Овец в Монголии тоже много, но меньше, чем верблюдов. Овечья и верблюжья шерсть — наиболее важные статьи экспорта. Ежегодно европейскими фирмами в Тинцине, имеющими своих представителей в основных торговых центрах Кансу, закупается большое количество шерсти. А в летние месяцы представители фирмы ездят даже по монгольским стойбищам Цайдама. Китайцы получают огромные прибыли от торговли шерстью, выступая посредниками между европейскими фирмами Тинциня и монгольскими кочевниками. За каждый фунт верблюжьей шерсти они дают монголам фунт плохо промолотой муки, а во Внешней Монголии тот же фунт шерсти стоит семьдесят центов.
На территории Курлука ведется также незначительная торговля мехами и бурой. Главный рынок мехов Цайдама — Синин, но количество меховых шкур, ежегодно продаваемых на рынках Аньси и Сучоу, невелико. Лучшие меха поступают из горного района на юге Коко-нора. На рынках можно увидеть шкуры волков, медведей, лисиц, рысей и леопардов.
Основными торговыми центрами курлукских монголов являются Ань-си, Сучоу и Шачоу. Каждый год осенью около большого монастыря Кумбум открывается ярмарка, на которую стекаются сотни паломников и торговцев из Цайдама.
Монголы редко посещают Аньси и Сучоу. Торговлю ведут, в основном, китайцы, наезжающие летом на монгольскую территорию. Основные товары — мука, рис, китайские и европейские свечи, металлические изделия, дешевые ткани и китайские шелка, которые редко бывают высокого качества. Ведется также тайная торговля оружием и обмундированием. Китайские торговцы применяют в Цайдаме те же методы эксплуатации, что и большие китайские фирмы во Внешней Монголии, хотя здесь это проявляется в меньшей степени, поскольку нет больших фирм. Излюбленный метод китайцев — держать монгольское население постоянными должниками и получать ежегодный доход на торговле скота. Где бы ни предлагали их монгольским покупателям оплатить сделку, они старались всегда задержать уплату долга и продолжали интересоваться домашним скотом, чтобы продать его на больших базарах Кансу. Каждая торговая сделка заканчивается выпивкой. Пьяный монгол валяется в юрте, а китаец подсчитывает прибыль от своей выгодной торговли. Бывало, не везло и китайцам, когда разъяренные монголы поджигают юрты с товарами, однако это случается очень редко, потому что китайские торговцы ведут свой бизнес очень тонко, заимствуя монгольскую одежду и привычки, делая подарки ламам и постоянно заговаривая им зубы. Они обычно платят небольшую сумму вождям племен и таким образом обеспечивают свою безопасность и защиту.
Земледелием здесь немного занимаются китайцы, которые арендуют землю у монголов, а иногда и сами монголы — возле озера Курлук-нор. Они арендуют землю у князя и должны за это платить ему каждый год определенную сумму, которую лично вручают ему во время ежегодного собрания, проводимого во владениях князя. В Теиджинере монголы занимаются земледелием гораздо больше, т. к. это место находится недалеко от большого земледельческого района Кансу. Основная культура в Цайдаме — ячмень.
Любимое занятие монголов Курлука — это охота, объектами которой являются куланы, пасущиеся на склонах гор, а также волки, медведи, лисицы и монгольские антилопы.
Некоторые из старшин, а также состоятельные монголы, имеющие огромные стада верблюдов, сдают внаем своих животных торговцам и паломникам, направляющимся в Лхасу или Кумбум. Монгольским паломникам, идущим из Аньси, приходится пересекать территорию Курлука и делать продолжительную остановку в ожидании больших монгольских караванов, обычно отправляющихся в Тибет в октябре. Караванный сезон открывается в сентябре, когда верблюды находятся в наилучшей форме. В последние годы число монгольских паломников значительно сократилось и дороги в Тибет почти пустынны.
Курлукские монголы живут в войлочных юртах, которые значительно меньше юрт монголов в Кхалка Монголии и покрыты войлоком худшего качества. Внутри таких юрт у стен свалены кучи тряпья, у стены напротив входа обычно стоит алтарь с чашей даров, перед статуэтками день и ночь горят светильники. Статуэтки накрыты хатыками, или священными шарфами. В юртах зажиточных монголов иногда можно обнаружить копии Канджура и Танджура, изданные в Дерге, которые лучше, чем тибетские, изготовленные в Нартанге. Статуэтки обычно привозят из Дерге или из Ву-тай Шаня в Шанси. Некоторые из них высокого качества.
Груды грязных овчин служат постелью всей семье. В богатых юртах пол устлан квадратными коврами из Тибета или Нинг-ся. У входа обычно можно найти кухонную утварь, сбивалки для приготовления чая с маслом и седла. Однажды я случайно видел только что народившихся ягнят, которые находились здесь же в юрте с семьей. Длинные шесты с молитвенными флагами, или лунг-та, воздвигаются около палаток, чтобы обеспечить благосостояние семье.
Монголы Курлука принадлежат к ламаистской секте желтошапочников (Гелуг-па) и каждую осень направляются в монастырь Кумбум, место рождения Дзон-капы, основателя секты желтошапочников в Тибете. Монастырь привлекает и как религиозный центр, и как место ежегодной большой ярмарки. Среди курлукских монголов много лам. Их легко можно узнать по бритым головам. Миряне носят косичку. Вопреки уставу ламаистской церкви, ламы все женаты и живут в своих семьях. Многие ламы, соблюдающие воздержание, уходят в монастырь Кумбум или другие монастыри этого кочевого района. Здесь обычно не бывает постоянных храмов, и службы проходят в монгольских войлочных юртах. Совсем недавно монастырь, находящийся возле владений курлук-норского князя, начал строительство нового ду-кханга, или зала собраний, и для этого были собраны взносы со всех сумунов. Эти взносы собирал главный лама Курлука, являющийся духовным советником князя. Обычно его называют ширету, или шире-лама, то есть «аббат». Монголы обычно платят ему за скот, дарят лошадей, овец и верблюдов. По завершению турне аббат возвращается в свой монастырь, оставляя подданных собирать деньги и присматривать за скотом, подаренным монастырю.
Цайдамские монголы уже строят постоянные сооружения. В оазисе Махай, в Икхе Цайдаме, и во владениях князя около Курлук-нора можно встретить кирпичные сооружения в обычном китайском стиле, которые служат складами для всех жителей. Некоторые богатые монголы строят себе дома, или байшины, но не живут в них, а продолжают селиться в юртах, установленных во дворе за домом. Выглядят эти дома довольно жалкими; сразу видно, что их владельцы переняли китайский образ жизни.
Национальная одежда цайдамских монголов напоминает одежду других монгольских племен. Есть что-то величественно-средневековое в облике монгола, скачущего или идущего по степи. Костюм состоит из рубахи с воротником красного, голубого или желтого цвета, редко белой. Ворот и рукава отделаны мехом. Штаны широкие голубые или коричневые китайско-монгольского стиля. Большой, тяжелый теплый халат, отделанный мехом леопарда или рыси — основная одежда. Летом — легкий халат, называемый кемелик, зимой — отделанный мехом. Голубой и красный цвета — наиболее любимые. Монгольские кожаные сапоги и несколько амулетниц га-у дополняют этот костюм. Излюбленный головной убор — белая фетровая шапка, край которой завернут вверх и отделан узкой полоской шелковой парчи. Мужчины всегда носят длинные тибетские сабли и кинжалы из Дерге, богато украшенные кораллами и бирюзой. Цайдамский монгол обожает оружие. Когда приходишь в юрту к другу, полагается оставлять оружие при входе.
Среди них редко встречаются хорошие ремесленники. Все работы обычно выполняют ремесленники из Китая или Амдо, которые живут среди монголов. Женщины, которые делают почти всю домашнюю работу и помогают мужчинам пасти скот, носят большие длинные халаты, отороченные мехом и подпоясанные широким монгольским кушаком. Любимый цвет у них — зеленый с кусочками красной материи, нашитыми на плечах. Курлукские женщины и дети носят остроконечные панагские шапки, отделанные мехом. Незамужние девушки заплетают свои волосы в несколько косичек, которые свисают у них со лба, а замужние женщины заплетают их в две длинные косы и покрываются черным шелком. Эти черные покрывала украшены бирюзой и монетами или другими небольшими украшениями, привезенными из Тибета. Обувь женщин такая же, как и у мужчин. Вокруг шеи они носят коралловые ожерелья с серебряными подвесками, купленные в Кумбуме. Большим спросом пользуются медные армейские пуговицы из Индии и военные британские шинели. Многие мужчины, которые отправляются в паломничество в Лхасу или Шигадзе, носят их.
Монголы очень редко поют, и песен у них немного, в основном, на свадьбах или празднествах по случаю Нового года. Темы песен очень бедные, и многие песни монголов — это импровизации по случаю. Это песни о лошади певца, о его семье и скоте. Много песен религиозного содержания, поучительного характера, в которых воспевается красота монастыря и мудрые слова бакши, или духовного учителя, также сетования монгола, едущего служить солдатом в отдаленные места.
Историческую балладу можно услышать очень редко. Мне посчастливилось записать фрагмент баллады о Богдо Гуши-хане, его юности и завоеваниях в Тибете. Баллада чисто описательна с недостатком действия.
Результаты наших лингвистических исследований курлук-монголов отражены в большом словаре дед-монгольской лексики и фразеологии, куда также включено несколько песен и баллад. Мы надеемся издать этот словарь в ближайшем будущем, сопроводив его руководством по фонетике дед-монгольского диалекта, куда включены некоторое количество дед-монгольских песен и баллад Диалект монголов Курлука напоминает диалект кхошутов, живущих на берегах озера Баграш, около Карашара в Китайском Туркестане, и сохранил многие формы монгольской письменности
Таковы курлукские монголы, с которыми мы познакомились во время нашего пребывания в Цайдаме в 1927 г Поворотный момент в их истории приближается, монголы Цайдама больше не смотрят в сторону Лхасы, но на сосланного духовного правителя Цанга, который живет в настоящее время среди их северных соотечественников.