– О да, моя милая, так и есть… – Петрович страдальчески вздохнул.
– Ничего постыдного в этом нет, – убежденно заявила немка. – К счастью, в нашем мире царит не средневековье. Правда… – она немного смутилась. – У вас в России до сих пор большие проблемы с сексуальными меньшинствами.
– О, большие проблемы… – охотно поддакнул адмирал.
– Я помогу тебе! – воодушевленно сообщила воительница. – Главное, быть друг с другом полностью откровенным. Хочешь, я тоже расскажу тебе о своей тайне…
Я немедленно приготовился узнать, что бундеслейтенантша тоже мужик.
– Я… я… – Санторина смущенно улыбнулась. – Я трусиха…
Пришлось в очередной раз выдохнуть. Впрочем, оно и к лучшему.
– Да, да, я всего боюсь… – решительно подтвердила воительница. – Даже… воробьев… А в бундесвер пошла, чтобы стать немного смелее. Правда, не помогло, все осталось по-прежнему. Думала, в игре получится, ведь здесь все не настоящее, но и здесь…
Немка всхлипнула.
– Ничего страшного, милочка. И я тру… сиха… – неожиданно и очень серьезно признался адмирал. – Еще какая…
«Вот те раз…» – я про себя опешил. Адмирал слыл во флоте первейшим отморозком. Нет, а кем считать человека, который ведет почти не вооруженное командное судно на таран вражеского авианосца. А абордаж ракетного крейсера… Хотя, кто его знает, в людях порой такое таится, что диву даешься…
– Все люди трусы, – мрачно продолжил Петрович. – Нет смельчаков, есть только те, кто смог на время забыть о своем страхе.
Неожиданно порыв сквозняка принес из бокового коридора чье-то неразборчивое бурчание.
– Живо спрячьтесь… – я вскочил и, обнажив дагу, метнулся на звук. – Если что, сигнал подам в групповом чате.
С каждым шагом голос становился все громче:
Пятачок лубовью чистай
Винни-Пуха полубил…
«Это что за нахрен?» – разобрав слова, я даже остановился от удивления.
Но быстро пришел себя, активировал «Тень леса» и дальше пошел в скрытном режиме, резонно решив, что скоро сам увижу, кто тут такой голосистый.
Источник подвываний обнаружился в небольшой комнатке в конце одного из ответвлений от основного коридора. У небольшого костерка на корточках сидел плюгавый гуманоид, очень смахивающий на кобольда, только крупней габаритами, более человекообразный и шерстистый, не зеленый, а синеватый и с шикарным горбатым шнобелем на морде вместо поросячьего кобольдского пятака.
В бестиарии открылась очередная глава, гласившая, что это не кто иной, как пещерный гоблин.
Пользуясь невидимостью, я подобрался к нему совсем близко и, неимоверными усилиями сдерживая хохот, присел рядышком.
И однажды он его в лесу тэнистом
Нэжна к дубу прислонил,
И задвинул с умилениэм
Свой шнурок ему в горшок…
Синекожий, сидя на корточках, помешивал палочкой аппетитно пахнущее варево в помятом закопченном котелке, чем-то смахивал на лицо кавказской национальности и гнусавил с характерным акцентом песню старинной группы «Красная плесень». При этом он был не игровым персонажем, а неписью скромного десятого уровня.
Я до того заслушался, что прошляпил тот момент, когда закончилось действие умения, и проявился прямо перед носом гоблина.
Уже было совсем собрался ткнуть его кинжалом в мутный глаз, но тот, вместо того чтобы напасть, неожиданно забился в угол, упал на колени и, закрывая голову корявыми лапами, истерично завопил:
– А-а-а, не убивай мэня, большой белый баба… Клянус трэтим яйтсом Гудабудура, Самвел нэ будет нападать… а-а-а… просю, нэ надо…
– Гм… Самвел? – я невольно опустил дагу.
– Угу, – гоблин покосился на меня через мохнатые пальцы. – Не убивай Самвел, добрый белый баба без сисек. Самвел хороший!
– Ладно, не буду. Ты вообще кто такой?
– Самвел.
– Это я уже поняла. Откуда знаешь песню? Ту, что пел?
Гоблин растерянно пожал плечами.
– Она всегда была с Самвел. Хороший пестня. Луна голубой – Самвел голубой, хороший цвет!
Тут до меня дошло, что это проделки какого-нибудь русского разработчика из команды Скайнет, устроившего пасхалку для знающих.
– Ладно, не дрожи. Здесь что делаешь? От кого прячешься?
Гоблин вместо ответа всхлипнул и стыдливо потупился.
– Понятно. Да вылезай ты, сказала же, не трону. Но придется все рассказать… – я вошел в чат и дал команду соратницам выдвигаться ко мне. – Начнем по порядку. Кто кроме тебя здесь обитает?
– Племя. Самвел племя, – Самвел бочком приполз к костру. – Гоблин. Великий племя, большой племя. Всегда здесь жить.
– Очень хорошо…
Позади меня раздался удивленный голос ведьмы.
– Это что за образина?
– Пещерный гоблин, – пояснила Санторина. – За клыки можно выручить неплохие деньги. А еще с них довольно часто выпадает золотишко.
Самвел испуганно хрюкнул и снова ретировался в угол.
– Тихо, не шугайте парня, – пришлось прикрикнуть на соратниц. – Он безобидный.
– Ага, Самвел безобидный, белые добрые баба с сиськами и без сисек… – опасливо косясь на ведьму с воительницей, подтвердил гоблин.
– Дать бы тебе по башке, урод без хера, – Петрович ревниво стрельнул глазами на внушительный бюст Санты.
– Почему без хера? – оскорбленно вскинулся гоблин. – У Самвел есть хер. Показать?
– Хорош! Достали уже! – рыкнул я. – А ты продолжай рассказывать. От кого прячешься?
– От свой гоблин, – тяжко вздохнул Самвел. – Плохой гоблин, очень плохой. У-у-у, какой плохой.
– Что случилось?
– Баба совсем мало в племя, а те, что есть, забирать себе Гамлет, вождь, чтобы у него хвост отпал… – подземный житель опасливо оглянулся.
– И что?
Ведьма вдруг бурно заржала:
– Гы-гы, что тут непонятного?
Самвел неодобрительно на нее покосился и пояснил:
– Когда нет баба, смотрят, кто самый красивый гоблин, и делают из него баба. Вот и меня… – он стыдливо потупился. – Недавно назначить самым красивым…
– Бедняжка, – сочувственно вздохнула Санта. – Тебя изнасиловали? Какой кошмар.
Самвел отчаянно замотал башкой.
– Да ладно, раз не пидарас, – гнусно ухмыльнулась ведьма.
– Нет, злой белый баба без сиськов!!! – гоблин вскочил, отчаянно потрясая кулаками. – Нет, Самвел никто зад не драть! Самвел успеть бежать!..
Глава 11
– Тихо, тихо, говорю… – я шагнул к синекожему. – Угомонись, никто не хочет тебя обидеть. Заткнись, сказал, мать твою!
– А чего она? – гоблин показал ведьме кукиш.
– Все, все, больше не буду, – Петрович спрятал ироничную улыбку. – А что тут у тебя так вкусно пахнет? Признавайся, синий.
– Ага, вкусно… – Санта принюхалась. – Похоже… у-мм… на баварский грибной суп. Шайзе, я опять проголодалась.
– Суп-козолуп! – гордо ответил Самвел. – Старый гоблинский рецепт. Тут все хорошее, зелень, грибочки и еще… – он пнул лапой облезлую шкурку с длинным крысиным хвостом. – Один шкряк. Для навара. Вку-у-усно. Угощайтесь, добрый белый баба с сиськами и без сисек.
Супец выглядел вполне пристойно, а пах вообще шикарно, так что мы не стали кочевряжиться и быстро расселись вокруг костерка. Шкряк? Ничего, сойдет и шкряк, в свое время мне приходилось жрать гадости еще похуже. В любом случае все это виртуальное.
Супец оказался вполне съедобен, вдобавок со сплошными бонусами, так что очень скоро котелок опустел.
– Синий, дай рецепт, – Азазелла сыто рыгнула. – Не жмоться.
– Старый рецепт, фамильный… – Самвел гордо задрал шнобель. – Отэц завещал никому не давать. Нэ могу нарушить слово. Хотя… – гоблин вдруг хитро прищурился. – Могу дать…
– И чего за это хочешь? – небрежно бросил Петрович.
– Сиська покажи, который нэт, – синекожий мстительно заржал.
– Ах ты синяя козлина! – вскинулась ведьма. – Да я тебя…
– А ну заткнулись! – в сердцах рявкнул я. – Обоих касается. Делом лучше займитесь. Самвел, или как там тебя? Нам надо выбраться из подземелья. Дорогу знаешь?
– Конэчно, Самвел знает… – без особого энтузиазма ответил гоблин. – Короткий, быстрый путь, но…
– Что не так?
– Там очен много гоблин, пройти совсэм нэльзя, – Самвел с сожалением вздохнул. – Никак нэльзя, верный смерть…
– А если тихо пробраться?
– Нэт, даже тихо не получится, сильно много гоблин. Совсэм много. Сильный гоблин. Вас быстро убить и съесть, а меня… – гоблин потупил башку и неуверенно продолжил: – Но есть еще один дорога…
– Не тяни.
– Рожай быстрей, синий! – поторопила ведьма.
– Там Буба со своими детьми, – гоблин уныло покачал головой. – Плохой место, наши туда совсем не ходить. Очен плохой. Совсэм плохой.
– Буба? Что за «буба»?
– Буба есть Буба! – категорично ответил синекожий. – Стена ползать, прыгать, сеть плести, кусать – потом спишь. Когда спишь – есть тебя. Бальшой такой Буба, страшный. Его детей многа, но они маленький. Но тоже кусать и сеть плести, потом мама добыча тащить. Самвел сам видел. Да, ходил туда. Но быстро вернулся.
– Наверное, арахноидиты, – подсказала Санта. – Пауки или им подобные. В Пандориуме таких полно. Фу, какая мерзость. С детства боюсь.
– Ага, ага, – гоблин активно закивал. – Арахны и диты, он самый. Плохой дорога, совсэм плохой.
– Н-да. Вы что думаете?
Соратники, то есть соратницы, ответили угрюмым молчанием. Видимо, лезть в кишащее пауками подземелье никому не улыбалось.
Ну, и что делать? Блин, ненавижу бездействие…
Не сидеть же здесь вечно. Каждая минута идет нам в минус. Жратва с водой скоро закончатся, начнет падать здоровье и выносливость, а нас слабых кто угодно возьмет как детей. Опять же, прогресс подразумевает хоть какое-то действие, а ежели хером груши околачивать, с таким же успехом можно торчать в концлагере у какого-нибудь клана.
Уже было совсем собрался отдавать команду переть через гоблинскую часть подземелья, как Самвел дал о себе знать.
– Самвел может провести, – вкрадчиво начал синекожий. – Трудно, но Самвел может попробовать, добрый белый баба с сиськами и без…