Майк с пивом вернулся примерно к часу ночи. Веселье продолжалось до тех пор, пока в дом не забежал какой-то парнишка с почтовым ящиком в руках. Такие ставят у дороги, чтобы почтальон прямо из автомобиля мог раскладывать корреспонденцию. Наверняка видели такие как минимум в фильмах. Он носился с этим ящиком по гостиной, сбивая пивные бутылки и толкая людей. Хозяин дома спросил, где тот взял ящик. Парень ответил, что на соседнем участке. И тут Тайлера прорвало. Он начал громко кричать, что кража почтового ящика – это уголовное преступление, что ему не нужны проблемы с копами и все в таком духе. Ящик был возвращен на место.
После часа ночи в гостеприимный дом Хэдли заехал Марк Эндрюс, футболист команды универа. Первое, что он отметил, это была вонь, как будто здесь был непроветриваемый склад грязной потной ношеной одежды. Он спросил у Тайлера, какие правила. «Плевать. Делай что хочешь», – ответил тот. К этому времени в доме был полный бардак. Белая кафельная плитка пола была покрыта слоем грязи. На стенах в рамах не хватало нескольких картин, те, которые еще остались на своих местах, висели как угодно, но только не ровно. Кухня была завалена грязной посудой. Марк отправился играть в пиво-понг. Вскоре его шар отскочил и прокатился под столом, прилипнув к какой-то бурой клейкой коричневой субстанции. Эндрюс был возмущен, но просто сполоснул мяч под краном в кухне. Когда через некоторое время он собрался уходить с этого праздника жизни, Тайлер спросил, не могут ли они переговорить наедине. Выйдя на улицу, он повернулся к Марку и сказал:
«– Чувак, я кое-что сделал и могу сесть в тюрьму. Я уеду туда на всю жизнь. Я схожу с ума и не знаю, что делать.
– О чем ты говоришь? – спросил Эндрюс.
– Марк, ты мне не поверишь. Мне никто не поверит. Я, черт возьми, кое-кого убил.
– Чувак, если ты кого-то убиваешь, это твое личное дело. Мне не нужно это знать, – ответил Марк и уехал прочь.»
Тайлер вернулся в дом и столкнулся с Рикардо, 18-летним парнем, которого встретил впервые той ночью:
«– Спасибо, что пригласил нас, – сказал Рикардо. – И спасибо за пиво.
– Я просто хотел развлечься перед отъездом, – ответил Тайлер.
– Куда собираешься?
– Я собираюсь убить себя, – мрачно сказал Тайлер.
– Почему ты решил так поступить?
– Потому что я сделал что-то очень плохое.
– Что ты сделал? Это не может быть так плохо, – говорил Рикардо.
– Не волнуйся, – сказал Тайлер. – Если меня поймают, я буду в тюрьме очень долго.»
Вернувшись, в своей спальне Хэдли обнаружил Кимберли, пухлую черноволосую 20-летнюю девушку. Она и Тайлер были соседями и друзьями, она жила через два дома по улице:
«– Я уезжаю на 60 лет, – сказал он Кимберли.
– Ого, почему?» – спросила она.
Он ответил, что она все узнает уже завтра. Примерно в час ночи Тайлер попросил своего друга Майкла Манделла выйти на улицу, чтобы они могли там поговорить. Тайлер и Майкл были лучшими друзьями с восьми лет, и большую часть вечеринки они проводили вместе. Когда Майкл болтал с другими, Тайлер в это время смотрел куда-то вдаль. А может быть, куда-то внутрь себя. Они подошли к знаку остановки в конце квартала, остановились, и Тайлер повернулся к приятелю.
«– Я убил своих родителей», – сказал он.
– Да так им и надо.
– Майкл, я серьезно. Я не вру. Если присмотришься, ты увидишь знаки.»
Он показал Майклу рукой на подъездную дорожку. Тот увидел, что там стоят черный грузовик Toyota Tacoma, принадлежащий отцу Тайлера, и красный Ford Expedition его матери. Если родителей Тайлера не было дома, почему там были их машины? Майкл все еще не мог в это поверить, поэтому друг повел его в гараж. Убедившись, что никто не смотрит, включил свет. Там Майкл увидел кровавый отпечаток обуви и тут же вышел, закрыв за собой дверь.
Дальше – больше. Тайлер провел Майкла в главную спальню, где на двери были следы крови. Он открыл дверь. Майкл Манделл увидел стулья и пропитанные кровью полотенца, сложенные огромной стопкой. На дне кучи, выходящей из обломков, лежала чья-то толстая белая нога. В этой же комнате Тайлер рассказал Майклу о том, как все происходило. Все, до мельчайших подробностей. О том, как он с нетерпением ждал отъезда старшего брата, чтобы исполнить свой зловещий план. Даже о том, как принял душ после уборки, уставился на себя в зеркало ванной и засмеялся. Но Майкл не выдержал этих страшных откровений и выскочил из комнаты. Однако с вечеринки он не уходил еще примерно минут 45. Он даже сделал совместное селфи с Тайлером в гараже. На этом фото он поднимает оранжевый пластиковый стаканчик. Его рот слегка искривлен, глаза напряжены. Лицо представляет собой смесь боли, отчаяния, страха и ужаса. Позже станет известно, что Майкл перепрятал десять таблеток пиркоцета, с помощью которых Тайлер собирался попрощаться с этим миром.
Около двух часов ночи кто-то объявил, что где-то в городе проходит еще одна домашняя вечеринка. Подростки начали выбегать на улицу, швыряя бутылки и банки на траву, открывая двери машин. Тайлер побежал за ними. «Куда все идут?» – закричал он. Кто-то объяснил, что они переезжают за другой порцией веселья. «А, ну лан. Все в порядке», – с облегчением сказал Тайлер. Когда караван из четырнадцати машин с включенной на полную музыкой стартовал с лужайки перед домом Хэдли, одна из соседок не выдержала и вызвала полицию.
Пара копов из местного управления прибыли буквально в течение нескольких минут. К тому моменту в доме оставалось что-то около двадцати человек. Когда полицейские позвонили в звонок, Тайлер сказал всем замолчать и спрятаться в его комнате. Затем открыл дверь. Копы пояснили о жалобах на шум. Переговорив пару минут, полицейские ушли, и веселье продолжилось снова. А к половине третьего начали возвращаться те, кто уехал, – оказалось, что по тому адресу никакой вечеринки не было. И вот веселье продолжилось, только Тайлер переместил его в другие комнаты, чтобы со стороны улицы не было заметно света. Уставшие гости постепенно расходились, а Хэдл в 4:40 запостил у себя на странице в Facebook: «Вечеринка продолжается у меня дома!» И она могла бы длиться вечно, если бы Майкл Манделл не позвонил в полицию.
Патрульные офицеры Адриан Замойски и Чарльз Грин были отправлены по адресу 371 NE Granduer Avenue в 4:32 утра. В 4:43 были на месте, припарковавшись на другой стороне улицы. Перед домом стояли три машины: «Линкольн» кремового цвета, черный грузовик «Тойота Такома» и красный «Форд Экспедишн». Они пробили их по своей базе. Первый автомобиль был зарегистрирован на Тайлера Хэдли, остальные – на его родителей. Подойдя к подъездной дорожке, полицейские услышали, как кто-то разговаривает в доме. Чарльз Грин увидел сквозь переднее стекло тень человека, который ходил взад и вперед. Коп встал на колени у окна и посмотрел через жалюзи. Тайлер расхаживал по гостиной, разговаривая сам с собой, «с очень тревожным выражением лица», как писал потом Грин в своем отчете. «Его глаза были очень широко раскрыты, и он не моргал». Тайлер взял стопку книг с книжной полки возле входной двери. Сказав что-то неразборчивое, он бросил книги на пол. Коп смотрел, как Хэдли повторил эту процедуру еще дважды, возвращаясь за второй и третьей стопками книг. Наконец Грин постучал в дверь. Ответа не было, но он увидел через окно Хэдли, уходящего в глубь дома. Запросив подкрепление, чтобы оцепить дом по периметру, – кто знает, чего ожидать от таких негостеприимных хозяев, – полицейские снова принялись стучать в дверь. Через пару минут Тайлер открыл. На нем была черная рубашка и черные шорты, а левая рука была спрятана за спину. Сержант Адриан Замойски вытащил пистолет. Он приказал Хэдли поднять руки и выйти из дома. Копы проверили его на предмет наличия оружия, приказали лечь на землю и надели наручники. На вопрос о том, есть ли в доме взрослые и где сейчас находятся его родители, Тайлер ответил, что их нет дома, что они уехали, как с ними связаться, он не знает, а в дом полицию не пустит. Зрачки его были сильно увеличены, сам он казался раздраженным, буквально на грани паники. «Я собираюсь на Рок-роуд, – сказал Хэдли Грину, имея в виду адрес тюрьмы округа Сент-Люси. – Так что просто забери меня». Оставив Тайлера лежать на подъездной дорожке, офицеры вошли в дом. «Вам нельзя туда заходить, – крикнул Тайлер им вслед. – Не ходите туда!» Пустые пивные бутылки и красные пластиковые чашки были повсюду – на диване и на полу. На кухонном столе стояли кастрюли и сковороды. Пол в спальне Тайлера был завален потушенными сигарами. На кровати было более пятнадцати пустых пивных бутылок и женский кошелек. Мебель в старой спальне его брата была перевернута, а пол завален одеждой и постельными принадлежностями. В шкафу они нашли забившегося в угол черного лабрадора. Копы прошли через кухню и подошли к главной спальне. Дверь была заперта. Полицейские заметили полосы засохшей крови на дверном полотне и плинтусах. Сержант Замойски решительно взялся за ручку. Дверь открылась…
На похоронах супругов Хэдли было около тысячи человек. Это событие очень сильно встряхнуло городок Порт-Сен-Люси. Скорее всего, его взрослую часть. Подростки отнеслись к этому со своей точки зрения. Кто-то обвинял родителей Хэдли в том, что они как бы не давали Тайлеру быть собой, другие во всем винили наркотики. Друзья Хэдли-младшего пытались понять его мотивацию. Один из них, Марки Филлипс, пропустил эту жуткую вечеринку, потому что гостил в Чикаго, но двумя днями ранее он тусовался с Тайлером и играл в видеоигры. В ту ночь, по словам приятеля, Тайлер «выглядел вполне нормальным». Но за две недели до этого, когда они проводили время в доме Марки, Тайлер выпалил в середине разговора, что он хочет «убить своих родителей, а потом устроить большую вечеринку». Он сказал, что никто раньше этого не делал – устроить грандиозную гулянку, пока трупы еще находятся в доме. Что, как вы понимаете, напрямую подводит нас к мысли, что убийство было не спонтанными, а вполне осознанно и, возможно, тщательно продуманным мероприятием.