– Она так думает про всех мужчин, так что забей, – Катя положила голову Дане на плечо. – Зато ты нравишься Егору.
– И это взаимно.
В ответ Катя шмыгнула носом. Даня смотрел на Егора, который потерял к ним всякий интерес, и поэтому спросил:
– Ты там плачешь, что ли?
– Нет, соринка в глаз попала, – Катя утерла слезу.
– Да-да, соринка, сделаю вид, что поверил.
– Дань… тут кое-что случилось, пока тебя не было…
«Все же не зря…» – подумал он.
Катя юркнула в объятия Дани и тут же осознала, насколько сильно устала за последние месяцы. И физически, жонглируя делами и пытаясь выбить окошки свободного времени, чтобы совместить и учебу, и работу, и блог, и время с Даней и Егором. И морально, потому что вечные тайны, беседа со следовательницей, травля в интернете и истории Иры и Жени не прошли бесследно, да еще и суд скоро… Кажется, настала пора признать, что невозможно быть все время сильной, а позволить себе дать слабину – не всегда слабость, как бы это ни звучало. Тем более когда рядом есть человек, который может подставить плечо.
Глава 32Гранит науки
Кто хочет удержать – тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить – того стараются удержать.
Посты и, как следствие, комментарии под ними, исчезли так же неожиданно, как и появились. Конечно, полностью подтереть информационный след невозможно, он прочно въедается в память мобильных устройств и людей, как табачный дым в стены прокуренной квартиры, но резко наступившее затишье ощущалось как хороший знак. Можно было подумать, что это настоящее чудо, но Катя уже давно не верила ни в Деда Мороза, ни в Зубную фею, ни в прочую волшебную дребедень и знала, что никаких чудес не бывает. Максимум случайность, да и это казалось ей маловероятным.
Первым делом она решила, что это Даня вышел на владельцев всех информационных каналов и пабликов и добился удаления всех постов. Или Маргарита. Или следовательница, которая еще к тому же нашла, как именно образовалась утечка, и наказала всех виновных (она же супергероиня, не меньше! Пусть и без плаща, зато в форме). Или же все они вместе в виде ничуть не преступного сговора. Даня же из раза в раз отвечал на все расспросы, что это не он, не Маргарита и точно не следовательница. Катя отказывалась в это верить, хотя стоило бы.
На самом же деле помощь пришла от человека, о котором Катя ни за что бы не подумала. Да и им двигали вовсе не благородные намерения. Он не собирался помогать ни Кате, ни другим девочкам, которых тоже задело происходящее в интернете. Только себе. Потому что чем больше у дела огласки в СМИ и социальных сетях, тем сложнее будет сделать вид, что ничего не было и не вызвать ненужных вопросов, когда дело замнут. А его замнут, в этом у Нечаева не было ни малейших сомнений. Один звонок, и практически все деньги с продажи клубов матери Санька оказались на свеженьком счету. «Почти», потому что они же не изверги какие – обирать до нитки женщину, тем более мать одного из них. Несколько сообщений и столько же переводов вслед за ними, и постов как будто и не было, а воспоминания о них можно спокойно списать на всеобщее помутнение и эффект Манделы.
Настоящей причины исчезновения тех постов Катя так и не узнала и шагнула вместе с Даней в июнь по-прежнему уверенная, что это его рук дело.
Пары закончились, и началась любимая пора каждого студента – сессия. Пока Даня готовился к экзаменам, Катя готовила ему, потому что очень быстро поняла, что он с этой дурацкой учебой напрочь забывает про сон и еду и лишь ненадолго вылезает из файлов с вопросами и конспектов лекций к кофемашине.
Чаще Катя готовила дома и прежде, чем отправиться к Дане с сумкой, заполненной контейнерами, заходила к Ире, которая так же погрязла в подготовке к своему единственному экзамену (уже четвертый год подряд стабильно был предмет, по которому не удавалось выйти на автомат), чтобы молча оставить рядом с ней тарелки с едой. Скорости, с которой Катя приезжала к Дане, позавидовала бы любая доставка.
А когда у нее была возможность выехать из дома на подольше, она приезжала к Дане с продуктами и готовила на его кухне, оставляя на белой столешнице пятна, будто бы надпись: «Здесь была Катя», или роняя на пол кусочки нарезанных овощей и смеясь, что будь тут Дымок, то он тут же бы все съел, потому что так и не смог забыть свои привычки помойного кота. А Даня в это время сидел рядом за столом и заучивал экзаменационные вопросы, порой повторяя некоторые моменты вслух, что для Кати было лучше всякой фоновой аудиокниги, пусть она ни черта и не понимала. Пара таких встреч, и Катя начала шутить, что уже меньше чем через месяц она сможет получить диплом стоматолога вместе с Даней. Ну или вместо него.
Но вне зависимости от того, брала ли Катя что-то с собой или готовила на месте, каждый ее приезд заканчивался одинаково. Она отбирала у Дани телефон, распечатки или тетради (в зависимости от того, какого сорта на этот раз был гранит науки) и ставила перед ним тарелку. Может, кто-то и подумал бы, что Катя отвлекает его от учебы, но она считала это заботой.
А в моменты, когда она не следила за тем, чтобы Даня с Ирой не померли с голоду, проводила время с Егором или читала книги, что ей присылали для сотрудничества. Хотя с концом учебы и с недопусками к сессии (с которыми она не собиралась ничего делать и хоть как-то закрыть долги) и появилось больше свободного времени, она не спешила брать больше трех книг на июнь, считая, что лучше его проведет со своей семьей. Даню она уже давно стала считать ее частью.
В один из дней, возвращаясь домой от Дани, Катя заехала в медгородок и зашла в деканат. Куда символичнее было бы дождаться экзамена по биохимии, но тянуть с этим еще неделю совершенно не хотелось. На этот раз она ушла из меда насовсем. Однако эйфория от радостного события исчезла, стоило ей вернуться домой, но не из-за слов отца (его не было дома, да и она не собиралась пока что ему ничего рассказывать), а из-за сообщения Дани.
Данил:
Мария умерла, и я теперь не знаю, что делать.
Катя:
Какая Мария?
Данил:
Подружка Эриха и Ремарка.
Данил:
Уже, очевидно, бывшая подружка.
Катя:
Ты забывал кормить не только себя, что ли?
Данил:
Не смешно! Что делать?
Катя:
Как что? Хоронить. Бери лопату, и погнали в лесопарк.
Данил:
Но у меня нет лопаты.
Катя:
Тогда лопаты беру на себя. Обувная коробка, надеюсь, у тебя найдется?
Данил:
Да.
Катя:
Тогда жду тебя.
В гараже Катя нашла две садовые лопатки и две пары прорезиненных перчаток в цветочек. Мама ни цветов, ни тем более огурцов-помидоров не сажала, так что не оставалось сомнений, что это добро осталось от бабули. Найденное она покидала в рюкзак и вышла дожидаться Даню за ворота дома.
– А где виновница торжества? – спросила Катя, сев в машину.
– На заднем, – не без грусти ответил Даня.
Катя обернулась и увидела на сиденье коробку из-под обуви знакомого дорогого бренда.
– А я смотрю, гроб у Марии премиум-класса.
– Ну так для нее ничего не жалко.
– Тогда нам надо еще в цветочный заехать, чтобы похороны были роскошными.
Объяснить Кате, что никакие цветы им не нужны и что они и так будут странно выглядеть, было сложно, но Данил справился.
В лесопарке Катя тут же сошла с дорожки и полезла в кусты, выбирая место поприличнее, как-никак Марии покоиться здесь плюс-минус вечность. Даня шел за ней следом с обувной коробкой в руках. Пока они ходили вдали от людей, увидели несколько белок. Пока все сидели на карантине, эти животные заполонили все безлюдные парки и даже некоторые дворы их города. Наконец Катя нашла подходящее место, скинула рюкзак прямо на землю и села на корточки. Данил опустился рядом с ней и поставил коробку рядом с рюкзаком.
Копали молча и долго. С обычной лопатой они бы справились куда быстрее, но тогда и возможных вопросов у окружающих появилось бы больше. Даня положил коробку в получившуюся могилку. Катя настояла, что первые горсти земли они должны кинуть из руки, прям как на настоящих похоронах. Даня не стал с ней спорить.
– Мне будет не хватать тебя, Мария, – сказала Катя, когда Даня притоптал холмик.
– Мне тоже…
Немного помолчали, чтобы почтить память рыбы, а потом Катя захотела покормить белок. Пришлось идти до ближайшего магазина за орехами, где еще долго стояли и искали в интернете информацию, что вообще можно белкам. Взяли нежареный фундук. Вернулись, исходили весь лесопарк, но не нашли ни одной белки, те будто исчезли! Катя взяла с Дани обещание, что они обязательно сюда вернутся и будут возвращаться до тех пор, пока не покормят этих рыжих вредин. Даня хотел заикнуться, что только после того, как сдаст сессию и аккред, но Катя посмотрела на него взглядом, не терпящим никаких возражений, и он ответил, что на неделе обязательно.
Даня обещание сдержал, и через день они вернулись, но на этот раз без лопат, сразу с орехами и с Егором в коляске. Лесопарк был недалеко от дома Кати, так что Даня оставил машину у нее на участке, как уже делал, и оттуда добирались пешком.
Еще бы пару месяцев назад Катя бы не стала никуда выходить с коляской, чтобы никто бы даже случайно не мог допустить мысли, что у нее есть ребенок. Но сейчас же это ее ничуть не смущало. Наоборот, хотелось заявить всему миру об этом. Даня уже успел рассказать родителям, что у его девушки есть ребенок, но это не оказалось проблемой для них, тогда из-за чего переживать? Из-за незнакомых людей? После десятков, возможно, даже пары сотен комментариев в интернете Катя приобрела иммунитет к общественному мнению, прямо как к ветрянке. Раз в детстве переболел, и все, больше не тронет. Тог