Уж Егоров знает, что говорит.
Названный Егоровым адрес принадлежал офисному зданию из стекла и железа с собственной охраняемой стоянкой, которая, несмотря на отсутствие офисных служащих, была плотно заставлена машинами. Входные двери оказались заперты, и Егорову пришлось звонить в звонок.
– Слушаю вас! – спустя несколько секунд донесся из переговорного устройства несколько напряженный голос охранника.
– Федеральная служба безопасности, – представился Егоров. – Откройте дверь.
– Без разрешения руководства впустить вас не могу, – последовал неожиданный ответ.
Егоров поморщился.
– Мы проводим оперативно-следственные действия, и нам необходимо попасть внутрь.
– Все равно, – уперся охранник. – По инструкции не положено.
Анна растерялась, совершенно не представляя, что делать. Но тут вперед выступил Ватутин и оглушительно рявкнул в микрофон:
– А ну открывай, если не хочешь, чтобы вся эта коробка взлетела на воздух!