— Я говорю правду, Макс. Данилова отлично знает, куда давить, чтобы получить желаемое. Откуда, ты думаешь, берутся ВИП-заказчики на мои портреты?
— Не знаю, — пожимаю плечами. Я никогда не интересовался ни творчеством Киры, ни ее семьей.
— Мой отец — тридцать лет в политике, занимает руководящий пост в аппарате президента. Он мне не простит, если я опозорю его имя, лишит наследства и единственного источника дохода.
— А что в таком случае твой отец сделает с Даниловым? — задаю встречный вопрос. Баженова растерянно хлопает длинными ресницами. Конечно, она об этом не подумала. — Кира, Агния не станет подставлять своего мужа. Потому что вместе с ним ко дну пойдет и ее бизнес, в котором Матвей имеет долю.
— Выходит, она взяла меня на понт? — возмущенно бормочет она, сжимая кулаки. — Тупо развела, как последнюю лохушку.
— Но ты не особо испугалась, раз находишься здесь и выкладываешь на всеобщее обозрение наши совместные фотки.
— Да потому что мне плевать на ее угрозы! — вопит Баженова. — Я, может быть, впервые в жизни по-настоящему влюбилась.
— Ты не влюбилась в меня, Кир. У тебя к Агнии личная неприязнь, а я — способ ей досадить. Как и Матвей. Подозреваю, что все началось именно с него. Что-то там у вас не сложилось, и ты переключилась на меня, — уверенно говорю я, утаскивая громкую девушку с балкона в номер.
— Чушь, — горячо возражает Кира. — Ты себя в зеркало видел, Красавин? Такой генофонд один на миллион. Я детей от тебя хочу, а ты про какую-то неприязнь к Даниловой втираешь.
Приехали, теперь ей еще и детей подавай вместе с колечком на палец. С такой целеустремленной мадам страшно засыпать в одной постели. Воспользуется бессознательным состоянием и проснешься утром счастливым папашей.
Не, надо с ней поосторожнее.
— Если я решу стать донором спермы, дам тебе знать, — отпускаю плоскую шутку, не придумав ничего менее обидного в ответ.
— Зачем ты так? — Кира реагирует остро, едва ли не со слезами на глазах. Везет мне на баб с придурью, иначе не скажешь. Что творится в голове у этой доморощенной самки богомола? — Я сейчас сама не готова к детям, но в обозримом будущем… — обхватив себя руками, она оглядывается по сторонам. Кровать уже застелена свежим бельем, в ведерке со льдом охлаждается шампанское. Вот только обстановка не располагает к романтической ночи.
— Кира, у нас ничего с тобой не будет. Ни отношений, ни общих детей, ни свадьбы, ни в обозримом будущем, ни через десяток лет, — пытаюсь достучаться до ее здравого смысла.
— Тебе совсем не понравилось со мной? — подавлено спрашивает Кира, подразумевая наш животный перепихон в гостевом коттедже Даниловых.
— Я был не в себе, ты мне просто подвернулась, — говорю, как есть, не щадя ее нежные девичьи чувства. — Но на этом мы закончим.
— Ты все еще ее любишь?
— Конечно, люблю, — и снова прицельно в лоб. Правда, какой бы горькой она не была, доходит до людей лучше всяких там витиеватых фраз, наполовину сотканных из пустых, ничего не значащих слов. — Мы разошлись всего несколько дней назад, чувства не исчезают в один момент, но дело даже не в этом. Ты мне не подходишь, — устало отвечаю я. На прикроватном столике настойчиво мигает и вибрирует мой телефон. — Ложись спать, завтра рано выезжать, — указываю на кровать, а сам забираю мобильник и снова выхожу на балкон, оставляя Киру в гордом одиночестве.
На экране два входящих сообщения. Первое от Агнии, второе от Варьки. Не задумываясь, открываю второе.
«Привет, прости, что поздно. Я хотела прибраться в твоей спальне, а дверь заперта. Вика со вчерашнего дня не появлялась. Мне не у кого больше спросить.»
По губам расползается улыбка, когда я представляю, как неугомонная Золушка, вооружившись ведром воды и пылесосом, матерясь и возмущаясь ломится в мою комнату, чтобы навести там стерильную чистоту и до блеска надраить мой толчок. А еще как наяву вижу эту ее секси-униформу и завожусь круче, чем от голых видов Киры в душевой кабинке.
Повинуясь спонтанному игривому порыву, набираю ее номер. Она почти сразу отвечает.
— Как ты там, Варь? Скучаешь? — спрашиваю, задрав голову к звездному небу. Прохладный, немного пахнущий пылью и смогом ветер приятно обдувает лицо, разгоняя ночную духоту. Откуда-то издалека раздается вой сирен, прерывающий монотонный шум автострады.
— Очень, — импульсивно выпаливает она, но быстро исправляется. — По сравнению с хоромами Даниловых у вас и убирать-то нечего. Но твою комнату хотелось бы привести в надлежащий вид перед возвращением хозяина.
— Свою комнату я убираю сам, Варь.
— Да ты гонишь? — вырывается у нее доверчиво.
— Такие вот у меня закидоны, — улыбаюсь, прикрывая глаза, ловлю себя на том, что хочу домой, в тишину и уют утопающего в зелени коттеджного поселка. К ней хочу. К взбалмошной нелепой Варьке с говорящим кошаком на смешных розовых труселях. И это пока все настолько ново, странно и непонятно, что хочется разбираться, неторопливо, без спешки, въедливо докапываясь до мелочей.
— Боишься, что найду что-нибудь компрометирующее или продам фанаткам твои несвежие носки?
— Хм-м, несвежие носки. Как гламурно звучит. — смеюсь я.
— Ага, раз попала в дом модного фотографа, надо пользоваться ситуацией. Я подписалась на твой инстаграм, фанбаза у меня теперь есть, поставлю бизнес на поток. Разбогатею, — глумится Варька. — Интересные, кстати, ролики со съемок. Шмотки, правда, так себе, но к твоей работе претензий нет.
— Насчет коллекции согласен, но работаю я не один, а с командой профессионалов.
— На команду девиц я тоже обратила внимание, — в ее голосе появляются язвительные нотки. Не трудно догадаться, что она имеет в виду. Вылазка в Питер выдалась весьма бурной и активной на постельные подвиги. Почти что секс-тур по совместительству. — Ты там главное не перетрудись, а то причинное место отсохнет.
— Переживаешь, что не справляюсь с нагрузкой? — подтруниваю я.
— Вот еще! — фыркает Варя. — Судя по самодовольному голосу очень даже справляешься.
— Как твоя голова? Не болит. Не кружится? Таблетки пьешь?
— Отлично всё у меня, — отмахивается она и легкомысленно добавляет: — Первый раз, что ли?
— Варь, так не должно быть. Это не нормальная ситуация, — напряженно говорю я. Внутренности скручивает от ее слов. Приемные родители даже голос на меня никогда не повышали, а она так просто рассуждает о том, что ее периодически лупит родная мать.
— Ты думаешь, я не понимаю? — Варя тяжело вздыхает. — По-хорошему маму бы в наркологичку на лечение отправить, но у меня нет пока таких средств, а у нее желания. Очень плохо, что принудительно у нас алкоголизм не лечат, но и бросить ее на произвол судьбы я не могу. Она же не всегда такой была.
— Я подумаю, что можно сделать.
Перебирая в голове профессии толпы своих родственников, пытаюсь вычислить того, кто сможет посодействовать в решении Варькиной проблемы. Из медицинской сферы только Юлька и Света, первые приемные близнецы наших родителей. Но Юля — стоматолог, а Света — детский врач. Так, а если еще подумать… Точно! Как сразу-то не доперло? Не нужны никакие врачи, есть способ лучше и действеннее.
— Варь, ты только сразу не спорь. Ладно? Дай мне свой домашний адрес, номер телефона матери и как обращаться по имени отчеству.
— Прекрати, Макс, я просто поделилась. Не для того, чтобы надавить на жалость и выпросить помощь, — сердито бубнит Варя. — Слова больше тебе не скажу.
— А мне может в радость? — парирую я. — Меня так воспитали, Варь. Можешь помочь человеку в беде — действуй. Не можешь — найди того, кто сможет.
— Ты снова гонишь, Красавин, — натянуто смеется Варька. — Ты бросил меня в кустах сирени, и не просто в беде, а в смертельной опасности.
— Я извинился, — становится вдруг жутко стыдно за ту свою выходку. Страшно представить, чем все могло закончиться, если бы Варя не выскочила перед Викиной машиной. — Вообще, это вышло случайно.
— Первое впечатление не задалось, — понимающе отзывается она. — Колись, Красавин, ты меня за проститутку принял?
— Ну ты себя так и вела, — опешив от ее грубой прямоты, отвечаю я.
— А твои тощие потасканные шмары лучше себя ведут? — не на шутку расходится Варька.
— Ты про моделей? — давлюсь от смеха. Вот бы они ее послушали…
— Да весь мир знает, что модельные агентства — тот еще бордель, только с красивым названием и завышенными расценками за услуги.
— Ну не знаю. Я ничего не платил.
— Халявщик! — злобно выплевывает мелкая мегера. — А знаешь, что!!!
— Что? — невинно интересуюсь я.
— Мне спать пора.
— До завтра, Варюш, — ласково прощаюсь, слушая в трубке ее свирепое сопение.
— Можешь еще на неделю задержаться. Чище воздух, — оставив последнее слово за собой, Варя первая сбрасывает вызов, а я жалею, что не могу выехать в Москву прямо сейчас. Я просто не потяну без отдыха семь с половиной часов за рулем.
Пока не забыл, строчу Варьке грозное сообщение, требуя контакты ее горе-мамаши. Она, конечно, спорит, упирается, но после моего: «тебе здоровье матери дороже или дурацкая гордость?», сдается и присылает необходимую информацию. Вот так-то лучше. Спасать нужно человека, а не выкобениваться на пустом месте.
Переговорив с компетентным в данной проблеме человеком и заручившись его согласием поучаствовать в спасательной миссии, с тяжелым сердцем вспоминаю про непрочитанное смс от Агнии. Настроение резко уходит в минус. Несколько минут задумчиво гипнотизирую экран. Интуиция подсказывает, что содержимое ночного послания не связано с рабочими моментами, в чем я убеждаюсь практически с первых слов.
«Через час мы вылетаем в Москву. Завтра в Хамовниках в шесть. Погулял и хватит, Макс.»
Глава 11
Варвара
— Мой ты хороший. Расти большой и красивый, — ласково приговаривая, я протираю от пыли широкие сочные листья крупного фикуса в напольном горшке.