–Точно-точно… На фотографии его лицо получилось более мужественным, как вам кажется?
«Совсем обалдела, что ли?– расстроился Глеб Сергеевич.– Без зазрения совести обсуждает достоинства другого мужика при мне… Какой он на фиг мужественный?! Старше меня лет на десять, похож на растолстевшего кота, и усы у него жалкие».
–Мне кажется, рожа у Грушина малосимпатичная,– честно ответил Воробьев, не в силах уже сдерживаться.
–Ну зачем же вы так,– расстроилась Инна, отчего морщины вокруг глаз стали заметнее.– Сейчас я посмотрю в программке – интересно, он или не он…
–Извините, привык говорить то, что думаю.
–А это даже хорошо,– она тут же улыбнулась и заглянула ему в глаза. Глеб Сергеевич почувствовал неловкость, ему захотелось отвести взгляд и немедленно уйти. Но Инна смотрела и смотрела, и он не смел шелохнуться.– Вы правда подвезете меня?
–Подвезу,– коротко ответил Воробьев и добавил:– После спектакля ждите меня здесь, на этом месте. Только не перепутайте!– под конец вспылил он, вдруг испугавшись, что она заблудится в трех соснах, и он, как дурак, будет напрасно ждать и нервничать.
–Да, конечно,– горячо заверила Инна.
Глеб Сергеевич мог пригласить ее сесть рядом – кресло-то было свободным – но не стал. Ему показалось, что он не выдержит часа в ее присутствии – это какое-то немыслимое напряжение, когда нельзя чихнуть или лишний раз пошевелиться…
Почему нельзя?
Он не сможет.
Не сможет, и все.
После пятого танца у Альки тоже проснулся аппетит. Наложив на пластиковую тарелку без особого разбора мини-бутерброды и пирожные, взяв бутылочку минералки и стакан, она удобно устроилась около окна. Даша, приглашенная старостой группы, Лешкой Кнышевым, в это время кружила по залу, изредка размахивая палочкой, смеясь, хватаясь то за колпак, то за плечо кавалера.
–Не скучно?– раздался холодный голос Марго.
–Не-а,– обернувшись, ответила Алька.
«Королева» приплыла вместе со свитой: Пенка висла на плече Максима, Вадим тоже стоял рядом, жадно поедая корзиночку с кремом. Если парни находились в хорошем расположении духа, то девушкам явно не помешала бы прививка от плохого настроения (или злости)– глаза выдавали их тайные мысли и чувства.
–Ты все одна?– с намеком спросила Марго. Теперь, после кражи, она чувствовала себя немного отомщенной. Пусть елочная игрушка (по сути – безделица), но для Воробьевой-то шар что-то значит, не зря же сестрички шептались…
–Не-а,– мотнула головой Алька.– Я в приятном обществе минералки и бутербродов.
–Ты прекрасно понимаешь, о чем речь,– надавила Пенка и кинула на Максима продолжительный липкий взгляд, мол, вот мой умопомрачительный принц, а где твой?
–Ну, зачем же так,– нарочито укоризненно протянула Марго.– Настоящий мужчина Алевтины Воробьевой обязательно появится, и мы с ним познакомимся. Я свято верю в это, а если и спрашиваю, то только потому, что не терпится поскорее увидеть… Я вообще любопытная, но тут особый случай,– слово «особый» она выделила.
Алька выдала насмешливую улыбку и взяла паузу. Конечно, они ждут ее ответа, надеются одержать верх и выставить на посмешище. Конечно! Что ж, она легко подарит врагам полминуты надежды на скорую победу (не жалко!)– это ее личное шоу, а значит, интрига в ее власти. Вот они стоят в ряд и ждут, у Пенки даже щеки покраснели от нетерпения, Вадим перестал жевать…
Алька перевела взгляд с одного врага на другого и, подыгрывая, произнесла:
–Не понимаю, к чему столько разговоров?
–То есть он не придет?– тут же отреагировала Марго, и ее глаза хищно сверкнули. Еще бы! Теперь она коршуном может спилотировать на жертву и запрыгать от радости.
–Я знала!– выдохнула Пенка.
–Странные вы какие-то,– равнодушно дернула плечом Алька.– Твердите одно и то же, одно и то же… Я уже сто раз сказала, что он будет позже.
–Когда?– спросила Марго.
–Ну-у… Через полчаса, через час… Как освободится. Он же не оболтус какой-нибудь, а взрослый человек, ответственный.
–А ты позвони ему и уточни,– подалась вперед Пенка.– Чтобы мы не волновались.
Алька засмеялась громко и искренне, это помучилось у нее неожиданно, звонко и кое для кого очень обидно.
–А вы-то почему волнуетесь?– успокоившись, спросила она.– Не надо волноваться, идите и веселитесь. Он же приедет ко мне, а не к вам.
–Потому что ты врешь!– взвилась Пенка. Она редко вставляла слово первая, эта привилегия всегда была за Марго, но тут не утерпела.– Никто с тобой больше двух дней встречаться не станет. Факт! А если и станет, то потом все равно бросит.
–Мне кажется, вам пора выпить прохладительные напитки,– усмехнулась Алька, не желая вступать в дешевую перепалку, подчеркивая свое превосходство.– Очень, знаете ли, успокаивает нервную систему.
Какие страсти! А ведь она еще даже не начала толком водить их за нос. Что же будет через час? Алька сдержала улыбку, взяла бутерброд с тарелки и принялась есть с аппетитом. Ступайте, девочки, ступайте, не мешайте… А самый лучший мужчина на свете скоро появится – обязательно. Не сомневайтесь! И вас, конечно, позовут и познакомят…
Но в душе грусть уже дала первые всходы. Невольно Алька вспомнила и о предателе Костике, и о прежних чувствах, которые теперь казались ненастоящими, и о том, как совсем недавно она собиралась на эту новогоднюю вечеринку… Слова врагов занозами засели в сердце, и выдернуть их пока не получалось. Алька думала, что справится, что игра ее взбодрит, что все пустяк, и… Почему же тяжело и обидно? Неужели не хватит сил? Принцы, женихи, кто лучше, кто хуже, кого любят, а кого нет… Ерунда же.
–Здесь так хорошо! Так здорово!– Даша, пролетая мимо, резко остановилась и, тяжело дыша, продолжила:– Представляете, будут разыгрывать призы! Можно получить чайник или фен!
–С ума сойти,– закатила глаза Марго.– Подумать только… чайник или фен. Всю жизнь мечтала!
–А зубную щетку там не разыгрывают?– хихикнула Пенка.
–К сожалению, нет,– легко ответила Даша.– А вы почему такие хмурые?
Она улыбнулась, отчего на щеках появились ямочки, сдула со лба челку, шагнула к Альке и, встав плечо к плечу, поправила съехавший колпак.
–Нет, мы не хмурые,– ответила Марго.– Эх, жаль, нет шампанского. Алкоголь, увы, в стенах академии запрещен. А ты, Даша, с кем-нибудь встречаешься?– спросила она, желая вернуться к любимой теме и хоть каким-нибудь образом прижать Воробьеву к стенке.
–Не-а. Я еще маленькая,– она потупила взор и шмыгнула носом.
–Это точно!– выпалила Пенка и стянула с шеи розовый шарфик.– Здесь ужасно душно. И мне надоело ждать!
–А вы не ждите,– многозначительно посоветовала Алька.– Развлекайтесь.
–Давай начистоту,– вздернув подбородок, начала Марго.– Хватит кормить нас завтраками. Твой ученый существует или нет? Если нет, то мы обещаем не слишком долго смеяться, и…
Алька давным-давно могла доходчиво объяснить врагам, куда им следует пойти – проблем с достойной фразой не возникло бы. Но тогда пусть на миг, но пришлось бы обнажить свои чувства, а это исключено… Нет, злость не ее козырь, ее победы другого порядка. Вот только что ей сделать с собственными чувствами? Ей тяжело и больно. Ученый… Намного старше ее… Нет, про Зубарева она ляпнула случайно – к слову пришлось, но почему-то сейчас, когда Марго напомнила о нем, стало еще хуже… Чем Андрей сейчас занимается? Читает лекции студентам, смотрит телевизор, садится в машину, листает книгу, совершает переворот в науке…
Чем же он занят в данную минуту?
Вспомнил ли он ее хотя бы раз?..
И что подумал при этом?
Между ними пропасть… Да и какая разница! Не важно.
–…а может, он настолько стар, что не в состоянии доковылять до академии?– закончила Марго и тут же захохотала над собственной шуткой.
–Нет,– мечтательно произнесла Даша, проглатывая нехорошие слова,– он волшебный, замечательный, ни у кого такого нет…
Алька посмотрела на вдохновенно врущую сестру, приободрилась и перевела взгляд на… Нет, сосредоточиться на Марго она не успела, и колкости не соскочили с языка, враги вообще мгновенно были забыты, заброшены… От дверей прямиком к ним с пухлым мешком, небрежно перекинутым через плечо, неторопливо шел Дед Мороз. Крепкая фигура, красная шуба-халат, усы и борода… Увидев его, толпа радостно взревела, замахала руками и запрыгала. А сердце Альки дернулось, затихло, а затем застучало вновь. Это был он – Андрей Григорьевич Зубарев… Она бы узнала его из миллиона других Дедов Морозов! Выстроите их в ряд, и она безошибочно ткнет в нужного пальцем! Глаза, походка и, наверное, что-то еще – неведомое, возможно доступное только ей одной, играли решающую роль и отметали сомнения.
Андрей Григорьевич Зубарев… Мужчина, который побеждал ее неоднократно, который целовал так, что она отвечала… Не собиралась, но отвечала. Мужчина, которого душа отказывалась забыть…
«Волшебный, замечательный, ни у кого такого нет…» – вот как охарактеризовала его Даша.
А она, Аля, согласна с этим?
«Да»,– поймала она неожиданный ответ и вздрогнула.
И он напялил этот костюм…
Приехал…
Взрослый, серьезный, преподает, между прочим…
Но… но каким ветром сюда занесло Зубарева?
«Дашка!» – подскочила мысль, и Алька повернула голову вправо, но младшей сестры поблизости не оказалось…– «Смоталась, хитрюга!» – Душа вдруг размякла и успокоилась.
Андрей подошел к ним, остановился и опустил мешок на пол.
–Здравствуй, Дедушка Мороз,– произнесла Алька и… мягко улыбнулась. Секунда – и битва продолжается, только теперь на нескольких фронтах одновременно. Улыбка стала тонкой, в глазах сверкнул вызов.
–Здравствуй,– спокойно произнес Андрей, проигнорировав всех, кроме нее. Задержал взгляд, а затем добавил нараспев старческим голосом:– Еле добрался до вас, шел через леса и поля, через реки, через горы, устал… Вижу, вы елочку пушистую нарядили – молодцы, порадовали старика! А что же не танцуете? Непорядок…– он протянул руку Альке и произнес теперь своим голосом: