Когда Наполеон 2 сентября утром стоял на Поклонной горе, ожидая депутацию бояр с ключами от города, он не мог себе представить, что Москва пуста.
Нет, не пошла Москва моя
К нему с повинной головою.
Не праздник, не приёмный дар,
Она готовила пожар
Нетерпеливому герою…
Так писал об этом Пушкин. Толстой подробно рассказывает, как Наполеон создавал в уме речь, чтобы произнести её перед боярами, как он хотел быть великодушен и благороден, и милостив к побеждённому врагу – и как всё это сорвалось, потому что Москва была пуста. Уехали ещё в начале июля дворяне, для которых французский язык был родным, пока французы не пришли на их землю. Уехали и ушли пешком купцы, мастеровые, ремесленники.
А те, кто остались – их было всего около десяти тысяч на огромный город, – собрались у дома графа Растопчина в то самое утро 2 сентября, когда Наполеон на Поклонной горе ждал депутацию.
«– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль!» – слышалось чаще в толпе.
Растопчин, выглянув из окна, понял, что возмущённая толпа способна растерзать его. Он так долго убеждал народ, что француз не будет в Москве, – теперь всем стало ясно, что он обманщик. А он не обманщик вовсе – он и сам до последнего верил тому, что говорил. Просто он, как Бенигсен, как другие, думал не о Москве, а о своей роли в защите Москвы – он играл эту роль упоённо, вылавливал шпионов и изменников, а если их не оказывалось, хватал первых попавшихся людей и объявлял их изменниками. Так он и Пьера счёл подозрительным, так приказал арестовать купеческого сына Верещагина, хотя никакая вина его не была доказана.
Но сейчас, увидев бушующую толпу и поняв, что она требует жертвы, он вспомнил о Верещагине, велел привести его и отдал на растерзание толпе.
«– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю!»
Возбуждённая им толпа бросилась на Верещагина и растерзала его. Это освободило дорогу графу Растопчину. Но, выезжая из Москвы, он встретил выпущенных по его же приказу из больниц сумасшедших. Один из них странно напомнил Растопчину Верещагина, и «он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживёт…»
Растопчин – один из самых нелюбимых Толстым героев романа; Толстой издевается над его лихорадочной и пустой деятельностью, над его глупыми «афишками», которыми он намеревается поддерживать в народе патриотический дух; и наконец, Толстой показывает его преступление: спасаясь от народного гнева, он отправил на смерть ни в чём не повинного человека.
Растопчин понятен. Но зачем Толстому понадобилось так подробно, так невыносимо ярко рисовать картину зверского убийства Верещагина?
Затем, что он хотел показать: сила народной толпы огромна и может быть злой, если её направить на зло. Люди из толпы сами по себе добры. Сколько их видел Пьер по дороге к Бородину и на обратном пути! Когда он, усталый и измученный, прилёг у дороги, около него расположились трое солдат: «развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала». Голодный Пьер «приподнялся и вздохнул». Солдаты накормили его и проводили до Можайска, где он нашёл своих. Эти же самые солдаты могли оказаться у дома графа Растопчина и убивать Верещагина, оставаясь при этом добрыми, но обманутыми людьми.
Толстой знает: патриотизм – не простое чувство. Потому он и рисует зверскую сцену убийства в самый трудный день, когда войска Наполеона войдут в Москву. Граф Растопчин, обманывающий себя и народ, твердя, что французы не войдут в Москву, считал себя наилучшим патриотом; в результате его деятельности из Москвы не успели вывезти половину ценностей, а главное – не успели уйти люди, и погибли многие, кто мог бы жить.
Как и все лучшие человеческие чувства, патриотизм – по мнению Толстого – это е с т е с т в е н н о е движение души, и уже поэтому граф Растопчин не может быть истинным патриотом: естественное ему чуждо.
Вы помните, как вела себя все эти дни Наташа? Ростовы, до сих пор не успевшие уехать, были заняты укладыванием своего добра. «Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты… но душа её не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что-нибудь не от всей души, не изо всех своих сил».
Что могло заставить Наташу опомниться от своего безделья, от задумчивости, в которую погрузил её вид старого бального платья? Она увидела раненых и пригласила их остановиться в доме. После этого она поняла, что все заняты делом, одна она позволяет себе думать о своём, предаваться с в о и м воспоминаниям и горестям, когда война у ворот.
Поэтому она «с свойственной ей во всём страстностью» бросилась укладывать ковры и фарфор, закрывать ящики, и за несколько часов всё было разумно уложено.
Но тут произошёл конфликт между её родителями. Граф «по своей простоте» приказал снять с подвод некоторые вещи и взять раненых. Графиня сурово сказала ему: «Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство… Пожалей хоть не меня, так детей…»
Графиня помнит то, чего не помнит граф: Ростовы разорены. То, что лежит в этих ящиках, – в сущности, единственное достояние семьи. Если оно погибнет, Наташа останется бесприданницей. А о ней ходят дурные слухи: отказала хорошему жениху, её пытались тайно увезти… Кто женится на ней без приданого? И вдобавок Николай хочет жениться на бесприданнице Соне – откуда будет взять средства, если погибнет это последнее?
Графиня думает не о себе – о детях. Она говорит своему мужу совершенно справедливые слова – с её точки зрения. Но – безобразные и безнравственные с точки зрения той морали, по которой живёт Наташа и о существовании которой не подозревает Берг. Он-то хорошо понял графиню и «родственно-почтительно утешал её», хотя ему и не дали мужиков, чтобы вывезти шифоньерочку.
А Наташа не хочет и не может понять мать, потому что она совершенно естественно не думает в эту минуту ни о своём приданом, ни об имуществе семьи, а думает о раненых, которых нельзя оставить французам. Поэтому она «с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали».
Наташа, со своей чуткостью, не может говорить с матерью в таком тоне; она тут же просит прощенья за свою резкость, но в главном она не уступит ни за что: «Маменька!.. Это не может быть!..»
И графиня сдалась.
«– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слёзы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди своё пристыженное лицо».
А Наташа, теперь уже сознавая смысл того, что она делает, принялась руководить освобождением подвод. Приходило ли ей на ум, что она для этих раненых, может быть, принесла в жертву всю свою будущую жизнь? Нет, не приходило, потому что думать о себе в эту минуту было бы дико и неестественно. Старая графиня поняла это и устыдилась. А граф Растопчин не стыдится, и Берг не стыдится.
Так отвечает Толстой на вопрос: что такое патриотизм? Не громкие слова, не шумная деятельность и суетливость, а простое и естественное чувство «потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия». Это чувство – общее у Наташи и Пьера, оно же владело Петей Ростовым, когда он ликовал, что попал в Москву, где скоро будет сражение; его испытывала старая служанка Ростовых Мавра Кузьминична, отдавая свои накопленные деньги незнакомому офицеру, похожему на её господ; и то же чувство влекло толпу к дому обманувшего её графа Растопчина, потому что люди из толпы шли вовсе не убивать Верещагина, они хотели сражаться с Наполеоном.
Все эти поступки и намерения, при всей их разности, были патриотическими, потому что, задумывая или совершая их, люди думали не о с е б е.
10. Необыкновенные приключения русского графа во время войны с французами
Часть I. НЕЗАКОННЫЙ СЫН
Глава 1. Сын миллионера приезжает из Парижа
Глава 2. Роковое пари
Глава 3. Полицейский на медведе
Глава 4. Тайна мозаикового портфеля
Глава 5. Граф умер – да здравствует граф!
Часть II. ВЕЛЬМОЖА
Глава 1. Красавица любуется табакеркой
Глава 2. Граф в халате
Глава 3. Добрые дела миллионера
Глава 4. Дуэль
Глава 5. Новая любовь
Часть III. ПЛЕННЫЙ
Глава 1. Великая битва
Глава 2. Графа подозревают
Глава 3. Миллионер исчез из дома
Глава 4. Переодетый граф ищет оружие
Глава 5. Встреча с любимой
Глава 6. Пистолет в руках сумасшедшего
Глава 7. Убить Наполеона!
Глава 8. Граф спасает ребёнка из пылающего дома
Глава 9. Ожерелье красавицы армянки
Глава 10. Под конвоем французских улан
Часть IV. СЧАСТЛИВЕЦ
Глава 1. Суд над поджигателями
Глава 2. Русский граф и французский маршал
Глава 3. Расстрел
Глава 4. Лиловая собачонка
Глава 5. Освобождение
Глава 6. Встреча в Москве
Эпилог. Счастливая семья графа
Так или примерно так выглядело бы оглавление романа о Пьере Безухове, если бы его написал другой писатель, не Толстой. Одни только приключения Пьера в занятой французами Москве могли бы составить увлекательнейший роман вроде «Графа Монте-Кристо».
Подумать только, этот богач, одевший и вооруживший на свои средства полк в тысячу солдат (вспомните, сколько усилий нужно было приложить д’Артаньяну, чтобы купить себе лошадь и мундир мушкетёра), этот миллионер прячется в чужом доме, в соседней комнате с сумасшедшим, просит чужого слугу достать ему кучерский кафтан и пистолет!
От кого он прячется? Тут сплетение обстоятельств, достойное романов Дюма. Всесильный главнокомандующий Москвы Растопчин недоволен его связями с подозрительными лицами и требует, чтобы он немедленно покинул город. Но он не хочет уезжать из Москвы, потому что решил убить Наполеона и тем самым спасти своё отечество и всю Европу. Кроме того, его жена-красавица требует развода и наш герой избегает объяснений с её посланным…