— Так! — тоже вздохнула Настя.
— Пообещал я ей ответ дать, уже через полчаса, согласен ли я на ней жениться, или нет.
— А что тебе сердце подсказывает? — осторожно спросила Елизавета Петровна. Андрей молча обнял девушку, которая в предчувствии чего-то очень важного положила ему голову на плечо.
— Так в чем проблема? — хмыкнул Норвегов.
— Но ведь я женат, папа, как ты не понимаешь?!?
— Разведем!
— А вдруг мы обратно перенесемся?
— А если не перенесемся? Всю жизнь жалеть будешь! Или, допустим, лет через тридцать. Ты уверен, что твоя Анжела будет ждать тебя тридцать лет?
— Я уверен, что она меня и трех месяцев ждать не будет, — ответил парень, — не тот норов. Просто, хочется проявить элементарную порядочность, что ли…
— Волею судьбы я в этом городке — царь и бог, — заявил Константин Константинович, — завтра у нас операция по «отлову дичи», а послезавтра вечером готовьтесь! Гадом буду, но я вас оженю. А теперь идите-ка вы, проветритесь! У меня послезавтра сын женится.
Когда наша парочка уже садилась в машину, Константин Константинович подошел к Андрею.
— Насчет переноса не беспокойся! Это — даже не та планета. Я давеча сверялся с «Атласом офицера» — ни одного знакомого созвездия! Час тому назад мне доставили депешу из лаборатории. Даже состав атмосферы не тот! Кислорода — целых тридцать два процента. Откуда-то взялось четыре процента гелия. Остальное, слава богу, в норме. Да! Луна в два раза больше и удалена в полтора раза дальше. Вот такие пироги! — оставив их одних, Константин Константиныч вернулся на скамейку.
— Куда поедем? — спросил Андрей.
— Давай, к тебе, — предложила Настя, — никак не приду в себя после этого разговора. Бр!
— Ну, что же, ко мне, так ко мне, — сказал парень, заводя УАЗик, — я, наверное, сдурел. Какая свадьба? Тебе же еще нет восемнадцати! В смысле, лет.
— Мне скоро семнадцать, и я уже четыре года болтаюсь в невестах.
— Выйти замуж, чтобы вместе с мужем играть в песочке! — съехидничал Андрей, — занятная авантюрка!
Настя ткнула ему кулачком в плечо.
— Противный какой!
— Какой есть! Может, не пойдешь замуж, раздумала?
— Ну уж дудки! Меня этим не испугаешь!
«Интересно, чем это кончится? — думал Волков по пути домой, — не знал я, что бывают такие нахальные девчонки. Хотя, если положить лапу на сердце, мне это в ней нравится».
Наконец, они подкатили к порталу — одноэтажному зданию, внутри которого находились лифты По ним можно было попасть на десять нижних уровней. На каждом из уровней, по периметру, располагалось пятьдесят двухкомнатных боксов, в которых было все, кроме окон, отсутствие которых причиняло Андрею известный дискомфорт. Анастасия, у которой в доме были окошечки размером с человеческую голову, чувствовала себя вполне сносно.
— Ты голодна? — спросил Волков у девушки, войдя в свое жилище.
— Скажи мне только одно: час уже прошел?
— Чего? О, дьявол! Ну что ты привязалась! По-моему, все уже решено!
— Правда? — Настя смотрела на него, склонив голову, — а я ничего не слышала!
— Таська, миленькая, ты согласна быть моей женой?
— Я подумаю! — ответила девушка, едва сдерживая смех, — Андрюшка, ты правда это сказал?
Андрей подошел и привлек ее к себе.
— Кому я тебя еще отдам! — прошептал он ей на ухо, — когда ты моя! Ты уверена, что не хочешь есть?
— Если честно, то больше всего я хочу в туалет, — призналась она.
— Ну, удачной тебе охоты! — пожелал парень. Настя скривилась, но промолчала.
В отличие от нее, ощущающий сильное чувство голода, Андрей сразу же прошел на кухню и приготовил немного перекусить. Вскоре вернулась Настя.
— Послушай, а что означает «принять душу»? У нас это — нечто из погребального обряда.
— Не «душу», а «душ». То же самое, что и помыться. Вы ведь моетесь?
— Нет, ходим грязные! — Анастасия хмыкнула.
— Прекрасно!
— Перестань! Мы моемся в бане один раз в седмицу.
— Похвально! А я, если получается, моюсь один раз в день.
— Ты так сильно пачкаешься? — искренне удивилась девушка.
— Нет, — запасся терпением Андрей, — пойми, человек всегда потеет. Пот высыхает, и покрывает тело тонким слоем соли, который мешает коже дышать. Лично я чувствую себя гораздо лучше, когда приму душ.
— А можно я тоже, приму душ? — Андрей поразмыслил.
— Отчего нельзя? Очень даже можно. Пойдем покажу, чего там нажимать, и чего — крутить.
Он привел ее в ванную и долго объяснял устройство душа.
— А это что? — спросила она, указывая на дезодорант типа «карандаш», стоявший на полочке.
Андрей вздохнул. Теперь ему эта затея уже не казалась столь легко осуществимой, как в начале.
— Хорошо! — выдохнул он, — я тебе расскажу все по порядку, хотя и чувствую себя довольно неловко. Видишь вот эту бутылку?
— Чай, не слепая! — буркнула Настя.
— Это называется «шампунь». Им моют голову. Но не всем шампунем, а наливают, обычно, вот такой маленький колпачок. Все остальное моют мылом… мылом!
— Насчет мыла я знаю, — обиделась девушка, — чем, ты думаешь, у нас моются? Но ты мне так и не ответил, зачем эта штучка?
— Вопрос понят. Отвечаю. Когда я помоюсь и вытрусь полотенцем, то вот этой штуковиной смазываю подмышками, чтобы как можно дольше не чувствовался запах пота. Вот, и весь “Speed stick”.
— Чего?
— Так эта штука называется. Только у меня подмышки выбриты, а у тебя нет. И эта штука, милая, не про вас. Сейчас принесу тебе полотенце, и приступай. Кранами я тебя пользоваться научил.
Ужиная, он прислушивался к шуму, доносящемуся из ванной. Наконец, все стихло. Дверь приоткрылась, и Настя позвала:
— Андрей, помоги мне! — он подошел и открыл дверь. Она крутилась перед зеркалом в абсолютно первозданном виде. Парень в смущении отшатнулся.
— Стыда у тебя ни на грош, девушка! — закричал он, — прикройся хотя бы полотенцем!
— Хорошо, заходи! — Андрей зашел. Настя стояла и держала в руках полотенце.
«Спокойно, солдат! — приказал сам себе Волков, — ты уже не мальчик». Он отнял у нее полотенце и скомандовал:
— Руки вверх! — а затем ловко замотал не ведающее стыдливости тело в махровую ткань, — так чем тебе помочь?
— Как мне удалить волосы?
Андрей молча уставился в точку, которая находилась между его третьим глазом и ушами.
— Время идет, а мне не легчает! — пожаловался он, — поведай мне, Варвара-краса, зачем тебе все эти навороты?
Настя топнула ногой.
— Ты мне поможешь, или я сама?
Волков дернулся, словно его подключили вместо семафора.
— Вот только моря крови мне здесь и не хватало! — он достал бритву, поменял лезвие, и, насвистывая, принялся исполнять желание своей невесты.
— Сержант, тебе никто не говорил, что ты — большая зануда?
— Что? — встрепенулся незадачливый цирюльник, — ты хоть знаешь, что такое «сержант»?
— Нянька для молодых воинов.
— Любопытно, какой Володя тебе это сказал?
— Он самый! Можешь ты скорее?
— Тогда молчи и не отвлекай меня!
Настя попыталась надуть губы, но это оказалось в данной ситуации делом архисложным.
— Вот и все! — весело произнес Андрей, борясь с желанием поцеловать девушку во влажное плечо, сейчас я выхожу, а ты, пользуясь моментом, ополаскиваешься, смазываешь дезодорантом подмышки, одеваешься, и выходишь вся из себя сияющая и счастливая! Понятно?
— Понятно, — покорно отозвалась она, — а ты не мог бы просто закрыть глаза?
— Девушка, если бы ты изучала науку, под названием физика, то знала бы, что тела с противоположными зарядами, запертые в ванной комнате, испытывают действие сил притяжения, сжатия, и, в конце концов, упругости. А потом в дело вступают силы трения и следствия из них. Вот так законы физики превращаются в постулаты биологии. А до этого еще нужно дожить! Не скучай, милая — я рядом!
Он вышел из ванной и прикрыл дверь.
— Сержант, ты, кажется, сходишь с ума! — сказал он самому себе, включил видео и поставил кассету с шоу Дэвида Копперфилда. На экране происходило исчезновение статуи Свободы. Зрители восхищенно аплодировали. Копперфильд скромно щерился.
— Эх, Дэвид! — сказал Волков, прихлебывая яблочный сок, — по сравнению с тем, что происходит здесь, твои фокусы — проказы недельного младенца.
— С кем ты разговариваешь? — раздался рядом голос Насти. Она надела вместо своего сарафана боксерский халат Андрея, и теперь щеголяла в нем, распустив влажные волосы. Таким, наверное, видится боксерам ангел во время нокаута.
Сарказм Андрея резанул бетонные стены, как нож бумагу.
— С Ра. Это бог солнца в полинезийской мифологии. Я прошу его сделать меня терпеливее, чтобы случайно не нашлепать тебя по вот этой штучке, — он провел рукою по тому месту, где халат был более выпуклым. Настя непроизвольно напрягла ягодицы, — тебе идет мой халат, только нужно запахнуть полы и завязать пояс. Вот так. Теперь ты похожа на маленькую гейшу.
— Прекрати говорить непонятными словами! Чего это он делает? — на экране старина Дэвид пролезал сквозь Великую китайскую стену.
— Ненормальный какой-то! — вздохнул Андрей и выключил видик.
— Что прикажешь делать? — спросила Настя после этой грандиозной акции. Волков глянул на часы. Было уже около десяти.
— Еще пару часов не знаю, чем будем заниматься, а затем я заваливаюсь спать, — она лукаво глянула на него. Разгадав значение этого взгляда, он засмеялся.
— Пойдем, покажу, где будешь спать ты, — он привел ее в другую комнату и указал на двуспальную кровать:
— Вот твоя лавка, или на чем у вас там спят.
— Я сплю на полатях, а это что за невесть что?
— Ты же видела, на чем я сплю. Это — то же самое, только для двоих.
— И ты хочешь положить меня на этом спальном дворе одну? Ничего у тебя не выйдет! О! О! А сейчас ты предложишь поменяться местами! Я угадала? — Андрей озадаченно смотрел на нее. И где только она успела всего нахвататься? Анастасия продолжала: