Если кто и веселился в ТРЦ без всяких кавычек, то Ира. Впервые за долгое время она смогла уснуть без ночника и таблеток – бояться больше некого, ее монстр повержен. Она и забыла, каково просыпаться полной сил, энергии и радоваться новому дню. Каждый раз, когда Катя скрывалась за шторкой примерочной, Ира уходила на поиски новых джинсов для сестры и возвращалась с целой охапкой платьев, сарафанов, юбок и блузок для себя, совершенно не понимая, как же так вышло, и пожимая плечами: наверное, какая-то магия. Из каждого магазина, куда они заходили, Ира выходила с новым пакетом. Возможно, ей пора ставить диагноз «шопоголизм», но пока импульсивные покупки работали так же хорошо, как и ее антидепрессанты, она не собиралась менять свое поведение.
– Давай – этот последний и домой, – измученно предложила Катя.
– Без проблем. – Ира взглянула на часы на левом запястье. – Даже успеешь сегодня рассказать обо всем своему мальчику с цветами.
– Завтра расскажу. – Они зашли в магазин и направились к островку, на котором были разложены скинни-джинсы.
– Я это слышала еще вчера. Имей в виду, – Ира понизила голос, – я уезжаю во вторник, и не факт, что на допрос тебя вызовут, когда я еще буду в городе.
Катя, искавшая в стопке джинсы своего размера, тут же замерла.
– Я же не преступница… мы же просто побеседуем… – Ей до последнего не хотелось называть вещи своими именами и осознавать, что дело набирает столь серьезный оборот.
– Кать, беседа со следователем – это допрос. Да что ты так вцепилась в эти свои скинни! Пошли нормальные тебе подберем. – Ира взяла Катю за руку и повела к стойке, на которой висели джинсы более актуальных фасонов на эту весну и лето.
– Я хотела точно такие же, как у меня были! – возмутилась Катя, намеренно пропуская мимо ушей слова про допрос.
– Хватит держаться за прошлое. И я не только про одежду. – Ира стала быстро отсматривать модели джинсов и, каждый раз находя нужный размер, вручала вешалку Кате. – К тому же тебя, скорее всего, позовут давать показания дважды.
– В смысле? – Катя обреченно вздохнула, перекидывая через руку очередную пару, которая была гораздо шире, чем она привыкла носить. Отчасти из-за джинсов, отчасти потому, что ей казалось, что они закрыли эту тему. Только Ира могла одновременно говорить о шмотках и суде. Возможно, еще и Маргарита, но с ней Катя не так много общалась, чтобы сделать подобный вывод.
– Сейчас так модно, не вздыхай! – Ира взяла последние приглянувшиеся ей джинсы и потащила сестру в сторону примерочных. – Ты вчера совсем их не слушала, что ли? Ты проходишь и как потерпевшая, и как свидетельница.
– А свидетельница-то я каким боком? – Катя повесила вешалки на крючок просторной примерочной.
– Вопрос про «слушала» все еще актуален. – Ира зашла вслед за Катей и задернула шторку. Сестра на нее тут же недовольно посмотрела. – Ой, да что я там у тебя не видела.
– А что подумают люди? – Катя стащила через голову платье и осталась в одном белье.
– Как же ты похожа на Бориса, – усмехнулась Ира.
– Ой, да иди ты. Ладно, отвлеклись. – Она сняла с вешалки первые джинсы, думая, что закончится раньше: вещи, которые нужно примерить, или этот разговор? – В какой момент я стала свидетельницей?
– Ровно в тот момент, когда Нечаев начал работать в нашем меде. Так, давай сразу следующие надевай, по этим я уже вижу, что они нормально не сядут, – чуть отвлеклась на шмотки Ира, но взяла себя в руки и продолжила: – В вашем деле, как в одной песне: все переплетено. Роман с Маргаритой имени той девочки называть не стали, но я так часто ее вижу и слышу обрывки ее разговоров с парнем, что у меня уже нет сомнений, кто она. Знала бы ты, как часто обсуждают что не надо и где не надо, прям как мы с тобой сейчас. Если бы еще люди вокруг умели бы элементарно слушать и слышать, то преступлений вообще не было бы.
– И кто она? – Следующие джинсы застряли в бедрах (хотя, казалось бы, ее размер и прямой крой!), и Катя принялась их поспешно стягивать.
– Потом узнаешь, пока сохраню ее анонимность, – отмахнулась Ира. – Это я все к чему: тебе нужно все рассказать своему мальчику с…
– Еще раз скажешь про цветы, я тебя укушу, – перебила сестру Катя. Не так уж и часто он дарил букеты, чтобы за ним закрепилось такое прозвище.
– …книгами. Мне придется уехать на несколько дней, и всем было бы спокойнее, если бы был еще один человек, который сможет тебя поддержать. – Последнее время она много наблюдала за Евой и Мирой во время подготовки к олимпиаде по анатомии. Ну да, подслушивала чуток, но и они могли были бы быть более осмотрительными, обсуждая подобные вещи в моменты, пока никого из преподавателей рядом с ними не было. Человек, который останется рядом, несмотря ни на что, и пойдет вслед за тобой и в огонь, и воду, и в отдел, и в здание суда, дорогого стоит. И Ире хотелось бы, чтобы и Даня стал таким человеком для Кати, а для этого ему сначала нужно было хотя бы узнать обо всем. Конечно, она могла бы и сама написать ему напрямую или как-то намекнуть, но была не из тех людей, кто вмешивается в чужие отношения.
– Вариант, что я со всем справлюсь сама, ты вообще не рассматриваешь? – Если бы недовольство Кати (в большей степени из-за незадавшегося шопинга, чем из-за слов сестры) приобрело материальную форму, то оно бы вытолкнуло обеих из примерочной.
– Кать, прости, но нет. И не дуйся, это заслуженно.
– Ну сколько можно вспоминать об этой гребаной флешке?! Как же меня это все бесит! – Вместо того чтобы вернуть джинсы на вешалку, Катя швырнула их на пуфик в углу примерочной.
– Крепись, в отличие от нашего шопинга, все только начинается. Давай последние примерь, и поедем домой.
– Я правда собиралась обо всем ему завтра рассказать, – Катя разжала прищепки на вешалке, – не могу от него скрывать больше, потому что чувствую, как мы из-за этого отдаляемся… и это так… больно… – Просунула одну ногу в штанину, вторую. – Я уже ему написала, пока на паре была, нам как раз пора презентацией к книжному клубу заняться. А потом и поговорим, надеюсь, будет не слишком поздно. – Джинсы отлично сели сначала в бедрах, а потом и в талии, будто их шили прямо на нее, за исключением одной маленькой детали, из-за которой Кате пришлось встать на цыпочки. – Да твою ж мать! И так всегда. – Катя резко опустилась на пятки и спрятала лицо в руках.
– Да не реви ты, ща на первом этаже их в экспресс-ателье подшивать отдадим, а сами в это время в книжный сходим.
– Что бы я без тебя делала? – Катя отняла руки от лица и посмотрела на сестру через зеркало.
– Ходила бы с голой попой, очевидно.
– Я не про джинсы.
– Я, может быть, тоже.
Недовольство, наполнявшее примерочную пару минут назад, уступило место звонкому смеху, и Кате с Ирой стало так тепло и уютно, будто они снова вернулись в детство и сидят в маленьком домике из одеял и подушек.
Катя оттягивала разговор с Даней, как могла, и, кажется, весь мир решил ей в этом помочь.
То ли будильники в этот раз не сработали (в этом отношении ее телефону уже давно нельзя было доверять), то ли она не помнила, как выключила каждый из них с закрытыми глазами, и продолжала спать как ни в чем не бывало.
Даже потенциальное опоздание на работу не удержало Катю от соблазна повертеться перед зеркалом. Надо бы почаще прислушиваться к модным советам от сестры. После экспресс-ателье джинсы стали идеальными на все сто, нет, тысячу процентов! Кажется, следующие лет пять или пока они не треснут по шву, как их предшественники, она не будет из них вылезать. Единственное, о чем жалела Катя, – что не взяла вторые такие же.
Время, потраченное на сборы, она скомпенсировала наспех проглоченным бананом вместо нормального завтрака.
Сообщения от Дани Катя увидела только в такси. Хотя от него и не пришло ничего, что могло заставить ее переживать (пожелание доброго утра, напоминание, что она чудо и он ее очень-очень любит, уточнение, все ли в силе вечером, и извинение, что, скорее всего, он задержится и ей придется немного подождать его после смены), Кате стало тяжело дышать и она почувствовала, как в животе стягивается узел. Если она так разнервничалась сейчас из-за простых сообщений, то что с ней будет во время д… беседы со следовательницей или в зале суда? Ответ Катя набирала трясущимися руками, еле попадая по буквам.
Но было и кое-что, что ее обрадовало, – последнее сообщение от Дани. Задержится. Будто чувствует, что им предстоит не самый приятный разговор, и помогает Кате оттянуть этот момент. Хотя, скорее всего, просто совпадение. Наверняка поехал со своими одногруппниками на кафедру отрабатывать практические навыки к аккредитации. Порой Кате казалось, что у Дани все дни расписаны так, чтобы каждую минуту проводить с пользой. Единственное, что не вписывалось в эту концепцию, – их отношения.
На работу она, конечно же, опоздала. Ираида Пална, притворившись великой слепой, не сказала об этом ни слова.
Бегая меж столиков, Катя надеялась лишь на одно – чтобы предстоящий разговор оказался не тяжелее сета теплых роллов в темпуре и пары литровых заварочных чайников. Хотя и их вес ей оказался не по силам – она чуть не опрокинула поднос на гостей. Нервы вновь дали о себе знать.
За пару минут до конца смены пришло сообщение от Дани, что он уже приехал и ждет в машине. Утренний узел в животе затянулся с новой силой.
«Ну же, Катя, это так просто, скажи, и все, и не такое он от тебя узнавал, наверняка привык, что с тобой что ни день, так новая причина уехать от тяжелого шока», – твердила она себе, пока трясущимися руками натягивала футболку. Глупый совет из разряда: «Ну как ты можешь не знать биохимию? Просто возьми и выучи ее, все!», но Катя понимала, что если она не начнет сейчас себя настраивать, то снова промолчит.
Катя забрала из своего шкафчика сумку и побежала к Дане. Момент настал. Дальше откладывать уже некуда.
– Классные джинсы. Новые? – вместо приветствия спросил Даня, заводя машину.
– Агась, – даже не соврала Катя. Ну зачем он такой внимательный и замечательный? Точно где-то должен быть подвох! – А еще… – Она понимала, что, возможно, сейчас, когда Даня выруливает на дорогу, не самое подходящее время для признаний, но сделала вдох поглубже и прыгнула с места в карьер: – Мне на днях пришел привет от бывшего.