Набловы иртханы!
Стоявший на барной стойке стакан Солливер от души запустила в стену, и с наслаждением смотрела, как он разлетелся осколками.
Наблов Крэйд!
Наблова Хэдфенгер!
Наблов Роудхорн!
Ладно, предположим, сейчас Роудхорну не до проверки последней информации, у него есть дела поважнее. Сейчас он будет заниматься всем, что связано с драгоценной и всеми лелеемой Хэдфенгер, лучшей подругой его будущей жены. Вот и пусть занимается, а в случае чего они с Крэйдом найдут возможность повернуть его мысли в другое русло.
Но то, что Торн поехал к своей…
Солливер сжала руку так, что больно стало нарощенным ногтям.
Не своей. Никогда больше Хэдфенгер не будет его, и он не назовет эту девку своей, теперь его невеста — она, Солливер Ригхарн. Его невеста, его женщина, его будущая жена, а еще — будущая первая ферна.
Она поднялась наверх, в спальню, где примятое со стороны Торна одеяло снова напомнило о прошлой ночи. Нет, Лауре Хэдфенгер больше нет места в его жизни, нет и не будет никогда. Эта девчонка — просто девчонка, которая даже не представляет, что делать рядом с настоящим мужчиной. Ей самое место рядом с… как его там… бывшим однокурсником, который с подачи Эллегрин Рэгстерн втянул ее в потенциальный скандал.
Глядя на себя в зеркало, Солливер глубоко вздохнула.
С какой стати вообще было так заводиться?
Подумаешь — совершил оборот.
Совершил оборот!
Она сделала все, чтобы заставить его переключиться, даже подставилась под этот лазерный луч, и у нее все получилось. Он отвез ее к себе, он лежал рядом с ней, пока она засыпала.
А теперь…
Чтобы не разбить что-нибудь еще, Солливер подхватила смартфон и набрала номер мергхандара, с сегодняшнего дня руководящего ее безопасностью.
— Через час я собираюсь в спа, поэтому будьте готовы.
Никакая Лаура Хэдфенгер с ней не сравнится, и, как бы там ни было, опытный и сильный мужчина всегда предпочтет настоящую женщину.
Настоящую, искушенную, сильную женщину.
Равную себе.
Нет, Лаура Хэдфенгер ей не соперница. Какая-то девица, которая бегала от Торна по всем странам, никогда не встанет на ее пути.
А если встанет… ей же хуже.
Солливер улыбнулась своему отражению и пошла собираться.
Глава 15
Увидеть ее было как удар под дых. Хуже всего было то, что это «увидеть» выбило из меня все мысли, кроме одной.
Она должна быть моей.
Можно было бы списать этот порыв на дракона, но зверь не подавал признаков жизни. С той самой минуты, как его выворачивало наизнанку от боли — увидеть свою пару с меткой другого не самое приятное чувство. Что же, по крайней мере, по этому поводу он меня больше не побеспокоит. Иногда стоит дорваться до того, что безумно желаешь, чтобы получить оплеуху и больше не совать туда свой драконий нос.
— Торнгер, — Рэйнар Халлоран смотрел на меня в упор. — Это был спонтанный оборот, верно?
— Каким бы он ни был, он остался в прошлом, — ответил я. — И он не имеет ни малейшего отношения к тому, что беременная моим первенцем женщина оказалась в твоих руках, а моя секретарь не смогла с тобой связаться.
Я ждал этого слишком долго, чтобы сказать и посмотреть на выражение его лица. С той самой минуты, как мне подали плед, как мы сели в один флайс, каждую минуту, как мы шли по коридорам Лаувайс в его кабинет. Мои мергхандары и его вальцгарды остались по ту сторону двери, и сейчас я хотел только одного.
Его ответа.
— Полагаю, каждый из нас позволил себе некоторую вольность.
— Вольность? — холодно спросил я. — Ты это так называешь?
Роудхорн позаботился о том, чтобы мне доставили не только костюм, но и перчатку, закрывающую руку. Что было очень и очень актуально, потому что иначе в пустоши плед превратился бы в ледяной шлейф.
— Оборот с пересечением границы независимой территории Аронгары — да, — Рэйнар вернул мне холодный взгляд. — Равно как и обеспечение безопасности для женщины, носящей твоего первенца, после нападения.
— И я это ценю, — произнес я. — Но не могу оценить тот факт, что мне немедленно не сообщили о ее местонахождении. Как бы там ни было, я считаю этот разговор излишним. Я забираю Лауру Хэдфенгер, Халлоран.
— Нет.
Это произнес не Рэйнар. Шум, предшествующий его появлению — Эстфардхара во всей красе — сопровождало еще и появление вальцгардов и мергхандаров. Следом вбежала запыхавшаяся секретарь.
— Местр Халлоран, прошу прощения. Я среагировала быстро, но…
— Фелисия, вы свободны. Вы тоже, — последнее относилось к вальцгардам. — Местр Эстфардхар, по какому праву вы врываетесь в мой кабинет?
— Полагаю, по тому же самому, по которому вы обсуждаете жизнь и свободу моей будущей жены за моей спиной, — резко произнес Эстфардхар. На меня он не смотрел вообще.
— Справедливо, — кивнул Рэйнар. — Что скажете, ферн Ландерстерг?
Я перевел взгляд на Роудхорна и кивнул. Мергхандары тоже вышли.
Эстфардхар шагнул к столу, и, по-прежнему игнорируя мое присутствие, оперся о него ладонями.
— Эта тварь ее не заберет.
— Местр Эстфардхар! — Халлоран повысил не голос, а пламя.
Его удар прокатился по кабинету, заставляя ледяное мгновенно отозваться внутри.
— Что? Кого-то в этом кабинете смущает, когда вещи называют своими именами? Прошу прощения, не вещи. Ферна Ландерстерга.
— Успокойтесь, местр Эстфардхар, — тон Рэйнара стал металлическим, — или я вынужден буду снова перевести нашу беседу в приватную.
Я медленно повернулся к Эстфардхару.
— Предлагаю разрешить наши разногласия с помощью поединка на мировой арене, — произнес я. — Поскольку сейчас мы ставим местра Халлорана в очень неловкое положение с дипломатической точки зрения: вы вправе не отдавать вашу будущую жену, а я вправе не отдавать своего первенца.
Зрачок Эстфардхара стал звериным.
— С удовольствием, — выплюнул он.
— Нет.
На сей раз отрицание принадлежало Халлорану.
— Поединка не будет.
— По какой причине? — осведомился я.
У Халлорана сейчас потрясающий выбор: во-первых, признать превышение своих полномочий, а во-вторых, объявить Эстфардхара несостоятельным как иртхана — и как следствие, несостоятельным для того, чтобы обеспечить моему первенцу полноценные условия для развития во время беременности.
— По той причине, которую я вам еще не озвучил, ферн Ландерстерг, — ноздри его раскрываются, выдавая готового вырваться на свободу зверя. — Местр Эстфардхар проходит главным свидетелем на ближайшем заседании Мирового сообщества. Что касается вас, местр Эстфардхар, я бы посоветовал вам умерить ваш сарказм и проявить больше уважения.
— Уважения к тому, кто преследует беззащитную женщину?
Я мог бы размазать его. Прямо здесь и прямо сейчас, вместо этого я сжимаю и разжимаю покрытые чешуей пальцы, гоняя пламя от плеча к запястью.
Интересуюсь:
— Насколько я знаю, деятельность Мирового сообщества временно приостановлена до решения по Ферверну.
— В связи со сложившейся ситуацией я принял решение одобрить вашу инициативу. — Халлоран поворачивается ко мне. — Сегодня мы собираем экстренное заседание, на котором подписываем указ о выходе Ферверна из Мирового сообщества, а завтра — проводим расследования по делу преследования Лауры Хэдфенгер. Включая все обстоятельства ее бегства из Раграна, ферн Ландерстерг.
В тишине, воцарившейся после его слов, я поднимаюсь первым.
Шагаю к нему, возвращаю взгляд в упор. В эту минуту в Халлоране, видимо, просыпается что-то разумное, потому что он произносит:
— Местр Эстфардхар, я буду вам очень благодарен, если вы подождете в приемной.
Он произносит это спокойно, но давление пламени чувствуется физически. Эстфардхар все же выходит — туда, куда его послали. В приемную Лаувайс, где секретарь Халлорана, должно быть, сидит с вытаращенными глазами, потому что не сумела остановить Эстфардхара. Ощущать пустоту вместо звериной сути нелегко, но именно эта пустота сейчас спасает. Потому что чувствовать то, что я испытал в пустошах, я больше не хочу.
— Я не стану повторять все то, что уже озвучил, Халлоран, — произношу я, и, когда он поднимается, мы оказываемся лицом к лицу.
Во мне не осталось моего зверя, но я порву его голыми руками, если он встанет на моем пути. Я любого порву — и мне совершенно точно будет не жаль.
— Скажу только одно. Ты можешь собирать свой совет сколько угодно раз. Можешь проводить свое расследование до посинения драконьего хвоста, но Лаура Хэдфенгер уезжает со мной. Сегодня. Сейчас. Ты не имеешь права мне ее не отдать, и ты прекрасно об этом знаешь. А даже если бы у тебя такое право было, мне плевать. Подумай об этом.
Его ответ мне не нужен — их все равно только два. Либо он отдает мне Лауру Хэдфенгер добровольно, либо я ее забираю. Сейчас гораздо важнее то, что мне может сказать Роудхорн, к нему я и подхожу, игнорируя иглы десятков взглядов.
Все присутствующие знают про оборот (вероятно, кроме секретарей), но на это мне тоже плевать. Халлоран с его толерантностью, гипертрофированной, как хвосты пустынников, уже просто достал. Я не побоюсь объявить миру о том, что прорвался через щиты Ферверна и вломился в Аронгару — чтобы забрать ее.
— В Ферверне все под контролем, — коротко произносит Роудхорн. — Сейчас Кадгар готовит заявление для пресс-конференции, о том, что вырвавшийся дракон…
— Мы скажем правду, — я его перебиваю раньше, чем он успеет продолжить. — Ты разобрался с тем, что здесь произошло?
— Из отчетов, которые мне предоставили, понятно, что почти ничего не понятно. Кроунгард Эстфардхар был заинтересован в получении информации через приемного сына, и тот ему эти крупицы регулярно поставлял — по возможности. До тех пор, пока не стало известно о Лауре Хэдфенгер, и тогда Бенгарну Эстфардхару пригодилось знакомство со мной.
Я киваю на двери, и мы выходим. Они запечатывают весь этот балаган внутри, Роудхорн указывает направо.
— Там есть небольшой холл.