– Тише. Конечно, ты человек. – Успокаивающая фраза Юнру скользнула в голову, перекрывая ее собственные мысли.
Амина ощутила прикосновение горничной – так, словно та положила руку ей на плечо, – и с опаской посмотрела туда. Плечо было на месте – обычное, человеческое. Как и все остальное – руки, ноги, тело.
– С тобой это впервые? – участливо поинтересовалась Юнру.
– Второй раз. Как ужасно!
– Ты привыкнешь. Обычно все наоборот. Большинство ведь рождаются пауками и потом превращаются в людей. Оборотень, родившийся человеком – редкость. Такое бывает только от большой любви, если оборотень по-настоящему полюбит свою жертву. Понятно теперь, почему Праматерь тебя выбрала.
– А ты? Ты появилась на свет пауком? – Амина поднялась с колен и внимательно посмотрела на горничную, удивленная ее чуткостью.
Юнру грустно улыбнулась:
– Мне не повезло: я родилась уродом, ребенком с паучьим телом. Человеком была моя мать, а отец – пауком-оборотнем. Он любил ее, но потом все равно съел. И пришел сюда вместе со мной. Здесь наш дом. И твой тоже. Ты должна принять это. Твоя любовь к обычному мужчине закончится так же трагично, как и у моих родителей. Трудно справиться с паучьей сущностью. Она сильнее человеческой и всегда берет верх. Всегда. Лучше и не пытайся.
Амина сердито передернула плечами, стряхивая с себя руку Юнру, и заявила с вызовом:
– Это моя жизнь – значит, мне и решать!
Горничная с обиженным видом уставилась в пол, и через мгновение ее слова проникли в разум Амины, полные горечи и безнадеги:
– А у меня нет выбора. Кому я нужна, такая? Уродина. Не человек, и не паук. Вот и ты на меня так смотришь, будто я тебе противна.
Амина хотела было возразить, но очередная мысль Юнру заглушила ее собственную:
– Да, возможно, дело не во мне. Ты так смотришь на всех оборотней. Считаешь себя человеком, а всех оборотней – монстрами, хотя сама из той же породы.
– Не порода делает монстра монстром! Я не монстр! – возмутилась Амина.
– Да, ты не такая. Ты ведь еще не ела людей?
– Нет, и не собираюсь! Это ужасно – есть себе подобных!
– Я тоже так считаю, – неожиданно согласилась Юнру. – И я не ела. Но это секрет. Не говори никому, особенно Зэнзэн, иначе они меня съедят. У нас так принято. Здесь съедают всех неугодных.
– Не волнуйся, я сохраню твой секрет. Но как тебе удается скрывать это?
– Да очень просто. Сама я на охоту не выхожу: в моем случае это бессмысленно. – Юнру приподняла край юбки, демонстрируя паучьи лапы. – Вряд ли этим можно кого-то очаровать. Поэтому я нахожусь на довольствии, как и все те, кто по какой-то причине сам не охотится. Когда мне дают кого-нибудь на съедение, я не отказываюсь, но потом возвращаю жертву обратно в камеру. Поэтому твой Кирилл и остался жив. Я должна была съесть его еще три дня назад. Ему очень повезло, что Зэнзэн привела его ко мне, а не к кому-то другому.
– Да, но он умирает. Без еды и воды он долго не протянет.
– Скоро ты сможешь освободить его.
– Но как?
– Когда вступишь в права Паучьей Королевы, все оборотни будут подчиняться тебе. Понимаешь?
Амину охватило чувство невероятного облегчения, как бывает, когда долго и без особой надежды ищешь что-нибудь и наконец находишь. Вот он, выход! Как просто! Она примет дар Праматери и спасет Кирилла, но, конечно, при условии, что ей удастся остаться собой после того, как в нее проникнет паучья магия.
Глава 25. Тяньлун
Ночь выдалась мучительной. Амине снилось, что она вновь находится в паучьем облике и никак не может вернуть себе человеческий. Она злилась из-за этого, и зло требовало выхода. Ей хотелось разгромить весь номер, но она вовремя вспомнила о «комнате страха», отправилась туда и буйствовала среди древесных коряг и человеческих костей, вгрызаясь жвалами во все подряд, не разбирая.
Утром Амина проснулась разбитой. Треск сухого дерева и хруст старых костей еще стояли в ушах. Первым делом она отправилась к зеркалу, чтобы проверить, все ли в порядке с ее внешностью. Увидев свое обычное отражение, с облегчением выдохнула – как хорошо, что это был лишь сон! Но тревога все же грызла ее, и она для верности заглянула в «комнату страха». Все коряги были переломаны, на древесной коре белели свежие царапины. Дрожащей рукой Амина закрыла потайную дверь. Все-таки не сон… Значит, она на самом деле превращалась во время сна в паучиху! Что с ней творится? Почему превращение происходит бесконтрольно? От чего это зависит?
Поразмыслив, Амина пришла к выводу, что это случается в те моменты, когда она теряет самообладание – к примеру, из-за приступов ярости, как было во время встречи с бабушкой в кафе, или вчера, в камере с пленниками, когда слова Кирилла привели ее в бешенство. Но, видимо, и во сне она тоже не в силах себя контролировать. Наверное, ночной срыв стал следствием шока после встречи с мужем. Надо научиться держать себя в руках, чтобы не перевоплощаться в паучье тело непроизвольно.
Амина до ужаса боялась остаться паучихой навсегда.
Ощутив щекой легкое дуновение ветерка, принесшего озерные запахи, Амина устремила взгляд в окно. Подсвеченные утренними лучами облака плыли над храмом, цепляясь за острый шпиль над изогнутой крышей. Над прудом стелился туман. Что-то плескалось там, надежно скрытое плотной пеленой. Вспомнив тестообразные лица, кривляющиеся под водой, и слова Зэнзэн о живущем в реке демоне-драконе, Амина подавила желание выйти на балкон полюбоваться видом – не очень-то хотелось узреть нарушителя утренней тишины. И без того шокирующих зрелищ в последние дни хватало.
Но, видимо, в таком месте, как это, жутких зрелищ было не избежать. Боковым зрением Амина заметила, как среди облаков промчалось что-то большое и темное. Тень огромного крыла с зубчатым краем мелькнула над крышей храма и пропала, словно растворилась в воздухе. Амина уже видела похожую тень, когда шла по насыпи через пруд после встречи с Праматерью. Сейчас, как и тогда, она не успела разглядеть существо, которое ее отбрасывало, но готова была поклясться, что это был… дракон!
В оцепенении Амина застыла перед окном. Белые облака уплывали в даль, за мертвый лес. Небо над храмом больше ничто не омрачало, но крылатая тень все еще маячила перед ее мысленным взором.
Позади раздался звук открывшейся входной двери и легкие шаги.
– Любуешься рассветом? – От бодрого восклицания Зэнзэн в голове Амины зазвенело. Раньше она и не предполагала, что мысли, как и голос, могут быть громкими или тихими.
– Часто у вас тут летают драконы? – Амина едва взглянула на хозяйку игорного дома и вновь уставилась в окно.
– Летают? – Зэнзэн как будто встревожилась. – Единственный дракон, насколько мне известно, живет в пруду. Это Яюй, и он бескрылый.
– Но я видела дракона с крыльями. Он промчался над крышей храма.
– Да неужели? – Глаза Зэнзэн сузились, брови сошлись у переносицы. – И как он выглядел?
– Ну… Я видела не его самого, а только тень, но она была точно драконья. Крылья и длинное туловище, переходящее в хвост.
– Любопытно… Похоже на дракона из рода тяньлунов. Но что, спрашивается, этот высокородный небесный страж забыл в нашем захолустье? Не слыхала, чтобы тяньлуны интересовались земными делами. Всегда считала, что им хватает своих небесных забот. Не нравится мне это. А ведь я еще вчера заподозрила его присутствие! Пусть только крылатая змеюка посмеет спуститься пониже, и Яюй вмиг укоротит ему хвост! Но все же лучше усилить магический купол…
Последнюю фразу Зэнзэн произнесла отстраненно, обращаясь к себе самой и словно позабыв о присутствии Амины. Но через мгновение она встрепенулась:
– Завтра состоится торжественная процедура твоего вступления в права Паучьей Королевы, Праматерь передаст тебе свой дар, и ты займешь ее место в храме.
– Так быстро? – Амина вздрогнула. – Но я пока не готова. Мне нужно привыкнуть к этой мысли.
– Решение принято советом жрецов и не обсуждается. А сегодня пройдут состязания среди лучших самцов за право стать отцом твоего первого потомства. Победитель отправится в храм вместе с тобой, и там жрецы проведут обряд вашего бракосочетания.
Амина скрипнула зубами, справляясь с охватившим ее чувством омерзения. Запретные мысли напирали на воображаемый барьер в ее голове с такой силой, что она боялась свихнуться.
– Что-то ты побледнела, – заметила Зэнзэн. – Но я понимаю твое волнение. Все девушки нервничают перед свадьбой, будь они из породы оборотней или из обычных людей. К тому же твоя свадьба совмещена с принятием дара, а это огромная ответственность. Тебе понадобятся силы, как моральные, так и физические, поэтому советую хорошенько отдохнуть и выспаться перед самым важным событием в твоей жизни. Состязания начнутся в шесть и могут затянуться допоздна, но тебе не обязательно дожидаться их окончания. Твое присутствие необходимо лишь в начале, для поднятия боевого духа претендентов, а потом самцы наверняка так раззадорятся, что не заметят твоего ухода. Для тебя ведь не так важно, кто победит, тебе же не придется жить с супругом долгие годы. У пауков все не так, как у людей. Обычно самка съедает самца сразу после того, как тот исполнит свой супружеский долг.
– А в паучьем обществе девушек всегда выдают замуж против воли?
– Что значит, «против воли»? Никто из девиц никогда не противился. Какая им разница? Ведь они почти сразу становятся вдовами. Но ты можешь быть спокойна, я лично прослежу, чтобы выбор был справедливым и тебе достался самый достойный из претендентов!
– Здорово! – Амина изобразила радость и для достоверности тряхнула головой. – И много таких… претендентов?
– Отбоя нет! Как только новость о твоем предназначении разошлась по всем паучьим кланам, на нас посыпались сообщения с просьбой перенести дату отбора, чтобы претенденты из дальних краев успели приехать. Но жрецы не стали откладывать состязания. Говорят, Праматерь со дня на день может испустить дух. Она уже очень стара и сохнет на глазах с тех пор, как отложила последние яйца. Нужно как можно скорее перенять у нее дар, пока она не унесла его с собой в царство мертвых. Мы и так затянули с поиском преемницы: никак не могли найти подходящую девушку, а если и находили, то она не нравилась Праматери. Ты появилась очень вовремя! Видно, подземные демоны помогли н