«Допустим, там все и правда было по-обоюдному», – подумала она про себя, не в силах это озвучить. А может, ничего страшного и не произошло, это она сама себя накрутила, напсиховалась и сама же успокоилась?
– Ладно ей шестнадцать лет, мозгов нет, – продолжила она, – но ты-то чем думал?!
– Вот именно, что ничем. – Он перевел взгляд с Марии, которая, кажется, заплавала чуть поживее, на Катю. – Я так много думал о бывшей и учебе, что единственное, что мне хотелось, – выкинуть на время все мысли из головы. И рядом с Полиной это получилось. И это было ошибкой, за которую пришлось расплачиваться почему-то ей, а не мне.
– Я так понимаю, есть продолжение? – Катя запрыгнула на столешницу и уселась поудобнее.
– Да…
Страницы вновь зашелестели.
О том, что Полина беременна, Даня узнал на юбилее отца. Отмечали в его же ресторане. Собралась вся семья, и, конечно же, без Регины не обошлось. Звук первого сообщения Данил проигнорировал, потому что родителям не нравилось, когда за столом отвлекались на переписки, но, когда телефон завибрировал, будто готовый взорваться, он зашел в диалог. Фото теста с двумя полосками и глупой подписью: «Нет, это не сказуемое». А вслед за этим куча сообщений о том, что она уже рассказала родителям. Что нет, они не знают, что это его ребенок. Что она его не выдала, чтобы у него не было лишних проблем. А то родители могли бы пойти вместе с ней писать заявление о совращении несовершеннолетней и изнасиловании. Что родители отправляют ее на аборт. Что она начиталась про осложнения и теперь ей очень страшно и она в панике, потому что не знает, что ей делать. Она просила совета, а он отправил короткое: «Слушайся родителей, я все оплачу» – и перевел денег. Вместо ответа Полина заблокировала его везде.
В момент, когда он решил, что хуже уже быть не может, над его левым ухом раздался голос Регины, стоявшей позади него достаточно, чтобы видеть всю переписку.
– Кажется, ты очень крупно влип, братец.
С того момента Данил на дух не переносил японскую кухню, которая будто бы впитала в себя воспоминания о том дне.
– Да уж, сюжет, достойный «Беременна в 16», мог бы получиться, – цинично заметила Катя. – Полине очень не повезло с парнем, но повезло с родителями.
Вторая часть истории не так сильно тронула Катю. Во-первых, она теперь не сомневалась, что отношения с несовершеннолетней в жизни Дани были исключением, а не правилом и после такого он полностью разделяет ее позицию, что это «не окей». А во-вторых, отреагируй ее родители хоть немного, как и родители Полины, по части заявления, а не принуждения к аборту, она была бы только рада.
– Ей было страшно, она думала, что получит от меня поддержку, а я… слился, получается?
– И повел себя как полный мудак. – Катя болтала ногами и совершенно не собиралась стесняться в выражениях.
– Получается, что так. Но я не думал сливаться. Полина явно дала понять, что не собирается после такого поддерживать со мной общение. Я потом еще долгое время узнавал, как она, через Регину.
– Дань… Я уверена, что, если бы я сейчас кинула тебя везде в ЧС и ушла, ты бы нашел способ связаться со мной и из-под земли бы достал. Потому что захотел бы этого. А тогда ты захотел по-тихому слиться и обрек ее на страхи и одиночество в минуту, когда девушка не должна быть одна. Трахались-то оба. – Даня хотел возразить, но Катя выставила руку вперед, показывая, что ее монолог не окончен. – И не надо говорить, что рядом с ней была Регина, это не то. Я надеюсь, у Полины все прошло без осложнений и она еще сможет забеременеть и родить, если, конечно, рядом окажется подходящий человек и она сама этого захочет. Но знаешь, что еще страшно? Мои роды. Да и в принципе рожать, если ты не готова к этому. Я тоже была одна. Мне казалось, что я умираю. Кроме того, я хотела умереть. Или же последствия беременности моей. Я рассыпаюсь. Мне пальцев рук не хватит, чтоб перечислить болячки, возникшие во время и после. Егор, этот маленький негодник, – при упоминании сына Катя невольно улыбнулась, а в ее голосе послышались нотки нежности, – высосал из меня все соки. Он хотел жить и, вопреки всем прогнозам врачей, родился и теперь растет совершенно нормальным ребенком. Говорят, девочки забирают у матерей красоту. Наверное, мальчики – здоровье. Но, если честно, будь у меня возможность отправиться в прошлое и заново решить, рожать или нет, я бы родила. Но это было бы уже мое решение. У нас с Полиной должен был быть выбор, но его у нас отняли, и это, пожалуй, самое страшное. Я уже пережила всякое дерьмо. И поверь, нового я совершенно не хочу. Но верю, что, как правило, люди учатся на ошибках и меняются, и поэтому я все еще сижу здесь. Ну и потому, что любовь зла, – улыбнулась она, не завершая фразы.
– Чудо мое, ты же знаешь, я никогда в жизни тебя не обижу, не сделаю тебе больно и не отниму у тебя выбор, который должен быть только твоим. – Даня был готов к тому, что Катя уйдет от него в любую минуту этого тяжелого разговора, но был рад, что ошибся.
– Агась, и поэтому тоже я все еще здесь. У тебя, кстати, сейчас есть отличная возможность покаяться в остальных своих грехах.
– На четвертом курсе я купил сдачу экзамена у заведующего кафедрой, потому что отношения с преподом не задались, а прям перед сессией я уезжал на сборы. Поблажек по учебе нам никаких не сделали, а возиться с пересдачами и академическими задолженностями не хотелось.
– И это все? Как-то скучно, – с притворным разочарованием в голосе ответила Катя.
– Зато можешь быть уверена, что я точно из тех, кто учится на ошибках, сделанных по глупости и молодости.
– Ты и сейчас не старик, так что время вдоволь накосячить у тебя еще есть. Ладно, а диван в гостиной раскладывается? – вдруг перевела тему Катя.
– Да, а что?
– Постелишь мне сегодня тут? Мне по-прежнему не хочется, чтобы меня трогали, но домой возвращаться сейчас не вариант, потому что Ира точно решит, что ты меня обидел, и мне придется до конца своих дней носить ей передачки в женскую колонию строгого режима и ухаживать за твоей могилкой.
– Ложись в спальне, а я останусь здесь, – тут же изменился в лице Даня. Слишком рано ему начало казаться, что все в порядке. Но, видимо, нужно дать Кате время, чтобы все переварить. И вряд ли ей хватит трех минут. Пришлось утешать себя мыслью, что все могло быть и хуже.
Этой ночью не могли уснуть оба. Каждый долго ворочался в своей комнате. В конце концов Катя не прошла проверку, которую устроила сама себе, – ей без Дани совершенно никак. Она тихо выскользнула из спальни, зашла в гостиную и нырнула к Дане под одеяло.
– Обними меня, – шепнула она ему.
Глава 29Точка отсчета
Не можешь отделаться от гадкой дряни – вытесни ее какой-нибудь дрянью поприятнее.
Все случилось ровно год назад. Катя и не думала, что вернуться в этот день на кафедру будет так сложно. Хоть и знала, что он давно не работает здесь, а на паре ее ждет вымотанная сменой на «Скорой» Вероника Борщ, чтобы вместо того, чтобы разобрать материал и отпустить всех пораньше домой, на первый час опоздать, а весь второй рассказывать об интересных вызовах. Огнестрелы, ножевые, острые животы, бабульки с давлением – одним словом, все самое интересное всегда происходило по ночам. Ну или в светлое время суток, но люди на то и люди, чтобы думать, что «само пройдет», и тянуть до последнего.
Целый год… 12 месяцев… 365 дней… Подсчет недель, минут и секунд остался за пределами математических возможностей Кати.
Год…
Достаточно, чтобы успеть завести книжный блог. Не только стать мамой, но и начать учиться ею быть. Вступить в новые отношения, в которых тебя ценят, любят и прислушиваются к тебе. В которых, конечно, не все всегда гладко, потому что каждый имеет право на ошибки, в том числе сделанные по молодости и глупости, но в которых все шероховатости зашлифовываются разговорами по душам, главное – не тянуть с этим.
Но слишком мало, чтобы забыть произошедшее здесь, прекратить плакать над учебниками каждый раз, когда случайно вспомнишь о прошлом. И перестать представлять, как дверь какого-нибудь кабинета открывается и оттуда выходит он. Если время и лечило, то у Кати была врожденная толерантность к этому лекарству, что требовало более высокие дозы и длительные курсы, чем для обычного человека.
– Коть, если хочешь опоздать или прогулять, пошли в буфет, – рядом с топтавшейся возле входа на кафедру Катей материализовалась Регина. – Или в столовку фармкорпуса, Юра нам потом напишет, как мисс Борщ придет. Потом с кофе прибежим и скажем, что в пробку попали, – посмеялась сама над своей шуткой она.
– Да нет, просто подвисла. Пыталась вспомнить, взяла ли тетрадь с лабами, – выдала первое, что пришло в голову, Катя.
– Ну как знаешь, как по мне, план отличный.
– Никто и не спорит. Ты лабы написала? – спросила Катя, только чтобы наступившее неловкое молчание не заполнилось одним из неуместных вопросов Регины. Возможно, тренировка перед сегодняшней встречей со следовательницей ей не помешает, но Катя выбрала энергосберегающую тактику.
– Нет, конечно.
– Тогда пошли, как раз к приходу Вероники Вячеславовны успеем. – Торопиться Кате не имело никакого смысла, потому что она вчера вечером написала в ВК преподавательнице и отпросилась с половины пары. Так что выполнение лабораторных она даже не застанет.
В кабинете внимание Кати тут же привлекло отсутствие Жени и Гели, которые никогда не опаздывали, обычно приходили в числе первых, да и без уважительных причин пары не пропускали, и тем более не стали бы это делать накануне последней контрольной по биохимии и итогового теста.
Прошел час, Катя и Регина расправились с написанием объемных лабораторных. Еще полчаса, и в кабинет в расстегнутом халате, ужасном настроении и без привычных макияжа и стаканчика кофе, но с журналами в руках влетела Вероника Вячеславовна.