— Смотрите, Василий Иванович, — почему-то шепотом произнесла она. — Видите, что делается?
Крылов нагнулся над пучком травы и не без труда разглядел каких-то маленьких бесцветных насекомых, плотно усеявших стебельки.
Старший сержант Алешин, молча наблюдавший за агролесомелиоратором и метеорологом, заметил вполголоса:
— Вот и я тоже обратил внимание на этих козявок. От них, видно, все это опустошение. Надо бы пресечь это поскорее, пока не поздно, а то, без травы, как бы опять пески не дали о себе знать.
— Похоже, что какой-то особый вид тли, — заявила Галина, продолжая рассматривать насекомых. — Нет ли у вас какой-нибудь плотно закрывающейся коробки?
— Вот, пожалуйста, — вытащил Крылов из кармана портсигар, украшенный затейливыми узорами.
Галина вытряхнула из него табачные крошки и положила на дно несколько стебельков травы, особенно густо усеянных насекомыми. Захлопнув крышку, девушка направилась к машине.
— Садитесь с нами, товарищ Алешин, — повернулась она к старшему сержанту. — Подбросим вас к вашему колхозу.
— Спасибо, — поблагодарил Алешин. — Не стоит тратить время на это. Я и так доберусь. Недалеко теперь. Вы лучше поторопитесь принять меры.
— Ну, счастливого пути, в таком случае, — кивнула Галина старшему сержанту. — А насчет травы не беспокойтесь — примем меры.
Нашествие неизвестного врага
Галина сосредоточенно вела машину по зыбкой песчаной дороге. Она задумалась над чем-то и даже не взглянула ни разу на Крылова, будто его и не было рядом. Он догадывался, что это странные насекомые так ее обеспокоили, и все чаще поглядывал на нее, желая помочь чем-нибудь и не зная, как это сделать.
— Может быть, я сяду за руль? — произнес он наконец, заметив, что Галина все увеличивала скорость и хотела, видимо, поскорее попасть на опорный пункт. — Я ведь неплохой шофер.
— Нет, Василий Иванович, — ответила Сугробова. — Я лучше вас знаю дорогу и привыкла тут ездить.
Помолчав немного, Галина заметила:
— Меня очень тревожат эти насекомые. Нужно скорее показать их Оресту Викентьевичу Шмелеву, нашему энтомологу.
Повернувшись к Крылову, Галина добавила:
— Вы ведь только общее представление имеете, Василий Иванович, сколько труда положено на преобразование этих полупустынь, — и опять замолчала, задумавшись о чем-то.
— Напрасно вы считаете, что я не представляю себе, какой это самоотверженный, может быть даже героический труд многих людей, — осторожно заметил Крылов и, чтобы отвлечь Галину от ее мыслей, спросил: — А ведь буржуазные и особенно американские ученые, кажется, утверждали, что ни насаждение леса, ни земледелие немыслимы при количестве осадков ниже трехсот миллиметров в год?
— Они и теперь продолжают утверждать это, — ответила Галина. — А мы выращиваем здесь не только леса, но и фруктовые сады, и виноградники, и пшеницу, хотя среднее количество осадков в этих краях не достигает и двухсот миллиметров в год. По засушливости земли эти мало чем отличаются от пустыни Гоби.
— Но если это так, если вся эта растительность так устойчива против засухи, могут ли серьезно повредить ей эти ничтожества? — кивнул Крылов на портсигар с насекомыми, положенный Галиной на сиденье.
— Все зависит от того, как быстро они губят травы, — ответила Галина. — Когда я вчера проезжала здесь, то ничего не заметила. Видимо, повреждение степи было незначительным, а теперь оказался пораженным такой большой участок.
Машина между тем миновала посадки тамариксов, и за ними тотчас же открылся вид на зеленый массив, в котором располагалась “штаб-квартира” Михаила Александровича Птицына. Зеленый массив этот был одним из опорных пунктов, оазисами разбросанных по степям полупустыни.
Чем ближе подъезжала машина, тем отчетливее видел Крылов широкие полосы кустов и деревьев, принимавших на себя первые удары суховеев. Как боевые редуты, сплошными зелеными валами прикрывали они подступы к территории опорного пункта. Под их защитой раскинулись поля, бахчи и виноградники.
Крылов знал уже обо всем этом, но то, что он увидел теперь собственными глазами, показалось ему чудеснее всех рассказов. Особенно поразили его деревья высотой в двадцать пять — тридцать метров. Они бросали такую густую тень, что казалось, будто машина ныряла вдруг в темный тоннель.
Удивили Василия и виноградники разнообразием лоз. Видно, и в самом деле были тут те пятнадцать различных сортов, о которых писала ему Галина. Хотелось остановиться, осмотреть внимательнее и бахчи и виноградники, но Сугробова, не сбавляя скорости, вела машину в глубь территории опорного пункта.
Она остановила ее возле деревянного здания и, оставив Крылова в машине, взбежала по лесенке на веранду. Навстречу ей спускался высокий худощавый мужчина в белом костюме.
— Орест Викентьевич! — воскликнула Галина. — У меня срочное дело к вам. Хотелось бы только, чтобы и Михаил “Александрович меня послушал. Где он сейчас?
— Уехал, — почесывая острую седеющую бородку, рассеянно ответил Орест Викентьевич Шмелев и тотчас же вынул из кармана маленькую стеклянную коробочку. — Вот, полюбуйтесь-ка, Галина Сергеевна, — протянул он коробочку почти к самому носу Сугробовой: — фруктового клопика сегодня обнаружил. Как вам это нравится? Не успел с яблоневой молью расправиться, как на сцену уже новый типаж появляется.
— Это ведь только нарисованные сады стоят незыблемо, — усмехнулась Галина, отводя в сторону руку Шмелева с коробочкой, — а за живые сады борись да борись.
— А я не борюсь разве? — заволновался Орест Викентьевич, засовывая коробочку с фруктовыми клопиками в верхний карман пиджака. — Не воюю разве с этой нечистью?..
Но Галина перебила его:
— Куда же, однако, уехал Михаил Александрович?
— В областной комитет партии. Доклад там будет делать.
— Как? — удивилась Галина. — Неужели тот самый доклад, для которого мы целый месяц готовили ему материалы?
— Тот самый, — подтвердил Орест Викентьевич. — Доклад о завершении преобразования полупустынных степей в оазисные.
— Он ведь на следующей неделе должен был делать этот доклад, — недоумевала Галина.
— Должен был на следующей неделе, — спокойно согласился Шмелев. — Однако вызвали сегодня. Часа два, как вылетел на самолете.
— Досадно, что я не застала его, — задумчиво проговорила Галина. — Нужно было бы ему знать об этом, прежде чем в обком ехать. Кто знает, что это за насекомые…
— Да вы толком расскажите, в чем дело-то? — удивленно посмотрел Шмелев поверх пенсне на Сугробову.
— С докладом Михаила Александровича может нехорошо получиться, — ответила Галина. — Он расскажет в обкоме, что окончательно покорены пески, что наши степи вполне обеспечат кормовую базу крупному животноводству, а у нас вдруг появились эти удивительные тли…
— Не понимаю вас что-то, — проговорил Орест Викентьевич, протирая пенсне. — О каких тлях идет речь?
Тут только Галина подала энтомологу портсигар Крылова:
— Вот, посмотрите-ка на этих насекомых, Орест Викентьевич.
Шмелев достал из бокового кармана лупу и внимательно стал рассматривать стебельки травы.
— Явные представители надсемейства мелких полужесткокрылых, — классифицировал он обнаруженных насекомых. — Подотряд гомоптера.
— А пояснее нельзя? — нетерпеливо сказала Галина.
— Попросту же говоря, — продолжал, слегка оживившись, Шмелев, — мы имеем перед собой разновидность тлей. Какую-то необычайную разновидность к тому же. Я такой еще не видел ни разу.
Галина только теперь посмотрела на лежавшие в портсигаре стебельки травы, усеянные насекомыми, и удивленно воскликнула:
— Да тут их гораздо больше, чем было! Мыслимое ли дело — размножаться так быстро!
— Выходит, что мыслимое, — ответил Орест Викентьевич. — Обыкновенные тли имеют в год до шестнадцати поколений, а эта разновидность, видимо, особенно плодовитая. У тлей ведь вообще широко распространено явление живорождения и партеногенеза.
— Значит, нельзя терять ни минуты, — решительно заявила Галина, увлекая энтомолога вслед за собой вниз по лестнице. — Садитесь скорее в машину, Орест Викентьевич, и мы поедем к месту происшествия.
— Но позвольте, — запротестовал Шмелев, поправляя перекосившееся пенсне, — я не могу так сразу… У меня подагра, как вам, очевидно, известно. Смею вас уверить, что ничего не может быть хуже подагры для энтомолога, которому по штату положено целыми днями с резвостью школьника гоняться за жучками да бабочками.
— Не до шуток теперь, — поморщилась Галина.
— Дайте, по крайней мере, хоть переодеться.
— Некогда тратить время на это, Орест Викентьевич, — проговорила Галина тоном, не терпящим возражений. — Вызывайте своих помощников с ранцевыми опрыскивателями, и мы выезжаем. Необходимо возможно скорее сообщить в область точные сведения о вредителях и размерах повреждений. Действуйте же!
Сбежав по лесенке веранды, Сугробова подошла к Крылову.
— Василий Иванович, видите вон тот домик? — спросила она, указывая на видневшееся за деревьями строение. — Это метеорологическая станция, место вашей работы. Свяжитесь, пожалуйста, с областным метеорологическим управлением и узнайте прогноз погоды на ближайшие дни. Я к вам сейчас радиста нашего пришлю.
Крылов взял чемоданы, накинул на плечи китель и пошел к метеостанции. Его нагнал вскоре невысокий рыжеволосый молодой человек в теннисной рубашке, выбежавший из центрального здания опорного пункта.
— Позвольте представиться, — весело проговорил он, поклонившись и протягивая руку Крылову: — радист Калашников. Разрешите, помогу вам.
И он, несмотря на протесты Василия, взял один из его чемоданов и, весело болтая, пошел рядом с метеорологом.
Пока Галина осматривала мотор машины, а заведующий хозяйством опорного пункта Иманбеков заправлял бензобак и заливал свежей водой радиатор, Орест Викентьевич, вопреки своей обычной медлительности, успел вызвать двух своих помощников с ранцевыми опрыскивателями и усадил их в машину.