— Это он все, — буркнул Гидар, высокий, но худощавый, смотрел на Сардата сверху вниз.
Кутаз, приземистый коренастый силач, покосился на Гидара и сплюнул кровью:
— Я вообще ничего не делал, гон все это!
— Никто ничего не делал, да? — Сардат переводил взгляд с одного на другого. — Это Алая Река вдруг вышла из берегов, прилетела сюда и заставила вас бить друг другу морды, верно? Если так, идите оба к ней и разбирайтесь, передайте, что мне в поселке беспредел не нужен.
Мужики мялись, хмурились, но правда все же всплыла, не без помощи соседей. Гидар и Кутаз не поделили два ковша. Один — новенький, без единой царапины. Другой весь в глубоких бороздах, в которых застревал песок. И Гидар, и Кутаз наперебой приводили неопровержимые доводы в свою пользу, но выяснить, чей же на самом деле новый ковш не получалось.
— Этот? — ткнул Сардат в ковш носком ботинка.
— Ага, — хором отозвались мужики.
Сардат поднял ковш и пошел прочь.
— А как же… — донесся до него растерянный голос Гидара.
— Я оставляю вам Ковш Дружбы, — бросил Сардат через плечо. — Он научит вас уважать друг друга и работать сообща. Время дорого, хватит сопли размазывать!
Вполголоса оба кляли командира на чем свет стоит, призывали на его голову самые страшные кары, но взяли ковш и спустились к реке. Сардат улыбался. Людьми легко управлять, когда они даже не подозревают, что ими управляют. Часа не пройдет, как Гидар и Кутаз вновь станут закадычными друзьями. А власть… Что ж, власть всегда виновна.
Сардат уже потянулся к лопате, когда заметил бегущего со стороны поселка мальчугана. Сердце оборвалось. Пожар? Поножовщина? Может, из стариков кто прибрался? Лучше бы последнее — старики все равно лишь обременяют.
— Ну? Чего? — спросил Сардат запыхавшегося мальца, не вспомнив его имени.
— Дядька Сардат, там, это, — затараторил мальчик. — Двое пришли. Пацан с девчонкой, старшие.
— Какой пацан, какая девчонка? — Сардат широко раскрыл глаза. — Поезд через месяц, тут до ближайшей деревни пилить черте сколько.
— Не знаю, пришли, — развел мальчик руками. — Спрашивали работу, лошадей… Я сразу за тобой побежал.
— Это ты молодец, — задумчиво сказал Сардат и протянул мальцу кусок сахара, завалявшийся в кармане. — Дуй-ка обратно, да веди их сюда, тут разговаривать будем. Я работу не оставлю.
Мальчишка, обрадованный сладостью, отсалютовал Сардату и бросился в поселок так, что песок из-под ног летел. Сардат, проводив его взглядом, спустился к воде. Лопата вонзилась в песок, наполнился ковш. Медленными отработанными движениями Сардат принялся вымывать грязь.
Приближение чужаков почувствовал издали. Прежде чем донесся звук шагов, что-то изменилось. Стихли разговоры, крики, несколько шепотков слились с журчанием реки. Сардат отставил ковш, сплюнул и поднялся навстречу.
К берегу спускались двое. Выглядели так странно, что Сардат не сразу сообразил, сколько им лет. Парень ростом ему до подбородка, крепкий, но исхудавший. Одежда — ни на что не похожая рванина. На плечах остатки тулупа, кое-как скрепленные на груди веревкой. Штаны прохудились в нескольких местах, через прорехи видно множество царапин. Одни кожаные ботинки, хоть и грязные, хранили первозданную форму. Но больше всего Сардата удивило его лицо — молодое, даже детское, а выражение — будто у взрослого мужика. Недоброе лицо. Только в глазах, цветом напомнивших золото, еще виднелись какие-то жалкие остатки детской непосредственности и открытости.
Рядом с парнем шла девчонка. На полголовы ниже ростом, она держалась чуть сзади, будто прячась за плечо спутника. Одежда девочки выглядела более прилично. Сапоги, штаны и куртка из выделанной кожи. Местами потертые, но без явных дыр. Волосы непонятного цвета из-за покрывающей их грязи. Будто специально испачкала. Встретив взгляд зеленых глаз, Сардат вздрогнул. «Как такая красотка связалась с этим отребьем? — подумал он. — Сестра, видно».
Сардат скрестил руки на груди, поджидая пару. Мальчик, семенящий рядом с ними, указал пальцем на него, что-то сказал. Девочка улыбнулась, тонкая рука потрепала мальчика по голове, и тот, довольный, вчистил обратно. Секундной ласке обрадовался больше, чем сахару.
— Мы тут нечасто видим гостей, — заговорил Сардат, обращаясь к парню. — Откуда вы оба взялись?
Парень подошел близко — гораздо ближе, чем казалось приличным. Девчонка не отставала ни на шаг.
— Мы пришли издалека, — заговорил парень. Голос тихий, хриплый, никак не соотносящийся с внешностью. — Хотели узнать, можно ли получить работу и жилье. Только до тех пор, пока не сможем купить коней — слышали ржание издалека, потому и пришли.
— Издалека? — усмехнулся Сардат. — Это откуда? Из Варготоса?
— Дальше, — покачал головой парень.
— Слушай, тут не принято темноту разводить. Либо говори как есть, либо счастливого пути. В работниках недостатка нет, а тебя еще учить надо.
Лицо парня исказилось неприятной гримасой. Сардат заметил, что из-за плеча у него виднеется самострел. С наложенной стрелой.
— Вы сдаете вампирам кровь? — спросил парень.
— Да ты и правда издалека. — Сардат хмуро смотрел на собеседника, но все больше косил глазом на девчонку, которая до сих пор не произнесла ни звука. — Старатели не сдают кровь. Мы не скоты, чтобы нас доить, ясно?
— Сатвир.
— Что?
— Деревня, из которой мы пришли. Называется Сатвир.
Сардат мысленно повторил название, но в памяти ничего не отозвалось.
— Э, парни! — повернулся он к мужикам, собравшимся у костра. — Кто-нибудь про Сатвир слышал?
Мужики пожимали плечами.
— Это очень далеко отсюда, — прохрипел парень. — Шли не меньше трех месяцев. Оттуда. — Он махнул рукой.
— Пешком? — Сардат посмотрел на их одежды. — Ты меня за дурака держишь?
— Я не говорил, что было легко.
С большим раздражением Сардат заметил, как девчонка вцепилась в руку парня. Не то искала защиты, не то наоборот — сдерживала его.
— Почему же вы не замерзли?
Заговорила девчонка:
— Жгли костры, когда было из чего. Иногда попадались брошенные избы. Когда было совсем плохо, выкапывали в сугробах пещеры, ночевали там. Однажды Левмир подстрелил медведя, ночевали в его шкуре.
От костра донесся ропот. Сардат понимал людей. Они, золотодобытчики, привыкли считать себя героями, противостоящими стихии. Но если то, о чем рассказывает нежным голоском эта девчонка правда, то все их подвиги пустого песка не стоят. Будто подтверждая историю, из-за другого плеча парня выглядывал ужасного вида мешок, сделанный из облезшей медвежьей шкуры.
— Ну и что же вас заставило отважиться на такой путь? — Сардат смотрел на девочку, и поморщился, когда ответил парень, которого она назвала Левмиром:
— Вампиры.
— Говори громче, — резко сказал Сардат.
— Я говорю тихо, чтобы меня слышали. — Голос стал еще ниже, но Сардат различал каждое слово. — Нас разыскивали вампиры.
— Зачем?
— Чтобы убить.
— Ты в своем уме? Вампиры не убивают. Эмарис прекратил это три тысячи лет назад.
— Ты живешь слишком далеко, Сардат. Теперь на троне король Эрлот. Все изменилось.
Сардат снова посмотрел на мужиков и крикнул:
— Чего уши развесили? Работы нет? Ковши похватали и марш к реке! — Убедившись, что приказ выполняется, Сардат повернулся к гостям. — Кое-что не меняется. Золотодобытчики работают на себя, ни один вампир сюда носа не покажет. Ладно… Идите в поселок, найдите пятый дом отсюда. Там живу я. Скажете матери, что я велел вас принять. Вечером вернусь — поговорим. Лады?
— Спасибо. — Два голоса, хриплый и звонкий, причудливо переплелись.
— Из «спасибо» монеты не чеканят, — улыбнулся Сардат. — Все, мне работать пора.
Выполоскав ковш, Сардат пошел к котлу, но глаза смотрели вслед странной паре. Девчонка не отпускала руку парня. Сардат так и не выяснил, кем они друг другу приходятся. Это стало очень важным. Зеленоглазая бестия оказалась первой девчонкой, что заставила трепетать суровое сердце Сардата.
С последними лучами солнца старатели покинули берег. Котел унесли, золотой песок едва покрывал дно. Рабочие смеялись и перебрасывались шуточками — для начала отработали очень даже неплохо.
Сардат шел в стороне от остальных, взгляд задумчиво блуждал. Парень отмахнулся от трех предложений отметить хороший почин, и от него отступились. Про внезапных гостей успели позабыть все, кроме Сардата. Он же думал только о том, что сейчас придет домой, где снова увидит зеленые, будто из драгоценного камня сделанные, глаза.
«Да что со мной такое? — сплюнул Сардат. — Неужто влюбиться приспичило?» Он даже засмеялся нелепому предположению.
— Чего ржешь, командир? — крикнул Гидар. Он шагал рядом с Кутазом. Оба и думать забыли о дневной стычке.
— Рожу твою вспомнил, — огрызнулся Сардат. — Дай-ка папироску.
В сгустившейся темноте вспыхнул огонек. Процедив «благодарю» сквозь зубы, Сардат распрощался с мужиками. Те, балагуря, разбрелись по домам. Сардат остановился у приземистого строения с крытой просмоленными досками крышей. Дом, такой же, как остальные, в окне неровный трепещущий свет. Сардат прислушивался, докуривая папиросу. В доме беседовали. Он различал низкий, раскатистый голос матери, иногда — звонкий голосок девчонки. Парень не то молчал, не то говорил — с улицы не разобрать. Сардат поморщился, вспомнив неприятный голос.
Войдя в дом, Сардат сдвинул брови, лицо сделалось суровым. Мать, широкая в талии женщина, повернулась на скрип двери.
— О, Сардатушка явился! — воскликнула она. — А чего смурной такой? В речку шлепнулся?
Девица расхохоталась, но быстро зажала рот обеими руками. Сардат поймал себя на том, что улыбается, глядя на нее. Щеки девочки раскраснелись в тепле, стала еще краше. Страшным усилием воли Сардат согнал с лица улыбку.
Парень и девушка сидели за столом. Все в той же одежде, только страшный тулуп Левмир успел где-то сбросить. Умылись, лица посвежели.