Если мы пройдем по только что расчищенной кладовой, то нам может показаться, что эта кладовая оставлена совсем недавно. У стен стоят прислоненные к ним сосуды с зерном, лежат кувшины и чашки, правда, иногда в разбитом виде, тут же светильник из глины, железный ножичек, обрывки веревки, пучки высохшей, обуглившейся травы. А между тем прошло уже более 2500 лет с тех пор, когда эта кладовые были покинуты. Около 590 года мидяне разрушили Тушпу, столицу Урарту, и некогда мощное государство древнего Востока пало. Вероятно, вскоре после того был положен конец и урартскому владычеству в Закавказье.
Все бронзовые наконечники стрел скифского типа, обнаруженные около ворот цитадели Тейшебаини и принадлежавшие врагам, разрушившим эту крепость, относятся именно к этому же времени, к первой четверти VI века до нашей эры.
Археологический материал, добытый раскопками на Кармир-Бяуре, четко свидетельствует о том, что при существовании крепости скифы, её разрушившие, долгое время были с нею в тесных сношениях. Скифы Северного Кавказа и восточных областей Причерноморья значительную часть железа для орудий и оружия получали через Закавказье, через урартские административные центры. Связи скифов с Закавказьем, даже скифов западного Причерноморья, в конце VII и в начале VI веков до нашей эры прослеживаются очень четко. До греческой колонизации взаимоотношения племен причерноморских степей со странами древнего Востока осуществлялись не только через северо-западное побережье Чёрного моря, но и через Кавказ.
Связи ранней скифской культуры с древним Востоком и западными частями Малой Азии отчетливо выявляются замечательными памятниками скифского искусства, найденными при раскопках курганов у станицы Келермесской, на Кубани. В этих богатых погребениях скифских вождей были найдены изделия из золота и серебра, связанные по стилю с искусством Малой Азии, — как серебряное зеркало и ритон, и с искусством Урарту и Ассирии, — как замечательные золотые ножны от короткого скифского меча-акинака. Орнаментальные мотивы на предметах искусства Закавказья урартского времени и в частности на происходящих из Кармир-Блура разъясняют нам непонятные и чуждые для скифского искусства мотивы, как, например, сильно стилизованное священное дерево со стоящими по его сторонам человеческими фигурами. Золотые ножны акинака, совершенно подобные найденным в Келермесском кургане, уже очень давно, ещё в 1763 году, были найдены при раскопках Литого кургана, в б. Херсонской губернии.
Но, кроме таких скифских изделий, отражающих на себе влияние древневосточного и закавказского искусства, мы имеем целый рад данных, свидетельствующих о далеких связях скифов западного Причерноморья через Кавказ с древним Востоком.
В раннескифских курганах на Украине, у селения Смелы, была найдена ассирийская цилиндрическая печать из халцедона с изображением лошади и символом бога Ашура. В селении Подгорцах, около Киева, был найден в кладе закавказский пластинчатый пояс, закавказские и кавказские предметы, известные из скифских могильников по реке Суле, а у Канева и селения Жаботин, в Киевской области, в курганах начала VI века до нашей эры были найдены бронзовые закавказские сосуды с литыми ручками, украшенными головками хищных животных. Последние работы археолога Е. И. Крупнова установили, что центром их изготовления в VII веке до нашей эры был горный Кавказ, районы Кабарды и Осетии. Подобные сосуды, кроме Украины, встречаются на Кубани, в громадном количестве в горном Кавказе и в единичных экземплярах в Закавказье. Один подобный сосуд был найден среди металлических изделий в винной кладовой на Кармир-Блуре, а другой происходит из урартского могильника у Игдыра, у подножья Арарата.
Скифские предметы были найдены и в цитадели Кармир-Блура. В кладовых оказались чисто скифские часта конского убора. Один из них, с железными удилами, удлинёнными псалиями архаического скифского типа и пряжками для ремней в форме массивных птичьих клювов и головки барана, мажет происходить из Прикубанья. Второй же, несомненно, принадлежит более западным областям Скифии. Он имеет, кроме железных удил и пряжек в форме клювов, характерные костяные пластинчатые псалии с тремя отверстиями, один конец которых оканчивается копытцем, а другой головкой животного.
При раскопках цитадели в её кладовых были найдены также бронзовые наконечники скифских стрел, скифские бусы, а также роговые изделия в виде головок баранов и грифонов, совершенно тождественных с теми, которые происходят из курганов у станицы Келермесской, на Кубани.
Таким образом, данные раскопок Кармир-Блура отчетливо свидетельствуют о связи скифов с урартами во время существования города Тейшебаини. Они наглядно иллюстрируют союз урартов с киммерийцами, скифами и другими кочевниками, который представлял большую угрозу для Ассирии. Об этой тревоге ассирийских царей, опасавшихся союза урартов с кочевниками, постоянно говорят оракулы, вопросы к богу Шамашу Асархаддона и Ашурбанипала, а также один текст из ниневийской библиотеки Ашурбанипала, собственноручно им написанный, В ней упоминается этот опасный союз урартов с кочевниками, имевший исключительное значение в политической жизни Передней Азии и приведший в конце VII века до нашей эры Ассирийское государство к гибели.
Вавилонская хроника Набупаласара, подробно описывающая последние годы Ассирии, рассказывает о взятии в 614 году до нашей эры Ашура, на развалинах которого был заключен военный союз миднйцев и вавилонян. Но все же судьба Ассирии была решена только через два года, когда к этому союзу присоединились отряды кочевников и мелкие страны Передней Азии. Только тогда, после троекратного штурма, была взята Ниневия. Геродот, греческий историк V века до нашей эры, рассказывает о том, что во время осады Ниневии индийским царем Кнаксаром появилось большое скифское войско, предводителем которого был царь Мадий, сын Прототия (Бартатуа ассирийских источников). Еще Асархаддону пришлось принимать меры и вести мирные переговоры со скифами, зашедшими далеко в пределы Передней Азии, в страну Мана, на юге озера Урмии. В последние годы письменные сведения о пребывании скифов в стране Мака дополнились археологическими материалами, в частности кладом золотых и серебряных вещей, найденным около Саккыза, в Иранском Курдистане. Среди вещей этого клада оказались предметы не только ассирийского и скифского стилей, но и того смешанного стиля, который отразился на некоторых археологических предметах из Закавказья и на золотых ножнах из Келермесского и Литого курганов.
Таким образом, данные письменных источников и археологии указывают, что одно время киммерийцы и скифы были в союзе с урартами и совместно выступали против ассирийцев. Но в начале VI века до нашей эры, когда Урартское царство шло к закату, и особенно после того, как мидийцами была взята и разрушена Тушпа, скифы из союзников урартов превратились в их врагов, И именно скифами были разгромлены последние, правда уже сильно ослабленные, административные урартские центры в Закавказье, к которым принадлежал и Тейшебаини. Так что нет возможности установить точно дату, когда произошел штурм цитадели Кармир-Блура, но, по всей вероятности, это событие имело место уже после падения Тушпы.
Осада Тейшебашш, судя по состоянию пищевых запасов во временных жилищах осажденных (полные зерновые ямы, мелкие сосуды с зерном), была недолгой, и скифы решительным штурмом, произведённым внезапно ночью, в первой половине августа, овладели цитаделью и её разрушили.
Перед штурмом крепость была обстреляна со стороны боковых ворот и забросана горящими предметами. Временные жилища во дворе цитадели загорелись, их крыши, сооруженные из веток и прутьев, рухнули и перекрыли все содержимое этих жилищ в том виде, в каком оно было во время штурма. Жители успели лишь выбежать из-под горевшей кровли, не успев ничего с собою захватить. У очагов лежало оружие, в углах жилищ женские украшения. Всё это указывает на неожиданное ночное нападение скифов. При раскопках этих жилищ около очагов обнаружено большое количество различных сосудов, наполненных пшеницей, ячменем и просом; запасы зерна хранились также в ямах, вырытых в полу. Около очагов лежали каменные зернотерки, ступки с пестами, железные орудия и оружие предметы украшения, деревянные предметы. Сохранности содержимого жилищ способствовало то обстоятельство, что сгоревшие жилища были сверху завалены ещё толстым слоем обвалившихся сырцовых кирпичей, образовавших плотный слой, не проницаемый для влаги и воздуха. Только благодаря этим исключительным условиям смогли сохраниться деревянные изделия и обрывки шерстяных тканей. При штурме сгорели и были завалены обрушившимися крышами только те жилища, которые находились у ворот, в зоне обстрела, и которые могли быть подожжены. Жилища за углом, у юго-западного фасада здания, находились вне обстрела, и они подверглись жестокому разграблению. В одном из них обнаружены и скелеты убитых жителей — ребёнка и взрослого, раздавленных завалившейся каменной стеной.
Находки в этих временных жилищах, устроенных во дворе цитадели, позволили установить и время года, когда произошло разрушение крепости. Особенно показательны в этом отношений пищевые запасы. Хлеб был уже убран, но виноград ещё не созрел. При большом количестве остатков виноградной лозы, виноградных косточек была обнаружена лишь одна горсточка от незрелой еще грозди или же от изюма. Это обстоятельство позволяет определить время штурма цитадели первой половиной августа месяца, Предположение это подтвердилось также находкой около очага лучка сухой, обуглившейся травы, в котором оказались также цветки трав, васильковых, овсяницы и других, определенных ботаниками как цветки конца июля — первой половины августа.
Во время штурма скифы подожгли и цитадель; деревянные перекрытия помещений были охвачены огнем подобно костру. Раскопки на каждом шагу обнаруживают следы сильнейшего пожара, особенно в помещениях, связанных с изготовлением кунжутного масла.
При раскопках кладовых цитадели постоянно можно встретить обвалявшиеся и не