Однако история науки хранит память не о ниспровергателях, а созидателях, о расширяющих границы знания, а не ограждающих его пограничными столбами учёного самодовольства. Имя почётного академика Петербургской Академии наук лорда Кельвина обессмертила, среди прочего, его известная шкала температур, а вовсе не опрометчивая фраза о том, что-де почти все законы физики уже открыты, осталось отшлифовать мелкие детали…
Две с половиной тысячи лет назад Конфуций обозначил едва ли не основную причину человеческих заблуждений: знать, что мы знаем то, что знаем, и не знаем того, чего не знаем, — это и есть истинное знание. Идеал труднодостижимый, что каждодневно доказывают нам споры о великой тайне бытия, которая не исчерпает себя, пока жив на земле род человеческий.