гостиной, прям как папа, когда она была маленькой. Где-то на периферии ее сознания сохранились воспоминания, что отец не всегда был таким, как сейчас. Катя поняла, что пауза затянулась, и поспешно добавила: – В идеале нам надо запустить трансляцию, причем так, чтобы было видно и презентацию, и нас, и за чатом можно было следить.
– Все это можно провернуть через «Скайп».
– Фу! Запахло нафталином, – она сморщила нос.
– Ничего не фу. Врачебные конференции так и проводят.
– Говорю же, нафталин.
– Кать… – Даня выдержал паузу и так пронзительно посмотрел на нее, что она тут же почувствовала, будто была на уроке, где учитель отчитывал весь класс. – Критикуешь – предлагай. И дай договорить.
– Хорошо, прости, – потупила взгляд она, осознавая свою глупость: сама попросила помощи, а теперь сидит и не дает и слова сказать.
– Некоторые конференции как раз проводятся в подобном формате. Часть слушателей и докладчиков сидит в зале, а часть подключена через «Скайп». На экран можно вывести и презентацию, и говорящего человека, если он в другом городе. Через чат можно задавать вопросы, а кто-то из зала может их зачитать. Знаю, что во многих конференц-залах есть камеры, которые могут транслировать, что там происходит. Я был на парочке таких мероприятий, на самом деле выглядит все вполне себе неплохо. Нужен только человек, который будет отвечать за техническую составляющую. Ну и место найти, вряд ли нас пустят в больницу.
– Но мы же студенты меда, – тут же возразила Катя.
– Ты серьезно хочешь, чтобы Регина рассказывала про очередной порноцикл в стенах больницы? Это как-то… чересчур…
– Ну уж нет! Вообще больше не хочу ничего подобного слышать! Ни в больнице, ни где-либо еще!
– Тогда надо найти место. Я поговорю с Яной, у нее лучше получается идти на контакт с людьми.
«Но у меня теперь не всегда получается найти контакт с ней», – мысленно добавил Даня. Возможно, Кир был прав, и у Яны и правда были надежды стать кем-то большим, чем «девочка на побегушках», но не в рамках иерархии студенческого актива. Раньше она была готова ради Дани на все, но так ли будет теперь? Тем более когда она узнает, что перемены затеваются из-за и ради Кати.
– Сомнительная идея просить ее, но ладно. Мне тогда найти ответственного за технику? Или ты сам справишься?
– Лучше поищи, лишним не будем. На собрании нашем спросим, может, Юрец тайный кибергений.
– Это вряд ли, – хихикнула Катя и потом добавила серьезно: – Меня все равно смущает «Скайп». А вдруг это отпугнет людей?
– Тогда посмотрим, какие есть альтернативы. Предлагаю вынести и этот вопрос на это собрание.
– А не слишком ли много мы туда скидываем? Нам еще книгу на май выбирать.
– А кто сказал, что мы будем ее там выбирать?
– Традиции?
– Самое время их нарушить. Выберем сейчас, чтобы ты уже к собранию смогла разбить книгу на пороги и анонсировать новый формат у себя в «телеге». За пять дней мы как раз успеем набрать людей и первого числа начнем.
– Думаю, мне понадобится минимум дней десять, чтобы еще выложить несколько видео в «Тикток». Я, конечно, в любом случае начну заранее, как только мы книгу выберем, она ж еще прийти мне должна, но… а вдруг никто не захочет поддержать нашу авантюру? – Слово «нашу» грело Кате душу. Она больше не одна, у нее наконец-то есть человек, который готов разделить с ней любую, даже самую дурацкую идею. И она была готова поддержать его во всех начинаниях в ответ.
– Если никто не придет на твою фан-встречу, я создам несколько фейковых аккаунтов и буду писать сразу со всех в чат. Ты даже не поймешь, что это все я, потому что я буду читать книгу, будто у меня расщепление личности.
Это так перекликалось с шуткой Иры про книжный клуб на двоих и фейковые странички ВК, что Катя рассмеялась так громко и задорно, до слез в глазах, что если бы пила кофе в этот момент, то он бы точно пошел у нее носом. Данил сидел в растерянности и не понимал, что произошло. Не могла же обычная шутка так рассмешить, он даже не успел добавить про сервер «Шизофрения»!
Успокоившись, Катя все же ответила. Даня смог прекрасно разрядить обстановку, и она уже не переживала из-за возможной призрачной неудачи. В конце концов, не падает только тот, кто лежит в кровати.
– Твой замысел раскрылся бы на этапе финального обсуждения с созвоном!
– Нет, потому что я бы нанял актеров для обсуждения и выдал бы им сценарии.
– Почему бы не нанять их с самого начала? Тогда и сценарий писать не надо: прочитают, втянутся, начнут обсуждать, да еще и потом снова придут!
– Кажется, мой план требует доработки, – теперь рассмеялся уже Данил.
Выбор книги занял гораздо больше времени, чем они думали. Они наивно полагали, что быстро сойдутся во мнении и закажут себе экземпляры уже вечером воскресенья, но обсуждение затянулось на неделю. Каждая встреча, каждая переписка, каждый созвон теперь не обходился без привычного вопроса «А может?..» и ответа: «Да ну, нет».
Главная сложность заключалась в том, что Катя сразу заявила, что не хочет для подобного формата брать книги современных русских авторов. На логичный вопрос «Почему?» следовало долгое и не совсем понятное для Дани объяснение, что она сотрудничает со многими авторами и не хочет выделять кого-то одного. Вдруг потом кто-то из авторов, с кем она поддерживала хорошие отношения, но чью книгу в итоге не выбрали, обидится еще. Глупо, конечно, но творческие люди порой очень ранимые и оттого крайне непредсказуемые. Данил такую позицию считал детской глупостью (откуда людям вне клуба знать, что книга выбиралась не большинством голосов или что ее предложила именно Катя?), но спорить не стал.
А другие книжные категории – «не русское» и «не современное» – Катя в первом случае читала куда реже, а во втором – избегала совсем. Последняя попытка приобщиться к классике с помощью «Замка Броуди» с треском провалилась, и предпринимать новые желания пока что не было.
До апрельского собрания книжного клуба оставалось пять дней. Пора уже начинать снимать видео для продвижения нового формата в массы, а книги все еще нет. Кате эта ситуация не давала покоя и занимала все ее мысли. Но не столько из-за того, что ее затея сделала новый шаг в сторону призрачного провала, сколько из-за того, что они с Даней так и не пришли к единому мнению. Если они дурацкую книжку уже неделю выбрать не могут, то как они жить вместе будут?! Как смогут найти компромиссы и выходы из конфликтных ситуаций?! Проблемы в отношениях есть у всех, просто кто-то может их решить без криков и ссор, а кто-то нет. Книжка стала для Кати лишь вершиной айсберга, в основании которого четко вырисовывались отношения, далекие от тех, о которых пишут в любовных романах, – идеальных и здоровых.
Если бы Даня был сейчас рядом с ней и мог читать ее мысли, то выдал бы свое, уже ставшее коронным: «Кать, не дури». Пусть они и выбирали книгу вдвоем, но Данил все время прикидывал, понравится ли она хотя бы половине из участников его клуба. Он понимал, что всем не угодить, но хотел хотя бы попытаться. Раз он отобрал у них на этот раз общее голосование, то должен сделать все возможное, чтобы их с Катей выбор как минимум не разочаровал остальных. Это было единственной причиной, почему он отбраковывал одну за другой книги, предложенные его девушкой, хотя все, что было интересно ей, становилось автоматически интересно и ему.
Но Данил не мог читать мысли Кати, да и свою позицию относительно вечных «Да ну, нет» толком не объяснил, так что утреннюю субботнюю смену Катя проводила вместе с загонами и Ингой, и в этой ситуации даже непонятно, чья компания хуже.
Даня пришел в «Комореби» ближе к концу смены Кати и сел за один из столиков подальше от входа и поближе к кухне. Отсюда можно было внаглую выдернуть Катю из рабочего процесса, усадить рядом с собой и немного поболтать. С приближением выпускных экзаменов и аккредитации и без того загруженный график Дани становился все плотнее, а домашний арест Кати и ее тяга работать-работать-работать, пока отец на смене, никуда не исчезли, так что такие быстрые встречи становились одной из немногих возможностей побыть вместе.
Наконец-то Катя вынырнула из мыслей, какие роллы за какой столик нужно отнести, и заметила своего посетителя. Отношения с ней Дане явно пошли на пользу, и теперь вместо чашки с кофе перед ним на столе стоял округлый керамический заварочный чайник и две пиалы.
– Медовый юзу? – вместо приветствия спросила Катя, снимая свой фартук и садясь напротив Дани. Элемент униформы она положила себе на колени и стала поспешно отстегивать бейдж. Ей казалось, что если уберет их, то люди вокруг не поймут, что она официантка, которая вдруг решила попить чай в зале посреди смены. Для полной маскировки нужно было, конечно, избавиться еще и от футболки, красный круг на которой кричал о положении Кати, но оставаться посреди ресторана в одном лишь лифчике не входило в ее планы.
– Ага. – Даня взял чайник и, придерживая крышечку, наполнил обе пиалы. – Кажется, персонал здесь раньше был куда приветливее.
– А кто?.. – начала вопрос Катя, но сама вспомнила, чей этот столик. – Точно, Инга. Ну-у-у, кажется, она меня просто не любит. А теперь, когда она поняла, что мы вместе и ты не просто мой постоянный посетитель, не любит меня вдвойне, и тебя заодно. – Она отпила из пиалы и тут же обожгла язык: – Блин!
– Да уж, ситуация не из приятных.
– Но обжечь язык любимым чаем еще хуже. От него я такого предательства не ожидала! – измученно вздохнула Катя.
– А вот мой отвратительный американо такого себе не позволял.
– Он делал больно по-другому! Одним своим вкусом! – хихикнула она и, забывшись, вновь отпила чай. Язык защипало с новой силой. – Да что ж такое!
– Чудо мое, – Даня забрал пиалу из рук Кати и отставил ее на край стола, – пока тебя не пришлось везти в больницу с ожогами третьей степени, предлагаю возобновить поиски того-не-знаю-чего.
Обсуждение шло полным ходом, и, пока чай остывал, Катя закипала и становилась все мрачнее и раздражительнее. Вот опять! Не. Могут. Выбрать. Дурацкую. Книжку! Она уже начинала жалеть, что: