Сделав шаг к Левмиру, протянул раскрытую ладонь. Левмир крепко сжал ее.
— Будь мне братом до конца. — Сардат смотрел в глаза Левмиру. — И я не забуду тебя после.
Левмир не был жителем поселка, не знал обычаев и традиций. Но почему-то догадался, что Сардат произносит древнюю формулу прощания. Будто суровый командир собрался умирать, обязуясь после смерти замолвить Реке словечко за живых.
— Я твой брат, — ответил Левмир. — На той стороне мы будем рядом.
Сверху на их сцепленные ладони легла маленькая теплая ладошка.
— Мир! — подытожила принцесса. — А у вас есть алкогольные напитки?
Сардат моргнул от неожиданности.
— Чего есть?
— Ну, спиртное, — пояснила И, краснея и отводя взгляд. — Люди же пьют? Никогда не пробовала.
Сардат рассмеялся, отыскал взглядом притаившуюся в углу Дорлу.
— Ну что, мать, — крикнул. — Хватит киснуть, тащи «корчму», будем тризну справлять.
— Тьфу на тебя, дурак этакий! — выругалась женщина, не скрывая облегчения. — Нашел, с чем шутить! Сейчас принесу, этого-то добра полно осталось.
Стоя на башне, Эрлот наслаждался весной. День и ночь люди из бараков пропадали в полях. Причин тому было две. Во-первых, подошли к концу даже самые секретные запасы продовольствия, и люди с большим подозрением стали относиться к странному мясу, которым их кормили. Во-вторых, графья, месяц наслаждавшиеся балами и специально откормленными людьми, захотели осмотреть бараки.
Далеко внизу к дощатому строению ползла гусеница из двадцати трех вампиров. Лэквир вел их на экскурсию. Эрлот улыбнулся, но улыбка вышла невеселой. В бараке их встретят баронеты с бьющимися сердцами. Они будут шутить и улыбаться, рассказывать, как рады, наконец, служить вампирам в полную силу. Лишь бы никто из графьев не захотел полакомиться прямо там.
— Господин!
Эрлот обернулся. Арека поднялась на смотровую площадку. На ней толстый вязаный свитер и теплые штаны. В таком виде она совсем не привлекала Эрлота, но он терпел неудобства. Арека умудрилась простудиться с наступлением тепла, побледнела, зачахла. Должно быть, всему виной эти ночные прогулки.
— Зачем ты встала, дорогая? — Эрлот старался быть ласковым.
— Надоело лежать, — шмыгнула носом девушка. — Там, внизу, госпожа Атсама. Я случайно встретила ее. Она вас ищет.
— Атсама? — удивился Эрлот. — Ладно. Спасибо, я иду. Ступай в постель, береги себя.
— Хорошо, господин, — поклонилась Арека. — И все же, не могли бы вы оказать мне честь…
На этот раз Эрлот улыбнулся искренне. Мир мог трещать по швам, люди могли умирать тысячами, баронеты могли болтать что угодно и бежать в разные стороны, но это кроткое существо каждый день доказывало, что он прав. В ее глазах никогда не утихала страсть. Перестань Эрлот пить ее кровь — она, верно, не проживет долго.
Эрлот отнес девушку на руках в комнату. Покосился на разбитых, искалеченных кукол в углу, но не сказал ничего.
— Сладких снов, дорогая.
— Мой господин…
Клыки пронзили артерию. Эрлот не спешил пить. Играл, зная, что она сейчас испытывает. Арека извивалась в постели, тихо постанывая. Пальцы впивались в простыню. Насладившись ее исступлением, Эрлот сделал маленький глоток и разорвал связь. Девушка осталась лежать с закрытыми глазами. Грудь тяжело вздымалась, на губах расцветала улыбка.
В тронном зале его дожидалась не только Атсама, но и Лэквир.
— В чем дело? — спросил Эрлот.
— Наш дорогой Паломник становится скучным, — отозвалась герцогиня. — Опять тот же самый ход. Сбежать, заставив всех позабыть о себе, а потом вернуться и разнести все планы вдребезги.
— Кастилос? — озадачился Эрлот. — Он что, в городе? Я ведь отдал приказ убить его!
— Убить его не получится, — вздохнула Атсама. — Эй, малыш, покажи письмо.
Лэквир, метнув на герцогиню яростный взгляд, передал Эрлоту конверт. Тот узнал печать рода Вэссэлотов — гордый волк, стоящий на страже деревни. Разорвав конверт, Эрлот прочитал следующее:
«Ваше величество, король Эрлот!
В странствиях меня настигли две вести. Грустная — скончался наш обожаемый Эмарис. Тяжелая утрата, о которой все мы будем скорбеть вечно. Но есть и радостная новость! Разумеется, я говорю о Вашем восшествии на престол. Несмотря на разногласия, бывшие между нами, я всегда знал, что никто, кроме Вас, не достоин занять место правителя.
К величайшему сожалению, не нахожу времени для визита вежливости в Вашу резиденцию. Прошу не считать это проявлением неуважения с моей стороны. Возможно, узнав о причинах вынужденного манкирования Вашим гостеприимством, Вы простите меня.
Рад сообщить, что после долгих поисков мне удалось напасть на след Левмира, мальчика, избежавшего кары в деревне Сатвир. Лишь только до меня дошли известия о том, что Вы его ищете, я сразу же отправился в путь. Если Река будет мне благоволить, в самые кратчайшие сроки я представлю беглеца пред Ваши очи.
Путешествуя по стране, я узнал о том, что за новые порядки Вы учредили. Что ж, остается склониться в земном поклоне! Вы возвращаете вампирам былое величие. В связи с этим, хотелось бы обозначить и свой статус. Разумеется, я не могу более претендовать на титул герцога (госпожа Атсама, несомненно, более достойна этой чести!), но кровь Вэссэлотов чего-нибудь да стоит. Полагаю, об этом думали и Вы, оставив мой дом в неприкосновенности. Вы, должно быть, уже нашли и графа, потому и на этот титул я не заявляю претензий. Но быть бароном — почему нет? Я обладаю деревнями, мне подчинены и некоторые заведения в городе. Конечно же, я в курсе, что большая часть моих людей ныне находятся в Ваших бараках. Ценю степень Вашего участия — Вы избавляете меня от необходимости переучивать их на новые правила, а заодно обеспечиваете сохранность. Разумеется, это не бесплатно. Мое предложение — половина. Меня вполне устроит деление пополам. Это немало, и я уверен, что смогу восстановить ресурсы со временем. Если позволите — мой поверенный займется переселением людей. Барак возле моего дома люди выстроят сами.
Особый восторг вызвала у меня идея с фаворитами. Вот уж поистине — величайшая мудрость новоиспеченного монарха! В моем доме Вы можете обнаружить троих детей, которых я отобрал лично из своих деревень. С Вашего позволения хотел бы оставить их у себя как фаворитов. Детская кровь прекрасна, Вы не находите? Кроме того, надеюсь, что Вы позволите мне оставить слуг.
Чуть не забыл! Во время моего недолгого визита домой мне докучали двое баронетов, утверждавших, что выполняют какой-то Ваш приказ. Я пришел в ярость, услышав их лепет, и немного погорячился. Не думаю, что это серьезный проступок, поскольку помню, что и Вы всегда выступали против засилья этих бессмысленных карикатур на истинных вампиров. Кроме того, я и подумать не мог, что Вы прибегнете к услугам столь жалких тварей. Смешно, не правда ли, Ваше величество?
С улыбкой заканчиваю письмо. Надеюсь на понимание. Еще раз — простите, что не смог прийти на прием лично.
С глубочайшим уважением, барон Кастилос Вэссэлот».
— Барон! — прорычал Эрлот, комкая письмо. — Этот гаденыш глумится надо мной в каждой строчке! Ну и что? Что меняет эта выходка?
Заговорил Лэквир:
— Графья сегодня тоже получили письмо. Уж не знаю как — похоже, его просто подбросил кто-то из слуг. У них теперь только и разговоров, что о Кастилосе.
— Что? — взревел Эрлот.
— Успокойся, милый, — подняла руку Атсама. — Глобально это ничего не меняет.
— Что было в том письме? — Эрлот продолжал кипеть от ярости.
— Сама я его не видела. Но поговорила с графьями. Ты знаешь, я умею быть обольстительной милашкой.
— Ну?
— Во-первых, все крайне заинтересованы вампиром, который дошел до Алой Реки и вернулся назад. Хочешь или нет, но он — легенда. Кажется, графья хотят остаться здесь, пока он не вернется.
— Только не это! — застонал Эрлот, повалившись на трон.
— Не время для отчаяния! — повысила голос герцогиня. — Да, твой маскарад теперь ни к черту. Придется вернуть людей, придется раскрыть перед графьями часть реально существующих проблем. Не думаю, что их это слишком удивит. Должны понимать, что не все сразу идет гладко. Но они должны увидеть, что все хоть как-то идет!
Эрлот задумался. Постепенно лицо его расслабилось.
— Кастилос опять переходит мне дорогу, — вздохнул он. — Что же теперь? Назначить его бароном? Отдать людей? Как это будет выглядеть?
— Относительно графьев — это еще не все, — продолжала Атсама. — Освика Вэссэлота помнят все. Они глубоко расстроены его смертью. Все хотят увидеть наследника. Хотят склонить перед ним колена. А еще они хотят, чтобы он занял подобающий пост. Графья в ярости — Вэссэлот не может быть простым бароном. Они хотят видеть его герцогом.
Эрлот впал в глубокую задумчивость. Не дождавшись ответа, Атсама сказала:
— Если ты беспокоишься обо мне, то я не против уступить. Титулы меня никогда особо не волновали. Но побеспокоиться стоит вот о чем. Чем занят Кастилос на самом деле? Ты ведь не думаешь, что он действительно разыскивает для тебя какого-то мальчонку, будто верный пес?
— Отряды баронетов пропадают, — нехотя отозвался Эрлот. — Не так много, чтобы беспокоиться об этом, но все же. Полагаю, Кастилос как-то с этим связан. Может, примкнул к партизанам. С него станется.
— В любом случае, своей писаниной он связал нас по рукам и ногам, — подытожила Атсама. — Остается ждать его возвращения, а потом мириться с ним.
— Надо было сжечь его дом…
— Поздно, — сказал Лэквир. — Графья, осмотрев бараки, отправились туда. Они хотят говорить с поверенным Кастилоса. Окажут ему покровительство. Нам придется отдать людей, взятых из его деревень. Ну и, разумеется, школа. Графья не поймут, если мы запретим детям эту странную забаву. Если уж такова воля Кастилоса.
Король кивнул. Отослал прочь Лэквира. Когда дверь за ним закрылась, Атсама села на подлокотник трона Эрлота.
— Но есть ведь и хорошие новости, милый, — сказала она, погладив его по руке. — Ты знаешь, что графья отослали вести с летучими мышами в свои владения?