– Ну, я пойду, а то Андреевна сожрет меня за опоздание на тренировку. Еще увидимся, Катя, – улыбнулся он.
Когда он отошел, шлепки, которые она так долго искала, нашлись в паре метров от места их встречи. Катя быстро скрылась за дверью женской душевой, хотя на самом деле хотелось сгореть со стыда.
Он же быстро нагнал парней из своей сборной.
– И кто это был? – спросил один из них. – Ничего такая и…
– Лучше бы так о соревнованиях думал, Сём, – пресек на корню скабрезную шуточку он. – Стоит напомнить, что ты в прошлый раз показал худший результат?
– Кто бы говорил, головастик. Видел я, как ты сам на ее сиськи пялишься, – хмыкнул Семен.
– Не нарывайся. – Его голос звучал спокойно, но угрожающе.
– А то что? Вдаришь мне? Хотя такому золотому мальчику, как ты, впадлу руки пачкать. А то травмируешься еще накануне соревнований. Или ты цепного пса своего на меня натравишь? А?
– Придурок ты, Сём. Но еще один взгляд или слово в ее сторону, и… – Он хотел сказать, что ради той девушки готов пересмотреть свои приоритеты и собственноручно расправиться с самыми наглыми и непонятливыми, но его резко прервали.
– Данил, – не дал ему договорить один из парней сборной, которому надоело наблюдать за этим цирком, – че ты завелся так? Это просто случайная девушка, а не твоя собственность. И если мы не поторопимся, Андреевна нас сейчас всех прикончит одним взглядом. Я не шучу. Сами посмотрите на нее.
Пока они шли до своего тренера, Данил подгадал отличный момент, когда на крайней дорожке никого не будет, и как бы случайно столкнул Семена в воду. Что это была случайность, поверил бы разве что слепой или очень тупой, но Данил планировал отрицать свою причастность. Посмеявшись с парнями над недовольным видом Семена, он посмотрел в сторону Нины Андреевны, та кричала на него одним взглядом. Теперь смеяться будет она и загоняет его так, что мало не покажется, но эта мимолетная слабость определенно того стоила.
Глава 6Сногсшибательные новости
Некоторые люди хуже липучек.
Выходные подленько подкрались со спины, чтобы всадить Кате меж лопаток нож в виде очередного скандала с отцом. Она ненавидела выходные, особенно те редкие, когда человек, которого она должна была, улыбаясь, называть папой, оставался дома. И если по субботам благодаря учебе (хоть какая-то польза от возвращения в медицинский) и работе можно было пропадать почти весь день вне дома, то воскресенья нужно было просто пережить, желательно не разрыдавшись с утра пораньше из-за слов отца.
В этот же раз острые ощущения и поводы для слез добавила еще новая болячка. Действительно, давно пора, а то слишком хорошо Катя жила без напоминаний о том, что ей не нужно заниматься саморазрушением – ее тело с этим справляется само по себе.
Поход в бассейн оказался отвратительной идеей, даже несмотря на то, что Катя впервые за долгое время отлично провела время без помощи книг. То ли продуло, то ли застудилась, то ли не до конца обсохла и выскочила мокрая на мороз – причина не так важна, как результат. Катя даже не удивилась, когда почувствовала знакомое жжение, пока, борясь со сном, читала про микроклимат помещений к паре по гигиене. Цистит уже давно был верным спутником ее жизни, так что в холодильнике всегда лежал зеленый тюбик фитопрепарата, помогающего разве что на уровне самовнушения.
Катя спустилась на кухню, чтобы в очередной раз перекинуться с мамой парой фраз, выслушать от сидящего напротив телевизора отца очередную гадость и навести себе самого настоящего ведьминского варева, которое пока что не приносило никакого облегчения. Его запах хвои уже въелся в слизистую носа и мерещился повсюду. Катя отпила темно-зеленой жижи и поморщилась. Должно быть, Дамблдор в шестой части «Гарри Поттера» пил то же самое.
Поднявшись на второй этаж, Катя даже не поняла, как зашла не в ту дверь и оказалась в спальне родителей рядом с кроваткой Егора. Он спал, а рядом с ним стояло устройство видеоняни. Катя нависла над ребенком. Все вокруг считали его настоящим ангелочком – светлые волосы и серо-голубые глаза. Катя была уверена, что со временем они не поменяют цвет на карий, как у многих детей, а станут еще ярче и пронзительнее, прям как у его отца. Бабушка с дедушкой, живущие в Москве, куда они переехали после того, как деда пригласили преподавать в один из столичных медицинских вузов, видели пока Егора только на фотографиях, очень радовались рождению еще одного внука. Ира продолжала сохранять имидж классной старшей сестры и старалась помочь маме чем могла. Отец, работавший теперь за двоих, уставал так, что на исполнение роли любящего папаши у него не оставалось сил, и к ребенку он практически не приближался. И только Катя была не рада появлению Егора на свет и считала его самым настоящим дьявольским отродьем, прямо как его отец. Особенно в моменты, когда Егор визгливо и пронзительно кричал на весь дом.
Катя зашла в кабинет, где у них проходила гигиена, и хотела занять свое место за четвертой партой около окна, но там рядом с Юрой уже сидела девушка с короткими волнистыми рыжими волосами. Ее Катя видела впервые. Пятая парта этого же ряда, на удивление, была никем не занята, поэтому Катя бросила на нее рюкзак и села позади незнакомки, на что та тут же обернулась.
– Привет, ты новенькая? – улыбнулась она.
– Да. – Катя достала из сумки тетрадь с конспектом, который так и не смогла дописать, забросив на половине, и повесила рюкзак на крючок. – Катя.
– Я – Регина, Юра мне много о тебе рассказывал. Я уж думала начать ревновать. Улетела всего лишь на пару недель, а он… – хихикнула она.
– Регина! – возмутился Юра.
Некоторое время они очень красноречиво смотрели друг на друга. Казалось, что они могут общаться лишь еле заметными движениями глаз. Наконец Регина сдалась.
– Ладно-ладно, – она чмокнула своего парня в нос, – уже даже побесить тебя нельзя.
– А, вот оно как… – задумчиво протянула Катя, поймав на себе парочку любопытных взглядов. Их разговор тут же привлек внимание.
Наконец-то все встало на свои места. Если бы наравне с психрометрами и барометрами существовали приборы для измерения глупости и неловкости, то сейчас их показания зашкаливали бы. Катя чувствовала себя самой настоящей дурой и злилась из-за этого. И что это получается? Все знали, что у Юры есть девушка, но вместо того, чтобы хоть как-то намекнуть, просто шушукались за их спиной? Что ж, это многое объясняет. Наверное, в голове одногруппников все выглядело именно так: появилась какая-то мадам, которая приходит на пары, только чтобы позаигрывать ради личной выгоды со старостой, а потом и вовсе увести его у девушки.
Катя старалась держать лицо, но внутри у нее все закипало. И Юра тоже хорош, мог бы хоть как-то намекнуть, что у него есть вторая половинка. Но нет, зачем же? Пусть потом Катя сидит и глупо себя чувствует.
В кабинет зашла преподавательница и начала опрос, но Катя была слишком погружена в свои мысли, чтобы слушать людей вокруг. Она испытывала жгучую ненависть к гигиене, к меду, ко всему миру. Да еще и цистит напомнил о себе жжением. Катя подняла руку и попросилась выйти. Теперь она ненавидела и свое тело, которое, вместо того чтобы служить ей верой и правдой, постоянно подводило ее.
Стоило Кате вернуться в кабинет, как преподавательница объявила перерыв и ушла. Регина тут же встала, открыла окно на проветривание и села на подоконник. Она достала из кармана халата одноразку и выпустила в воздух облачко едкого пара с ароматом личи.
– Ты можешь хотя бы в кабинете не курить? – Юра откинулся на спинку стула и посмотрел на свою девушку.
– Нет, не могу, потому что ты ограничиваешь мою свободу, а это уже попахивает абьюзивными замашками.
– Попахивает тут только твоими личами.
– Ничего не знаю, я открыла окно! – Она скинула кроксы и подтянула к себе ноги.
Наблюдать за этой парочкой было настолько забавно, что от Катиной злости ко всему, что движется или просто существует, не осталось и следа. Она бы никогда не подумала, что такой сдержанный парень, как Юра, будет встречаться с такой взбалмошной девушкой, как Регина.
Вскоре стало понятно, что если Юра – мозг их группы, то Регина – душа. И в ее отсутствие все перерывы проходили бурно и оживленно, но сейчас будто кто-то выкрутил на максимум все базовые настройки этого мира. Широкие улыбки. Звонкий смех. Шиканье Юры, когда его девушка, а вслед за ней и вся группа вела себя слишком громко. Рядом с Региной на подоконник забралась еще одна девочка, и к едкому химозному запаху личи присоединились ягодные нотки. Открытое окно уже не спасало.
Темы для обсуждений находились так же быстро, как и потом сменялись. За время затянувшегося перерыва Катя в очередной раз вышла по первому зову своего цистита, а когда вернулась, не поняла, как от рассказа Регины про поездку в Лондон к сестре перешли к обсуждению, когда лучше рожать, если ты учишься в меде, чтобы при этом не уходить в академ и не нахватать отработок.
От одного упоминания беременности и родов Катя поморщилась. Оставаться в аудитории не хотелось, и она вышла за кофе в надежде, что, когда вернется, девочки начнут обсуждать что-то более приятное.
– Я не могу понять, – обратилась Регина к Кате, когда та вернулась в кабинет со стаканчиком кофе в руках, – у тебя настолько сильная никотиновая зависимость или с почками проблемы? Куда ты все бегаешь?
– Регина! – одернул ее Юра.
– Ну что «Регина»? Столько встречаемся, нет бы прозвище милое мне придумать. – Она затянулась и выпустила облачко белого пара.
– Придумаю, если прекратишь вести себя так, будто у тебя не все дома!
– Но у меня и правда не все дома, сестра давно живет за границей, – хихикнула она, на что Юра снял очки и прикрыл лицо рукой.
– Юр, все в порядке. – Что фильтр слов и мыслей у Регины уже давно забит, Катя поняла еще в начале перерыва. – Кто бы еще говорил про никотиновую зависимость. – Катя улыбнулась и отпила кофе, все же в этом корпусе были самые классные автоматы.