— Прогуляем? — предложила я.
— Нет, нам же туда соваться нельзя. Вдруг Раисе на глаза попадемся?
У школьных ворот нас ждали Костя и Митя.
— Привет! Мы вам звонили, но вы уже слиняли.
— Что-нибудь случилось? — перепугались мы.
— Еще одно ограбление! Точно такое же! — сообщил Митя.
— Где? — вырвалось у меня.
— В Измайлове. На Сиреневом бульваре.
— Откуда сведения? — деловито спросила Мотька.
— От моей мамы! — сказал Костя. — Ограбили ее знакомую, вернее, подругу ее тетки.
— Много взяли? — поинтересовалась Мотька.
— Да! Старушка была богатенькая.
— Зачем же тогда ей гуманитарная помощь? — удивилась я.
— Жадность фраера сгубила! У нее украли старинную Библию, очень дорогую, икону, деньги, кольца, брошки, сережки.
— И опять четыре бабы? — поинтересовалась Матильда.
— То-то и оно! Похоже, толстухи внимание отвлекают, а вертлявая и красноберетная лямзят! — подвел итог Костя. — Нельзя терять время, надо действовать.
— Что ты конкретно предлагаешь? — спросила я.
— Вы что-нибудь у этой Раисы выяснили? — вопросом на вопрос ответил Костя.
— Да! График работы ее тетки! Она работает через день, за ней машина приходит!
— Машина? Это фигово! — сказал Костя.
— Почему? Олег подсобит.
— Да ну его! — поморщился Костя.
— Монахова! Корбут! — раздался вдруг голос Клавдюшки. — Вы на уроки собираетесь?
— Здрасьте, Клавдия Сергеевна, но звонка еще не было! — откликнулась Матильда.
— Здравствуйте! — вежливо сказали Митя с Костей.
— А, знакомые все лица! — заметила Клавдия. — Ладно, девочки, только не опоздайте на урок!
И она ушла.
— Вот черт, теперь не прогуляешь! — процедила сквозь зубы Мотька. — Ладно, после уроков встретимся в штабе.
— Дай мне на всякий случай адрес этой Райки, — потребовал Митя.
— Зачем? — закричала Мотька, но препираться времени уже не было. Она быстро продиктовала Мите адрес, и мы помчались в школу.
— Как ты думаешь, — зашептала мне в ухо Мотька, — на кой Митяю адрес?
— Думаю, он сегодня туда сунется.
— Корбут, к доске! — донеслось до нас. — Попытайтесь, Корбут, доказать эту теорему.
Мотька, ничуть не смутившись, вышла к доске и быстренько доказала теорему.
— Корбут, как вам удается при такой болтливости хорошо учиться? — поинтересовался математик.
— А что такого, Алексей Витальевич? Одно другому не мешает.
— Ну-ну, садитесь, Корбут, пять! Монахова, вам тоже придется выйти к доске.
— Ничего не имею против!
У меня с точными науками хуже, чем у Мотьки, но все же не так плохо, как с химией. Я не без проблем, но все-таки доказала теорему и получила четверку. Теперь можно было продолжить интересный разговор. Больше не спросят!
— Ты думаешь, Митька сегодня туда пойдет? — зашептала Мотька.
— Корбут! Монахова! Полагаете, вы уже отстрелялись и теперь можно болтать? Извольте сидеть тихо и слушать! Я объясняю новый материал!
Что за наказание! Я сделала вид, будто внимательно слушаю. Вдруг смотрю, Мотька подсовывает мне записку. «Аська, давай после уроков мотанем на Кравченко?» Я черкнула в ответ: «Зачем?» — «Интересно!» — написала Мотька. «Но ты же сама говорила, нам туда соваться нельзя!» — «Загримируемся!» — «Фигня!» — «Почему?» — «Это долго! И тетя Липа дома!» — «Что ж, так целый день и проторчим в школе?» — «Придется. Надо только на перемене позвонить Олегу!» — «Куда, в школу?» — «Ты права, Матильда! Позвоним после уроков!»
— Корбут! Ты слышала, что я сказал? — раздался голос математика.
Мотька поднялась, потупив очи.
— Что молчишь, красавица моя?
— Извините, Алексей Витальевич. Я задумалась.
— Ах, ты задумалась? Уж не вознамерилась ли ты доказать теорему Ферма?
— Какую теорему? — вытаращила глаза Матильда.
— Нет? Значит, твои мысли были заняты чем-то посторонним? Не относящимся к великой науке геометрии?
— Алексей Витальевич! — подал голос Макс Гольдберг. — Я всегда считал, что геометрия не наука, а всего лишь раздел математики!
— Ты прав, Гольдберг! Но без этого, как ты соизволил выразиться, «всего лишь раздела»…
— Знаем, знаем, — подхватил Марат Исаков, — без него ничего бы не было.
— Все-то вы знаете! — усмехнулся учитель. — Но все же я не позволю превратить урок в диспут! Я вам не Марфа Кузьминична. Корбут, сядь и постарайся не отвлекаться!
«И чего он на меня сегодня взъелся?» — написала мне Матильда.
Я не знала, что ей ответить. Бывает!
Глава XII Принц-дальнобойщик
После уроков мы отправились к Матильде. Вскоре к нам присоединился и Костя.
— А Митяй где? — спросила я.
— Поехал на Кравченко.
— Но ведь сегодня тетка выходная! — воскликнула Матильда.
— Да знаю! Но он уперся как осел!
— Что будем делать? — поинтересовалась Мотька.
— Ждать, что нам остается!
И тут же раздался звонок в дверь. Мотька бросилась открывать.
— Кто там? — предусмотрительно спросила она.
— Открывай! Свои!
На пороге стояли Митя и Олег.
— Олег! — вспыхнула Мотька. — Ты откуда?
— Да мне утром Митя позвонил, ну мы с ним и поехали туда.
Я заметила, что Митя сияет.
— Есть достижения? — спросила я.
— Кажется, да! — улыбнулся Митя. — Вот! — И он вытащил из кармана поляроидный снимок.
На снимке была женщина, очень немолодая, толстая, с каким-то неприятным выражением лица.
— Тетка?
— Она самая!
— А как вам удалось?
— Очень просто! — рассмеялся Олег. — Я решил, что этих баб нужно бить их же оружием.
— То есть? — не поняли мы.
— Мы позвонили в дверь и представились студентами факультета журналистики.
— Зачем? — оторопел Костя.
— Сказали, что пишем для курсовой работы очерк о пожилых людях района.
— Ни фига себе! — воскликнул Костя.
— И что? Она согласилась фотографироваться? — удивилась я.
— Мы ее не больно-то спрашивали! — хохотал Олег. — Пока я ей шарики вкручивал насчет очерка, Митька ее щелкнул.
— А она что? — осведомился Костя.
— Поворчала! Но мы еще снимок сделали и ей подарили! Так что она даже довольна осталась.
— А кроме снимков, есть результаты? Ну, скажем, имя, фамилия, отчество?
— За кого вы нас держите, за фраеров? — усмехнулся Олег. — Имя — Любовь, отчество — Павловна, фамилия… Умереть, уснуть! Горемыка ее фамилия!
— Как?
— Горемыка, Любовь Павловна Горемыка.
— Кошмар! С такой фамилией не то что воровать, убивать можно пойти! — посочувствовала Горемыке Мотька.
— Пока мы не знаем, ворует ли она, — заметил Митя.
— Опять ты со своей презумпцией невиновности? — рассердилась Мотька.
— О ней никогда нельзя забывать!
— Между прочим, — вмешалась я, — скорее всего, она не ворует.
— Почему?
— Потому что в таком случае она ни за что бы не позволила вам себя сфотографировать! Сами подумайте!
— В этом что-то есть, — согласился Олег.
— Надо как можно скорее показать этот снимок кому-нибудь из пострадавших! — предложил Митя. — Давайте для начала позвоним Машиной бабушке. Звони, Матильда!
Мотька набрала Машкин номер.
— Мань, привет, это Матильда! Ага! Мань, тут такое дело, есть фотография одной толстухи. Мы подозреваем, что это одна из тех. Можно сейчас забежать к тебе? Бабушка дома? Ладно! Тогда сейчас к тебе Аська зайдет.
— Почему я?
— Потому что у меня народ в доме!
— Ах, народ! Тогда ладно, сбегаю!
Я помчалась в Докучаев переулок, поднялась на лифте. Машка уже в дверях меня дожидалась.
— Неужто нашли? — ликовала она.
— Неизвестно еще. Ты бабушку предупредила?
— А как же! Бабуля, Ася пришла! Заходи!
— Асенька! — обрадовалась Машкина бабка. — Заходи, деточка, садись! Хочешь чайку?
— Нет, спасибо, мне некогда! Вот, Татьяна Федоровна, взгляните!
Старушка взяла протянутую мною фотографию и принялась внимательно ее разглядывать.
— Нет! Это не она!
— Вы уверены?
— Да! Те были совсем другие.
— Странно!
— Ну уж странно не странно, а только эту женщину я сроду не видала! У меня с глазами, слава богу, все в порядке! — заключила Татьяна Федоровна, возвращая карточку.
С одной стороны, я предполагала, что это не та женщина, но, с другой, так хотелось надеяться, что мы вышли на след преступниц…
— Ладно, Татьяна Федоровна, спасибо! Я пойду!
— Может, все-таки выпьешь чайку? С вареньем!
— Нет, спасибо, я спешу.
Машка вышла проводить меня до лифта.
— Ась, а что это за тетка?
— Понимаешь, Мань, мы нашли девчонку, которая сахарницу продала, так это ее родная тетка, которая заставляет свою племянницу краденым торговать.
— Ну, вы даете! Мне Людка говорила, а я не верила. Просто блеск! И сахарницу вернули! С ума сойти!
— Пока это единственный ощутимый успех, да и то чисто случайный. Ладно, я пошла.
— Ася, не расстраивайся, я знаю, я уверена, вы их найдете.
— Дай-то бог!
— Ну что? — кинулись ко мне все.
— Ничего! Пустой номер! Это не она!
— Как не она? — ахнула Мотька. — Я была просто уверена!
— Придется тебе с твоей уверенностью распрощаться, — сказала я.
— Ася, не огорчайся, — подошел ко мне Митя. — Мы все же на правильном пути. Тут нет сомнений! Просто цепочка оказалась длиннее, чем мы предполагали.
— А что же теперь делать? — растерянно спросила я.
— Помозгуем! — заявил Костя. — Я тоже убежден, что мы на верном пути.
— Вот только куда нас этот верный путь заведет?
— Аська, ты чего куксишься? Подумаешь, первая неудача! А, кстати, давайте покажем карточку Валькиной бабке. Вдруг у Татьяны Федоровны плохая память на лица.
— Правильно! — обрадовался Олег. — Такое запросто может быть. У моей мамы ужасная память на лица. У нее из-за этого столько неприятностей бывает.
— Хорошо! Только я больше не пойду. Пусть кто-то другой идет.
— Тебе и не надо никуда идти. Машка пусть пойдет, — предложила Мотька.