— Я вам не потребуюсь на месте? — спросил он, стоило мне выйти за дверь.
— Нет, я все решу сам. Уверен, что ты отбирал лучших из лучших.
Сопровождению, которое выдвинулось за мной, сейчас приходилось прикладывать все усилия, чтобы не отставать. Я бы очень хотел, чтобы во мне оставался только вымораживающий сердце лед, под которым я принимал решения, но каждый раз когда в сознании звучали ее слова: «Так я называю ту, кого уже сейчас люблю больше жизни», — что-то внутри трескалось.
Опасно.
Как бегущая по леднику трещина способна привести к катастрофе, то же самое сейчас происходило со мной.
Какой нужно быть продуманной, чтобы озвучить сейчас все то, что я слышал? Между делом ввернув фразу: «Так я называю ту, кого уже сейчас люблю больше жизни».
Или не продуманной, а отчаянной. Отчаявшейся.
Отчаявшейся настолько, чтобы разом бросить вызов всем.
Как бы там ни было, сейчас я не мог позволить себе об этом думать, равно как и снова, раз за разом, впитывать отрезвляющий яд тихих слов.
Перелеты до и от телепорта для меня слились в какой-то единый смазанный фон, во время которого я общался то с Роудхорном, то с Кадгаром (кажется, впервые со дня нашего знакомства мой невозмутимый пресс-секретарь был близок к тому, чтобы уволиться). Секретарь Халлорана бросилась мне наперерез, стоило мне появиться в приемной, а вальцгарды подобрались.
— Назад, — скомандовал я, и пламя приказа, ударив в сознание иртханов, заставило их расступиться.
— Ты что себе позволяешь? — Халлоран поднялся мне навстречу, и его пламя врезалось в мое с силой атакующего дракона.
— Встречный вопрос, — холодно произнес я. — Я не боюсь рассказать всем о том, что вторгся на твою территорию драконом, чтобы забрать женщину, которая носит моего первенца. А ты — расскажешь о том, что предложил ей «умереть», чтобы избавиться от меня? И с какой целью? Возможно, для идеального брака с твоим племянником, Рэйнар? Способным остановить силу закрывающего побережье льда.
Пламя все-таки прорвалось в его глаза, радужку располосовали зрачки хищника. На мгновение: Халлоран тут же потушил его прищурился:
— Я никогда не боялся отвечать за свои решения и поступки. Не побоюсь и сейчас.
— Мне плевать на твои решения и поступки. Мне нужна Лаура, и я ее заберу.
— Я вынесу это на рассмотрение Мирового сообщества, Торн. Мы этого так не оставим.
— Мне совершенно без разницы, кого и куда вы вынесете. Организуйте мне сопровождение к Лауре и моему первенцу. Иначе завтра — как она и сказала, или, позволь — это с твоих слов? Международный конфликт перейдет в войну. Возьмешь на себя ответственность за такое решение, Халлоран?
Какое-то время в кабинете царила тишина, только от напряжения бьющегося о стены ментального пламени — алого и синего, внутри скручивалась тугая пружина.
До той минуты, когда Халлоран коснулся панели вмонтированного в стол коммуникатора.
— Проводите ферна Ландерстерга к ферне Хэдфенгер, — произнес он. И добавил, когда отключил связь: — Мы не закончили этот разговор, Торн.
— С тобой мне больше говорить не о чем.
Путь до клиники показался мне слишком долгим — потому что струящееся под чешуей пламя билось в каждом движении руки и каждом вздохе. Слишком коротким — потому что я совершенно ни на чем другом не мог сосредоточиться и не представлял, чем эта встреча для меня обернется.
Для меня?
Или для нас?
Мельтешение коридоров, очищающая капсула, лампы и дверь. Я отмечал и выхватывал какие-то детали по привычке, но стоило мне шагнуть за дверь, все они стерлись. Лаура стояла у окна, сжимая в руках смартфон, будто от него зависела ее жизнь.
Услышав шаги, обернулась.
Резко.
И вздернула подбородок.